https://wodolei.ru/catalog/accessories/dlya-vannoj-i-tualeta/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


OCR Angelbooks
«Дочь Сатаны»: Книги «Искателя»; Москва; 2003
ISBN 5-94743-117-3
Аннотация
Действие романа разворачивается в Англии времен Якова I, верившего в злую силу ведьм и решившего во что бы то ни стало изгнать «темные силы» из своего королевства.
Мистическую окраску роману придает тайна, которой было окутано рождение главной героини. Девушка считает себя дочерью сатаны и уверена, что обладает тайной силой. Дикая и страстная, неотразимая и желанная, девушка порой даже близким людям казалась неземным существом.
Виктория Холт
Дочь Сатаны
Глава ПЕРВАЯ

Это был Троицын день.
Море сверкало, а озаренные жаркими солнечными лучами скалы казались испещренными аметистами, хризопразами, розовым кварцем и нефритом. Утесник еще никогда не казался таким золотистым, как в этот майский день, даже стайки подснежников, самых скромных цветов на уступах скал, были поразительно свежими и яркими. Воздух был напоен ароматом цветущего боярышника, смешанного с запахом моря и земли. В тот май несравненное очарование английской весны ощущалось особенно сильно.
В это воскресное утро Ричард Мерримен не в силах был оставаться в своем доме в Пенникомкуике, слишком сильное волнение витало вокруг. Как и многие другие, он непременно должен был послушать особо торжественную обедню. Он оставил свою лошадь на постоялом дворе, что на расстоянии брошенного камня от Хоу, и, прежде чем вернуться в город, пошел навстречу свежему ветру прогуляться на берег, поглядеть на Саунд.
С первого взгляда можно было сказать, что это человек с большими претензиями. Рукава его камзола были с разрезами от плеча до запястья, и в них виднелось богатое сукно его дублета. Бархатные штаны его были без подвязок, и оттого можно было подумать, что он желает выставлять напоказ свои икры, которыми весьма гордился. Он был бледный, надменный и весьма элегантный, являя собой нечто среднее между ученым и эпикурейцем. Его сосед и друг, сэр Хэмфри Кэвилл, не разделял его любви к науке. Сэра Хэмфри хорошо понимали как женщины, так и мужчины, это был пьяница и прожигатель жизни. Сэр Хэмфри плавал с Джоном Хокинсом и Фрэнсисом Дрейком по Испанскому морю, и ходили слухи, что у половины ребятишек между Стоуком и Пенникомкуиком были такие же, как у него, глубоко посаженные ярко-голубые глаза и характерный кэвиллский нос. Ричард Мерримен был более разборчив, чем его друг. Кстати, он был его другом лишь потому, что жил по соседству.
Какой вид представился ему в это майское утро! Настоящий цветистый парад славы: «Ковчег», «Мститель», «Бонавантюр Елизаветы» и «Мэри Роуз» нетерпеливо покачивались на якоре; казалось, Фрэнсис Дрейк с минуты на минуту собирается выйти навстречу испанцам. А чуть поодаль стояли «Победа» и «Нонпарель» с развевающимися английскими флагами — красный крест на белом поле. Там было еще много кораблей. Великолепный флот. Но Ричард знал, что этому флоту предстоит встретиться с еще более блистательной и могущественной армадой.
Испанская армада могла в любой момент появиться на горизонте. Когда стемнеет, на берегах Девона и Корнуолла могут внезапно вспыхнуть огни маяков.
Когда он покинул Хоу и направился в город, церковные колокола уже трезвонили вовсю. Он подошел к Барбикену и медленно зашагал вдоль рыбацкой пристани. В этот день ему было о чем задуматься. По этой булыжной мостовой еще недавно прогуливался Филипп Испанский. Злейший враг ныне правящей королевы был обожаемым мужем Марии Кровавой, ее предшественницы. Времена переменились и были чреваты большими событиями.
Он прошел по камням мостовой мимо стаек людей, которые кричали, шептались, смеялись или молчали с мрачным видом. Из застекленных окон выглядывали девушки, перекликаясь между собой через узкие улочки, где толпились подмастерья, торговцы, рыбаки и старые моряки.
Ричард Мерримен вышел на площадь, но в это воскресное утро протиснуться в церковь Святого Андрея было невозможно, и ему пришлось стоять снаружи.
Он никогда еще не видел такой толкотни, толпа была охвачена взволнованным ожиданием. Он подумал, что такие же чувства, очевидно, испытывали жители этого старого благородного города сто лет назад в тот солнечный Ламмас Дэй, когда французские пираты пытались захватить его. Приятное возбуждение было сильнее страха, ибо люди жаждали возбуждения, зрелищ. Этот город стал колыбелью авантюристов, вознамерившихся противостоять мощи Испании.
Среди тех, кто собрался на площади возле церкви, было много моряков, которые плавали с Дрейком и надеялись вновь поднять паруса, как только придет время действовать. Столкнувшись с испанцами и узнав их фанатическую жестокость, они возненавидели их. Они знали, что когда величественные галеоны покажутся на горизонте, у них на борту, помимо матросов и снарядов, будут тиски, плети, козлы и прочие инструменты пытки страшной инквизиции. Они привезут фанатизм и нетерпимость в страну, которая уже почувствовала вкус этих даров, когда ею правила жена короля Испании.
