Они совершенно отвесно обрывались в воду на высоте десяти-пятнадцати метров!— Совершенно очевидно, — невозмутимо заключил Кронин, по таким дорогам можно транспортировать что-либо в океан, но никак не из него.— Для чего же тогда нужны эти проклятые дороги? — спросил несколько сконфуженный Клим.Кронин пожал плечами.— Может быть, для сбрасывания в океан отходов. А скорее всего это своеобразные памятники старины. Когда-то с их помощью действительно осуществлялась связь с океаном. Потом на смену им пришли более удобные подземные коммуникации, а дороги остались. Океан наступал, разрушая берега острова, вот так и получилось, что дороги отвесно обрываются в океан.Клим промолчал. Стоя у стола, он разглядывал многочисленные фотографии иллинов, сделанные с экрана телевизора. Держа эти фотографии веером в руке, он вдруг повернулся к инженеру.— Я не знаю назначения дорог, но уверен, на планете происходит что-то более сложное, чем простое вырождение иллинов. Посмотри! — Он бросил фотографии на стол. — Посмотри, сколько ловкости, грации и силы в этих телах. На них просто приятно смотреть! Разве они похожи на вырождающихся?Неторопливо перебирая фотографию за фотографией, Кронин просмотрел всю пачку.— Да, — согласился он, — красивый народ.Он потёр подбородок и усмехнулся.— Так уж мы устроены, что любуемся всеми ладно скроенными животными независимо от того, что они собою представляют: собаками, актиниями, лошадьми и пантерами в равной мере. Между прочим, — он поднял глаза на Клима, — мы до сих пор любуемся скульптурой Нефертити, хотя она была типичной представительницей касты фараонов, и роскошными цветами растений-паразитов.— Что ты хочешь сказать этим?Кронин мягко улыбнулся.— Я хочу сказать, что ты порой меняешь своё мнение без достаточных оснований.— И тем не менее Клим прав, — вдруг вмешался в разговор до сих пор молчавший Лобов.Взгляды обратились к нему.— Иллины не только физически совершенны, они ещё и порядочны, Алексей. При всем легкомыслии и беспечности, им совершенно чужды жестокость, деспотизм, несправедливость. У них не заметишь даже намёка на культ эротики, на секс, с которыми рука об руку идёт всякое вырождение.— Ну, — с большим сомнением протянул штурман, — это ничего не доказывает.— А потом, — добавил Кронин, — мы знаем иллинов лишь с парадного входа. Мы видели то, что они сами считают нужным показывать. Все может радикально измениться, если мы перелезем через забор и заглянем в окно.— Верно, — согласился Лобов. Он оглядел своих друзей и усмехнулся, — у нас мало фактов. Мы можем до бесконечности сидеть на орбите и строить остроумные, но беспочвенные гипотезы. Пора принимать решение. Либо возвращаться на базу, либо пойти на прямой контакт и попытаться заглянуть в окно, как говорит Алексей.Кронин качнул головой.— Если на Илле фактически командуют машины, — мягко, безо всякого нажима сказал он, — а это очень вероятно, то нам может быть оказан самый неожиданный приём.— Да, к этому нужно быть готовым.— И все-таки я за контакт! — прихлопнул рукой по столу Клим. Он обернулся к инженеру. — А ты? Ты-то что молчишь?Кронин засмеялся:— Да разве я брошу «Торнадо»? Вы же без меня пропадёте! Глава 2 «Торнадо» произвёл посадку на том самом уединённом острове, где Клим обнаружил дороги, в загородном парке, километрах в полутора от ближайших зданий. На первый контакт по жребию пошёл Клим Ждан. Было установлено, что воздух Иллы вполне пригоден для свободного дыхания, поэтому он был в лёгком скафандре без шлема. Лобов остался на подстраховке, Кронин возился с корабельным оборудованием, подготавливая корабль к немедленному взлёту на тот случай, если придётся срочно покидать Иллу.Спрыгнув с трапа на землю, поросшую серой опалённой травой, Клим сделал несколько упругих осторожных шагов, топнул ногой, словно проверяя твёрдость почвы, и непринуждённо доложил:— Вышел, все в порядке.Словно разминаясь, Клим обошёл вокруг корабля, ещё раз притопнул ногой, глубоко вдохнул тёплый влажный воздух и с улыбкой осмотрелся. Моросил мелкий невесомый дождь. Капли с едва слышным шорохом теребили сожжённые, поникшие стебельки травы и щекотали щеки и шею. За чётко очерченным пятном посадки, следа отдачи двигателей, трава была сочной и пронзительно зеленой. Она росла сплошной плотной массой, напоминая чем-то дружные всходы озимой пшеницы. Край поляны был ограничен деревьями и кустарником, силуэты которых были размыты влажной дымкой и сеткой дождя. И вообще было темновато, даже близкие предметы рисовались расплывчато, как во время сумерек на Земле, хотя где-то за облаками солнце стояло высоко. В тишине, нарушаемой лишь мерным шорохом дождя, не было ничего гнетущего, это была тишина покоя и отдыха. Клим улыбнулся и прямо ладонью вытер мокрое от дождя лицо. Вот что значит прослушать и просмотреть тысячи телепередач! Этот влажный, туманный мир казался ему тревожно-знакомым, как знакомы нам краски и запахи детства. Словно когда-то, давным-давно он уже побывал здесь, и теперь забытые ощущения и мысли нехотя пробуждались от тяжёлого сна.