Меня это вполне устраивало.
Дорога отняла не больше десяти минут, и вскоре мы оказались на территории, обнесенной деревянным забором со створками ворот, открывающихся вручную. Для этой цели Толя вышел из машины, а после того, как и джип, и «Сааб» оказались внутри, он же их и закрыл. Здание, явно сляпанное в последние времена, после того как у хозяина появились деньги, оказалось на удивление уродливым, по крайней мере, мой глаз ничто не порадовало. И снаружи, и внутри царила безвкусная роскошь. Довольно часто бывая за границей, я пришла к странному выводу: там любой сарай выглядит презентабельнее, чем большинство домов у нас. Но если учесть, что этот возводили отечественные строители и, несмотря на архитектурные изыски (или претензии на них), технология скорее всего не менялась, можно вообразить общую картину: установили бревенчатые столбы, на них набили доски, между ними насыпали опилок, привезенных за бутылку (может, и вперемешку с землей, накопанной бесплатно в окрестностях). Потом владельцы занялись отделкой внутри и снаружи: она-то и демонстрируется многочисленным гостям, перед которыми хочется выпендриться.
Для начала нам с Веркой провели экскурсию по дому, состоявшему из двух этажей (второй, как принято у нас, недоделан) и заставленному одновременно старой и новой мебелью. То есть зал для приема гостей оказался с коврами на стенах, камином и мебелью, чем-то напоминающей мне стиль ампир, задняя же часть, рядом с кухней, больше походила на то, что ставили советские инженеры на выделенных родным предприятием шести сотках: железные кровати, вывезенные из коммуналок, старые шкафы довоенных времен, какие-то тумбы, которые и выбросить жалко, и в городской квартире держать не будешь.
Правда, вначале нас в те комнаты вести не хотели, но разве Верку остановишь? Предполагаю, она таким образом оценивала доходы наших новых знакомых или хотя бы Толины.
В одной из дальних комнат стояло целых два компьютера со всеми возможными наворотами.
– А это еще что? – спросила Верка, почему-то не ожидавшая увидеть подобную технику на даче. Меня, правда, наличие компьютеров не удивило: ну надо же мальчикам в игрушки поиграть и по Интернету пошляться в свободное от разбойной деятельности время?
После экскурсии нам с Веркой предложили заняться кухней, а парни отправились топить баньку. Она, отдать должное, была срублена с душой и, похоже, являлась любимым местом отдыха хозяина.
Все точки над «i» были поставлены во время трапезы.
Мы с Веркой получили весьма любопытную информацию: оказывается, трасса, на которую мы сегодня выехали, является в нашем городе (то бишь его окрестностях) одним из мест знакомств. И, так сказать, «с серьезными намерениями», и для того, чтобы просто приятно провести время. О проституции речи не идет. Сюда ездят только люди, имеющие свои машины. В зимнее время (точнее, в период, пока нельзя лежать на пляже) знакомства происходят в кафе или во время прогулок по бережку в дневное время, летом, в белые ночи, – в ночное, так как днем пляжи заполнены отдыхающими.
Выражения наших с Веркой лиц заставили парней расхохотаться.
– Вы в самом деле не знали? – поразились они.
Мы покачали головами, а я подумала, что мне надо будет направить сюда девочек из турфирмы, а то все, кроме одной, не замужем, правда, и машина только одна на всех. Но ничего, справятся. Если захотят, конечно. А то все по заграничным курортам спутников жизни ищут.
Но поскольку мы все равно уже познакомились и трапезничали, а парни также занимались распитием спиртных напитков (я из солидарности с Веркой алкоголь не употребляла), нам с подружкой пришлось рассказать немного о себе, утаив боевое прошлое. Парни сказали лишь, что работают в охране одной солидной кормушки. Было использовано именно это слово.
После пары часов, проведенных в компании с ребятами, я поняла, что чувствую себя с ними очень легко и получаю удовольствие от общения. Я не зря про себя решила, что у них лица, а не рожи или морды: парни оказались весьма и весьма неглупыми, один (Толя) заочно учился на программиста (вот, значит, почему на даче два компьютера!), второй (Слава) собирался в дальнейшем стать аж фармацевтом. Работу в охране оба считали временной. С другой стороны, в их лексиконе проскальзывали словечки, характерные для вполне определенной категории наших сограждан, с которой я знакома не понаслышке.
Еще через некоторое время мы узнали о планах молодых людей на более отдаленную перспективу: перебраться на ПМЖ в США.
– Сейчас и визу трудно получить, и вид на жительство, – заметила я. Сама я больше не продаю туры в США: слишком много мороки для турфирмы, и клиенты недовольны. Они почему-то ожидают, что, если придут к нам, мы им обеспечим визу. Но что мы можем поделать с американским консульством и прочими инстанциями? У них свои порядки, и чихали они на то, что питерская турфирма и лично Лана Никитина теряют прибыль.
