Алена кивнула. Значит, мое первое впечатление оказалось ошибочным. Она не отошедшая от дел путана, а разбитная разведенка. Она сделала вывод, что все мужики – козлы, попробовала с женщинами, ей понравилось (кто еще может понять, что нужно женщине, лучше другой женщины?). С головой у нее явно все в порядке. На окружающее она смотрит со здоровым цинизмом.
Рядом с Аленой возникла еще одна женщина, маленькая и худенькая. Алена же была довольно крупной, широкобедрой женщиной. Новая участница отличалась чрезмерной худобой и слегка прихрамывала. Ей я тоже дала бы около тридцати лет.
– Софья Стрелецкая, балерина, – представилась она и посмотрела на Романа. – А вы Разночинный, да?
– Ну хоть кто-то узнал! – воскликнул владелец коньяка. – Я еще понимаю, что англичанка может меня не знать, но остальные-то! Что, телевизор не смотрите? Радио не слушаете?
– Ты патриотические песни про Россию поешь, да? – присмотрелась к Роману бабка. – Вот если б запел, я бы тебя сразу узнала, да и выглядишь ты по телевизору по-другому. И не спорь!
– Да, по улице я в красной рубахе не хожу, – согласился Роман Разночинный. – И в «казаках» тоже. Но страна должна знать своих героев в лицо!
Вернулся мужик, который ходил узнавать насчет обеда, и сообщил, что еду приготовят примерно через полчаса, и подавать ее будет какой-то парень. Стюардессы на этом рейсе на самом деле не предусмотрены.
– А почему парень на мои вызовы не реагировал? – возмутился певец. – Ну пусть бы он стаканы принес. Стаканы важнее, чем обед.
Мужик, ходивший узнавать насчет обеда, извлек из-за пазухи три пластиковых стаканчика и протянул Роману. Он представился Семеном Семеновичем, о роде деятельности умолчал.
– Мне тоже налейте, – попросила балерина.
– И я не откажусь за знакомство! – крикнула Клавдия Степановна.
– Тогда уж и я выпью граммулечку, – подала голос бабка, которую звали Варвара Ивановна.
– Я только три стакана принес, – сообщил Семен Семенович.
– Здесь должен быть еще один человек, – объявил Вася. – Вот его и пошлем.
– Восемь участников, – поправил его певец. – Ты считать умеешь?
– Бонни-то не считается. Она не участница, а английская журналистка, которая будет освещать игру в западной прессе. Наши же потом хотят шоу на Запад продать.
– А-а… – потянул Роман Разночинный. – Значит, не конкурентка. Душить не будем.
Я не стала уточнять, в каком смысле. Неужели он собирается физически устранять соперников? Хотя от этих русских всего можно ожидать…
Семен Семенович пояснил, что в конце салона спит еще один мужик, и он явно хорошо принял на грудь перед полетом.
Народ отправился мужика будить, я решила присоединиться к компании и посмотреть, кого еще выбрали спонсоры.
Мужик производил странное впечатление. По-моему, такому типу не место в самолете олигарха. Тут, конечно, особый случай, но все равно…
– Слушай, тебя где подобрали? – спросил Вася.
– На помойке, – ответил мужик, зевая. – Чего разбудили-то? Жрать дают?
– Скоро принесут. А мы пока решили выпить за знакомство. Будешь?
– Ты чего ерунду спрашиваешь? Конечно, буду.
Он представился Кириллом.
Это было существо, заросшее густой черной шерстью, в которой встречались седые волосы, правда, в небольшом количестве. Черная квадратная борода лежала на груди. Черные, давно не мытые и не стриженные волосы свисали по плечам и просто требовали встречи с расческой. Губы было сложно рассмотреть под густыми усами. Когда Кирилл открывал рот, первым делом бросалось в глаза отсутствие двух верхних зубов. Остальные зубы выглядели нормально. Руки у Кирилла были красными, грубыми, под ногтями чернела грязь. Одежду он, вероятно, собирал на помойке, где его и подобрали.
– Что тебе обещали за участие в проекте? – спросил Семен Семенович.
– Квартиру, – сказал Кирилл и опять зевнул. – Давайте наливайте, что ли.
– И ты поверил?! – воскликнула Клавдия Степановна.
Я отметила про себя, что нужно выяснить, какую оплату кому пообещали. Мне-то гонорар на самом деле перевели – я проверила. И, думаю, нефтяной король не стал бы меня кидать, но это-то русские игроки, а я слышала, что участники ряда российских проектов не получили и половины обещанного.
– Вернуть мою, – уточнил Кирилл. – У меня обманом квартиру отобрали. Еще мамину. В которой я родился. Мне чужого не надо.
– А кто тебя пригласил в проект? – не отставала Клавдия Степановна.
– Провайдер Интернета. Хотя я в этом самом Интернете никогда не был. Народ, расскажите, как оно там?