— Внимание! — послышался в ушных пикофонах голос Лобова. — Со стороны города приближается группа иллинов.Клим невольно подобрался — не так-то легко встречаться с глазу на глаз с представителями других миров!— В группе десять иллинов, — спокойно продолжал Лобов, одежда очень лёгкая, спортивная. Оружия или других подозрительных предметов не видно. Ведут себя спокойно, шутят, смеются. Готовься.— Понял, — облизал вдруг пересохшие губы Клим.Над деревьями, окружавшими поляну, с шумом поднялись крупные птицы — моквы, оглашая воздух недовольными криками, похожими на мяуканье рассерженной кошки. Клим проводил глазами их тяжёлый, ленивый полет. Почти в то же мгновение кусты, над которыми взлетели птицы, шевельнулись, и на краю поляны выросла стройная оранжевая фигура. Секунду великолепно сложенный мужчина стоял, небрежно опершись рукой о ствол дерева, а потом обернулся назад и помахал рукой.— Эта штука здесь, рядом!Послышался шум, голоса, шорох ветвей, и на поляну вышли стройные иллины. Некоторое время эта живописная группа перебрасывалась односложными, пожалуй, удивлёнными репликами, а потом пришла в движение и неторопливо потянулась к кораблю. Послышались возгласы, непринуждённый смех.— В самом деле стоит!— Похоже на вышку, для прыжков.— Ну, с этой штуки не прыгнешь.— Интересно, а до городской площади эта штука долетит?Одеты иллины были более чем легко: короткие трусы и либо майки, либо куртки с открытым воротом. Теперь, когда они приблизились, особенности, которые было бессильно передать черно-белое телевидение, стали заметны яснее. Кожа была мягкого оранжевого цвета, волосы — голубыми, а глаза — зелёными. Это придавало иллинам праздничный и вместе с тем какой-то маскарадный вид — думалось, что они специально раскрасились в такие яркие цвета, желая попозировать и произвести впечатление. Нельзя сказать, что наивно-бесцеремонные реплики иллинов благотворно действовали на Клима. Ему пришлось изрядно напрячь свою волю, чтобы побороть смущение и выглядеть достаточно естественным. В нескольких шагах от Клима иллины приостановились, и высокий мужчина, первым вышедший на поляну, сказал с улыбкой:— Здравствуйте!— Добрый день, — как можно непринуждённее ответил Клим.— Трудной ли была посадка? — с интересом спросила девушка с удивительными изумрудными глазами.Клим улыбнулся ей:— Да не очень лёгкой, — и показал рукой в хмурое облачное небо, — мы прилетели оттуда, с далёкой звезды.В ответ раздался взрыв весёлого смеха. Держась совершенно свободно, иллины приблизились к кораблю вплотную и принялись его рассматривать. Девушка с изумрудными глазами провела по корпусу рукой, нахмурила брови и провела ещё раз. Лицо её выражало недоумение.— Похоже на металл, — словно про себя заметила она и шлёпнула по корпусу ладонью.Сетчатый нейтрид ответил на это гулким вздохом.— Это не металл, — удивлённо, но уверенно заключила девушка, — но что же это?— Глина!— Фанера!— Техлон! — послышались со всех сторон шутливые ответы.Клим поднял руку, требуя внимания. Когда установилась относительная тишина, он пояснил:— Это нейтрид. Материал, сделанный из самой ядерной материн.В ответ раздался взрыв смеха.— Из ядерной, надо же придумать!— Да он сразу провалится к центру земли!Клим пытался объяснить, что это не простой, а сетчатый нейтрид, что фактически этот материал соткан из пустоты, пронизанной тончайшей ядерной арматурой — нитями нейтрида, но его никто не слушал. Высокий иллин, обойдя корабль, отошёл на несколько шагов в сторону, оглядел его сверху донизу и спросил с любопытством:— Как же он летает без крыльев?— В космосе не нужны крылья.В ответ раздался новый взрыв хохота. Девушка-толстушка с глазами салатного цвета даже села на траву — так ей было смешно.И тогда в голове Клима шевельнулась догадка, которая с каждым мгновением становилась все определённее, — иллины не верят ему. Не верят, и все! Историю с космическими пришельцами они принимают за шутку, за розыгрыш, который устроили жители какого-нибудь соседнего города. Воспользовавшись случайной паузой в общем шуме, он спросил:— Вы что же, не верите, что мы прилетели с дальней звезды?— Конечно, не верим! — хором ответили ему с полной убеждённостью.