Улыбка, короткий поклон – и он ушел, оставив ее в полном смятении чувств. И вовсе не из-за Летти. Впервые за их совместную жизнь Кардросс намекнул, что желал бы от своей жены чего-то большего, чем почтительность; и его горькие слова заставили сердце Нелл биться сильнее. Ставить под сомнение слова матушки – это почти святотатство, но вдруг и на самом деле мама оказалась неправа?
Она медленно спустилась вниз, где на нее налетела Летти, так и кипевшая от возмущения и от желания выпустить пар. Нелл вполуха слушала разъяренную девушку, изредка вставляя «нет» и «да» и мало что понимая из ее сбивчивой речи, за исключением угрозы, что золовка пойдет на отчаянные меры, если Кардросс и впредь будет таким тираном. Летти еще не поняла, что нашла не слишком внимательную слушательницу для своих излияний, когда в гостиную принесли сообщение о приходе сестер Торн, желавших увезти свою кузину на какую-то выставку.
Вскоре Нелл очутилась в одиночестве и могла без помех поразмышлять над собственными трудностями. Они быстро свелись к одной проблеме: как оплатить бальное платье из кружева шантильи, не обращаясь к Кардроссу. Если Кардросс просил ее руки не из расчета, а по любви, то это было самым главным. Ничто лучше не могло бы подтвердить его подозрений, чем просьба оплатить счет; а любая попытка объяснить ему, что она полюбила его с первого взгляда, покажется ему достойной презрения выдумкой.
Она так и не пришла ни к какому решению, когда явился дворецкий, чтобы сообщить ей, что у дверей ее ожидает коляска. Она хотела было отослать экипаж, но не сделала этого потому, что вспомнила: долг вежливости обязывает ее нанести визит на Аппер-Беркли-стрит, чтобы справиться о здоровье заболевшей знакомой.
На обратном пути Нелл велела кучеру ехать на Бонд-стрит, где ей нужно было сделать несколько мелких покупок; там она увидела своего брата, прогуливающегося в лихо заломленной на золотистых кудрях фетровой шляпе и в ядовито-желтых панталонах, обтягивающих стройные ноги.
Виконт и сам-то никогда не умел выпутываться из многочисленных затруднений, не говоря уж о том, чтобы помочь кому-то другому, но обожающей его сестре он казался могущественным союзником. Она попросила кучера остановиться, и когда Дайзарт, в ответ на ее знак, перешел улицу, наклонилась вперед и, схватив его за руку, с благодарностью произнесла:
– О, Дай, как хорошо, что я тебя встретила! Не мог бы ты проводить меня до дома? Мне нужно тебе кое-что сказать!
– Если ты хочешь втравить меня в какую-нибудь жуткую заварушку, – с подозрением начал Дайзарт, – то будь я проклят…
– Нет, нет, обещаю тебе, ничего подобного! – перебила она. – Мне… мне нужен твой совет!
– Ну, против этого я не возражаю, – милостиво заявил виконт. – В чем дело? У тебя что-то случилось?
– Боже сохрани! – сказала Нелл, ни на секунду не забывая о присутствии кучера, соскочившего с облучка и открывшего дверцу коляски. – Входи же, Дай! Я сейчас тебе все расскажу!
– Ну хорошо! – сказал он, входя в экипаж и располагаясь рядом с ней на сиденье. – В конце концов, я все равно ничем не занят. – Он критически оглядел ее и заметил с братской бесцеремонностью: – Ну и шляпа!
– Это ангулемский капор, самый последний крик моды! – с подъемом возразила Нелл. – И раз уж на то пошло, Дай, до чего же ты нелепо выглядишь в желтых панталонах!
– Дьявольски, правда? – согласился виконт. – Это Корни заставил меня купить их. Сказал, что это гвоздь сезона.
– Я бы на твоем месте не стала его слушать!
– Ну, не скажи! Корни всегда знает, что к чему. А если у тебя нет проблем, то зачем тебе мой совет?
