Гортензия Вейл откинулась на спинку кресла и смерила золотоволосую пыш
ечку Дотти насмешливым и полным ехидства взглядом.
Дотти ответила ей безмятежной и доверчивой улыбкой.
Ц Я, наверное, много говорю, миссис Вейл?
Ц Что ты! Я бы сказала, ты практически сфинкс.
Ц Кто?
Ц Ясно. Неважно. Значит, с курсами покончено? Или вернешься, доучишься?
Дотти неожиданно вспыхнула и опустила голову.
Ц Я хочу уехать, миссис Вейл.
Ц Во как! Ты же раньше не хотела? Собиралась найти работу в Бриджуотере и
ездить из дома. Мэри по тебе скучает Ц по необъяснимой для меня причине, н
о не мое это дело. Так чего это вдруг?
Дотти и внимания на шпильки старухи в свой адрес не обратила. Она не подни
мала глаз, нервно завязывая узелки на бахроме скатерти.
Ц Я тоже ее очень люблю, Мэри, миссис Вейл. Но ведь она выходит за… Ника…
Ц Ха!
Ц Ей будет не до меня. Да и мне…
Ц Вот это правильно. Тебе замужем самое место. Бросай ты вертеться перед
зеркалом, заканчивай курсы для очистки совести и выходи замуж. Секретарш
а из тебя получится аховая, а вот жена Ц хоть куда.
Ц Все вам смеяться, миссис Вейл!
Ц Вот сейчас я как раз серьезна, как собор святого Петра! Дотти, ты уж прос
ти меня за мой язык, но я всю жизнь такая, мне привычки менять поздно. Повер
ь мне, есть женщины, которым противопоказано работать. Они даже добивают
ся успехов, делают карьеру, зарабатывают деньги и хорошо одеваются, поку
пают себе квартиры и машины, ездят на всякие курорты и ходят в театр Ц но
посмотри такой женщине в глаза, а там одна тоска и полная бессмысленност
ь. Потом ей вдруг попадается какой-то небритый мужик с брюшком и склоннос
тью к выпивке, проходит полгода Ц оп-па!
Мужик уже выбрит, чисто одет, сыт и бросил пить, ходит на работу и ездит на е
е машине, а она сама, босая, беременная и в халате, варит ему суп и абсолютно
счастлива. Потом у них родится трое детей, она растолстеет и забудет, как з
вали ее маникюршу, но, что характерно, все они будут счастливы.
Ц Фу, миссис Вейл…
Ц Дурочка. Я ж не говорю, что все должны такими быть. Просто это случается,
и очень даже часто. Ты, сдается мне, из таких. И нечего здесь стыдиться. Кабы
ты читала не блестящие журналы, а книжки, то знала бы, что в древности всех
самых главных богинь такими и изображали.
Ц В халате?!
Ц Босыми и беременными. И еще тебе скажу.
За всю свою долгую и насыщенную жизнь я перевидала миллион женщин. Самым
и красивыми были, знаешь, кто?
Ц Кто?
Ц Беременные на последних месяцах. Когда пузо уже на нос лезет и сил нет
ни причесываться, ни красоту наводить.
Ц Ужас какой…
Ц Ох, Дотти, дурочка ты маленькая. Ничего.
Со временем поймешь. Слушай, а где же моя дорогая внучка? Неужели в Грин-Вэ
лли случилась какая-то эпидемия?
Дотти немедленно ужаснулась позднему времени и даже заломила было руки,
но тут раздался стук калитки Ц и в желтом круге света садового фонаря во
зник Ник Грейсон. Он был в синем костюме и с папочкой, но зато весь в извест
ке, всклокоченный и бледный. В голубых глазах горело отчаяние. Гортензия,
изготовившаяся при его появлении демонстративно удалиться, замерла, не
на шутку заинтригованная.
Ц Ого! Что это с тобой случилось, юный Грейсон? Одна из твоих недвижимост
ей рухнула тебе на голову?
Ц Ник! Боже мой, что с тобой?! Почему у тебя такой вид? И где Мэри?
