Заметив это, Мартин нахмурился.
– Может, тебе не стоит так частить? Насколько мне помнится, по утрам ты выпивала только две чашки отвратительного кофе. Как только тебе удавалось приготовить такое пойло?!
Интересно, как она могла сейчас есть что-то после двух сумасшедших ночей? – подумала Абигайль. В одну из этих ночей она проснулась где-то часа в три утра и, полусонная, протопала в гостиную, думая, что Мартин спит на тахте. Но его там, конечно, не оказалось. Накануне вечером он ушел в «Ритц». Он пригласил и ее пойти с ним, насмешливо ухмыляясь. Но Абигайль холодно отвергла его приглашение.
Он вернулся в ее квартиру рано утром, бодрый и сияющий после утренней пробежки. Абби, естественно, не выспалась, поэтому смогла предложить ему только чашку кофе. При этом рука у нее дрожала. Он попробовал ее горячий напиток и поморщился.
– Он не был отвратительным! Я заварила его в кофейнике! Просто твоя светлость, очевидно, не пьет растворимый кофе, вот и все! – возмущенно проговорила Абигайль и снова отхлебнула большой глоток шампанского. Если он считает, что ей не следует пить второй бокал шампанского, то в таком случае она проглотит еще и третий! Он держался настолько спокойно, хладнокровно и невозмутимо, что Абигайль захотелось во что бы то ни стало вывести его из себя и посмотреть, что из этого получится.
Мартин содрогнулся.
– Твой кофе похож на жидкую глину, Абигайль. Просто ты привыкла, что тебе его готовили другие люди, поэтому не давала себе труда научиться самой делать это. Я сварю тебе хороший кофе как-нибудь, чтобы ты поняла, что это такое.
– Жду не дождусь! А что касается того, что для меня готовили другие люди, то ты, кажется, забыл, что последние десять лет я живу вполне самостоятельно.
– Ах да, я и забыл о твоем загадочном образе жизни.
– Не более загадочном, чем твой! – буркнула Абигайль.
Мартин весело улыбнулся.
– Какие проблемы, дорогуша. У нас с тобой впереди целых две недели, так что мы еще успеем… гм… снова узнать друг друга поближе.
Что бы это могло значить? – подумала Абби. Но она уже знала ответ на этот вопрос. Мартин просто хотел спать с ней, а ее поведение в последние дни убедило ее в том, что он получит свое. Ну что ж, ему придется изменить свое мнение на этот счет.
– Хотя, – произнес Мартин, как бы размышляя вслух, – одно мне кажется странным. В то время как я шел вверх по лестнице своей жизни, ты, кажется, двигалась в совершенно противоположном направлении. Взять хотя бы твою квартиру – ты меня просто удивила своим выбором, моя прелесть. Или Хьюго. Вот уж не думал, что ты свяжешь свою жизнь с таким человеком.
– Ты хочешь сказать, что он не похож на тебя? – с вызовом спросила Абигайль.
Он криво улыбнулся.
– Ты мне льстишь, дорогая.
– Вот уж чего не собиралась делать, так это льстить тебе! – возмутилась она. – Правда, может, ты и попал в точку. Не исключено, что я искала того, кто бы как можно меньше походил на тебя. Возможно, мне хотелось, чтобы мой второй брак продлился дольше двух месяцев!
– Значит, на этот раз ты стремишься к длительному браку. Прожить с твоим новым избранником этак лет сорок. В общем, иметь, как говорится, до смерти скучную, занудную, неинтересную жизнь.
Абигайль подняла на Мартина свои большие золотистые глаза.
– Ты совсем не знаешь меня, Мартин.
– Смотря, что ты подразумеваешь под «знанием», – сказал он, прикрыв глаза.
Господи, как он умеет повернуть так, что в результате все получается шиворот-навыворот.
– Я хочу еще шампанского.
– С тебя уже достаточно.
– Может, я сама решу, хватит мне или нет? – высокомерно произнесла Абигайль и в ответ получила холодный взгляд голубых глаз.
– У меня так и чешутся руки убрать эту надменную улыбочку с твоего лица, – тихо сказал Мартин.
– Каким образом, интересно? – спросила Абби, еще шире растягивая губы.
– Ты прекрасно знаешь каким, – ответил он обманчиво мягким тоном.
– О, Мартин, – проворковала Абигайль. – Ты погубишь мечты всех женщин, сидящих в этом зале, если начнешь целовать меня у них на глазах.
Теперь настала очередь Мартина ухмыляться.
– А кто говорит о поцелуях?
Экс-жена заскрежетала зубами.
Подошла официантка с третьим бокалом шампанского, и Абби оживилась. К ее немалому удивлению, Мартин больше не проходился по поводу чрезмерного потребления ею алкоголя. Он взял «Файнэншл Таймс» и, откинувшись на спинку дивана, углубился в чтение.
