стеклянные двери для душевой
Если бы у него была жена, она бы этим вечером сидела рядом с ним и подливала ему бренди… Эвард скривился, спускаясь с небес на землю. Никакое бренди, разумеется, ему не светит. Жена через несколько лет брака начнет ворчать все больше и больше, а детей надо будет воспитывать и обеспечивать им образование… Словом, опять рутина и скука. Вот офицерский патент – совсем другое дело! Эварду очень хотелось в Эфиопию…
Он вздохнул, поднялся и, прихватив с собой бутылку, вышел через французское окно на свежий воздух. Правда, свежим он был весьма условно: стояла душная ночь, почти тропическая, нетипичная для английской погоды. Ветер скончался где-то в скалах, небо заволокли тяжелые тучи, и лишь изредка в щелочки между ними испуганно поглядывала луна, большая и круглая, как рыбий глаз.
К счастью, Эвард знал окрестности дома как свои пять пальцев. Еще бы: он родился и вырос здесь, в Морвеллан-Холле, и еще ребенком облазил всю обширную территорию поместья, разведав самые отдаленные уголки. Усадьба содержалась в идеальном состоянии; гости очень любили, приезжая к графу Мередит, устраивать пикники на безупречно подстриженных изумрудных лужайках или гулять по древнему лабиринту.
Граф постоял немного на террасе, ожидая, не подует ли ветер, но так и не дождался. Мир, казалось, перестал дышать. Эвард выбрал себе направление для поздней прогулки и, слегка пошатываясь, – бренди никак не хотело выветриваться, и в этом был виноват загулявший где-то ветер, – побрел в темноту.
Гравий хрустел под ногами. Эвард направлялся к лабиринту – самому старому и загадочному сооружению в усадьбе. Когда-то лабиринт был каменным, кажется, он существовал еще до появления на английской земле первых Морвелланов. Тогда было полно всяких предрассудков, люди верили в магию и прочую чепуху; семейные хроники, дрожа страницами, предполагали, что в лабиринте приносились человеческие жертвы. Эвард не верил этому: с чего бы? Кельты были, конечно, диким народом – в то время они там все были дикие, – но человеческие жертвы – это уже немного слишком. Кому их приносить, когда Англия даже тогда уже приняла христианство? И хотя в окрестностях лабиринта иногда исчезали люди, из этого не нужно делать поспешных выводов. Мало ли что может случиться с человеком, который вышел ночью погулять? Уж в наш-то просвещенный век – абсолютно ничего, – мрачно подумал Эвард.
В семнадцатом веке кладка стен лабиринта пришла в полную негодность: суровые ветры Корнуолла в буквальном смысле не оставили от нее камня на камне. И предок Эварда, граф Ричард Морвеллан, поддавшись модным веяниям, приказал снести остатки стен, а на их месте посадить вечнозеленый кустарник. Названия этого мерзкого растения с длинными шипами и словно лакированными листочками Эвард не знал, но росло оно на редкость буйно. Странное дело: кусты росли только на тех местах, где раньше находилась стена, ни на дюйм не отклоняясь от заданных линий. Их даже не требовалось подстригать. Что ж, меньше работы садовникам. Таким образом, лабиринт сохранил свою структуру, загадочность и неповторимость. Мало кому удавалось выбраться оттуда с первого раза. Но не графу Мередит! Отец Эварда показал сыну план лабиринта, когда мальчику исполнилось семь лет. Отныне наследник графа мог безбоязненно гулять по тихим аллеям с живыми зелеными стенами и добираться до сердца лабиринта – круглой площадки, посреди которой стояла вросшая в землю каменная скамья.
Дорожка, ведущая от дома к лабиринту, перекинулась горбатым мостиком через бурный ручей, который, недовольно ворча, нес свои воды к морю. Эвард немного постоял на мостике, пытаясь разглядеть бегущую воду, но смутно видел только белые бурунчики там, где вода разбивалась о камни.
