мебели, контейнеров с пищей и прочего. В нескольких местах корабля для этого были припаркованы транспортные тележки с электроприводом. По этим-то пандусам и гоняли на роликах Дэн со Скотчем. В центре корабля проходила шахта лифта, которым Фрэнк обычно избегал пользоваться. Он пытался проанализировать – почему, и пришел к выводу, что после аварий на Ганимеде вообще побаивается слишком замкнутых пространств. Фрэнк легко взбежал по пандусу на пятую палубу. Здесь роскошь заканчивалась. Обстановка была стандартной для космического грузовика среднего класса – каким и являлся «Икар-12». Пластиковые панели. Металлический пол. Обыкновенные плафоны на потолке. Четверть пятой палубы занимала маленькая кают-компания. Никакого камбуза. Автомат подготовки сублимированных рационов и крохотный уголок для приготовления пищи. Фрэнк знал, что экипажи даже на этом пятачке с минимумом кухонной утвари умудрялись готовить удивительные вещи. Слишком быстро надоедала людям пресная безвкусность консервов. Каждый исхитрялся как мог. Проносили на борт замороженные бараньи туши, курятину, свинину, рыбу. Если рейс попадал на Рождество, обязательно – замороженную индейку. Фрэнк слыхал байку, что один экипаж летел до Ганимеда с вывешенной за борт говяжьей тушей. По мере необходимости выходили в открытый космос и отрезали плазменным резаком сколько надо. Как уж там было с радиацией, непонятно.
Прямо из кают-компании две лестницы вели в рубку, которая являлась, в принципе, шестой палубой. Около четырех метров в диаметре, забитая дисплеями, кнопками и тумблерами. Четыре кресла направлены в разные стороны. Капитанское считалось направленным на двенадцать часов, или на «север». Каждый член экипажа, при маневрах, контролировал свой сектор космоса. Рубка накрыта прозрачным колпаком. Обзор отсюда был великолепный. Фрэнк уселся в капитанское кресло, выключил дежурный свет и стал рассматривать звезды. В черноте открытого космоса они казались шляпками серебряных гвоздиков, набитых, как попало, в черный бархат. Далекое солнце светило стоваттной лампочкой, висящей в пространстве без плафона и электрошнура. Немного слепит, но в целом смотреть можно. Покрытие купола не давало бликов, а специальная пленка ослабляла яркость. «Там, на Ганимеде, мы редко видели солнце. То Юпитер закрывает, то сам Ганимед отвернется. А большую часть времени мы находились или подо льдом, или под куполом. Какая все-таки важная штука – солнце. Когда оно есть, его вроде и не замечаешь. Все, как всегда, главное – зонтик не надо брать. А когда солнце не видишь годами, понимаешь, насколько оно необходимо. Права Эллен, больше трех лет на Ганимеде нельзя. Хотя удивительно, как человек приспосабливается ко всему. Великая цель – ты жертвуешь собой, а для чего? Чтоб кто-то там, на Земле, набивал свои карманы? Мы ведь думали, что спасаем родную планету. От копоти, дыма, нефтяных пятен в океане. А оказалось…»
Фрэнк закурил. Кот запрыгнул к нему на колени и, поворочавшись, уютно устроился. «Скоро мы будем дома. Интересно, Майкл все сделал, как я его просил?» Фирма Майкла откусывала понемножку от сладкого пирога межпланетных перевозок. Они никому не мешали, занимались искусственным интеллектом погрузочных манипуляторов. В свое время именно Фрэнк ввел Майкла в этот бизнес. Благо хороших знакомых тогда хватало. Теперь компания – два десятка программистов и пара администраторов – прекрасно себя чувствовала. Они не хватали звезд с неба. Прочно укрепившись в своей нише, держали позиции и неплохо зарабатывали. Майкл был интересным парнем. Его прошлое нельзя было назвать безоблачным. Иногда Фрэнку казалось, что все закончится тюрьмой. Младшего братца словно несла горная река. К своим двадцати семи, когда Майкл наконец остепенился, он успел отслужить, принять участие в нескольких локальных конфликтах, поработать крупье, вышибалой, таксистом. И даже немного побыть мафиози. Последний разговор с Майклом удивил Фрэнка. Это было уже на Ганимеде. Серьезный мужик на экране мало напоминал взбалмошного, вечно спешащего младшего брата. Тот выслушал Фрэнка, кивнул и лишь спросил: – Куда перевести деньги? – Потом помолчал и добавил: – Я все сделаю, брат. С твоей семьей все будет в порядке.
Фрэнк тогда еще подумал: «Не зря я за него боролся». Для Майкла никто не был авторитетом, он слушал только старшего брата. «Я угрохал на него уйму времени. Но это того стоило». Если бы не Фрэнк, Майкл сейчас сидел бы или валялся в сточной канаве с простреленной головой.
Прошел час. Фрэнк аккуратно поднял дремлющего Джонса и переложил его на соседнее кресло.