Она потеряла всякий интерес к своему намерению «достать» Мартина, так как он перестал обращать на нее какое бы то ни было внимание. Она, конечно, понимала, что ведет себя глупо, но поделать с этим ничего не могла. Ему, казалось, было абсолютно наплевать на то, как она себя чувствует. Появиться в ее жизни как ни в чем не бывало…
Какой пустяк – всего-то через десять лет разлуки! И при этом она запросто позволяет ему увезти себя в Австралию, как будто никаких препятствий нет! Неужели он не понимал, в каком разбитом состоянии она была, когда он ушел от нее тогда? Что она, полная идиотка, сидела и ждала, когда он вернется домой? Но Мартин не вернулся, он просто-напросто исчез. Негодяй! – с ожесточенной обидой подумала Абигайль.
Она продолжала пить шампанское мелкими глотками, правда, оно уже не казалось ей таким вкусным. Но Абби вознамерилась допить третий бокал до конца. Мартин по-прежнему с повышенным вниманием изучал колонки цифр в «Файнэншл Таймс», будто это был лучший бестселлер года.
Бесчувственное животное! Абби было так жаль себя, что она решила утешиться еще одной порцией игристого напитка.
– Принесите мне, пожалуйста, еще бокал шампанского, – лучезарно улыбнувшись, обратилась она к официантке.
Вышколенная красотка бросила молниеносный взгляд на Мартина, и Абигайль увидела, как он слегка покачал головой.
– Спасибо, больше не надо, – произнес он.
– Да, сэр. – Девица с готовностью улыбнулась ему и, виляя задом, направилась в противоположный угол салона.
– Ты не можешь решать за меня! – возмущенно воскликнула Абигайль, в то же время удивляясь, как официантка умудрялась ходить в такой тесной юбке.
– Я только что это сделал, – последовал твердый ответ.
Абби вдруг почувствовала себя одинокой и заброшенной.
– Я бы не жила… то есть, я бы не пила, если бы ты не обращался со мной так ужасно, – с обидой сказала она.
– Неужели я обращаюсь с тобой так плохо?
– Да! Ты сам прекрасно это знаешь! Силой увозишь меня в Австралию! – пожаловалась Абигайль дрожащим голосом.
– Но ведь всего на две недели. Неужели это так долго для тебя? – стал успокаивать ее Мартин. – Иди сюда. – Он обнял Абби и прижал к себе.
Боже, какое блаженство, подумала она, но тут же сделала попытку вырваться из его объятий.
– Отпусти меня!
– Зачем? Тебе что, не нравится?
– Нет!
– Обманщица! – прошептал Мартин ей на ухо.
Посадка на самолет прошла для нее как в тумане. Хотя Абби еще помнила, как пыталась втолковать таможеннику, что ее похитили. Но Мартин с мрачным видом взял ее на руки и втащил в самолет. Никто даже не попытался его остановить.
А потом началась бесконечная череда трапез, напитков и сна.
Абигайль проснулась, полулежа на коленях Мартина. Объявили, что лайнер совершает посадку в аэропорту Перта.
На нее смотрели невозмутимые небесно-голубые глаза ее спутника.
– О Боже! – мучительно простонала Абби, с трудом поднялась с кресла и торопливо направилась в туалет.
– У меня раскалывается голова, – страдальчески промолвила Абигайль, вернувшись на место. В туалете она попыталась привести свое помятое лицо в божеский вид, но оно все равно оставалось опухшим.
– Ничего удивительного после того, как ты выпила ведро шампанского, – заметил Мартин без всякого сочувствия.
– Сама знаю, – огрызнулась экс-супруга. – Если ты сейчас скажешь «я тебя предупреждал», я закричу!
– Зачем же говорить о таких очевидных вещах, – так же бесстрастно ответил он.
К удивлению Абби, на этом нотация Мартина закончилась. Он даже смог достать ей две таблетки от головной боли и стакан ледяной воды.
– Спасибо, – сказала она, глотая таблетки и чувствуя себя круглой идиоткой.
– Полегчало? – поинтересовался Мартин.
– Немного.
Она смотрела в окно на сверкающую голубую поверхность Индийского океана. Внизу на земле виднелись прямоугольники бассейнов – казалось, что они имелись в каждом доме.
После посадки началась обычная процедура – паспортный контроль, таможня, получение багажа. Наконец они вышли из аэропорта, и Мартин подвел Абби к «рейнджроверу».
– Устраивайся поудобнее, нам предстоит проехать небольшое расстояние, – посоветовал он ей.
– Ты разве живешь не в городе?
– У меня там есть квартира и еще дом к северу от Перта, на реке Мур.
– Это там ты собираешься принимать своих гостей?
– Да, – слегка замявшись ответил Мартин. Абигайль задвинула ноги под мягкое сиденье, порадовавшись тому, что надела джинсы в дорогу. Какое-то время она смотрела на залитые солнцем окрестности, проплывавшие за окном машины. Однажды она увидела одного из черных лебедей, которые, как ей сказал Мартин, обитали на Лебедином озере, лежавшем на их пути. Но постепенно ее веки стали тяжелеть, пока наконец голова не склонилась набок и она заснула.