Через несколько минут он добрел до лабиринта. Вечнозеленые кусты мрачно молчали: наверное, у них тоже было плохое настроение. Выглядел лабиринт довольно зловеще: черная стена, едва различимая в темноте, от которой явственно веяло холодом. Эварду невольно вспомнились сказки старой кухарки, которые он обожал слушать ребенком. Кухарка – кажется, ее звали Дейзи – вечерами сидела у очага, вязала носок и вешала сказочную лапшу на восторженно оттопыренные уши юного Морвеллана. Истории о драконах, ведьмах и вампирах Эвард слушал, раскрыв рот. Иногда эти истории приобретали весьма зловещий оттенок – чего стоит хотя бы рассказ о живой ноге повешенного разбойника, обитавшей в сундуке на чердаке и по ночам поедавшей детей! Чем именно нога их ела, кухарка не уточняла, и от этого было еще страшнее. Но все же действие этих историй разворачивалось где-то в невообразимой дали, а не здесь, под боком. Под боком был только лабиринт, и уж если Дейзи заговаривала о нем, Эвард потом долго не мог заснуть. Но его все равно тянуло в страшный лабиринт, по аллеям которого бродят живые мертвецы, катаются, ухая, отрезанные головы невинно убиенных и с заунывным звоном цепей гуляют призраки пропавших без вести графов Мередит. Это же так интересно и загадочно! Став старше, Эвард, разумеется, посмеялся над своими детскими фантазиями. Он часто гулял по лабиринту и днем, и вечером, и даже ночью, но ни разу не встречал там призраков. Иногда ему попадались заблудившиеся гости, однако в категорию мертвецов не попадали даже они: леди и джентльмены еще не успевали как следует проголодаться за время, прошедшее с завтрака, не то что отдать богу душу.
Хмыкнув и в очередной раз отхлебнув из бутылки – он уже и забыл, что пришел сюда освежиться и протрезветь, – Эвард решительно вошел под арку и оказался в лабиринте. Как ни странно, здесь было гораздо светлее, чем снаружи, хотя тень от высоких стен должна была сделать тьму грозовой ночи и вовсе непроглядной. Но Эварду показалось, что над лабиринтом светит луна, хотя он так и не смог ее увидеть. Ну и ладно. Он медленно пошел вперед, считая повороты. Через некоторое время граф вышел на центральную площадку и немедленно взглянул на небо: луны, разумеется, видно не было. Эвард со вздохом опустился на каменную скамью и сделал еще один глоток портвейна. Граф бездумно смотрел на ближайшую стенку, пока ему не показалось, что она начинает светиться. Что за бред!
– Мне надо меньше пить, – пробормотал граф, с сожалением отставляя полупустую бутылку. И вправду, пора завязывать с этим, жениться, зачать ребенка и после этого со спокойной душой укатить в Эфиопию. Или еще куда-нибудь. Если Палата Лордов и дальше будет трястись над ним, последним представителем рода Мередит, его скоро вообще перестанут выпускать из страны. Нет, надо жениться. Выбрать одну из этих милашек на выданье, устроить пышную церемонию венчания, съездить с ней в свадебное путешествие куда-нибудь… в Эфиопию, например… Нет, вряд ли жена оценит. Ладно, тогда провести с ней брачную ночь, убедиться в том, что наследник будет, и тогда уже приступать к осуществлению мечты…
Раскат грома пророкотал уже ближе, небо над головой Эварда расколола яркая вспышка. Ветер наконец проснулся и начал дуть порывами, ероша темные волосы графа. Эвард с удовольствием смотрел на небо, такая погода ему нравилась. От всего этого, положительно, веяло безумием: сидеть в бурную ночь в самом сердце лабиринта, несмотря на разгул стихий! Хоть какое-то развлечение.
Небо набухло заоблачным светом и обрушилось на Эварда потоками воды. Дождь был теплым, поэтому граф не двинулся с места. Промокнуть под майским дождем – не самая большая неприятность. Граф поднялся, сделал несколько шагов по направлению к выходу и… уперся в живую стену кустов.
В нетрезвом состоянии ошибиться легко. Пытаясь разглядеть выход, Эвард дождался, пока над головой полыхнет молния, и вот тут-то ему стало не по себе.