– Я хочу кофе и сэндвич с сыром, – заявил он приоткрывшему левый глаз коту. Не торопясь, харвестмастер направился на четвертую палубу. Оказавшись на камбузе, Фрэнк достал сублимированную буханку белого хлеба и положил ее в специальный контейнер с кипятком. Потом намолол кофе и, сыпанув пару ложек в кофеварку, включил ее. Саффони всегда варил кофе в турке, но Фрэнк предпочитал кофеварку. За туркой он каждый раз не успевал уследить, и коричневая пена устремлялась через горловину, пачкая плиту. Фрэнк нарезал сыр чедар, достал масло и открыл контейнер с разбухшей до нормальных размеров буханкой. Через минуту он сидел за столом с чашкой ароматного кофе в руке. Джонс, заспанный, влетел в кают-компанию, он терпеть не мог, когда едят без него. Запрыгнув на стул, кот встал передними лапами на стол и изучил содержимое тарелки с сэндвичами. Увидев сыр, он презрительно фыркнул и спрыгнул на пол.

* * *
На «Икаре-12» начался новый день. Утренний гонг поднял Фрэнка первым – он дремал в крохотной кают-компании на пятой палубе. В принципе, не спать всю ночь от вахтенного и не требовалось. Главное, чтобы он был одет и находился поблизости от рубки. Корабельные часы показывали восемь утра. Фрэнк потянулся, разминая косточки, и пошел в бассейн. На Ганимеде у них с Эллен была маленькая сидячая ванна. Фрэнк забыл уже ощущение взмаха руки в упругой воде. Конечно, пятиметровый бассейн не позволял развернуться как следует, но даже пара сильных гребков кролем делала его счастливым. Вода заряжала энергией, тело становилось сильным и молодым. Мышцы, мелко подрагивая, напоминали о себе. Говорили о том, что они есть и их предназначение – нести тело сквозь различные среды. Джонс сидел на краю бассейна и ловил лапой брызги. Намотав пятьдесят метров, Фрэнк остановился и брызнул в кота. Тот недовольно фыркнул, отскочил и начал истово вылизываться. Вошел Скотч. Сняв комбинезон, рухнул бревном в прохладную воду. Все-таки бассейн пользовался огромной популярностью у нового экипажа. Потянулись остальные. Фрэнк, наплававшись, направился к тренажерам.
Через час приступили к завтраку. Сегодня был омлет с томатами, луком и болгарским перцем. После физических нагрузок аппетит у всех был отменный. Саффони довольно наблюдал, как экипаж уплетает приготовленный им омлет.
– Фрэнк. Я знаю рецепт одного сногсшибательного блюда. Можете приготовить его сегодня на обед.
– Я планировал сделать плов и на первое луковый суп.
– Луковый суп? Это банально, Фрэнк! Сделайте филейную суперуху из семги!
– Никогда не слышал о таком.
– У меня был один друг из Сибири, он научил меня. Его звали Петрофф, кажется. Мы общались по Сети. Он все звал меня на охоту к себе в Западную Сибирь. Там, знаете ли, все еще водятся глухари…
– Ладно, после завтрака жду вас с инструкцией на камбузе.
– Кому еще кофе? – улыбнулся Саффони. Перед ним возникли сразу четыре чашки.
В этот момент завыла сирена системы дальнего обнаружения. Дэн и Гинз первыми выскочили из-за стола. Они, не сговариваясь, побежали к пандусам, самый быстрый способ попасть в рубку.
– Это «Голиаф»! – кипятился Дэн.
– Почему вы так уверены? – парировал Гинз.
– Такая громадина, и скорость не очень велика.
В двух креслах сидели Дэн с Гинзом, остальные стояли.
– Если они нас заметят, будет плохо.
– Но ведь телеметрия выключена.
– А оптика?
Расстояние до идущего навстречу корабля было около двадцати тысяч километров. На один из экранов Гинз вывел изображение с оптической системы. Огромная серебристая пирамида, казалось, застыла среди звезд, хотя на самом деле корабли шли встречными курсами и суммарная скорость превышала двести пятьдесят километров в секунду. Оптическая система, повинуясь командам компьютера, отслеживала идущий навстречу корабль.
– Что я говорил! – воскликнул Дэн. – Это «Голиаф»!
– Если там все спят, то мы проскочим. Курсы наши не пересекаются, система обнаружения просто примет нас за большой камень.
– Хорошо бы, – пробормотал Дэн.
Бортовое время на кораблях редко совпадало. Обычно экипаж выставлял время в момент старта так, чтобы все высыпались. Вполне возможно, что в идущем навстречу супергрузовом корабле «Голиаф» сейчас все спали. Обычно проходящие рядом корабли договаривались сами. Но сейчас «Икар-12» был абсолютно «молчалив». Ни одно радиосообщение не уходило с его борта.
– Кажется, проскочили, – вздохнул Дэн.
Тишину радиоэфира нарушило лишь стандартное
«Я – борт 218, „Голиаф-4“, курс на Ганимед, скорость 104 км в секунду» – в общем, обычный мэсэдж.
– Так вот, берем семгу, лук… – Саффони невозмутимо продолжил свою лекцию.
Похоже, их не заметили…
Фрэнк достал из морозильника здоровенную каменную рыбину – килограммов на пять. Рядом суетился Саффони.