Когда Абби проснулась, она увидела зеленый берег реки. Мартин остановил машину у двухэтажного дома, который был совсем не похож на то, что ожидала увидеть его жена. Дом Мартина выглядел гораздо старше, чем она думала, и он производил впечатление обитаемого жилища.
От волнения Абби покраснела и поспешно отвернулась, не желая показывать Мартину свои эмоции. Его дом выглядел самым настоящим семейным очагом. Он был большой, но не огромный. И простой – без каких-либо архитектурных излишеств. Этот дом был полной противоположностью того особняка, в котором она выросла.
Абигайль влюбилась в него с первого взгляда.
Она подняла глаза и встретилась со взглядом мужа, который внимательно следил за ее реакцией. Его голубые глаза были слегка прикрыты, но, как всегда, они все видели и все подмечали. Абби отвернулась и стала смотреть на сад. Она чувствовала какую-то неловкость и не хотела, чтобы Мартин заметил ее растерянное состояние. Абби всю жизнь мечтала жить в таком уютном доме, от которого веяло покоем и счастьем. И дом ее мужа был именно таким.
Перед домом лежала ярко зеленая лужайка, обрамленная густым цветущим кустарником. Его ветви, от которых исходило благоухание, буйно разрастались, частично закрывая пешеходную дорожку. Эта лужайка также резко контрастировала со строгим, холодным садом дома Клеверли.
Абигайль легко представила себе семью, которая могла жить в этом доме. Мальчика, гоняющего мяч по лужайке: мяч залетал бы в кусты, ломая цветущие ветки; девочку, которая украдкой забиралась бы в клумбу и срывала цветы своими пухлыми пальчиками. Абигайль подумала о ребенке, который у них с Мартином так и не родился, и у нее на глазах появились слезы. Она поблагодарила Бога за то, что муж в данный момент был занят багажом, который он вытаскивал из машины и относил в дом.
К тому времени, как он освободился и подошел к ней, Абби уже взяла себя в руки.
– Как тебе удается поддерживать лужайку такой зеленой?
Он улыбнулся.
– Ты думала, что Австралия – это сплошная пустыня?
Честно говоря, Абби вообще ничего не думала об этой стране, но вслух она произнесла.
– Конечно.
– Зимой здесь выпадает много осадков, и мы сохраняем эту воду для летнего периода.
Затем Мартин повел жену в дом. Ну надо же! Мартин – владелец такого дома! Да еще заботится о своих лужайках и садах! Внезапно Абби поняла, что от того гордого молодого разнорабочего, который относился к их дешевой квартирке над кафе, как к месту, где можно было только спать, почти ничего не осталось.
Внутри дома, окна которого были затемнены, стояла прохлада. И в этом полумраке Мартин неожиданно снова ушел в себя, превратившись в далекого незнакомца – человека, которого Абби никогда по-настоящему не знала.
– Я покажу тебе твою комнату, – сказал он.
– Спасибо, – так же сдержанно ответила гостья.
С чего это вдруг Мартин перешел на такие сухие, почти официальные отношения? Она чувствовала себя в гораздо большей безопасности, когда он пытался забраться к ней в постель. Теперь же, когда он надел на себя холодную маску гостеприимного хозяина, Абигайль испугалась. Она не могла понять, о чем он сейчас думает. Или, скорее, что он замышляет.
Внутри дом оказался гораздо просторнее, чем можно было бы предположить. Комната Абби находилась на втором этаже.
Мартин открыл дверь и пригласил ее войти. Интерьер комнаты был выполнен в коричнево-желтых тонах. От желтовато-розовых стен до ярко-золотистых занавесок на окнах. На стене висел натюрморт: ярко-желтые цветы в голубой вазе. Вся комната была наполнена ярким, воздушным светом. Абигайль восхищенно оглядывалась вокруг.
– Какая прелестная комната! – невольно воскликнула она.
Мартин прищурился, вглядываясь в выражение ее лица. Казалось, для него было очень важно узнать ее реакцию.
– Но очень простая? – спросил он, как бы высказывая мысли вслух.
Абби покачала головой.
– Нет. Здесь все выполнено с большим вкусом. – Она сняла пиджачок и бросила его на кровать твердо встретив проницательный взгляд хозяина дома. – Мои вкусы – это мои вкусы, Мартин, а не моих родителей. Я не являюсь их копией.
– Ты думаешь, я не знаю об этом? – мягко спросил он. – Неужели ты думаешь, что я женился бы на тебе, если бы это было так?
Абби удивленно моргнула глазами – вот это да! Судя по словам Мартина, он добровольно женился на ней. Не может быть! Он сделал это только потому, что она сказала ему о ребенке.
– Мы здесь… – начала было она, но Мартин, поняв, что она хочет спросить, опередил ее.
– Одни? Да, Абигайль, боюсь, что в доме кроме нас никого больше нет, – сказал ее муж. В его голосе слышалось веселое подтрунивание.
Он поставил ее чемоданы на пол.
– На неделе я живу в своей городской квартире, а сюда приезжаю только на выходные. Я нанял человека, который присматривает за домом в мое отсутствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19