Она толкнула его локтем, чтобы он замолчал, и они начали болтать на отвлеченные темы, что (как он сообщил ей, когда они прибыли на Гросвенор-сквер) заставило его пожалеть, что он вышел в то утро на Бонд-стрит.
– Уж меня-то ты не проведешь, говоря, что у тебя все в порядке, – сказал он. – Я заметил, что ты бледная, но подумал, что это из-за капора.
Нелл провела его по лестнице в свой легкомысленный будуар, сбросила злосчастный головной убор и жалобно сказала:
– У меня страшная неприятность, и если ты не поможешь мне, Дай, я даже не знаю, что делать!
– Боже, – сказал несколько перепуганный виконт. – Ну, не впадай в панику, Нелл! Конечно, я помогу тебе! По крайней мере, если сумею, хотя, будь я проклят, если знаю… Впрочем, смею думать, что все это ерунда на постном масле!
– Нет, – сказала она таким трагическим тоном, что он начал всерьез беспокоиться. Крепко сжав пальцы, она с заметным трудом произнесла: – Дайзарт, у тебя… еще есть… те триста фунтов, что я дала тебе?
– Ты что, хочешь забрать их назад? – спросил он.
Она кивнула, не сводя с него встревоженного взгляда.
– Вот так история! – сказал виконт.
У нее упало сердце.
– Мне очень жаль, что я вынуждена просить об этом!
– Милая сестренка, я бы отдал тебе их сейчас же, если бы они у меня были, – заявил он. – Зачем тебе? Карточный долг? Ты что, проигралась в пух и прах, Нелл?
– Нет, нет! Это бальное платье из кружева шантильи, и я не могу… не могу… сказать об этом Кардроссу!
– То есть как? Ты хочешь сказать, что он оказался скрягой?! – вскричал виконт.
– Нет! Он был потрясающе щедр, только я оказалась такой дурочкой, и мне казалось, что у меня столько денег… Мне и в голову не приходило, Дай, что в конце концов я могу оказаться в долгах!
– Господи, было бы из-за чего приходить в такое отчаяние! – с облегчением сказал виконт. – Просто объясни ему, как это получилось, я уверен, что он не удивится, он же знает, что ты не привыкла обращаться с деньгами. Тебе, скорее всего, влетит как следует, но долги твои он уплатит как миленький.
Она упала в кресло и закрыла лицо руками:
– Он уже уплатил их!
– Э-э? – не понял Дайзарт.
– Давай я лучше все тебе объясню, – сказала Нелл.
Нельзя сказать, чтобы это сбивчивое и невнятное объяснение помогло Дайзарту до конца осознать ситуацию, но он все-таки понял, что дело гораздо серьезнее, чем он предположил поначалу. Он был достаточно умен, чтобы понять, что ему рассказали далеко не все, но, поскольку ему не хотелось очертя голову бросаться в омут чужих семейных дел, не стал настаивать на более подробном рассказе. Совершенно очевидно, что замужество сестры идет не так гладко, как он предполагал; а раз так, то он понимал ее нежелание сообщать Кардроссу еще об одном долге.
– Что мне делать? – спросила Нелл. – Ты ничего не можешь придумать, Дай?
– Что может быть проще! – обнадеживающим тоном отозвался Дайзарт. – Беда в том, что ты еще неопытна. Тебе нужно заказать у этой мадам Лаваль еще одно платье.
– Заказать еще одно? – ахнула Нелл.
– Вот именно, – кивнул он.
– Но тогда долг увеличится!
– Но она на время отстанет.
– А потом потребует, чтобы я уплатила за оба! Дай, ты сошел с ума!
– Милая моя девочка, да все так делают!
– Только не я! – заявила она. – У меня же не будет ни минуты покоя! Только подумай, что будет, если об этом узнает Кардросс!
