— Я не понимаю, почему вы так сердитесь, Джош.Он резко выхватил из кармана свой значок агентства и сунул ей под нос.— Для вас — детектив Маккензи.— Чудесно, детектив Маккензи, — уступила Эмили. — Но почему вы не можете понять, что я делала то, что действительно чувствовала?— Потому что я никогда не позволю себе полюбить воровку и обманщицу. Именно поэтому.— Сколько раз мне надо повторять, что я не воровка?!— Вы можете повторить это еще хоть тысячу раз, все равно я не поверю вам.— Но почему?Ее голос звучал смущенно, печально и немного потерянно — именно такие чувства обуревали и Джоша, как он ни старался быть холодным профессионалом. И виновата во всех его несчастьях именно она, Эмили. Не в состоянии терпеть боль, которую она ему причиняла, детектив схватил ее за плечи и сжал их, глядя прямо ей в глаза, которые сейчас не заслоняли толстые стекла очков.— Потому что вы позволили мне дотронуться до себя, Эми, а все остальное было ложью.Как он и пригрозил ей, он всю ночь держал ее в своей комнате. Эмили была в бешенстве. Не только потому, что Роза подумает, что они с Маккензи занимаются сейчас любовью, или что ей достанется за нарушение комендантского часа. Эмили не могла не смеяться над своим идиотским положением. Ей достанется в любом случае, потому что ее проведет по всему городу этот дубинноголовый Пинкертон, который не слушает никаких доводов разума.Она не могла заснуть, Джош тоже не сомкнул глаз, хотя оба пробовали это сделать — он в кресле, а она на его кровати. Но как могла она спать, когда у нее были связаны руки, а все ее жизненные планы рушились? Поэтому Эмили провела ночь, раздумывая над тем, как ей сбежать от своего тюремщика.Когда рассвет окрасил горизонт в теплые розовые тона, Джош был уже на ногах и ходил взад и вперед по комнате. Он уже закончил паковать чемоданы. Мозг Эмили был истощен от бессонницы и неожиданных поворотов событий прошедшей ночи. Она никак не могла примириться с самим фактом, что ее настиг-таки агент Пинкертона, арестовал, как самую обыкновенную преступницу, и сейчас повезет домой. Неужели ей придется признать свое поражение? Она всегда знала, что Маккензи — ищейка, но никогда не думала, что все закончится именно так.Почему ей взбрело в голову, что он должен изменить к ней свое отношение после того, что было между ними вчера днем? Ведь она должна была на всю жизнь запомнить урок, который ей преподала ее мать: для мужчины женщина никогда не будет на первом месте. Ей отводится незначительная роль в самом конце списка, после главных дел его жизни, работы и карьеры.Закусив нижнюю губу, Эмили соображала, как бы ей все-таки выпутаться из сложившейся ситуации. Он не будет слушать никаких разумных доводов, поэтому ей надо придумать что-то из ряда вон выходящее.Она встала и прошлась по комнате. Подозрительно взглянув на нее, Маккензи отвернулся. Взгляд девушки упал на значок агентства Пинкертона, лежащий на кровати, куда Джош бросил его прошлой ночью. Пока этот значок у него, он может доказать, кто он такой, если же нет…Ей необходимо чем-то отвлечь его внимание. Ее взгляд скользнул к ключу, торчащему в двери. Внезапно в ее голове созрел дерзкий план — такой дерзкий, что только он и мог сработать.Маккензи не смотрел на нее, ошибочно полагая, что его пленница смирилась и готова ехать домой. Но ему следовало бы уже лучше знать ее, ведь он много дней за ней наблюдал: она никогда не смирялась с обстоятельствами. Эмили вовсе не собиралась так просто подчиниться его воле.Когда Джош, кружа по комнате, оказался спиной к кровати, Эмили нагнулась и, быстро схватив значок, сунула его в карман своего фартука. Потом очень аккуратно, бочком подошла к двери и вынула ключ. Его она не стала класть в карман, а зажала а ладони. Теперь все, что ей оставалось делать, — это ждать, пока наступит момент отъезда. Маккензи, будучи джентльменом, вне всякого сомнения, пропустит ее в дверь первой — и совершит роковую ошибку, которую она собиралась обратить в свою пользу.Момент освобождения медленно приближался, все было готово для осуществления задуманного плана. Но за дверями — Дикий Запад, где могут выжить только сильнейшие. Убить или быть убитым, попасть в ловушку или самому эти ловушки расставлять. Но если она не попытается вырваться сейчас, он наверняка довезет ее до дома. Маккензи считает ее лгуньей и воровкой, поэтому ждать от него снисхождения бессмысленно.— Пора, мисс Лоуренс.Повесив на плечо сумку, Маккензи указал ей на дверь. Он больше не называл ее «Эми», в его голосе не было слышно тех завораживающих ноток, от которых таяло все ее существо. И он больше не улыбался. Эмили сомневалась, назовет ли он ее так когда-нибудь снова. Да и она вряд ли назовет его Джош, как раньше, когда от звука его имени трепетало ее сердце. Чувство, которое начало было расти между ними, мертво, и это он убил его. Ей не следует забывать об этом.