– Да кликуха у него такая, – огрызнулся Вадик. – Откуда я знаю? Сколько лет знаком с Сеней, все только так его и зовут. В тюряге прилипла, наверное, и пошло-поехало. Ваня, увидишь его – сам спросишь. Правда, лучше не надо. С Сеней вообще никогда ничего не знаешь. Еще нарвешься.
Я внимательно посмотрела на Вадика и решила, что к Сене Кроту он особой любви не питает. Ну что ж, отложим в памяти и, возможно, когда-нибудь воспользуемся.
Меня по-прежнему интересовало, кто хозяин яхты. Вернее, кому принадлежит и куда направляется лежащий в закрытых на ключ помещениях груз наркотиков. Но прямо спросить об этом Вадика я не могла (да и не была уверена, что он знает про наркоту), так что следовало придерживаться вопросов, на которые я реально могла получить ответы.
Как и следовало ожидать, яхта принадлежала хозяину. Но ею частенько пользовался и Сеня Крот.
Я во второй раз спросила у Вадима, кто его хозяин.
– Вы все узнаете на месте, – ответил он мне. – Не спрашивайте меня. Я все равно не скажу.
– Но это не мой папа? – встрял Ванька.
Вадик вздохнул, не желая встречаться взглядом с ребенком. Ребенок выдал тираду, за которую следовало бы надавать ему по шее, но я не стала вмешиваться, считая, что Вадик заслужил подобное отношение. Нечего обманывать детей, даже тех, которые уже подростки.
Видеть заманившего нас на эту чертову яхту плейбоя мне не хотелось ни одной лишней минуты; я поняла, что больше никакой информации из него не выужу, так что можно его и отправить со своих светлых очей.
– Вали отсюда! – предложила я ему, велев прихватить тележку с остатками пищи.
Он с радостью встал, сказал, что нас с Ванькой позовут обедать часа через два, а пока мы можем поспать или пойти в салон – послушать музыку, поиграть в шахматы, полистать журналы.
Я задала мучивший меня вопрос: как выбираться из этого отсека не через открытую палубу? Услышав меня, Ванька усмехнулся и покосился на спасательный жилет, валявшийся на полу.
– Вы пытались пройти через палубу? – дошло до Вадика. Интересно, а что он думал раньше?
– Пойдем, мама, я тебе покажу, – позвал сын.
Вадик вышел первым, толкая впереди себя тележку, и мы втроем двинулись к последней двери по нашей стороне коридора. Выяснилось, что я ее неправильно дергала (когда я добралась до нее, была уже в панике?), – следовало вначале нажать на кнопку, фиксирующую замок. Это было сделано для того, чтобы во время качки дверь не билась о стену. Правда, все другие двери были действительно заперты и вели в каюты, предназначенные для гостей.
Ванька предложил показать мне яхту. Я кивнула, решив, что мне следует знать, что тут имеется в наличии и как перебираться из одной части в другую – мало ли как ляжет карта?
Салон при свете дня (хоть и пасмурного) смотрелся совсем по-другому. Это было довольно просторное помещение, теперь казавшееся мне в два раза больше, чем вчера. Но вчера все углы были затемнены, да и светомузыка то высвечивала танцующих, то опять погружала все во мрак. Столы, установленные раньше вдоль одной стены, теперь располагались в разных местах, на двух стояли доски с шахматами, ввинчивающиеся в подставки, еще на двух лежали стопки журналов и газет. Появились кресла. Возможно, вчера они тоже были, но я их не заметила.
Каюта Арсения Михайловича была заперта. В кухне нас встретил улыбающийся кок и поинтересовался, что мы желаем на обед. Выбор я оставила за Ванькой. Рядом с кухней находился ресторан примерно на двадцать посадочных мест. Внизу – машинное отделение, еще какие-то служебные помещения.
– Команда тут большая? – спросила я у сопровождавшего нас Вадима.
Он этого не знал и никогда не интересовался количеством моряков, мог только сообщить, что все они русские (или украинцы) и раньше ходили в загранку на торговых судах. Капитану меня не представили, вообще создавалось впечатление, что команде отдан приказ по возможности не попадаться мне на глаза.
Перед тем как отправиться назад в нашу с Ванькой каюту, я спросила у Вадима, не в курсе ли он, когда мы должны прибыть к месту назначения.
– К вечеру, – ответил он. – Так что вы лучше сейчас поспите… А то неизвестно, когда сегодня сможете лечь.
– А что такое? – тут же заинтересовалась я.
– С вами будут говорить, – уклончиво ответил Вадик.
Что же это за разговоры меня ждут, хотелось бы узнать? И главное – с кем?
* * *
По возвращении в нашу каюту Ванька тут же взял быка за рога.
– Мама, тебя принимают за тетю Иру?
– По всей вероятности, – кивнула я.
– Но почему ты им не скажешь…
– Я на задании, – объявила я, зная, что мой старший ребенок обожает всякие шпионские фильмы и книги.