– Пожалуй, ты права, – согласился он. С нахмуренным лицом он обошел комнату, пытаясь найти решение. – Беда в том, что я не в ладах с процентщиками. Я бы мигом решил твою проблему, да только эти акулы прекрасно знают, каково наше положение.
– Ростовщики? – спросила она. – Я уже думала об этом, только не знаю, как к ним подступиться. А ты знаешь, Дай? Расскажи мне.
Виконт был не из тех молодых людей, чью совесть обременяют соображения морали, но он без колебаний отмел это предложение.
– И не подумаю! – сказал он.
– Я знаю, что нехорошо занимать у ростовщиков, но в таком случае, как этот… и если бы ты пошел со мной, Дай…
– Хорош бы я был! – с негодованием перебил он. – Черт возьми, я не святой, но и не так испорчен, чтобы отдать этим кровопийцам собственную сестру!
– Это так плохо, да? Я и не знала, – сказала она. – Конечно, я не пойду к ростовщику, раз ты говоришь, что нельзя.
– Да, говорю. И более того, если бы ты пошла, а Кардросс узнал об этом, вот тогда было бы шуму! Так что лучше бы ты набралась мужества и рассказала ему все прямо сейчас.
Кровь прилила к ее щекам, и она покачала головой.
– Знаешь, мне так странно все это слышать, – строго сказал Дайзарт. – Похоже, ты с ним поссорилась и разозлила его. Это не мое дело, но, по-моему, ты натворила глупостей!
– Да нет же… все совсем не так! – пролепетала она.
– Что-то ты наверняка натворила! – настаивал он. – Я-то думал, он любит тебя!
Она быстро взглянула на него:
– Правда, Дай? Ты правда так думал?
– Ну конечно же! Господи, да что еще можно подумать, если не успел он взглянуть на тебя и – тут же ринулся делать предложение? Об этом же весь город говорил! Старый Кулинг сказал мне, что никто еще не видел, чтобы он так быстро таял перед какой-либо шляпкой. Я и сам подумал, что у него с головой не в порядке, – серьезно сказал виконт. – Не скажу, конечно, что ты не красотка, но будь я проклят, если понимаю, что в тебе необыкновенного, что заставило такого человека, как Кардросс, породниться с нашей семейкой!
– О, Дайзарт! – вся дрожа, выдохнула Нелл. – Ты… ты меня не разыгрываешь?
Он недоуменно уставился на нее.
– У тебя что, тоже с головой плохо? – спросил он. – Какого же черта он, по-твоему, женился на тебе, если не был по уши влюблен? И не говори мне, будто не знаешь, что свела его с ума!
– О-о! Не говори так! Я так думала… сначала… но мама говорила… объяснила мне… как это все на самом деле!
– И как же это на самом деле? – нетерпеливо спросил Дайзарт.
– Это брак… ради удобства, – запинаясь, сообщила Нелл. – Ему все равно надо было на ком-нибудь жениться, и я… понравилась ему больше, чем другие знакомые дамы, и он решил, что я подойду!
– Узнаю мама! – вскричал Дайзарт. – Для нас этот брак был действительно выгодный, но если он решил, что ему удобно отвалить за тебя солидный куш (а я могу поклясться тебе, что папа заставил его раскошелиться), да еще повесить себе на шею кучу бездельников, которые много лет сидят в долгах, то тогда он настоящий осел!
– Дайзарт! – вскричала она в ужасе.
– Бездельников! – твердо повторил он. – Не знаю, когда у папа в последний раз были хоть какие-то деньги, а что их никогда не было у меня, милорд прекрасно знает! Собственно, насколько я понимаю, мы бы уже давно разорились, если бы не подвернулся Кардросс. Это наша единственная в жизни удача!
– Я знала… мне сказали, что он заключил соглашение…
Дайзарт хохотнул:
– Ага, вытянул нашего папа на аркане из долговой ямы, чтобы заключить соглашение!
Она вскочила, прижав ладони к пылающим щекам.
– О, а я была так омерзительно расточительна!