Эмили была наготове. Как она и ожидала, Маккензи открыл дверь и, как джентльмен, отступил в сторону, пропуская ее вперед в коридор.Эмили быстро вышла из комнаты, и не успел он последовать за ней, как она отступила назад, повернулась и со всей силы толкнула его в грудь плечом. От неожиданности Джош покачнулся и отступил обратно в комнату. Девушка решительно захлопнула дверь и сунула ключ в замочную скважину. Хотя ей было неудобно, потому что руки у нее оставались связанными, она быстро повернула ключ и побежала к лестнице. Секундой позже, оглянувшись, чтобы убедиться, что Джош ее не догоняет, она кинулась в вестибюль, но тут перед ее носом оказался не кто иной, как шериф Бен Трэвис.— Как вы сюда попали, мадам?!От неожиданности она остановилась.— Если я не ошибаюсь, мисс Лэйн из «Гарви-Хауса», не так ли?Не успела Эмили ответить, как он увидел веревку на ее руках.— Что здесь происходит?А-ах! Неужели судьба против нее? Только она смогла вырваться из лап детектива — и тут же очутилась в объятиях шерифа! «Думай! Думай!»— Он… он… — Девушка не могла перевести дух. Трэвис сердито нахмурился:— Кто? И что он сделал?— Он хотел… он… он хотел изнасиловать меня!Глаза Трэвиса расширились: в них Эмили прочла профессиональный интерес. Все шло даже лучше, чем она могла себе представить.— Он уговорил меня зайти к нему в комнату, обманом заманил, а потом… потом…Она запнулась и с рыданиями подняла свои связанные руки, чтобы шериф мог сам все увидеть.— Он связал меня и хотел уже сделать свое дело, но мне Удалось вырваться.Глаза шерифа нехорошо сузились:— Где он сейчас? Эмили подала ему ключ:— Он заперт в своей комнате. Трэвис взял ключ.— Какой номер комнаты?— Номер семь, вторая дверь справа.Она бросила взгляд вниз и повела плечами в трагической безысходности.Он похлопал ее по плечу.— Вы хорошая девушка. Вы все сделали правильно, мэм. Как имя этого человека?— Маккензи. Джош Маккензи.Трэвис достал из сапога нож и разрезал веревку на ее руках. Потом с решительным видом засунул клинок обратно.— Сейчас я разберусь с этим Маккензи. У нас в Лас-Вегасе не очень-то любят такие вещи.Эмили позволила себе улыбнуться:— Я не сомневаюсь в вас.— Теперь я обо всем позабочусь.Он подвел ее к одному из кресел, стоящих в вестибюле.— Сейчас вы в безопасности. Посидите здесь и подождите меня, мэм.Она кивнула. Трэвис вынул свой «кольт» и стал подниматься по лестнице наверх. Одно мгновение девушка колебалась: ей не хотелось, чтобы Маккензи причинили какой-нибудь вред. Но, с другой стороны, она надеялась, что Трэвис не будет стрелять просто так. Он казался ей вполне разумным человеком — к тому же Маккензи может сам постоять за себя.Как только шериф скрылся из виду, Эмили бросилась вон из гостиницы.Джош приналег на дверь плечом, но добротное дерево даже не скрипнуло, плечо же, напротив, заныло. Он подергал за ручку. Попробовал крикнуть. Никто не откликнулся.Наверняка другие постояльцы частенько шумят и ночью, и днем, поэтому на его крик никто и не обратил внимания. Вот что получается, когда останавливаешься в общегородской гостинице.Проклятая женщина! Джош никак не мог до конца поверить, что она и в самом деле заперла его в его же собственной комнате. А сама оказалась на свободе… ну что ж, ей не удастся так легко от него отделаться. Он выберется отсюда довольно скоро и доставит-таки ее домой — даже если ему придется тащить ее всю дорогу за ее проклятые крашеные волосы! За дверью раздались шаги.— Эй! — крикнул Джош и заколотил в дверь. — Выпустите меня отсюда! Меня заперли!— Маккензи? — послышался мужской голос из-за двери. «Должно быть, портье», — подумал Джош.— Да, это я.Ключ повернулся в замочной скважине, и дверь распахнулась. Маккензи не собирался ни с кем вступать в объяснения и уже шагнул за порог, как вдруг увидел направленное на него дуло револьвера. Револьвер держал в руке незнакомец, внешность которого не имела ничего общего с хорошо знакомым ему портье.— Стоять на месте, мистер.Джош уже и сам догадался, что ему не следует двигаться. Он перевел взгляд с дула «кольта» на кобуру, которая низко висела на бедре незнакомца. Точно таким же манером носил кобуру его дядюшка Флинт. Для Джоша этого взгляда было достаточно, чтобы понять: судьба свела его с хорошим стрелком, и оказаться под прицелом его «кольта» не сулило ничего хорошего.Подняв глаза, Маккензи увидел звезду, красовавшуюся в вырезе жилета. Тут у него наконец отлегло от сердца.— Как я рад, что вы оказались здесь, шериф. Надо срочно поймать беглянку.