Он уставился на меня, раскрыв рот. Я молча кивнула и перешла на шепот. Мы устроились у меня на койке, и я рассказала ему про исчезновение Кати и Зои и про задание Буйновского. Глаза ребенка загорелись, единственное, что его возмущало, так это то, что я не сообщила ему всего этого раньше.
– И мы должны их спасти? – спросил он.
– Во всяком случае – постараться, – бодренько ответила я.
– А как ты дашь сигнал Олегу Алексеевичу?
Я пожала плечами. Ребенок тут же стал меня уверять, что мы с Буйновским и начальником службы безопасности обязательно должны были договориться о системе сигналов и о том, как станем поддерживать связь. Я возразила, что где-то рядом находятся профессионалы, состоящие на службе у Олега Алексеевича. Вот они пусть и дают сигналы.
– Но если с нами что-то случится? – спросил ребенок.
– С нами ничего не должно случиться, малыш. По крайней мере, ничего плохого, – ответила я. Хотелось бы мне в это верить.
Но у Ваньки был еще один вопрос, наверное, мучивший его больше всего.
– А папы там точно нет? – посмотрел он на меня с надеждой.
– Боюсь, что дядя Вадим сказал тебе неправду, – вздохнула я, обнимая сына за худые плечи. – Я не представляю, где твой отец. И жив ли он еще.
Ванька молча отправился к себе на койку и лег на живот, уткнувшись носом в подушку. Я тоже легла, уставившись в потолок. Какой же негодяй этот Вадик! Ну зачем было обманывать ребенка?!
Ванюша со Славкой здорово переживали из-за отсутствия отца. Когда в моей жизни появился Сергей Борисович, владелец одного из Канарских островов, мальчишки приняли его на «ура» и быстро привязались. С Сергеем Борисовичем мы сходились и расходились три года, но, нужно отдать ему должное, в периоды разрывов со мной дядя Сережа продолжал общаться с мальчишками. Я знала, что он очень любит детей, жалеет, что нет своих, а моих считает почти родными. И ему-то самому хорошо известно, как трудно парню расти без отца.
Но у человека, имеющего капиталы, позволяющие покупать острова в Атлантическом океане, не может не быть врагов. У Сергея Борисовича возникли очень серьезные проблемы, и он оказался перед выбором: погибнуть – или срочно свалить из страны. Естественно, выбрал последний вариант.
Как выяснилось, он уже год (до момента отъезда) был фиктивно женат на шведке, – так сказать, готовил себе заранее пути отступления. Поэтому, как он объяснил, и не предлагал мне сочетаться законным браком.
Через месяц после отбытия в Швецию Сергей Борисович стал регулярно названивать нам домой, умоляя приехать – всем вместе, включая мою маму. Я твердо сказала: нет. Я не могу постоянно жить за границей. Более того, я не могу срывать с насиженного места детей и маму, бросать хорошую работу, обеспечивающую нам всем достойное существование, и отправляться к человеку, по всей вероятности, находящемуся вне закона – точно я не знала, но предполагала, что дело обстоит именно так. Если бы я была одна и отвечала только за себя… Тогда, может быть… Но рисковать детьми, их будущим – исключено! Хотя в эту поездку я потащила с собой Ваньку… Но я не думала, что случится что-то экстраординарное. И Ванька бы не понял, если бы я уехала отдыхать одна, в особенности когда у него каникулы.
Сергей Борисович надежд не терял и продолжал нам регулярно звонить – или у него так проявляется ностальгия? Дети всегда были рады, спрашивали, когда он вернется, и задавали всяческие вопросы мне…
А я… Я тоже хотела, чтобы у него разрешились все проблемы и, главное, чтобы у моих мальчишек появился отец.

Глава 3

К сожалению, я не смогла насладиться видом гавани и вообще острова, потому что подплывали мы к нему уже в темноте. В этих широтах темнеет очень быстро и рано, особенно если сравнить с белыми питерскими ночами. Я не представляла, на большом или маленьком участке суши мы оказались, является ли он островным государством или находится в частном владении хозяина, который ждал и нас. Возможно, мы прибыли в ту республику, в которой были промаркированы коробки с наркотой?
Вадим заглянул к нам примерно за полчаса до прибытия и сказал, чтобы готовились к выходу на берег. Я надела летние бежевые брюки, футболку и босоножки на низком каблуке. Ванька облачился в рубашку с короткими рукавами и тоже остановился на брюках, а не шортах. Я аккуратно подвела глаза, подколола волосы и, посмотрев на себя в зеркало, осталась довольна.
Как только мы пришвартовались, Вадик опять зашел за нами в каюту, но на этот раз в сопровождении матроса. Матрос прихватил нашу самую большую сумку, Вадик – сумку с теплой одеждой, Ванька – свой рюкзак, а я повесила на плечо сумочку с документами, деньгами и кредитными карточками. Вадик пошел первым, за ним следовал Ванька, потом я, матрос замыкал шествие.
