— Мы были удивлены, миледи, это правда. Ведь вы говорили, что уезжаете на долгий срок. А сегодня днем пришла миссис Робертс и сказала маме, что вы уже здесь с мужем. Но не с тем, за которого собирались выйти замуж.
Джулиана поджала губы.
— Миссис Робертс везде поспевает.
Эван недоумевающе взглянул на нее.
— Да? Она очень старая, а потому никак не может везде поспеть.
Рис едва удержался от смеха. Он оценил возраст экономки примерно лет в тридцать с небольшим, но одиннадцатилетнему ребенку, верно, это кажется настоящей древностью.
Джулиана весело улыбнулась, и Эван взволнованно продолжал:
— Так, значит, вы привезли с собой совсем другого мужа?
Вздохнув, Джулиана поднялась с колен.
— Да, я привезла с собой другого мужа.
— И он такой же надутый англичанин, как этот лорд Девоншир?
— Вовсе нет. — В ее взгляде появилась неуверенность. Она пошла по садовой дорожке к дому, и Эван поспешил следом. — Ты помнишь, я рассказывала тебе об одном человеке? Которого забрали во флот?
Рис наполовину высунулся из окна, чтобы услышать ответ мальчика.
— О мистере Вогане?
— Да. Он и есть мой муж.
Эван что-то ответил, но они были уже слишком далеко, чтобы расслышать. Воган отошел от окна в полном недоумении. Она говорила мальчику о нем! Почему? Почему она скрыла свою тайну от всех, но открылась подростку? И насколько подробно она ему все рассказала?
Тем временем за дверью кабинета раздались шаги, и он понял по голосам, что это Джулиана и Эван. И Воган решил спрятаться за портьерами, желая до конца дослушать столь заинтересовавший его разговор.
— Где-то здесь есть бумага, — сказала Джулиана, когда они вошли. — Досадно, что на нее попала вода и она немного испортилась. Ты уверен, что тебе не нужна бумага получше? — Она подошла к письменному столу и открыла ящик.
— Нет, мне нужна как раз испорченная бумага. — Эван тоскливо, совсем не по-детски вздохнул. — Если отец увидит у меня хорошую бумагу, он меня побьет. Пока я говорю ему, что беру бумагу из мусорной кучи, он позволяет ею пользоваться, раз она ни на что уже не годится. Но хорошая бумага вызовет у него подозрения. Он спросит, что я с ней делаю, и мне придется ему во всем сознаться.
— Сознаться? — Джулиана в недоумении посмотрела на мальчика. — В том, что ты учишься чтению и письму? В том, что ты набираешься знаний? Но что же в этом дурного? Почему твой отец не должен знать об этом?
Эван поднял на нее серьезный, печальный взгляд.
— Отец говорит, что мне не нужно брать уроки. Он говорит, что скоро я буду помогать брату на ферме и что не стоит тратить время на такие глупости. — Он аккуратно сложил бумагу и засунул ее в запачканный карман.
— Но ведь сам-то ты так не думаешь?
Потупив голову, мальчик кивнул. Джулиана положила руку на его худенькое плечо.
— Ты должен поступить в школу. У тебя исключительные способности, которые там разовьются еще больше.
Мальчик пожал плечами.
— Отец не позволит мне. Я нужен ему на ферме. Он разрешает мне приходить сюда, потому что думает, что я помогаю вам в саду. — Он вдруг забеспокоился. — Ой, он велел мне вернуться засветло. Лучше я пойду.
— Может, мне поговорить с твоим отцом…
— Нет! — Он бросил на нее умоляющий взгляд. — Пожалуйста, не делайте этого, миледи. Будет только хуже.
Джулиана тяжело вздохнула. Эван побежал к двери, но у порога остановился и оглянулся. В его глазах светилось неприкрытое обожание.
— Спасибо за бумагу. Вы так добры ко мне!
— Я делаю это не из доброты, Эван. — Она улыбнулась. — Я делаю это потому, что ты мой друг. Знаешь, если тебе еще что-нибудь нужно, ты можешь свободно прийти ко мне. Хорошо?
Он широко улыбнулся.
— Да, миледи. Непременно. — И выбежал из комнаты.
Рис видел, как она еще долго с тоской глядела вслед мальчику, и у него внезапно пересохло в горле. Ее глаза нечаянно выдали страстное желание иметь ребенка. Интересно, была бы она хорошей матерью? Глупый вопрос. После того, как он увидел ее с этим валлийским мальчуганом, он уже знал ответ.
Она вела себя с Эваном так мягко и нежно, что Рис на мгновение пожалел о своем поведении, из-за которого она могла лишь ненавидеть его. Он сжал кулаки. Просто он ведет себя как человек, которого предала жена. Черт побери, он ведь не избил ее! И не развелся с ней. Она должна быть рада и этому.
Но Джулиана не казалась радостной. Она выглядела… потерянной. Это было самое подходящее слово. С тяжелейшим вздохом она повернулась к столу и увидела раскрытый гроссбух и кипу хозяйственных бумаг. Ее лицо лишь еще больше омрачилось, когда она поняла, чем занимался Рис.