Ц Миссис Вейл, я страшно извиняюсь… мне нет прощения за столь поздний ви
зит, но я… Дотти, здравствуй, прости, я совсем потерял голову… Дело в том, чт
о случилось нечто ужасное!
Гортензия нетерпеливым жестом велела Дотти замолчать и уставилась на Н
ика.
Ц Говори! И не вздумай заикаться, не то окачу водой. Дотти, если завизжишь,
пеняй на себя. Где Мэри?
Ц Я, миссис Вейл, олух. Непростительно глупый дурак…
Ц Полностью согласна. Дальше?
Ц Я так мечтал об этом моменте, так долго откладывал Ц и все испортил! Я е
е обидел…
Глаза Гортензии Вейл опасно сузились и засверкали ехидным огоньком.
Ц Так это она, моя ласточка, дала тебе по башке?
Ц Миссис Вейл… Ц Я сделал ей предложение…
Ц Ну?!
Ц А она…
Ц Ник!
Ц А она…
Ц Соберись, юный Грейсон. Глотни шерри, это помогает. Итак? Ты остановилс
я на "а она".
Ц А она…, мне отказала!
Ц СЛАВА БОГУ!!!
Гортензия Вейл единым махом опрокинула в себя рюмку шерри, приготовленн
ую для Ника, Дотти ахнула и кинулась к несчастному отверженному, а сам Ник
, окончательно обессилев, поник на краешке садовой скамьи. Гортензия пот
ерла сухонькие ручки и воинственно поинтересовалась:
Ц Ну и где она теперь?
Ц Она ушла.
Ц Как? Куда?
Ц Я не знаю. Сначала пришел молодой Уиллингтон и сломал дверь в кабинете
, а потом Мэри ушла.
Ц С ним?
Ц Нет, он раньше ушел. И, кажется, в другую сторону.
Ц Ник Грейсон! Какого лешего ты здесь сидишь? Мэри ушла в темноте, одна, не
известно куда, а ты квохчешь здесь, словно беременная курица!
Ник встрепенулся и вскочил со скамейки.
Ц Да! Я пойду ее искать. Я найду ее и извинюсь, попрошу прощения, а потом по
пробую еще раз.
Дотти повисла у него на плече.
Ц Ник, но ведь уже ночь! Надо позвать кого-нибудь, это может быть опасно…

Гортензия презрительно хмыкнула, но Дотти не обратила на это внимания.
Ц Я пойду с тобой! Я не отпущу тебя одного, в таком состоянии! Миссис Вейл,
мы найдем Мэри, не волнуйтесь, пожалуйста.
Ц Миссис Вейл, я…
Гортензия простерла вперед руку.
Ц Вперед, мои юные герои! Я верю, вы найдете мою бедную девочку и вернете е
е несчастной старухе! Вперед!
Дотти и Ник кинулись к калитке, а Гортензия плюхнулась на стул и разразил
ась довольным хихиканьем. Если бы "юные герои" могли услышать "несчастную
старуху", то очень удивились бы.
Ц Сломал дверь, значит? Хорошо. В мое время возникли бы сложности. Вейл бы
л хлипковат для такого, да и двери не делали из фанеры.
А тут: пожалуйста, хлоп, бах Ц и до нее наконец дошло. Нет, она бы хоть подум
ала, каково мне было бы всю жизнь звать старую Грейсоншу кумой, когда мы с
ней с пятьдесят седьмого года не здороваемся…

Глава 6

Мэри бесшумно вступила на дорожку, ведущую к дому Уиллингтонов, но Харли
услышал ее. Поднял голову, вскочил, шагнул навстречу.
Девушка поразилась произошедшей с ним перемене. Нет, она знала, что стари
ку за восемьдесят, он был ровесником Гортензии и Аманды, но Мэри привыкла
к его вечно молодецкому виду. Харли Уиллингтон гнул подковы голыми рукам
и и до сих пор уходил в лес с ночевкой на два-три дня.
Сейчас же перед ней был старик. Даже жилистые смуглые руки, протянутые к н
ей, по-старчески дрожали.
Ц Дядя Харли, что с вами? Что-то случилось? Билл…, он вернулся?!
Ц Плохо, дочка, очень плохо. Он вернулся, да только смотреть на него я не мо
гу. Жалко.
