Природа такое сотворить не могла – планета существовала вопреки многим законам физики, химии и прочих наук. Кто же ее создатель? Ответа на этот вопрос у Стратега не было.
Оставалось неясно: то ли кто-то припас все это богатство себе на черный день, то ли подготовил кому-то воистину царский подарок. Кому? Все говорило о том, что в случае необходимости на планете можно наладить в кратчайший срок выпуск любой продукции.

Немезида оставалась в девственном состоянии, но Стратег понимал, что подобное положение дел не может продолжаться вечно – кто-нибудь когда-нибудь все равно пронюхает о ее сказочных богатствах. Он был уверен – загадочная планета еще сыграет свою роль в судьбе Земли, дай бог, не роковую.
Ревниво оберегая тайну Немезиды, Стратег довел уровень секретности до немыслимого предела, и теперь ее местонахождение было доподлинно известно лишь ему одному. В многочисленных же справочниках благодаря его стараниям были указаны неверные координаты.
Это был единственный Артефакт, никак не проявивший свою связь с Землей. Взаимосвязь с другими Артефактами также отсутствовала.

Территория, контролируемая не-гуманоидами.
Планета рабов. Пещерный город

Над Планетой рабов стоял смрад. Тысячи труб днем и ночью неустанно коптили небо. Каждый порыв ветра поднимал гигантские клубы песка и золы. Сквозь это марево редко проглядывали лучи Абриго, местной звезды. Раньше она называлась иначе. Теперь за одно упоминание этого имени следовала немедленная и мучительная смерть. Некогда цветущая планета постепенно превращалась в безжизненную пустыню – такова участь всех планет, захваченных не-гуманоидами.

Картеро, маленький пушистый зверек с вытянутой мордочкой, уже выбился из сил, третьи сутки пробираясь по безводной пустыне. На шее у зверька находился еле заметный ошейник с посланием в пещерный город рабов. Картеро использовали в качестве почтальона на планете рабов. Как бы далеко ни оказался зверек от своей норы, вернее, от места, где он родился, он всегда найдет дорогу назад. Это был в настоящее время единственный доступный способ общения на истерзанной планете. Местная голубиная почта.

Две беды постигли эту планету. Опасная близость к территории, заселенной не-гуманоидами, и большие запасы полезных ископаемых. Около двухсот лет тому назад это привело к катастрофе. Планета была захвачена не-гуманоидами, население превращено в рабов, а планета – в карьер по добыче руды и фабрику по производству оружия.

Катон работал кайлом уже одиннадцать часов, откалывая в карьере куски железной руды. Другие рабы грузили ее в тачки и отвозили к огромным доменным печам, в которых прямо под открытым небом плавили металл. Руда залегала неглубоко, и ее добыча велась варварским способом. Плодоносный верхний слой почвы просто срезался и, таким образом, уничтожался. Плавильные печи строили поблизости от карьера. Когда руда заканчивалась, все это бросали и начинали уродовать поверхность планеты в новом месте. Таким образом уже четвертая часть планеты превратилась в пустыню с тут и там торчащими трубами полуразрушенных печей.

На шее у Катона было железное кольцо – знак раба, на правой руке – браслет из неизвестного на планете материала. He-гуманоиды называли этот прибор гравитатором. Сейчас он был выключен, чтобы не мешал работать. Включали его, только когда рабов вели строем на работу или с работы, для предотвращения побегов, а также при возникновении беспорядков. Невеселыми были мысли Катона. Он ждал известий от укрывшихся. Так называли тех жителей планеты, которым удалось сбежать и укрыться в труднодоступных горных районах. Картеро должен был появиться два дня назад с важным сообщением. Его гибель могла отсрочить реализацию важных планов на неопределенный период. Картеро имели один существенный недостаток. Они всегда и безошибочно находили дорогу, но только домой. Для того чтобы с их помощью отправить кому-то сообщение, нужно было иметь под рукой картеро, чья родная нора находилась рядом с адресатом.

He-гуманоиды, захватив планету, обратили в рабов не все население, а ровно столько, сколько необходимо для работы. Они всегда могли пополнить их число за счет свободных, то есть той части населения, которая жила в равнинных районах планеты и являлась легкой добычей для не-гуманоидов. Захватчики разрушили всю инфраструктуру и промышленность планеты и теперь считали, что местное население не может оказать им сопротивления и не представляет опасности. По этой причине они совсем не беспокоили укрывшихся, считая, что ловить рабов на равнине намного проще, чем в горах.