Никогда больше! — решили мужчины Девона и всей Англии. Это никогда не случится, сэр Фрэнсис и ему подобные не допустят этого.
Наконец служба закончилась, и молящиеся вышли на залитую солнцем площадь. Среди них были Мартин Фробишер и Джон Хокинс. Этих храбрых мужей люди приветствовали радостными возгласами. И вот… момент, которого все ждали, настал: из церкви вышли Ховард Эффингемский и сам сэр Фрэнсис Дрейк.
Это был идол Плимута, человек, которому все жаждали служить, все жаждали следовать за ним до самой смерти. Его борода касалась роскошных кружевных брыжей, пышные усы были изящно завиты, глаза с тяжелыми веками обшаривали толпу, одобряя ее восхищение.
— Сэр Фрэнсис! Благослови вас Господь!
— Да здравствует сэр Фрэнсис!
Он снял шляпу. Обаятельный авантюрист, актер, он поклонился и взял своего спутника под руку, словно желая представить его толпе. Тяжелые веки приподнялись, казалось, он хотел сказать: «Мы с вами, люди Девона, должны принять этого человека. Вежливости ради мы должны оказать ему почесть, ведь он — лорд-адмирал флота. Однако мы знаем, кто будет бить испанцев, не правда ли? Мы знаем, чья храбрость и находчивость принесет нам победу. И вы, люди Девона, вежливости ради, должны повиноваться ему, должны от всего сердца повиноваться мне».
По толпе пронесся ропот. Дрейк приказал — и ему, как всегда, нужно повиноваться. Скажет Дрейк: «Окажите почет милорду Ховарду Эффингему», и люди Плимута выкажут почет благородному лорду. А скажи он: «К чертям Ховарда! Не слушайте никого, кроме вашего лидера», — во флоте начался бы мятеж.
Красивые тонкие губы Ричарда искривила улыбка. Как приятно было созерцать, какую власть он имеет над толпой. Королева всего лишь женщина и временами делает глупости. Неужто она не понимала, что могла бы легко потерять трон, когда попросила его занять второе место после Ховарда? Одно лишь знатное происхождение не может разгромить испанскую армаду. А у Дрейка, сына приходского священника, выходца из фермеров, была, как ни у кого, власть над толпой. Традиция требовала, чтобы адмиралом флота был высокородный дворянин, и лорд Ховард Эффингемский занял место, принадлежащее по праву сэру Фрэнсису Дрейку.
Увидев в толпе двух молоденьких девушек, в которых он узнал своих служанок, Ричард пожал плечами и отвернулся. Они то хихикали, то громко смеялись, как и положено девицам на прогулке в праздный день. Одна из них была рослая, миловидная, кареглазая, с коротко, как у мальчика, подстриженными волосами. Если бы не коротко подстриженные волосы, она была бы типичной девонской девчонкой. Вторая представляла собой более интересный тип — черноглазая, темноволосая, так же коротко подстриженная, как ее подружка. Сэра Фрэнсиса забавляло, что ее черные глаза пристально, с обожанием следили за ним. Он знал, что редкая девушка в городе оставалась к нему равнодушной, но эта смотрела на него так, словно он был святой, а не красивый и обаятельный искатель приключений. Кто, как не простая служанка, могла видеть в сэре Фрэнсисе святого!
Эта девушка почти не заинтересовала его, хотя она была хороша собой и очень молода, не старше пятнадцати, жаль, что Элтон, его домоправительница, приказала подстричь девушек. Однако это ее дело содержать их в порядке, а Ричард не сомневается, что та знает свое дело. Элтон — женщина-кремень, в ней есть что-то порочное. Он уверен, что она бьет служанок, но те, верно, того заслуживают. И все же жаль, что она заставила девушек обрезать волосы, на них было бы приятнее смотреть. А Ричард любил созерцать все приятное. Но девушки мало занимали его, он не был сладострастным. Он женился на женщине, которую для него выбрал дед, и не слишком скорбел, когда она умерла. Но повторный брак не привлекал его, хотя отношение к женщинам у него было отнюдь не монашеским. У него была подружка в Пенни-Кроссе, которую он время от времени навещал. Она была старше него, очаровательная, серьезная, интересующаяся всеми его делами. Эту любовь вряд ли можно было назвать страстной. Но было не похоже на него, что он станет смотреть на служанок, как это делал сэр Хэмфри. Просто-напросто улыбка на лице этой маленькой смуглянки позабавила его. Он подумал, что если девушки за прогулку по городу без разрешения будут наказаны, желательно чтобы трость миссис Элтон не слишком усердно прошлась по этим хрупким плечам.