По трапу мы спустились прямо к машине – черному «Мерседесу-300». Вадик услужливо распахнул передо мной заднюю дверь. Мы с Ванькой нырнули внутрь. За рулем сидел бритоголовый тип в майке, из-под которой во все стороны выпирали накачанные мускулы. «С такой рожей ему больше подошло бы место где-нибудь у забора с кистенем, а не в водительском кресле», – подумала я, но от высказывания своего мнения вслух воздержалась из соображений личной безопасности.
Загрузив наши вещи в багажник, Вадик плюхнулся на переднее место пассажира и сказал водителю одно слово:
– Поехали.
Украдкой взглянув на часы, я засекла время.
Дорогу, конечно, запомнить не могла – хотя бы потому, что она была погружена во мрак и освещалась лишь фарами автомобиля. С фонарями тут была большая напряженка. Но покрытие, не в пример тому, к которому я привыкла в Питере, было ровным, и ни по ухабам, ни по колдобинам мы не подпрыгивали. По обе стороны дороги временами попадались какие-то невысокие здания, кое-где в окнах горели огни, но большей частью дорога шла или по открытой, ничем не застроенной местности, или как бы по коридору, прорубленному в сахарном тростнике, который, как я могла догадаться, является одной из основ местной промышленности (сахар, ром, крыши домов). Перепада высот не наблюдалось, никакие горы или возвышенности в поле зрения не маячили. В машине работал кондиционер, играла тихая музыка – какие-то латиноамериканские мотивы. Все молчали. Ванька вглядывался в темноту, приклеившись носом к стеклу.
Я могла с уверенностью сказать только одно: мы удаляемся от моря в глубь острова.
Все-таки, не выдержав, я спросила у Вадика, на территории того ли островного государства мы находимся, о котором я думаю (конечно, я не объясняла, почему мне пришло в голову именно это название и на каких коробках я его видела). Вадик резко дернулся, водитель что-то промычал.
– Откуда?.. – начал Вадик.
Я усмехнулась и уставилась в окно. Я получила подтверждение, которое мне требовалось.
Минут через двадцать (а ехали мы где-то под сотню) «Мерседес» притормозил перед какими-то воротами и посигналил. Над ними мгновенно зажегся прожектор, осветивший машину и ослепивший нас всех, ворота с тихим жужжанием поползли в сторону. Мы въехали на территорию асиенды.
Слева располагался домик охраны – именно домик, а не будка, причем двухэтажный. Сколько в нем человек, я, естественно, не увидела.
Скорость упала, и мы, петляя по каким-то незаасфальтированным дорожкам, продвигались к освещенному зданию. По мере приближения я поняла, что оно трехэтажное и вытянутое, стоит на высоком фундаменте, украшено колоннами, портиками и двумя башенками по бокам. Посередине шел ряд широченных ступенек, на которых стояло человек шесть, все мужского пола. И вооружены.
Передо мной открыли дверцу машины и помогли выйти, Ванька выбрался сам, наши вещи прихватили из багажника и понесли в дом. Вадика никто из встречающих серьезно не воспринимал, руки ему никто не подал, к нему относились явно пренебрежительно.
Бегло оглядев присутствующих, я отметила мужественность их лиц. Передо мной были люди, повидавшие виды. Оголенные части тел (а все были в майках) украшали шрамы, у некоторых я заметила и татуировки, только не смогла рассмотреть, что именно у кого изображено. Их нельзя было назвать красавцами, но про каждого можно было сказать: мужик. Вадик на их фоне казался смазливой барышней, болонкой рядом со стаей волков. О вкусах не спорят, не исключаю, что многие женщины предпочли бы как раз его, а не кого-то из этой компании. Но хозяин просчитался, направляя плейбоя охмурять меня, а может быть, душка великолепно сработал в других случаях? Я бы лично скорее позарилась на кого-нибудь из этих волков с широкими плечами профессиональных спортсменов и перекатывающимися мускулами.
– Следуйте за мной, – сказал мне мужик со змеей на правом бицепсе.
Мы с Ванькой последовали, Вадик остался внизу, а машина сразу же куда-то отъехала. Нас провели на второй этаж в просторную гостиную, обставленную старинной мебелью, но снабженную современными кондиционерами. М?лодец предложил нам присесть в кресла с резными спинками, стоявшие перед круглым столиком, и удалился.
Ванька покрутил головой, но быстро успокоился – из предметов старины его, пожалуй, могло заинтересовать только оружие, здесь же на стенах не висело ни одного подобного экспоната.
Внезапно дверь, расположенная прямо напротив той, через которую заявились мы, распахнулась, и в комнату вошел холеный мужчина лет сорока пяти в летнем костюме серо-голубого цвета в сопровождении двух молодых людей с менее зверскими лицами, чем те, что встречали нас внизу, но не менее литыми телами.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6