Выхода из лабиринта не было. Граф крепко зажмурился, пытаясь вырваться из плена бредовых видений. Когда же он открыл глаза, выход был на месте. Эвард, осуждая сам себя, покачал головой. Все, решено. Завтра он запирает винный погреб, достает из гардеробной синюю визитку, белый галстук и едет свататься. Хотя бы к той милой кудряшке Мэри, одарившей его многообещающим взглядом на последнем приеме у барона Торна.
Теперь в лабиринте все было правильно: темно, хоть глаз выколи, никакого призрачного мерцания, поэтому шел он большей частью на ощупь. Нет, милашка Мэри не подойдет. Если она столь многообещающе смотрела на него, кто ей помешает смотреть так и на остальных джентльменов? Нет, жена должна быть скромной, доброй, сидеть дома и заниматься хозяйством и детьми. И подливать Эварду бренди по вечерам. Да. Ему определенно нужна та, что согласится подливать бренди…
Дождь почти прекратился, и Эвард без приключений добрался до дома. Французское окно было закрыто. Наверное, оно хлопало и кто-то из слуг встал и закрыл его. Граф несколько минут постоял перед ним, размышляя, как попасть в дом.
Черный ход тоже оказался заперт, но обнаружилась приоткрытая створка окна в кухне. Какая опрометчивость! Впрочем, Морвеллан-Холл находится далеко от оживленных дорог, в ближайшей деревне даже трактира нет, и все же беспечность проявлять нельзя. Кряхтя, граф пролез через окно в дом и немедленно свалил что-то с кухонного стола, наделав шуму. Он представил, что будет, если сюда сбегутся слуги. Чего доброго, примут его за привидение или за вора. Эвард поспешно выскочил из кухни, прошел по коридору в холл и на ощупь поднялся на второй этаж. Гроза закончилась, луна так и не показалась, и вокруг царил мрак. Только из-под двери спальни Эварда пробивалась полоска света. Наверняка Джеймс обнаружил отсутствие хозяина и поджидает его, приготовив ванну и теплый халат. Как кстати… Эвард повернул ручку и распахнул дверь. И застыл на пороге.
Обстановка в спальне за три четверти часа отсутствия хозяина претерпела кардинальные изменения. Нет, камин, деревянные панели, пейзажи и жанровые сценки на стенах были знакомыми. И два кресла с вышитыми подушками остались на месте. И кровать, на которой с пятнадцатого века любили предаваться радостям любви графы, тоже стояла там, где ее поставили черт знает сколько лет назад. А вот все остальное… Занавески, столик, на котором ярко светится стеклянный шар… И главное – главное! – в кровати кто-то лежал.
Эвард сурово кашлянул и сделал шаг вперед, да так и застыл. На него изумленно смотрела рыжеволосая девушка. Она лежала в постели, укрывшись цветастым пледом, и держала в руках книгу.
– Юная леди, – строго спросил граф Морвеллан, – что вы делаете в моей постели?
3
Наверное, будет гроза… Энди стояла у окна в библиотеке и смотрела в сторону моря. Собирались тучи, теплый майский вечер превращался в штормовую ночь. Девушка представила, как волны разбиваются о скалу, как кипит вода у каменистого берега… Если прислушаться, можно уловить шум моря, грохот волн – поместье расположено в миле от залива Лонели-Рок, названного так из-за похожей на иглу скалы, возвышающейся над ним.
Миранда присела на подоконник. Дом ее мечты… Морвеллан-Холл. Еще в детстве, живя в людном и шумном Лондоне, Энди мечтала об уединенном поместье: с парком и прудом, цветником и лабиринтом; дорожки, посыпанные гравием, аллеи и аккуратно подстриженные газоны, конюшни и лошади… И однажды настал момент, когда, расширив бизнес, Миранда купила Морвеллан-Холл. Она влюбилась в этот дом с первого взгляда: это была просто воплощенная мечта…
Вот уже семь лет Миранда живет здесь: по субботам обедает со Смоллами, утром ее будит экономка миссис Вуд, вечером Энди играет в шахматы с дворецким Пемброком. За садом, парком и лошадьми следит Джим. Добрая старая Англия…
Энди, а не пойти ли тебе спать? – резонно заметила мисс Деверил. Утро вечера мудренее!