Воган пошевелился, и неосторожное движение выдало его. Джулиана вздрогнула, подняла голову и увидела кого-то, прячущегося за портьерой.
— Боже праведный! — вскрикнула она, прижав руку к груди.
Только когда он покинул свое убежище, она с облегчением вздохнула.
— Черт возьми, Рис, как ты напугал меня! Я не подозревала, что ты здесь.
— Я… — Он запнулся, не придумав, как объяснить, что он подслушивал. И вместо этого спросил: — Кто этот мальчик?
На какой-то момент Джулиана смутилась, но потом ее лицо прояснилось.
— А, ты имеешь в виду Эвана! Это сын одного из твоих арендаторов, Томаса Ньюкома.
— Я помню Томаса. Горячая голова!
— Да. И он совершенно не понимает важности образования.
— Для фермера обычно считать науку пустой тратой времени.
— Я знаю. Но Эван не просто сын фермера. Он исключительно талантлив. До наших занятий он не умел ни читать, ни писать и говорил только по-валлийски. Но прошло четыре года, и он выучился грамоте не только по-валлийски, но и по-английски, и по-французски. И даже начал изучать греческий язык.
— Греческий? — удивленно переспросил Рис. — И французский тоже? Мой Бог, сколько же лет мальчику?
— Двенадцать. Потрясающе, не правда ли? У него фантастические способности к языкам. И все труды пойдут прахом, если вмешается его отец.
Рис потер подбородок.
— Может быть, мы найдем способ убедить мистера Ньюкома, что его сыну образование принесет пользу. Конечно же, мы что-нибудь придумаем, чтобы не причинить мальчику неприятностей.
Она недоверчиво посмотрела на мужа.
— Ты действительно собираешься ему помочь?
— Разумеется. Мне выгодно иметь как можно больше образованных арендаторов.
И за свои слова Рис был награжден ослепительнейшей улыбкой, напомнившей ему их первую встречу там, на собрании «Сынов Уэльса». Боже, какая же все-таки у нее красивая и очаровательная улыбка!
— Если тебе удастся отдать Эвана в школу, это будет значить для меня очень много. — Ее глаза сияли.
— Я вижу, мальчишка очень важен для тебя. Ты не возражаешь, если я спрошу, почему?
— Я познакомилась с Эваном, когда садовник поймал его на краже слив из сада. Его привели ко мне, и мне полагалось отругать его. — Она рассмеялась и начала расхаживать по кабинету. — Вместо этого мы говорили о книгах из твоей библиотеки. Он был совершенно потрясен. И я сказала ему, что в качестве «наказания» он будет приходить сюда каждый день в течение месяца на урок чтения. После этого… он стал приходить несколько раз в неделю. Я плачу ему небольшую сумму за помощь мне в саду, но большую часть времени мы с ним занимаемся. Его отец доволен, что сын работает на «ее милость», а Эван получает хоть и не систематическое, но все же сносное образование.
Рис тяжело вздохнул. Теперешняя Джулиана нисколько не была похожа на ту легкомысленную, взбалмошную девушку, которую он рисовал в своем воображении.
— Ты поступаешь очень великодушно.
Услышав его мягкий голос, Джулиана остановилась около одного из книжных шкафов. От удовольствия ее лицо зарделось нежным румянцем.
— Вовсе нет. Как ты сказал, мне просто выгодно иметь хорошо образованных арендаторов.
— Я вижу, не менее выгодным для тебя был и надлежащий присмотр за моим имением?
Смена темы, казалось, несколько удивила Джулиану. Она нервно провела пальцем по корешку книги, словно проверяя ее чистоту.
— Что ты имеешь в виду?
— Почему ты так много работала для возрождения Ллинвидда? Я просмотрел учетные книги, долго говорил с миссис Робертс и твоим управляющим Джеффри Ньюнсом. Оба подтвердили, что положение дел в имении резко изменилось к лучшему, когда ими стала заниматься ты. Зачем это тебе?
Она взглянула на него с горькой улыбкой.
— Ведь это же мое приданое! Мне следовало содержать его в прекрасном состоянии для моего будущего мужа. Разве я не права?
— Я думал об этом. — И поспешно добавил: — Но ты могла все это делать на расстоянии, через Ньюнса, ты же предпочла действовать иначе. — Не отрывая от нее глаз, он показал на книжный шкаф, где стояли его книги. — Ты, безусловно, не обязана была брать мои вещи из дома Моргана и привозить их сюда. И все же ты это сделала. Почему?
В сумеречном свете ее кожа походила цветом на отполированную слоновую кость, а волосы на изысканное вишневое дерево. Она храбро, почти вызывающе выдержала его взгляд.
— Сам знаешь почему. Но просто не хочешь верить очевидному.
Пока он стоял, не зная, что ответить, Джулиана оторвала от него взгляд и пошла к двери.
— Увидимся за обедом, — тихо бросила она, не оборачиваясь.
И вышла, оставив его с тоской в душе и сотней новых вопросов. И ни один из них, похоже, не имел ответа.