«Странный выбор», – подумала я про Кирилла.
– А вы кого представляете? – поинтересовалась я у Романа Разночинного.
– Телеканал, конечно. Они меня хорошо знают. Обещали в награду сумасшедшую раскрутку, за которую мне не придется платить.
Так, здесь все понятно и вопросов не вызывает. Владельца телеканала представляет Роман, а его приятеля нефтяного олигарха, автора идеи, как выяснилось, представляет Вася. Нефтяник познакомился с Васей во время какого-то мероприятия в особняке, где последний трудится директором-распорядителем. «Не на подпольном ли аукционе по продаже предметов искусства с не совсем чистой историей, которые богатые русские люди покупают для украшения своих домов?» – подумала я, но предпочла промолчать. Вася может произвести впечатление, в особенности если захочет. И не исключено, что он помог нефтяному олигарху решить какую-то его проблему. А если олигарх еще и провел кое-какое расследование… Да, Вася был логичной кандидатурой, и я поставила бы на его победу, несмотря на личную антипатию.
Балерина оказалась представительницей рекламной компании. Софья сказала, что во время пребывания на острове планирует сниматься в нескольких рекламных роликах, и это – ее основная цель. Она сломала ногу, кость неудачно срослась, Софья понимает, что возврата в балет не будет, и тут поступает заманчивое предложение. И она решила стать звездой рекламы.
– Ты выиграть хочешь? – уточнил у нее Роман Разночинный.
– Мне все равно, – ответила Софья. – Я статистка. Мой типаж подошел. И, по-моему, все выигрыши уже распределены, так что вы тут зря спорите. Нужно просто выполнять работу, для которой вас наняли.
После слов Софьи спор разгорелся нешуточный. Я молчала и слушала. Очень громко орала Алена, представляющая одного строительного магната и отказывающаяся сообщить, что ей обещали в награду. Клавдия Степановна заявила, что все равно с зятька все получит. «Он может и не стать вашим зятем», – хотелось сказать мне, но я опять промолчала. Софья больше не высказывалась. Мне она показалась очень спокойной, рассудительной и практичной женщиной.
Вася, как всегда, не сомневался в своем успехе, и планировал получить деньги. Сумму не назвал. Бабка Варвара Ивановна представляла издательский дом и собиралась улучшить жилищные условия своей большой семьи. Семен Семенович – человек второго строительного магната. Про гонорар тоже умолчал.
В разгар спора появился молодой мужчина с тележкой на колесиках. Приятно запахло едой.
– Ты кто? – спросил у него Вася.
– Оператор, – ответил мужчина, взявший на себя функции стюарда. – Я вас на острове снимать буду. Ну и вообще выполнять различные вспомогательные функции.
– Пятки чесать нам будешь? – поинтересовался бомж Кирилл. Интересно, когда он в последний раз мылся? Неужели провайдер Интернета не мог обеспечить ему поход в баню? Хотя бы для того, чтобы не пачкать самолет приятеля? Ведь с этого Кирилла и всякая живность вполне может попрыгать на кресла. Поселится там, а потом переместится на какое-нибудь олигархическое тело. Конфуз выйдет.
Молодой человек совершенно спокойно ответил, что ни чесать, ни массажировать никого не собирается, ни мужчин, ни женщин, в его обязанности входят только чисто технические функции.
Обед был вкусным, нетипичным для самолета. Я, конечно, сужу по регулярным рейсам, которыми мне доводилось летать раньше. В олигархическом лайнере я оказалась впервые в жизни.
У певца Разночинного с собой было аж три бутылки коньяка, у Васи – литровая бутылка водки, у непонятного Семена Семеновича – две поллитровки. К моменту посадки на острове четверо мужчин нарезались в хлам, бабка Варвара Ивановна захмелела после первой дозы коньяка и сладко похрапывала. Я тоже вздремнула, понимая, что сегодня мы спать ляжем поздно. Клавдия Степановна вела наставительную беседу с Аленой, убеждая теперь уже ее в необходимости законного брака, несмотря на то что Алена замужем один раз была. Вроде бы Клава раньше говорила про один обязательный брак и статус разведенной женщины считала нормальным. Или она после армянского коньячка сменила пластинку? Балерина беседовала с оператором, который сделал только один символический глоток за знакомство.

Глава 5

Посадка была мягкой, окружающий вид обалденный. Взлетно-посадочная полоса оказалась проложена вдоль кромки воды и с воздуха создавалось впечатление, что «Боинг» садится в море.
Все женщины и оператор вышли сами, мужчин фактически выгружали как багаж. Вася тут же заснул на посадочной полосе, подложив под голову ручную кладь. Семен Семенович с серьезным, смурным видом прохаживался взад и вперед вдоль самолета. Свитер он снял и остался в серой футболке. Роман Разночинный разделся по пояс и что-то запел, приплясывая. В руках у него появилась гитара, которая летела в задней части самолета. Кирилл, никого не стесняясь, помочился на колесо под вопли аборигенов. Это были невысокие худые люди со слегка приплюснутыми носами, смугловатой кожей и черными волосами, типичные жители сего региона.