Сигнал об окончании двенадцатичасового каторжного труда оторвал Катона от тревожных мыслей. Рабы начали строиться в шеренгу, собственноручно приковывая себя к общей цепи при помощи кольца на шее. Охранники – маленькие, всего полтора метра ростом, и необычайной красоты, словно фарфоровые куколки, – обходили шеренгу и включали гравитаторы. Скованные одной цепью, еле волоча ноги, рабы двигались в сторону пещерного города. Включенные гравитаторы затрудняли их и без того медленное движение. Рабов никто не подгонял. Завтра им надлежало вернуться в карьер. Чем позднее они доберутся до пещерного города, тем меньше у них останется времени на еду и отдых. Охранники не сопровождали колонну рабов, ведь даже освободившись от цепи, что было маловероятно, с включенными гравитаторами далеко не убежишь. Беглых рабов после поимки ждала страшная смерть.

Через час отряд рабов подошел к деревянному частоколу, которым был обнесен загон перед пещерным городом. Проходя через открытые ворота, рабы освобождались от цепей, и охранники выключали гравитаторы. Внутрь загона не-гуманоиды заходили редко, и там рабы оставались предоставленными самим себе. Захватчики жили в небольшом отдалении. Их жилища, построенные рабами, стояли на холме, с которого хорошо просматривалась вся территория пещерного города.

Катон, освободившись от цепи, отправился смывать толстый слой пыли, которым покрылся за день. У входа в душевые его дожидалась Тана – его подруга. Она шепнула на ухо, что эту ночь проведет с ним. В отличие от Катона, Тана была свободной, насколько это возможно на планете, захваченной врагом, и могла беспрепятственно покидать пещерный город. Она работала на полях, расположенных по соседству. He-гуманоидов интересовал только своевременный выход рабов на работу и выполнение дневной нормы. В остальное они не вмешивались, и о своем пропитании рабы должны были заботиться самостоятельно. С этой целью вокруг загона добровольно поселились свободные, которые возделывали поля, пасли стада животных, готовили еду для рабов, шили для них одежду. Свободные могли в любое время входить в загон и покидать его. He-гуманоиды не обращали на них внимания. Благодаря этому рабы питались достаточно хорошо, были обеспечены одеждой, обувью и могли следить за гигиеной.

Уже стоя под душем, Катон узнал, что картеро так и не появился. За ужином он передал другим членам Комитета сопротивления, что сегодня надо обсудить план дальнейших действий.

Члены Комитета собрались около полуночи, отсутствовал только Сенон. Пока ждали, строили догадки о судьбе картеро. Сенон появился с двадцатиминутным опозданием – на него это было не похоже. Катон внимательно следил за его приближением.