– Не стоит из-за этого падать в обморок, – весело ответил Дайзарт. – Говорят, он богат, как Крез, и я не удивлюсь, если это правда.
– Как будто это оправдание моим долгам! О, Дай, я потрясена! Неудивительно, что он сказал мне это!
Он с подозрением посмотрел на нее:
– Что значит «это»? Если ты собираешься зареветь, Нелл, то предупреждаю тебя – я уйду!
– Нет-нет! Ничего подобного! Только я так переживаю – я ведь тебе еще не рассказала, Дай, но он сказал мне нечто такое, что заставило меня подумать, будто он считает, что я вышла за него замуж из-за его богатства!
– Но разве это не правда?
– Нет! – вскричала она с горячностью. – Никогда, никогда!
– Не хочешь ли ты сказать мне, что влюбилась в него? – недоверчиво спросил Дайзарт.
– Конечно, влюбилась! Разве я могла устоять?
– Что за несусветная чушь! – с отвращением сказал виконт. – Какого же дьявола ты устраиваешь этот дурацкий спектакль, если все обстоит именно так? Как это ты умудрилась убедить Кардросса, что не любишь его, если на самом деле любишь?
Она отвернулась.
– Я… я пыталась быть удобной женой, Дай! Понимаешь, мама предупредила меня, чтобы я не предъявляла никаких требований, и не… не висла на нем, и не подавала виду, что заметила, если у него вдруг появится интерес на стороне, и…
– Ах, так это дело рук нашей мама? Как же я сразу не понял? В жизни не встречал такого безмозглого создания!
– Ох, Дайзарт, замолчи! Она же хотела как лучше! Ты только никому не говори, но ведь она так стремилась, чтобы я не испытала такого же мучительного разочарования, какое, боюсь, испытала она сама!
– Правда? – с интересом спросил виконт. – А я и не знал, что папа в давние времена волочился за юбками. Однако, по-моему, даже мама могла понять, что Кардросс – не того поля ягода. И никогда не был падок на женщин, во всяком случае, я о таком не слышал. И ты проглотила всю эту белиберду, Нелл? Черт возьми, ты должна была понять, что он влюблен в тебя!
– Я думала… я думала, это была просто предупредительность, ведь он такой добрый и учтивый! – созналась она.
– Добрый и учтивый! – ядовито передразнил Дайзарт. – Честное слово, Нелл, по-моему, ты такая же простофиля, как и мама! Клюнуть на одну из ее сказочек про белого бычка, когда Кардросс прямо-таки стелется перед тобой! Ну и ну!
Она опустила голову и еле слышно произнесла:
– Это, конечно, моя глупость, Дай, но это еще не все. Знаешь, я ведь знала о леди Орсетт. Мне Летти рассказала.
– Эта девчонка, – сурово сказал Дайзарт, – плохо воспитана! Но в том, что она тебе сказала, нет ничего особенного, ведь все знали, что леди Орсетт много лет была его любовницей. И не строй из себя страдалицу, дорогая моя, потому что, во-первых, ты меня не убедишь, что ничего не знала о похождениях папы, а во-вторых, жизнь Кардросса до женитьбы на тебе – не твое дело! Леди Орсетт теперь подцепила Лидни, так что хватит болтать о ней!
– Правда, Дай? – оживившись, спросила Нелл.
– Так говорят. Я не знаю!
– О, как бы я была счастлива, если бы не этот ужасный долг! – вздохнула она.
– Чушь! Сознайся во всем Кардроссу, и с этим будет покончено!
– Лучше умереть! Неужели ты не понимаешь, Дай? Разве он поверит в мою искренность, если теперь, снова попав в долги, я скажу ему, что меня не интересовало его богатство?
Виконт едва удержался от насмешливого ответа, который так и рвался у него с языка. Он понял. После минутного размышления он сказал:
– Он подумает, что это небескорыстная любовь, так, что ли? Да, ты права:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33