Девушка вздохнула и закрыла окно – небо уже полыхало молниями, но дождь еще не пошел. Энди походила вдоль стеллажей с книгами, пытаясь выбрать, что почитать пред сном, хотя сильно сомневалась, что заснет. Миссис Вуд уже давно легла, поэтому Энди решила не тревожить ее, а спуститься самой на кухню за чаем и печеньем – она с детства любила поваляться в постели с едой и книжкой.
Устроившись наконец на огромной графской кровати, Миранда захрустела печеньем и открыла книгу. «Кентервильское привидение» Уайльда очень подходит для такой ночи, особенно в свете любимых историй миссис Вуд про пропавшего графа. За семь лет Миранда наслушалась таких историй. Она даже разыскала в мансарде, где хранились старые картины, портрет этого самого Эварда Морвеллана, написанный незадолго до его исчезновения: высокий мужчина в черном парадном костюме, светло-карие глаза, немного мелковатые на современный вкус черты лица, темные, с ранней сединой волосы… И скука, ощущение серой паутины тоски – что-то такое было во всем облике пропавшего графа Мередит.
Энди даже покопалась в старых хрониках и нашла, что Эварду было тридцать семь лет в тот год, когда он сгинул навсегда, и что граф был богат, но богатство растворилось в воздухе вместе с ним. Скорее всего, лорд Морвеллан сбежал в поисках развлечений и денежки прихватил с собой. Если ему действительно было так скучно, как казалось, то ничего удивительного. Миранда надеялась, что граф Эвард нашел средство от скуки и был счастлив, а не бродит до сих пор грозовыми ночами по парку, бряцая цепями и завывая. Энди мысленно прикинула на мужчину с портрета белые лохмотья и хихикнула – зрелище получалось в высшей степени нелепое.
Печенье кончилось, и девушка решила попытаться уснуть, расположилась поудобнее и принялась за чтение. История неожиданно увлекла, хотя рассказ о несчастном призраке был прочитан не один раз. Миранда уже добралась до сцены знакомства призрака с девочкой, когда, на секунду оторвав взгляд от страницы, узрела перед собой самое настоящее привидение. Гость с того света, в мокрой старомодной одежде, стоял у кровати и с нескрываемым удивлением смотрел на нее.
– Юная леди, что вы делаете в моей постели? – вдруг вопросило предполагаемое привидение.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3
Он вздохнул, поднялся и, прихватив с собой бутылку, вышел через французское окно на свежий воздух. Правда, свежим он был весьма условно: стояла душная ночь, почти тропическая, нетипичная для английской погоды. Ветер скончался где-то в скалах, небо заволокли тяжелые тучи, и лишь изредка в щелочки между ними испуганно поглядывала луна, большая и круглая, как рыбий глаз.
К счастью, Эвард знал окрестности дома как свои пять пальцев. Еще бы: он родился и вырос здесь, в Морвеллан-Холле, и еще ребенком облазил всю обширную территорию поместья, разведав самые отдаленные уголки. Усадьба содержалась в идеальном состоянии; гости очень любили, приезжая к графу Мередит, устраивать пикники на безупречно подстриженных изумрудных лужайках или гулять по древнему лабиринту.
Граф постоял немного на террасе, ожидая, не подует ли ветер, но так и не дождался. Мир, казалось, перестал дышать. Эвард выбрал себе направление для поздней прогулки и, слегка пошатываясь, – бренди никак не хотело выветриваться, и в этом был виноват загулявший где-то ветер, – побрел в темноту.
Гравий хрустел под ногами. Эвард направлялся к лабиринту – самому старому и загадочному сооружению в усадьбе. Когда-то лабиринт был каменным, кажется, он существовал еще до появления на английской земле первых Морвелланов. Тогда было полно всяких предрассудков, люди верили в магию и прочую чепуху; семейные хроники, дрожа страницами, предполагали, что в лабиринте приносились человеческие жертвы. Эвард не верил этому: с чего бы? Кельты были, конечно, диким народом – в то время они там все были дикие, – но человеческие жертвы – это уже немного слишком. Кому их приносить, когда Англия даже тогда уже приняла христианство? И хотя в окрестностях лабиринта иногда исчезали люди, из этого не нужно делать поспешных выводов. Мало ли что может случиться с человеком, который вышел ночью погулять? Уж в наш-то просвещенный век – абсолютно ничего, – мрачно подумал Эвард.