– У меня там тетка с дядькой, – сказал Слава. – И отчим. Вот мать умерла только… там же. А я тогда не поехал, подзадержался… А теперь вот думаем с Толяном податься за океан. Уж найдем способ.
Я поинтересовалась, чем друзья намерены заниматься в США. Тоже в охране работать?
Оказалось, что Славин дядька (муж тетки) возглавляет фармацевтическую компанию (что и послужило толчком к выбору профессии, у нас-то она считается женской) и готов взять родственника к себе. Толику тоже что-нибудь найдется, тем более, даже по оценкам западных средств массовой информации, российские вузы готовят блестящих программистов, чьи услуги пользуются большим спросом за рубежом.
Славик нас временно покинул, сбегал в какую-то комнату (ту, в которой стояли компьютеры и письменные столы?) и вернулся с парой журналов, отпечатанных на хорошей мелованной бумаге. Это были два номера журнала «Фармацевт». Слава пояснил, что его издает дядька, то есть дядькина компания, что в принципе одно и то же. Журнал выходит раз в два месяца тиражом пятьдесят тысяч экземпляров. В нем рассказывается о новинках фармацевтической промышленности, новых разработках ученых, правительственных программах. Издание пользуется спросом как у специалистов, так и у прочего люда. Тираж говорит сам за себя.
Ребята мне нравились все больше и больше. Перед тем как двигаться в направлении бани, я глубоко задумалась. В баню хотелось, от парней уезжать не хотелось, и вообще, что я теряю? Почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? Отчитываться в своих действиях я ни перед кем не должна, но надо иногда спускать тормоза.
В общем, я их спустила в компании с хозяином дома, с которым мы после бани перекочевали в спальню на огромную старую железную кровать. Уже оттуда я позвонила Косте и предупредила, что вернусь завтра. Братец попытался что-то вякать в трубку, но попытки меня повоспитывать я пресекла в зародыше, велела не беспокоиться и отключила сотовый. Могу я отдохнуть в свои законные выходные?
Перед тем как заснуть, я задала Толику лишь один вопрос: что он зубы-то не вставит? Неужели денег нет?
– Недавно выбили, – улыбнулся любовник щербатым ртом. – Врач сказал, месяц подождать. Правда, уже больше прошло. Но ты же сама знаешь, как долго русский мужик запрягает.
Я также знала, как русский мужик быстро ездит и что из этого получается.

Глава 2

Ночь с 3 на 4 мая,
с понедельника на вторник
Внезапно проснувшись среди ночи, я в первое мгновение не поняла, что за звук меня разбудил. Слева на огромной двуспальной кровати сладко посапывал Толя, по-детски пустив слюнку на подушку.
Во дворе хлопнула дверца машины. Пожалуй, я слышала именно это. Или что-то еще? Наверное, вначале что-то еще, а потом удар дверцы. И вот опять. Верка куда-то собралась? Неужели предупредить не могла?
Затем я услышала, как к дому приближаются чьи-то шаги… В ночной тишине звуки разносились прекрасно. Или слух обострился? Если бы я еще спала, то, конечно, ничего бы не уловила. Или сработало обостренное чувство опасности? Старый добрый инстинкт самосохранения, уже не раз выручавший в трудные минуты?
Больше я раздумывать не стала. Лучше перестраховаться, чем потом мерзнуть в узком деревянном ящике под тонким слоем земли. Вскочив с кровати (она чуть скрипнула), я быстро подхватила свою сумочку, валявшуюся в кресле у кровати, одежду, брошенную в основном на пол, затем, вспомнив о тумбе с выставкой всякой дряни, возвышавшейся напротив ложа, прыгнула к ней и схватила самый тяжелый подсвечник. С этим добром в руках, голая, я попыталась открыть дверцу шкафа-купе, установленного справа от кровати – как раз с моей стороны. Как я уже отмечала, в доме встречалось редкостное разнообразие стилей. Правда, дверца шла туго, поэтому мне пришлось бросить барахло на пол, открыть дверцу, приложив некоторые усилия, после чего я подвинула висевшую на вешалках одежду в сторону, уже изнутри подхватила сумочку, шмотки и подсвечник, бросила все в шкаф себе под ноги и с большим трудом закрыла шкаф изнутри. Там замерла.
В это мгновение я услышала, как открылась входная дверь: она слегка скрипнула. Мой слух еще обострился. По личному опыту я знала, что в экстремальных ситуациях ресурсы организма удваиваются, если не утраиваются. Я слушала и одновременно готовилась к бою.