Ц Где он?
Ц Был в саду. Не ходи туда, Мэри.
Ц Почему?
Она вскинула голову и с подозрением посмотрела на старика. Тот покачал г
оловой и душераздирающе вздохнул.
Ц Никогда я не умел этого, коза. Может, и Джилл из-за этого… Ах ты, Господи!

Ц Да о чем вы, дядя Харли?! Почему мне нельзя увидеть Билла?
Ц Потому что! Есть такие моменты, когда к мужику лучше не подходить. Надо
одному ему дать побыть, мужику-то.
Мэри вдруг закусила губу, чувствуя, как закипают в горле непрошеные слез
ы. Сказала сразу осипшим, тихим шепотом:
Ц А я вот как раз думаю, его нельзя оставлять одного. Так мне почему-то каж
ется.
Харли сокрушенно покрутил головой.
Ц Не знаю я, Мэри. Думал, поживет он дома, побродит по лесу, отъестся, отдох
нет… Ты, да вот Горти, пособили, лечение назначили, он, вроде, хоть улыбатьс
я стал. Да только лучше не становится, девочка. Ведь он так и не спит. Неделю
уж, почитай, не спит. Забудется на полчаса Ц и просыпается с криком. А то на
чнет об стену биться. Я делаю вид, что не слышу, да разве я глухой? Вчера, пос
ле ваших приключений, он совсем помягчал, чаю мы с ним выпили, посидели, по
болтали, хоть я у бабки твоей и задержался. Он зевать начал, я обрадовался.

Ц И что? Опять?
Ц Опять. Да еще хуже. Кричал, умолял кого-то, а кого Ц не разобрать. Жжет ег
о изнутри, Мэри.
Ц Вот видите. Разве можно ему одному?
Харли выпрямился, помрачнел еще больше.
Ц Ты на меня, Мэри, не сердись, только я все-таки спрошу. Как, положим, твой ж
ених на это дело посмотрит? И что Билли ему скажет, коли он к Билли возымее
т претензию?
Мэри странно улыбнулась. Погладила старика по руке. Осторожно обошла его
и пошла по дорожке в сад, не оглядываясь.
Билла в саду не было, но девушка не колебалась ни секунды. Ноги сами ее нес
ли вперед, по хорошо знакомому с детства пути.
В четверти часа ходьбы от дома Уиллингтонов раскинулось небольшое, сказ
очной красоты лесное озерцо. Было оно миниатюрным, но удивительно чистым
и глубоким. Торфяное дно придавало воде коричневый оттенок, но сама вода
была абсолютно прозрачной. Вдоль берегов росли купальницы и водяные лил
ии, осока и камыш. Имелся здесь и маленький пляж, стихийно разбитый нескол
ькими поколениями детишек из Грин-Вэлли. По какой-то удивительной негла
сной договоренности взрослые сюда купаться не приходили. Нет, гуляли, ко
нечно, и назначали свидания, и даже рвали букеты водяных цветов, но пикник
ов не устраивали, на берегу всей семьей не располагались.
Озеро было заповедной детской страной. Мэри не смогла бы вспомнить, когд
а именно она перестала сюда ходить… Хотя нет. Смогла бы.
После того, как Билл Уиллингтон притопил ее около камышей, и она верещала
и кашляла на радость всей ребятне, а он, гад, над ней смеялся!
Мэри уклонилась от ветки и тихонько засмеялась. Беспричинная радость на
полняла ее, словно воздушный шарик Ц гелием. Вот еще секунда Ц и полетит
Мэри Райан над рощей, под звездами, смеясь и ловя руками звезды. Это чувств
о крепло в ней всю дорогу, но только после слов дяди Харли все наконец вста
ло на свои места.
Предложение Ника было под стать его появлению Ц нелепым и неожиданным.
Она целых два года ждала этого предложения, представляла, как оно все буд
ет, а на поверку вышло глупо и неловко.
Как странно: за все два года ей ни разу не пришло в голову задать этот прос
той вопрос Ц как Ник к ней относится? Что чувствует на самом деле? Мэри пе
редернула плечами. Вот так бы и вышла за него, и жила бы, видя ежедневно, утр
ом и вечером, а по выходным и целый день, это красивое, правильное, румяное
…, и невыносимо скучное лицо!