В семнадцатом веке кладка стен лабиринта пришла в полную негодность: суровые ветры Корнуолла в буквальном смысле не оставили от нее камня на камне. И предок Эварда, граф Ричард Морвеллан, поддавшись модным веяниям, приказал снести остатки стен, а на их месте посадить вечнозеленый кустарник. Названия этого мерзкого растения с длинными шипами и словно лакированными листочками Эвард не знал, но росло оно на редкость буйно. Странное дело: кусты росли только на тех местах, где раньше находилась стена, ни на дюйм не отклоняясь от заданных линий. Их даже не требовалось подстригать. Что ж, меньше работы садовникам. Таким образом, лабиринт сохранил свою структуру, загадочность и неповторимость. Мало кому удавалось выбраться оттуда с первого раза. Но не графу Мередит! Отец Эварда показал сыну план лабиринта, когда мальчику исполнилось семь лет. Отныне наследник графа мог безбоязненно гулять по тихим аллеям с живыми зелеными стенами и добираться до сердца лабиринта – круглой площадки, посреди которой стояла вросшая в землю каменная скамья.
Дорожка, ведущая от дома к лабиринту, перекинулась горбатым мостиком через бурный ручей, который, недовольно ворча, нес свои воды к морю. Эвард немного постоял на мостике, пытаясь разглядеть бегущую воду, но смутно видел только белые бурунчики там, где вода разбивалась о камни.
Через несколько минут он добрел до лабиринта. Вечнозеленые кусты мрачно молчали: наверное, у них тоже было плохое настроение. Выглядел лабиринт довольно зловеще: черная стена, едва различимая в темноте, от которой явственно веяло холодом. Эварду невольно вспомнились сказки старой кухарки, которые он обожал слушать ребенком. Кухарка – кажется, ее звали Дейзи – вечерами сидела у очага, вязала носок и вешала сказочную лапшу на восторженно оттопыренные уши юного Морвеллана. Истории о драконах, ведьмах и вампирах Эвард слушал, раскрыв рот. Иногда эти истории приобретали весьма зловещий оттенок – чего стоит хотя бы рассказ о живой ноге повешенного разбойника, обитавшей в сундуке на чердаке и по ночам поедавшей детей! Чем именно нога их ела, кухарка не уточняла, и от этого было еще страшнее. Но все же действие этих историй разворачивалось где-то в невообразимой дали, а не здесь, под боком. Под боком был только лабиринт, и уж если Дейзи заговаривала о нем, Эвард потом долго не мог заснуть. Но его все равно тянуло в страшный лабиринт, по аллеям которого бродят живые мертвецы, катаются, ухая, отрезанные головы невинно убиенных и с заунывным звоном цепей гуляют призраки пропавших без вести графов Мередит. Это же так интересно и загадочно! Став старше, Эвард, разумеется, посмеялся над своими детскими фантазиями. Он часто гулял по лабиринту и днем, и вечером, и даже ночью, но ни разу не встречал там призраков. Иногда ему попадались заблудившиеся гости, однако в категорию мертвецов не попадали даже они: леди и джентльмены еще не успевали как следует проголодаться за время, прошедшее с завтрака, не то что отдать богу душу.
Хмыкнув и в очередной раз отхлебнув из бутылки – он уже и забыл, что пришел сюда освежиться и протрезветь, – Эвард решительно вошел под арку и оказался в лабиринте. Как ни странно, здесь было гораздо светлее, чем снаружи, хотя тень от высоких стен должна была сделать тьму грозовой ночи и вовсе непроглядной. Но Эварду показалось, что над лабиринтом светит луна, хотя он так и не смог ее увидеть. Ну и ладно. Он медленно пошел вперед, считая повороты. Через некоторое время граф вышел на центральную площадку и немедленно взглянул на небо: луны, разумеется, видно не было. Эвард со вздохом опустился на каменную скамью и сделал еще один глоток портвейна. Граф бездумно смотрел на ближайшую стенку, пока ему не показалось, что она начинает светиться. Что за бред!