Джулиана ожидала Вогана в столовой, нервничая, как девушка на первом свидании. Она ходила вдоль стола из конца в конец, поправляя то серебряную вилку, то фарфоровую тарелку. Стол был сервирован поистине безупречно.
Она никак не могла решить, как же ей быть с обедом. Может, сделать такой обед, чтобы вернувшийся в родные края изгнанник смог получить истинное наслаждение? Или сделать обед наказанием, попытавшись отплатить за недоверие к ней? В конце концов жажда мира и гордость за процветающий Ллинвидд победили в ней мстительные инстинкты. Почему бы не продемонстрировать ему, как чудесно, когда царит гармония? Тогда, если он будет продолжать ее мучить, он хотя бы будет знать, что потерял.
С миссис Робертс они долго обдумывали меню, стараясь включить в него как можно больше валлийских блюд, поскольку кухарка, оставшаяся от прежней прислуги, заявила, что молодой хозяин всегда питал к ним особую страсть. Стол был покрыт кружевной скатертью, уставлен тончайшим фарфором и серебром. Джулиана проинструктировала слуг, как им следует себя вести, чтобы расположить к себе хозяина.
По такому случаю она оделась с особенной тщательностью. Дарси всегда настаивал, чтобы в Нортклифф-Холле к обеду семья садилась при полном параде. В Ллинвидде же Джулиана одевалась значительно скромнее. Но на сей раз на ней было нарядное голубое с полосками жаккардовое платье и роскошно вышитый корсаж. Она даже велела горничной уложить себе волосы, что делала весьма редко.
Джулиана с улыбкой дотронулась до своей прически. Теперь она покажет Рису, что может быть образцовой женой, если захочет.
А что, если ему это все равно? Что, если он будет груб и требователен? Или, может, она ошиблась и он не захочет валлийской пищи? Джулиана оглядела комнату. Что, если ему не понравится, как она переделала столовую?
Что ж, если так, это уже не ее дело, решила она, пожав плечами. Если он не сможет оценить усилия, затраченные ею на этот обед, тогда он в самом деле грубое, невоспитанное животное и между ними никогда не будет мира.
Лицо Джулианы омрачилось. Что ж, в таком случае, она в следующий раз выставит перед ним тарелку простой овсянки.
Но, однако ж, нынче вечером Рис все же доказал, что может быть справедлив, когда захочет. Разговор в кабинете ее очень ободрил. Оказалось, за безрассудным поведением скрывался вполне разумный человек. Человек, чья гордость несказанно страдает. И все же он попытался разобраться в том, что произошло, и не стал безоговорочно верить россказням Дарси. В конце концов, может, мир между ними не так уж и невозможен?
— Я не слишком поздно? — раздался громкий голос от дверей.
У Джулианы бешено заколотилось сердце. Он уже здесь. Изо всех сил стараясь подавить волнение, Джулиана приветствовала его сердечной улыбкой.
Похоже, он удивился, но тоже ответил ей широкой обезоруживающей улыбкой, некогда так пленившей ее сердце.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, направляясь к столу. — Этот цвет очень тебе идет.
От столь неожиданных комплиментов Джулиана смутилась и низко наклонила голову. Рис подошел к ней вплотную, взял ее руку и поцеловал. Перед тем как отпустить ее, он запечатлел легкий поцелуй на ее запястье, отчего все тело Джулианы пронзила сладостная дрожь.
— Прелестный цвет, — произнес он и распрямился.
Она заставила себя посмотреть ему в глаза и тут же пожалела об этом. Его взгляд пылал такой страстью, что разжег в ней ответный огонь желания. «О Господи! — подумала Джулиана. — Зачем он это со мной делает?»
— Т-ты тоже хорошо выглядишь, — совершенно ничего не соображая, пробормотала она.
— Да? — Он удивленно поднял бровь. — Ты не боишься, что я зазнаюсь от твоей похвалы?
Эти шутливые слова напомнили ей прежнего Риса и то, как он поддразнивал ее в первые дни их знакомства. Он же продолжал по-прежнему крепко держать ее руку.
— Что ж, наверно, мне следует быть сдержанней в комплиментах, — не задумываясь ответила Джулиана. — Мистеру сквайру следует быть поскромнее. И упаси Бог допустить, чтобы мистер сквайр принялся разгуливать в бриджах цвета фуксии, как щеголи из Клуба франтов.
Рис весело расхохотался. Потом, не выпуская ее руки, он проводил Джулиану к ее стулу. Усадив ее, он занял место во главе стола под зачарованным взглядом жены.
Впервые за сегодняшний день он не казался напряженным. И ее слова по поводу его костюма были совершенно справедливыми. Он оделся так, как и в торжественный вечер, устроенный по случаю ее помолвки. Узкие атласные брюки и прекрасно сшитый камзол подчеркивали его мускулистые бедра и плечи. Годы физической работы на море развили его мышцы и сделали тоньше его лицо. Если раньше он был строен и гибок, словно острый клинок, то теперь он походил на мощный разящий меч. Этим, наверно, и объясняется, почему он показался ей столь грозным и внушительным при первой встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54