— Ни с места, я сказал!Рука шерифа, держащая револьвер, даже не дрогнула. Джош посмотрел ему в лицо. Серые глаза шерифа, которые в упор уставились на его, были холодны как сталь. Холодны от ярости. Почему? Он ведь даже никогда не встречал этого шерифа раньше.— Моя фамилия Трэвис. Мне известно, что вы связали молодую женщину и держали ее здесь силой. Я не потерплю, чтобы это происходило в моем городе.— Что? Вы имеете в виду Эмили Лоуренс?— Лэйн, — ответил тот.— Лэйн — это вымышленное имя. Я детектив агентства Пинкертона, меня наняли, чтобы я вернул мисс Лоуренс домой в Лонг-Айленд.По-видимому, слова Джоша не произвели на шерифа никакого впечатления. Как это Эмили удалось так быстро запудрить ему мозги? Однако, вспомнив звук ее нежного голоса, ее мягкую кожу, нежную улыбку и эти проклятые зеленые глаза, Маккензи сообразил, что подобный вопрос излишен.— Трэвис, — произнес Джош, шагнув вплотную к шерифу. Щелчок взводимого курка заставил его остановиться.— Поднимите руки! — прорычал Трэвис.— Вы упорствуете, шериф, потому что не в курсе дела. Но все-таки ради собственной безопасности он решил поднять руки.— Можете вы хотя бы выслушать меня?— Сдайте свой «кольт», а потом посмотрим. — Трэвис поднял указательный палец. — Одной рукой.Маккензи слишком хорошо знал, что не стоит спорить с разгневанным представителем закона — особенно если при этом тебе в грудь направлено дуло револьвера, а на спусковом крючке лежит палец человека, не обремененного сомнениями. Решив не делать резких движений, Джош медленно опустил правую руку, расстегнул ремень, на котором висела кобура, и отбросил ее в сторону.— Дальше, — приказал Трэвис.Джош поддел ногой ремень и подтолкнул его к шерифу. Тот нагнулся, не спуская глаз с детектива, и поднял оружие. Потом он поставил свой «кольт» на предохранитель и сунул его в кобуру на бедре. Очевидно, он предполагал, что без оружия Джош не представляет для него опасности.— Пошли.Шериф указал в сторону холла.— Вы сказали, что выслушаете меня.— Я не говорил только, где я буду тебя слушать. Я буду чувствовать себя лучше, если в это время ты будешь сидеть за решеткой.— Шериф, я детектив агентства Пинкертона, я выполняю здесь задание. Я не собираюсь идти в тюрьму… Черт, дружище, я с вашей стороны закона.— У вас есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие ваши слова?— Позвольте мне достать свой значок. Шериф согласно кивнул:— Только медленно и спокойно, парень.Джош сунул руку в задний карман брюк. Пусто. Он похлопал по нагрудному карману рубашки. Ничего. Он знал, что значка не было в сумке, когда он закончил ее укладывать. Его взгляд скользнул в опустевшую комнату. Кровать… туалетный столик… теперь он точно знал, где надо искать его значок.— Эта маленькая сообразительная воровка, — пробормотал Джош. — Она взяла мой значок.Презрительное фырканье шерифа вернуло его к действительности.— А потом сама и связала себя, как я полагаю.— Должен признать, что связал ее действительно я. Она моя пленница, и я не хотел, чтобы она сбежала. Я собирался возвратить ее в Нью-Йорк, к ее отцу, первым же поездом, который прибудет сегодня утром.— Так вы говорите, что Эмили украла ваш значок и ключ от двери, а потом закрыла вас снаружи? И все это она проделала со связанными руками, когда вы находились вместе с ней в комнате. Так?!— Я знаю, что это звучит смехотворно и неправдоподобно, но это на самом деле отчаянная женщина.— Да, только не пытайтесь рассказывать эти сказки судье. Он поверит вашим выдумкам не больше, чем я. Пошли.Джош видел, что все его попытки ни к чему не привели. Эмили, наверное, еще раньше успела околдовать этого детину своими чарами. Но ему нечего было винить шерифа, его объяснения и в самом деле выглядели смехотворными. Пока они будут телеграфировать в центральную контору агентства, чтобы установить его личность, эта маленькая ловкачка успеет далеко уйти.Отказавшись от борьбы с неизбежным, он покорно пошел за решетку.Джош поморщился, когда за ним лязгнула дверь и ключ повернулся в замке.— Вы собираетесь запросить мое агентство и удостовериться, что я действительно тот, за кого себя выдаю? — спросил он Трэвиса.Шериф пожал плечами:— Конечно, это не повредит. Но это займет по крайней мере день.Маккензи вздохнул и сел на койку. Где окажется Эмили к завтрашнему дню?Как будто в ответ на его мысли раздался гудок паровоза — Это отходил утренний поезд. Глава 15 Эмили бросила унылый взгляд на городок, носящий название Сэнд-Рок. На улицах не было заметно никакого движения. Ни бездомных собак, ни кошек, только пыль поднималась вдоль улиц крошечными вихрями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44