Красавец Ник Грейсон. Умница. Завидный жених.
Надо же, она могла испортить свою жизнь и даже не узнать об этом!
В колледже, да еще медицинском, разумеется, все и все знали о физиологии че
ловека и, так сказать, механизме сексуальных отношений.
Мэри к тому же была воспитана Гортензией, акушеркой со стажем. Никогда, бу
дучи даже подростком, она не заливалась румянцем при упоминании о том, чт
о кто-то из девочек уже занимался ЭТИМ. Более того, именно Мэри просвещала
большинство своих подруг по данному вопросу. Она привыкла относиться к
этому естественно и просто. Не зря же в научной литературе секс считался
одним из "естественных отправлений" человеческого организма.
Она не теряла сознание при мысли о будущей первой брачной ночи с Ником. Он
а просто об этом не думала. По всей видимости, выйди она за него, их супруже
ские отношения возникли бы легко и…, бесстрастно?
Она прижала ладони к внезапно загоревшимся щекам. В этом-то и дело.
Мэри Райан, взрослая, здоровая и жизнерадостная девушка двадцати пяти ле
т, впервые в жизни испытывала возбуждение и волнение при мысли о мужчине.
О конкретном мужчине.
И это не был Ник Грейсон.
Когда Билл повернулся и вышел из кабинета, с этим своим бледным до синевы,
измученным лицом, в голове у Мэри что-то щелкнуло, и все встало на свои мес
та. Головоломка сложилась, ответы на все вопросы нашлись, сумбур, если он и
был, улегся. Мэри отчетливо поняла простую вещь, ту самую, которая не дава
ла ей покоя с первого дня пребывания Билла в родном доме.
Она хочет помогать ему. Хочет лечить его.
Хочет поддержать его. Она хочет быть с ним рядом. Желательно Ц ближайшие
лет семьдесят.
В идеале Ц вечно.
Она хочет прикоснуться к нему не на сеансе массажа, а по-настоящему, нежно
и осторожно, ласково и бережно, погладить небритую щеку, разгладить мрач
ные морщины на лбу, поцеловать усталые волчьи глаза, прогнать из них тоск
у и боль. Прижать его голову к своей груди, гладить, гладить так рано посед
евший висок, унимая боль, вытянуть все его кошмары, все тайные страхи, изле
чить, помочь, спасти…
Но не только этого она хочет для Билла Уиллингтона. Кое-что потребуется и
от него. Его руки. Сильные, спокойные мужские руки, которыми он обнимет ее
и прижмет к себе. Ровное тепло его тела. Стук сердца возле ее уха.
Четкий, свежий запах его кожи, запах мужчины, молодого сильного зверя.
Ей потребуются его уверенность и спокойная сила. Его внимательные серые
глаза. Его жесткие, но такие нежные губы. Его поцелуи…
Короче говоря, ей потребуется Билл Уиллингтон. Весь, без остатка.
Мэри прижалась к темному гладкому стволу осины, задохнувшись от жаркой в
олны отчаянного желания, нахлынувшего на нее. Низ живота скрутило судоро
гой, но это не имело никакого отношения к гинекологии. Сердце бешено стуч
ало, и этому не мог помочь ни один кардиолог в мире. Зрение, слух, обоняние о
бострились до предела, хотя вряд ли нашлись бы окулист и отоларинголог, с
пособные объяснить это с научной точки зрения.
В темноте, посреди настороженно шелестящего леса, темноволосая ясногла
зая девушка засмеялась тихим грудным смехом, оттолкнулась спиной от дер
ева и пошла вперед. Она точно знала, куда идти. Она шла к своему мужчине.
Билл сидел, совершенно укрытый шатром из ветвей ивы. Озеро, освещенное лу
ной, казалось серебряным, ни единое дуновение ветерка не шевелило его по
верхность, и над миром вокруг повисла такая тишина, что в ушах звенело. Был
о душно и томно, тревожно и прекрасно, но человек, прятавшийся под шатром и
з ветвей ивы, ничего этого не чувствовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18