— Но вы посмотрите, — горячо сказал Клим и замялся в поисках наиболее убедительного аргумента, — вы посмотрите на меня и на себя. У вас кожа оранжевая, а у меня?Опять хохот. Смешливая девушка с салатными глазами вышла из толпы и сказала с милой улыбкой:— Смотрите.Изумлённый Клим увидел, как кожа девушки прямо на его глазах посветлела, порозовела и приобрела характерный человеческий оттенок. Глядя на ошарашенного Ждана, иллины восхитились:— Да он отличный актёр!— Смотрите, как он естественно изображает удивление!— Надо предложить ему роль в нашем театре.Высокий иллин спросил:— Если вы действительно инозвездные пришельцы, откуда вы знаете наш язык?— Мы изучили его. У нас есть специальные машины, которые помогают нам в этом.— А почему вы так похожи на иллина? — спросила тоненькая девушка.— А вот этого я и сам не знаю! — сердито ответил Клим.— Естественно!— Лучше скажите, из какого города вы прилетели?— Да не могли они прилететь, у этой штуки даже крыльев нет!— Тихо! — вдруг деловито сказала одна из иллинок. — Тихо, друзья. Хватит развлекаться. Мы опоздаем на утреннее купание и на завтрак.Иллины, сразу забыв и про Клима, и про корабль, весело загалдели и потянулись по зеленой траве по направлению к океану.— Но мы и правда прилетели со звёзд! — отчаянно крикнул им вслед штурман.В ответ послышались смех и крики:— Не скучайте, сыны неба!— Мы ещё навестим вас!— Не забудьте позавтракать!Клим тяжело вздохнул, устало привалился к корпусу корабля и принялся вытирать лицо платком: разговор с иллинами измотал его, точно непрерывная суточная вахта. Почувствовав лёгкое прикосновение к своему плечу, он вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Перед ним стояла та самая приметная девушка с удивительными изумрудными глазами.— Вам плохо? — участливо спросила она.— Да нет, — растерянно сказал Клим, — просто так, ничего особенного.Она кивнула головой, видимо вполне удовлетворившись этим туманным ответом, и, повернувшись лицом к кораблю, снова задумчиво провела рукой по его корпусу.— Я знаю все материалы, которые применяются для транспорта, — словно про себя сказала она, — я ведь долго работала в этой области. Но такого материала я не знаю.— Это сетчатый нейтрид, — живо подсказал ей Клим, — материал, сплетённый из тончайших нитей ядерного вещества.Девушка обернулась к нему, в её глазах светились искорки интереса.— Но ядерное вещество так тяжело, что сразу после возникновения пронзит корпус машины, здание, почву и погрузится до самого центра планеты, — возразила она.— Мы готовим его во взвешенном состоянии, магнитное поле не даёт ему опуститься. И не выключая магнитного поля, плетём сетчатый нейтрид.Девушка улыбнулась, она, несомненно, поняла объяснение. Потом её брови снова нахмурились:— Но ядерное вещество неустойчиво, оно должно распадаться и убивать все живое вокруг!Клим покровительственно улыбнулся:— Верно, но мы научились делать его устойчивым. Это просто: достаточно, чтобы масса нейтрида превысила критическую, тогда он переходит в устойчивую фазу. Его очень трудно, почти невозможно разрушить.— Критическая масса? — переспросила девушка и поискала вокруг глазами. — У вас есть на чем писать?Клим поспешно достал блокнот и универсальный карандаш. Девушка присела, прислонившись к корпусу корабля, и начала выписывать какие-то сложные формулы. Сердце Клима забилось отчаянно! Первый раз перед ним появились математические знаки этой странной цивилизации. Овладев собой, он потребовал объяснений. Девушка смотрела на него изумлёнными глазами:— Вы не знаете, что такое лимма? Но это же всем известно!— Но мне неизвестно! — отчаянно втолковывал Клим.— Лимма, хм, лимма — это когда вычисляется сумма, составленная из очень маленьких величин, которые совсем как нуль, — принялась объяснять девушка, неуверенно поглядывая на Клима.— Интеграл! — восхитился Клим. — Тогда вот эта штучка и есть та самая бесконечно малая величина, по которой производится суммирование, верно?— Верно, это дикси.— Дифференциал!Они заговорили, азартно перебивая друг друга, но тем не менее быстро нашли общий язык. А когда общий язык был найден, Клим отобрал у девушки карандаш и постарался объяснить, что такое критическая масса и почему нейтрид в этом состоянии устойчив.Закончив объяснения, он внимательно посмотрел на девушку, стараясь разобраться, поняла ли она его. Девушка сидела с непривычно серьёзным лицом, глядя в пространство удивлёнными изумрудными глазами.Клим осторожно притронулся к её руке. Девушка обернулась к нему, и лицо её осветилось лёгкой улыбкой.— Я поняла вас, — мягко сказала она, — но над всем этим надо хорошенько подумать.
1 2 3 4 5