По дороге из города, сидя на лошади, он забыл о девушках; он смотрел на Тамар, петляющую серебряной змейкой между Девоном и Корнуоллом. На прибрежных лугах синели колокольчики, пестрели кукушкин цвет и зверобой. До Пенникомкуика от города была всего одна миля. Приятное зрелище являл собой этот дом с тростниковой крышей, высокими фронтонами и решетчатыми окнами. Дом был просторный, хотя и не такой большой и удобный для жилья, как особняк сэра Хэмфри в Стоуке. Он содрогнулся при мысли о том, что его дом могли бы разграбить и сжечь испанцы. Он проехал по дорожке мимо кустов тиса, которым Джозеф Джабин, его садовник, придал форму птиц, мимо еще цветущей лаванды, мимо полыни с ее резким, но весьма приятным ароматом.
Глем Свонн, грум, вышел из конюшни, чтобы принять его лошадь, а Ричард вошел в дом и поднялся по лестнице в свой кабинет. Это была уютная комната с большим окном и стенами с дубовыми шпалерами. Он во всем предпочитал красоту и изящество. На полках стояли книги в элегантных переплетах из телячьей кожи, стулья были обиты дорогими гобеленами, а на кресле с изысканной резьбой имел право сидеть лишь он сам.
Из-за жары и волнения, которое испытал утром, он чувствовал себя усталым. Он позвонил в колокольчик и, когда явился Джошуа Хок, его личный слуга, приказал подать ему вина.
— Сэр, — сказал Джошуа, наливая вино в кубок и подавая его своему хозяину, — вы прибыли из города. Могу ли я позволить себе смелость спросить, видели ли вы сэра Фрэнсиса?
— Видел. Народ радостно приветствовал его.
— Кажется, вся страна нынче трепещет, сэр.
— Но не от страха, Джошуа. От возбуждения.
— Говорят, будто у испанцев лучшие в мире корабли, сэр.
— Возможно, Джошуа. Но битву выигрывают не корабли, а люди. Их корабли подобны испанским грандам — весьма импозантны, полны достоинства. Быть может, наши корабли и не столь красивы, но иногда важнее двигаться быстро, а не величаво.
— Ваша правда, хозяин.
Ричард скрестил длинные белые руки и улыбнулся слуге.
— Им придется столкнуться с англичанами в наших водах. Неужто ты сомневаешься в исходе битвы? Им придется сразиться с El Draque — Драконом. Они знают и боятся его, Джошуа. Эти фанатики верят, что он колдун. «Никто иной не мог одержать победу над их святой церковью», — твердят они.
Ошеломленный Джошуа отпрянул, он никогда еще не видел своего господина в подобном ажиотаже. Внезапно через открытое окно в комнату донесся взрыв смеха.
— Кто там смеется? — спросил Ричард.
— Это две горничные, сэр, молодая Бетси Кейп и Люс Мартин, я сейчас их быстро угомоню.
К удивлению Джошуа, хозяин лениво поднялся и подошел к окну. Он увидел двух девушек, на которых обратил внимание в городе.
— Соблазнительные девчонки, — продолжал Джошуа. — Бетси озорная и подает плохой пример Люс. Я велю миссис Элтон отхлестать их за то, что они визжат у вас под окном.
— Почему они визжат? Верно, от удовольствия. Неужто они не понимают, какой важный сегодня день?
— Их занимают лишь ленты-бантики да улыбки мужчин.
Снова зазвенел смех Бетси. Ричард вздрогнул, словно это действовало ему на нервы.
— Прошу тебя, вели им успокоиться, — сказал он.
Джошуа подошел к ним, а Ричард стал наблюдать за ними из окна, сам удивляясь, почему это его заинтересовало. Он увидел, что каждая девушка получила по пощечине. Бетси показала вслед Джошуа язык, а Люс прикрыла рот рукой, чтобы сдержать смех.
Даже после того, как девушки вошли в дом, он продолжал думать о них. Что их ждет в будущем? Замужество с одним из парней Глема Свонна, жизнь в домишке неподалеку от господского дома, быть может, все та же работа на него. Станут растить детей — сыновей, что станут драться под командой героя, вроде Дрейка; дочерей, которые будут хихикать, радуясь лентам, и улыбаться морякам.
Потом Ричард забыл о них. Он взял с полки книгу и опустился в кресло. Однако трудно было читать, когда в любой момент на горизонте мог показаться испанский флот.
Люс Мартин было пятнадцать лет. Ее послали работать в дом Ричарда Мерримена, когда ей исполнилось тринадцать. Ее отец был бедным рыбаком, жившим в домишке в Уитсанд-Бэйе, на противоположной стороне Тамар. Поэтому Люс чувствовала себя чужой в Девоне. Зарабатывать на пропитание было тяжело. Иногда лодки возвращались пустыми, а когда рыбы было полно, не удавалось ее сохранить. Бывали времена, когда вся семья питалась лишь черствым ржаным хлебом с пахтой. У девочки было так много братьев и сестер, что иногда даже их мать сбивалась со счету, она рожала их каждый год. Люс была одной из средних дочерей, и когда миссис Элтон, сама родом из Уитсанд-Бэйя, предложила ей работать в Пенникомкуике под ее началом, родители Люс с радостью согласились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36


А-П

П-Я