– Обычным ножом голову не отпилить, сейчас я принесу плазменный резак.
Планетолог мигом смотался на первую палубу и принес резак. Отрегулировав струю на длину двадцать сантиметров, Фрэнк аккуратно отрезал сёмге голову, потом откромсал еще пару крупных кусков. Убрав в морозильник остатки рыбины вместе с головой, он поставил отрезанные куски в разморозку. Через тридцать секунд Фрэнк, под чутким руководством Саффони, нарезал кубики семги без костей. Отправив ее в кастрюлю с кипящей водой, принялся за картофель. Потом мелко нашинковал лук и нарезал морковь. Когда вода с кубиками семги закипела, Фрэнк убрал пену, посолил варево и добавил овощи – картофель, лук, морковь.
– Главное, ничего лишнего, – суетился вокруг него Саффони. – Только семга без костей и картофель с луком. Морковь, кстати, необязательна, но с нею вкуснее.
– Как это называется?
– Филейная суперуха из семги. Это чертовски аппетитно… Если взять голову, хвост и прочую ерунду, то получится просто уха. Классическая. А мы с вами делаем суперуху, Фрэнк!
На запах в кают-компанию потянулся экипаж.
– А теперь, Фрэнк, я научу вас еще одной штуке – строганине из семги. Тот кусок, который мы оставили неразмороженным… Снимите кожу. И режьте тонкими пластинками…
Фрэнк нарезал семгу тонкими пластинками и разложил на большом блюде, приготовленном Саффони.
– Теперь мы это солим и перчим… – Саффони продолжал свои уроки. – Немного лимонного сока. – Он выдавил половинку лимона на семгу. – И можно есть.
– Так она же сырая!
– В этом и вся тонкость. Есть нужно, пока семга не растаяла. Потом она пустит жир, и пиши пропало.
– Так она же сырая! – снова повторил ошеломленный Фрэнк.
– Ставьте на стол! Этим можно закусывать даже коньяк. Проверено!
Фрэнк крикнул:
– Дэн! Скотч! Вы где?

* * *
Шли двадцать шестые сутки полета.
– Фрэнк! Сделайте нам, пожалуйста, строганину из сёмги!
– Идите к черту! Осталась только голова.
«Икар-12» уже давно развернулся на 180 градусов и тормозил. Его траектория была рассчитана таким образом, что финальная орбита совпадала с лунной. Только «Икар», подойдя к спутнику Земли, должен был спрятаться за Луной от назойливых телескопов и радаров. Полет прошел без происшествий. Они вскрыли сейф и стали обладателями пятидесяти тысяч баксов. Еще у них был слиток, который, по самым скромным оценкам, стоил более двадцати миллионов. Сверху все это прижимала папка с секретной информацией, за которую массмедии могли отвалить кучу денег. Но в этом направлении никто не хотел копать.
Фрэнк стоял на камбузе и резал болгарский перец. «Теперь я понимаю женщин. Когда готовишь эпизодически, это действительно праздник души. Но когда это становится рутинной обязанностью…»
– Фрэнк! Ну скоро?
– Я уже сказал! Идите к черту!
– Мы хотим есть, Фрэнк, – жалобно проблеял Скотч.
Под ногами крутился Джонс. Он уже давно привык к постоянным подачкам и выучил график приема пищи экипажа. В кают-компанию вошел Гинз.
– Джентльмены, предлагаю после обеда сложить все необходимое в планетарный челнок. Насколько я понимаю, завтра мы будем в пятистах тысячах километрах от Земли. Нужно быть готовыми быстро покинуть корабль. Согласны?
– Да, мистер Гинз. Неплохая мысль!
После обеда экипаж перетаскал все необходимое в челнок. Запас провизии и воды, пневматические ружья, аптечки, утепленные комбинезоны и палатки из комплекта аварийной посадки. Спор о точке приземления продолжался.
– Я предлагаю сесть в Сахаре. Там нас точно не заметят! – убеждал Скотч.
– Глупость. Ты умеешь выживать в пустыне?
К 2104 году Земля все еще была условно разделена на три лагеря. Развитые страны, страны третьего мира и некое среднее состояние. Объединенная Европа, Япония, Североамериканская конфедерация и Австралия составляли костяк группы развитых стран. Южноамериканский союз, некоторые страны Африки и Восточной Европы представляли собой промежуточное состояние. Все остальные были странами третьего мира. Тесно сотрудничающие Россия и Китай стояли особняком и изредка удивляли весь мир грандиозными проектами, типа огромной станции «Циолковский», или лидерством в освоении Ганимеда. Несмотря на грандиозные проекты, в глубинке России все еще строили бревенчатые дома и слыхом не слыхивали о Сети. А в Китае до сих пор некоторые работали за чашку риса.
– Я предлагаю приземлиться в Карпатах, – сказал Дэн.
– Это где?
– Горный массив. Тянется от Западной Украины и проходит по территории Чехии, там он называется Татры, и Румынии. Трансильвания, граф Дракула, слышали?
– Ну, ты придумал! – поежился Скотч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34