– Мне надо меньше пить, – пробормотал граф, с сожалением отставляя полупустую бутылку. И вправду, пора завязывать с этим, жениться, зачать ребенка и после этого со спокойной душой укатить в Эфиопию. Или еще куда-нибудь. Если Палата Лордов и дальше будет трястись над ним, последним представителем рода Мередит, его скоро вообще перестанут выпускать из страны. Нет, надо жениться. Выбрать одну из этих милашек на выданье, устроить пышную церемонию венчания, съездить с ней в свадебное путешествие куда-нибудь… в Эфиопию, например… Нет, вряд ли жена оценит. Ладно, тогда провести с ней брачную ночь, убедиться в том, что наследник будет, и тогда уже приступать к осуществлению мечты…
Раскат грома пророкотал уже ближе, небо над головой Эварда расколола яркая вспышка. Ветер наконец проснулся и начал дуть порывами, ероша темные волосы графа. Эвард с удовольствием смотрел на небо, такая погода ему нравилась. От всего этого, положительно, веяло безумием: сидеть в бурную ночь в самом сердце лабиринта, несмотря на разгул стихий! Хоть какое-то развлечение.
Небо набухло заоблачным светом и обрушилось на Эварда потоками воды. Дождь был теплым, поэтому граф не двинулся с места. Промокнуть под майским дождем – не самая большая неприятность. Граф поднялся, сделал несколько шагов по направлению к выходу и… уперся в живую стену кустов.
В нетрезвом состоянии ошибиться легко. Пытаясь разглядеть выход, Эвард дождался, пока над головой полыхнет молния, и вот тут-то ему стало не по себе.
Выхода из лабиринта не было. Граф крепко зажмурился, пытаясь вырваться из плена бредовых видений. Когда же он открыл глаза, выход был на месте. Эвард, осуждая сам себя, покачал головой. Все, решено. Завтра он запирает винный погреб, достает из гардеробной синюю визитку, белый галстук и едет свататься. Хотя бы к той милой кудряшке Мэри, одарившей его многообещающим взглядом на последнем приеме у барона Торна.
Теперь в лабиринте все было правильно: темно, хоть глаз выколи, никакого призрачного мерцания, поэтому шел он большей частью на ощупь. Нет, милашка Мэри не подойдет. Если она столь многообещающе смотрела на него, кто ей помешает смотреть так и на остальных джентльменов? Нет, жена должна быть скромной, доброй, сидеть дома и заниматься хозяйством и детьми. И подливать Эварду бренди по вечерам. Да. Ему определенно нужна та, что согласится подливать бренди…
Дождь почти прекратился, и Эвард без приключений добрался до дома. Французское окно было закрыто. Наверное, оно хлопало и кто-то из слуг встал и закрыл его. Граф несколько минут постоял перед ним, размышляя, как попасть в дом.
Черный ход тоже оказался заперт, но обнаружилась приоткрытая створка окна в кухне. Какая опрометчивость! Впрочем, Морвеллан-Холл находится далеко от оживленных дорог, в ближайшей деревне даже трактира нет, и все же беспечность проявлять нельзя. Кряхтя, граф пролез через окно в дом и немедленно свалил что-то с кухонного стола, наделав шуму. Он представил, что будет, если сюда сбегутся слуги. Чего доброго, примут его за привидение или за вора. Эвард поспешно выскочил из кухни, прошел по коридору в холл и на ощупь поднялся на второй этаж. Гроза закончилась, луна так и не показалась, и вокруг царил мрак. Только из-под двери спальни Эварда пробивалась полоска света. Наверняка Джеймс обнаружил отсутствие хозяина и поджидает его, приготовив ванну и теплый халат. Как кстати… Эвард повернул ручку и распахнул дверь. И застыл на пороге.
Обстановка в спальне за три четверти часа отсутствия хозяина претерпела кардинальные изменения. Нет, камин, деревянные панели, пейзажи и жанровые сценки на стенах были знакомыми. И два кресла с вышитыми подушками остались на месте. И кровать, на которой с пятнадцатого века любили предаваться радостям любви графы, тоже стояла там, где ее поставили черт знает сколько лет назад. А вот все остальное… Занавески, столик, на котором ярко светится стеклянный шар… И главное – главное! – в кровати кто-то лежал.