– Тунон, убей его! – закричал Катон, как только Сенон вышел на свет и поравнялся с Туноном, стоящим на страже. – Убей Сенона!
– Но это же наш товарищ… – растерянно ответил Тунон.
– Глаза! Посмотри на его глаза!
Теперь все заметили, что глаза у Сенона как будто мертвые, ничего не выражают и очень темного цвета. Точно такие глаза были у не-гуманоидов, у тех прекрасных фарфоровых куколок, их охранников.
Существо, вселившееся в Сенона, поняло, что разоблачено, и попыталось бежать. Тунон чисто машинально, так до сих пор и не осознав, что случилось, ударил его кайлом по голове. Сенон свалился замертво, и все столпились вокруг безжизненного тела. Вдруг из правого уха мертвеца выползло что-то осклизлое и темное. На непропорционально большой голове сверкнули злобные глаза. Головастик щелкнул неожиданно большой пастью, продемонстрировав острые клыки, и бросился наутек.
Все оцепенели. Катон выхватил кайло из рук Тунона и метнул его в уползающего головастика. Бросок был точен. После этого все, словно обезумев, принялись рубить лопатами еще извивающееся тело на мелкие куски и успокоились только тогда, когда от головастика осталось лишь зловонное темное пятно. Теперь рабы знали, что представляют собой куколки.
Впервые за много лет на Планете рабов был убит не-гуманоид. Теперь должно было последовать наказание. Наказывали всегда во время утреннего построения. Не-гуманоиды спрашивали, кто совершил тот или иной проступок. Если никто не сознавался, они хватали первого попавшегося и убивали его. После этого вопрос повторялся, и так до тех пор, пока виновный не признавался. Никакого расследования не проводилось. Рабы усвоили эту тактику и сознавались сразу. Правда, сознавался не всегда тот, кто провинился и должен был понести наказание. Этого требовала суровая логика выживания. Все члены Комитета сопротивления понимали, что не может быть и речи о том, чтобы их лидер, Катон, признался в убийстве не-гуманоида и был казнен.
Янон и Гидон, несмотря на поздний час, направились в лазарет, где находились тяжелобольные и немощные. Лазарет помещался рядом с входом в пещеру, чтобы его обитатели могли выходить на свежий воздух, а лежачих было легче кормить. Небольшое помещение было набито до отказа. He-гуманоиды разрешали иметь столько больных, сколько вмещала эта комнатушка. Остальные должны были работать. Те обитатели лазарета, которые не спали в этот час, увидев Янона и Гидона, сразу поняли причину их визита и стали будить Детона.
Детон впервые за много лет видел сон. Он был опять дома, среди свободных, его мать готовила обед, а две сестры работали в поле. Отца он почти не помнил, его увели в рабство, когда Детон был совсем маленьким. Следующая картинка. Он со своей девушкой Натой гуляет ночью, взявшись за руки. Они проходят мимо стога сена. Он пытается повалить ее в стог свежескошенной травы. Она вполсилы сопротивляется. Они уже в стогу. Целуются. Его руки завладели ее маленькой грудью. Она умоляет не трогать ее до свадьбы. Он уступает. Следующая картинка. Он работает в поле со своими сестрами. Они подшучивают над ним по поводу бессонной ночи. У него все валится из рук. Он мысленно смакует моменты вчерашнего свидания с Натой. Больше он своих сестер не видел. Следующая картинка. Его мать протягивает к нему руки и зовет к себе. В этот момент он проснулся.
Открыв глаза, Детон увидел у своего изголовья Янона и Гидона. Теперь ему стал ясен смысл сна – давно умершая мать звала его к себе.
– Мы пришли за добровольной жертвой.
– Когда? – спросил Детон устало.
– Ни в чем нельзя быть уверенным. Это уже свершилось.
– Значит, сегодня утром.
Они рассказали Детону, в чем он должен сознаться. Негуманоиды обычно не допрашивали провинившихся, но рабы, опасаясь, что их обман раскроется, всегда рассказывали о случившемся добровольной жертве со всеми подробностями. От них скрывали только имя того, ради кого он шел на смерть, чтобы из страха перед мучительной смертью он не мог проговориться. Всегда имелся запасной вариант. Согласившийся на добровольную жертву еще ни разу не отказался от своих слов, но был случай, когда он просто не дожил и пришлось срочно искать замену.
Сон как рукой сняло. Детон был очень стар (по меркам рабов) и к тому же последнее время болел. Он знал, что его дни сочтены, и давно стоял первым в этой страшной очереди. Но одно дело просто умереть, а другое – принять страшную и мучительную смерть. Для этого нужно иметь мужество. Мужество – это талант. А талант – он либо есть, либо его нет. За свою долгую бытность рабом он не раз присутствовал на казни, и сейчас отвратительные сцены того, что его ожидало, всплыли в памяти. Его передернуло от омерзения и ужаса. «Потерянное Спасение, дай мне мужество в мой последний час!» – молился он.
Детон вспоминал свою долгую, но не богатую событиями жизнь. На следующий день после свидания с Натой он работал в поле со своими сестрами. Дело уже шло к обеду, когда младшая из сестер, Хана, заметила на горизонте небольшую точку, которая быстро приближалась. Это могли быть только не-гуманоиды, и, скорее всего, они пришли, чтобы забрать их мужчин в рабство. Она крикнула брату, чтобы тот бежал. Детон уже почти достиг поля, на котором стояли стога со свежескошенным сеном, в одном из которых он собирался укрыться, когда невыносимая головная боль настигла его. Он потерял сознание, а очнулся уже с железным обручем раба на шее и включенным гравитатором. Так началась его долгая жизнь раба. Он больше не видел своей семьи и ничего не знал о ее судьбе. Интересно, вспоминала ли когда-нибудь о нем Ната? Если бы она знала, что это их последнее свидание, позволила бы ему любить ее? Детон за всю свою жизнь так и не познал близости с женщиной. Одно утешало и радовало: впервые на его памяти рабы оказали сопротивление. Впервые за долгие годы убит не-гуманоид. Может, не все еще потеряно для его народа? Может, вырастет новое поколение, которое не будет просто рабами, а станет бороться за свою свободу, и его мучительная смерть не окажется напрасной?
Уже перед самым рассветом Детон, заметив, что Гарон не спит, подошел к нему.
– Не спится?
– Ты же знаешь, я запасной…
– Будь спокоен, я пройду этот путь до конца.
Они крепко обнялись, прощаясь. Никто не знал, сколько еще проживет Гарон, которому после смерти Детона суждено возглавить список смертников.
Члены Комитета сопротивления единодушно решили не обсуждать намеченные на сегодня вопросы. Случившееся неизбежно внесет коррективы в планы, и сейчас лучше подождать развития событий. После того как вернувшиеся Янон и Гидон подтвердили, что доброволец найден, все разошлись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71