Конечно, голой было не совсем комфортно, но нагота в эти минуты беспокоила меня меньше всего. Ею никого не удивишь. Я решила пока не одеваться, чтобы не создавать лишнего шума. Тяжелый подсвечник был у меня в руках, его я могла использовать в любую минуту, правда, подумав, решила временно поставить на пол, чтобы найти более действенное (по моим прикидкам) средство – одну из любимых «ручек». Или, может, стоит все-таки натянуть джинсы, чтобы было легче выхватывать ее из кармана?
Я быстренько разыскала в куче одежды свои трусики, поверх них натянула джинсы, тут же надела носки и с ужасом вспомнила, что кроссовки остались в коридоре под вешалкой, а выделенные хозяином тапки так и стоят у кровати… Но не выскакивать же за ними? Придется действовать в носках. С другой стороны, в них я не создам никакого шума. Во всем надо видеть положительные моменты.
Дотронувшись до «игрушки» в кармане, я почувствовала уверенность. Достать еще одну из сумки? Пожалуй. Порывшись в своем дамском барахле, извлекла вторую «ручку». Значит, в одну руку возьмем «игрушку», в другую – подсвечник. Таким образом можно справиться с двумя врагами. Хотя сколько их? И враги ли это? Может, бывшая подружка решила проведать Толю? Или жена приехала с проверкой? Я же не в курсе, женаты они со Славкой или как. Мало ли что они выехали на трассу знакомиться с девчонками. Одно другому не мешает. И вообще, какой нормальный мужик возьмет с собой в баню жену?
В общем, я стояла в шкафу в джинсах и носках, с подсвечником в правой руке и «ручкой» в левой, и готовилась отразить атаку, если она последует, конечно. А тихие шаги уже слышались в нашей с хозяином спальне… Откровенно признаться, я пропустила момент, когда дверь открылась. Или она была приоткрыта и при дальнейшем движении не заскрипела? Пожалуй, оставалась приоткрытой, решила я. Иначе я не услышала бы шагов в коридоре. Затем я уловила… нет, не грохот, не хлопок, не звон… Это не мог быть выстрел. Хотя…
Мысль сработала мгновенно. В начале апреля, после наших с Веркой мартовских приключений, у подружки возникла бредовая идея съездить куда-нибудь за город пристрелять оружие, доставшееся нам в результате успешно проведенной экспроприации. Я долго сопротивлялась, но Верка меня уломала. Должны же мы проверить наш арсенал? А вдруг придется идти с чем-то из этого добра на дело и ствол подведет в самый ответственный момент? Ценою нашей лени может стать жизнь, причем собственная. Поскольку жизнь у меня одна и мне еще совсем не надоела, я составила Верке компанию при выезде в один лесок, правда, настояла на обязательном использовании глушителей, также имевшихся в экспроприированном нами арсенале в достаточном количестве.
В случае, когда используется мощный глушитель, звука выстрела практически не слышно. Только удар бойка по капсюлю и движение затворной рамы, которая досылает патрон в патронник. Похоже, до меня в гостеприимный шкаф долетели именно эти звуки. Толя не издал никаких. Просто не успел?
Или я ошибаюсь и мне мерещатся кошмары? Слишком бурно работает воображение? Я вообще сплю или бодрствую? На всякий случай я себя ущипнула, правда, это получилось не очень ловко, так как обе руки были заняты. Однако убедилась: не сплю.
А по комнате кто-то ходил, теперь уже не стараясь ступать тихо. Потом я услышала какой-то грохот и до боли знакомую фразу про маму, произнесенную незнакомым голосом. Затем любитель изящной русской словесности спальню покинул.
Я раздумывала, выглянуть из шкафа или пока воздержаться. Дверца открывается туговато, я создам шум и могу не успеть ее закрыть, если сюда кто-то снова наведается. Пока я раздумывала, в доме послышались голоса. Говорили в полный голос. Даже не говорили – орали, причем каждое второе слово приличной женщине знать не положено.
Дверь в спальню распахнулась с грохотом, ворвался табун, состоявший из троих жеребцов – это я поняла по количеству голосов, а из-за производимого шума, казалось, будто их гораздо больше.
– Куда делись бабы?! – орал один.
– Да уехали, наверное, – отвечал второй. – Куда они могли деться?
– Оставив все барахло?!
Хочу заметить, что вышеприведенные фразы являются моим вольным переводом с русского нецензурного языка на русский литературный.
Слушая парней, я пришла к выводу, что они обнаружили Веркино добро и часть моего, не прихваченного в шкаф. Но где же Верка? Местонахождение подружки волновало меня больше всего. Радовало одно: свора вроде бы до нее не добралась.
Молодцы тем временем предлагали свои версии возможного местонахождения баб. Во-первых, хозяин дома с приятелем могли вызвать проституток, и те по каким-то причинам спешно покинули место сие, бросив барахло.
1 2 3 4 5 6