Эвард сурово кашлянул и сделал шаг вперед, да так и застыл. На него изумленно смотрела рыжеволосая девушка. Она лежала в постели, укрывшись цветастым пледом, и держала в руках книгу.
– Юная леди, – строго спросил граф Морвеллан, – что вы делаете в моей постели?
3
Наверное, будет гроза… Энди стояла у окна в библиотеке и смотрела в сторону моря. Собирались тучи, теплый майский вечер превращался в штормовую ночь. Девушка представила, как волны разбиваются о скалу, как кипит вода у каменистого берега… Если прислушаться, можно уловить шум моря, грохот волн – поместье расположено в миле от залива Лонели-Рок, названного так из-за похожей на иглу скалы, возвышающейся над ним.
Миранда присела на подоконник. Дом ее мечты… Морвеллан-Холл. Еще в детстве, живя в людном и шумном Лондоне, Энди мечтала об уединенном поместье: с парком и прудом, цветником и лабиринтом; дорожки, посыпанные гравием, аллеи и аккуратно подстриженные газоны, конюшни и лошади… И однажды настал момент, когда, расширив бизнес, Миранда купила Морвеллан-Холл. Она влюбилась в этот дом с первого взгляда: это была просто воплощенная мечта…
Вот уже семь лет Миранда живет здесь: по субботам обедает со Смоллами, утром ее будит экономка миссис Вуд, вечером Энди играет в шахматы с дворецким Пемброком. За садом, парком и лошадьми следит Джим. Добрая старая Англия…
Энди, а не пойти ли тебе спать? – резонно заметила мисс Деверил. Утро вечера мудренее!
Девушка вздохнула и закрыла окно – небо уже полыхало молниями, но дождь еще не пошел. Энди походила вдоль стеллажей с книгами, пытаясь выбрать, что почитать пред сном, хотя сильно сомневалась, что заснет. Миссис Вуд уже давно легла, поэтому Энди решила не тревожить ее, а спуститься самой на кухню за чаем и печеньем – она с детства любила поваляться в постели с едой и книжкой.
Устроившись наконец на огромной графской кровати, Миранда захрустела печеньем и открыла книгу. «Кентервильское привидение» Уайльда очень подходит для такой ночи, особенно в свете любимых историй миссис Вуд про пропавшего графа. За семь лет Миранда наслушалась таких историй. Она даже разыскала в мансарде, где хранились старые картины, портрет этого самого Эварда Морвеллана, написанный незадолго до его исчезновения: высокий мужчина в черном парадном костюме, светло-карие глаза, немного мелковатые на современный вкус черты лица, темные, с ранней сединой волосы… И скука, ощущение серой паутины тоски – что-то такое было во всем облике пропавшего графа Мередит.
Энди даже покопалась в старых хрониках и нашла, что Эварду было тридцать семь лет в тот год, когда он сгинул навсегда, и что граф был богат, но богатство растворилось в воздухе вместе с ним. Скорее всего, лорд Морвеллан сбежал в поисках развлечений и денежки прихватил с собой. Если ему действительно было так скучно, как казалось, то ничего удивительного. Миранда надеялась, что граф Эвард нашел средство от скуки и был счастлив, а не бродит до сих пор грозовыми ночами по парку, бряцая цепями и завывая. Энди мысленно прикинула на мужчину с портрета белые лохмотья и хихикнула – зрелище получалось в высшей степени нелепое.
Печенье кончилось, и девушка решила попытаться уснуть, расположилась поудобнее и принялась за чтение. История неожиданно увлекла, хотя рассказ о несчастном призраке был прочитан не один раз. Миранда уже добралась до сцены знакомства призрака с девочкой, когда, на секунду оторвав взгляд от страницы, узрела перед собой самое настоящее привидение. Гость с того света, в мокрой старомодной одежде, стоял у кровати и с нескрываемым удивлением смотрел на нее.
– Юная леди, что вы делаете в моей постели? – вдруг вопросило предполагаемое привидение.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3