Клавдия Степановна оглядывалась вокруг и сделала пару снимков «мыльницей». Алена закурила, балерина разминалась после долгого перелета, Варвара Ивановна молилась. Все дамы, включая меня, переоделись в летнее еще в салоне самолета.
Потом стали выгружать наш багаж и вместе с ним извлекли живого, но замерзшего китайца, который каким-то таинственным образом пробрался в багажный отсек.
– Водка у нас осталась? – крикнул Кирилл, который первым увидел китайца.
Разночинный извлек из сумки ополовиненную бутылку коньяка. Бомж Кирилл ловко влил спиртное в китайца, стащил с него одежду и стал его растирать. К нему присоединилась Варвара Ивановна, и они на пару довольно быстро привели нелегального пассажира в чувство.
Пока над оживлением китайца работали эти двое, он в ужасе оглядывался по сторонам. Вероятно, забираясь в самолет, он рассчитывал оказаться где-то в другом месте, никак не в тропиках.
– Где я? – спросил он по-русски, когда смог говорить.
– А фиг его знает, – ответил Кирилл. – Тебе куда надо-то?
– В Сибирь, – сказал китаец. Он очень прилично говорил по-русски. Акцент, правда, был гораздо сильнее, чем у меня. Да и совершенно другой – меня часто принимают за представительницу Прибалтики.
– Ну, это точно не Сибирь, – заметил Семен Семенович. – Но здесь лучше. Я тебе из личного опыта говорю. Не надо в Сибирь, если можно в тропики.
– Мне надо. Мне не нужно в тропики, – печально произнес китаец.
К нам подошел командир экипажа, разобрался в ситуации, отошел от нас и стал кому-то звонить. Я украдкой проверила свой мобильный. Он здесь работал. Но будет ли работать на нашем острове? Зарядить его там точно не удастся. Надо будет улучить момент и отправить смс шефу и Джону.
В это мгновение на трапе, покачиваясь, появилась Анька. Я знала, что она летит в задней части самолета, отделенной от нашего салона. Из пассажиров туда никто прорваться не пытался. Меня вообще порадовало, что во время полета никто не бросался открывать двери, как иногда бывало во время других моих полетов с русскими. После второго такого случая я проконсультировалась со знакомыми английскими летчиками. Мне пояснили, что, к счастью, в воздухе люки открыть нельзя, только на земле, когда выравнивается давление внутри и снаружи самолета. Так что пусть пьяные русские в припадке белой горячки бросаются на аварийные выходы. Для трезвых англичан это не страшно.
В нашем же самолете все пришли к выводу, что в задней части находится спальня олигарха, где он в полете развлекается с бабами, и нам ею пользоваться просто не положено. Я никому не сообщила, что там спит Анька. Снотворное было рассчитано правильно, и она пробудилась как раз к посадке. Хотя, возможно, ее разбудил кто-то из экипажа.
Анька стояла на верхней ступеньке трапа и осматривалась.
– Муза! – воскликнул Роман Разночинный.
– А ничего бабец, – заметил Семен Семенович, щелкнул языком и прищурился, рассматривая новую женщину.
– Наверное, это кто-то из девок олигарха, – сделал вывод бомж Кирилл. – Осталась с предыдущего рейса.
Вася, который мог узнать Аньку, крепко спал и даже слюну пустил.
Но ее узнала Клавдия Степановна и поинтересовалась, откуда здесь взялась Анечка. Я решила подняться по трапу и хотя бы вкратце объяснить Аньке ситуацию.
При виде меня она захлопала ресницами.
– Нет, надо кончать с наркотой, – пробормотала она себе под нос. – Такие глюки…
Я взяла Аньку под локоток, чтобы она не грохнулась с трапа.
– Бонни, это в самом деле ты? Где мы? – посмотрела на меня подруга. – Как мы здесь оказались? Кто все эти люди? Я сплю?
– Мы едем на остров играть в игру «Новые робинзоны», – быстро сказала я. – Детали объясню позднее. Ничему не удивляйся. Просто отдыхай и наслаждайся жизнью.
Взгляд Аньки остановился на Романе Разночинном, который опустился на одно колено и пел ей серенаду. Голос у него оказался сильный и красивый.
– У меня нет одежды и косметики, – сказала мне Анька.
Слава богу, просыпается!
– Все есть. Я сама тебе сумку собирала. Сейчас выгрузят. Или уже выгрузили. Спускайся и пойдем взглянем.
Анькина и моя сумки стояли в ряду других. Анька тут же расстегнула «молнию» и сунула нос внутрь.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5