И через пять минут в кабинет к главврачу городской санэпидемстанции являлся невзрачного вида посетитель. С целью проведения ускоренного экономического ликбеза.— Ты что это, трубка клистирная? Не понимаешь, что творишь? — говорил он с порога.— Как вы со мной разговариваете? Как вы смеете так со мной разговаривать? — возмущался главврач. — Немедленно выйдите вон!После чего посетитель разваливался на удобном диване и закуривал, сбрасывая пепел на соседнее кресло.— Чего ты орешь, примочка на задницу? Ты чего колхозный рынок закрыл?— Я звоню в милицию, — говорил главврач и тянулся к трубке телефона.— Давай, звони. А я им расскажу, сколько ты в прошлом месяце получил с двух рынков. Сиди, козел, и не рыпайся, пока с тобой интеллигентно разговаривают.Главврач оставлял трубку телефона в покое.— В общем, так — печати свои дерьмовые снимай. Побыстрей. Лучше не позже, чем через десять минут после моего ухода. Для тебя лучше. И больше туда не суйся. На хрен давить производителя сельских продуктов который только-только на ноги встает. Сколько положено — бери. Мы не против. Но больше не смей. Это наша территория. Усек?— А если я откажусь? Снимать печати? Из-за царящей на рынке антисанитарии и потенциальной возможности вспышек эпидемиологических заболеваний. В любую следующую минуту...— Заботу о чистоте в голову не бери. Если надо, они там все языками вылижут. Базар не за них. За тебя.— И все же я не понимаю...— Не понимаешь? Тачка твоя? — показал в окно непрошеный визитер.— Ну моя.— А если ей по капоту пацанва неизвестная гвоздем слово нехорошее? Или кислоту азотную из банки на капот? Цвета мокрый асфальт. Или в лобовое стекло кирпичом? Или того хуже, в окно дачи бутылку с бензином? И зажигалку следом?..— Хорошо, я распоряжусь насчет печати. Если вы обещаете прибрать прилавки и подсобные помещения на рынке...— Какой базар...И посетитель, гася сигарету об обивку кресла, уходил.«Бардак! Совсем на шею сели! — думал про себя главврач. — Работать совершенно невозможно стало. Дочери на джип „Чероки“, который обещал к дню рождения, жене на бобровую шубу — заработать невозможно! Беспредел! Куда государство, куда милиция смотрит...»— Ну? — интересовался результатами визита хозяин коттеджа.— Все как надо. Печати снимут. Сегодня...— Что еще?— Милиция просит подбросить.— Милиции подбрось. С милицией нужно дружить. Еще?— Вас видеть хотят.— Кто такой?— Не знаю. Он не назвался. Сказал: от Косого.— Шмонали?— Шмонали. Пустой. Ничего нет. Просил, чтобы вы один были.— Один? Ну пусть заходит. Раз от Косого. Незнакомец зашел в комнату. Пересек ее и развалился на хозяйском диване.— Ты, что ли, Гнусавый?— Ну я, — осторожно, без интонаций ответил хозяин дома, пытаясь сообразить, по какому поводу прибыл визитер.— Ты почему беспредел творишь? — спросил тот.— Чего творю? — удивился хозяин дома. — Чего?!— Того... Ты почему положенные деньги не перегоняешь? В общак положенные. Или тебе правила не писаны?— Чего гонишь? Кто не перегоняет?— Ты! Мил человечек.— Врешь! Я чист. Я все, что с меня, — до копейки.— А в Центр?— В какой Центр?— В котором живешь!— Чего несешь? Какой Центр?!— Который в четыре стороны от Москвы. На полторы тысячи верст. В котором и твой паршивый городок. Согласно административному делению.— Не знаю я никакого деления. Я все — что положено! А больше — хрен!— А ты подумай. Что делают с теми, кто — на территории, но башлять отказывается? Что ты делаешь с теми киосками, которые не несут?— Ну?— Не ну, а думай. Что с тобой может произойти. Вдруг тебе какой-нибудь пацан пришлый кислоту азотную из банки плеснет. В глаза. Или в ветровое стекло бросит гранату. И попадет. Случайно. Думай!— Не пугай! Пуганый! В этом городе я ничего не боюсь!— Может быть. Но твой город расположен в Центральном регионе. А регион не твой. Регион тебе не сожрать. Поперхнешься.— Я в регион не лезу. И регион пусть ко мне не лезет! У каждого своя территория. По закону!— — Твоя территория на нашей территории. А тот, кто на чужой территории, должен отстегивать! По закону!— — Плевать мне на ваш закон. Я по другим живу. И все что требуется, отдаю. Сполна. А больше — это беспредел.— Это твое последнее слово. Гнусавый?— Последнее.— Ну, как знаешь...— Знаю...Визитер попрощался и ушел. Спокойно загасив об обивку кресла горящую сигарету.«Папа» городского масштаба схватил трубку радиотелефона еще раньше, чем тот вышел за ворота. И набрал номер.— Ты чего, Косой? Ты кого ко мне посылаешь?— Был?— Был.— Наехал?— Наехал. Борзо наехал. Как на лоха какого-нибудь. Кто это такие?— Хрен их знает. Но давят, что те танки. Только хруст стоит.— Тебя тоже давили?— Давили. И задавили...— Что, спекся?— Спекся.— И на меня навел?— На тебя не наводил. Ни на кого не наводил. У них и так все есть. Полный пакет. Со всеми адресами и регалиями. И ты есть. Я только согласился, чтобы на меня сослались.— Ну я и говорю — навел, гнида.— Да я же тебе толкую...— Хрен им, а не деньги.— Зря ты так. Они ребята серьезные. Дундука завалили.— Когда?!— Позавчера вечером. Нашпиговали свинцом, как утку дробью. Смотреть жутко.— Откуда ты знаешь, что они?— Говорят, что они.— Сказать можно все, что угодно...— Нет, они. Я тебе точно говорю — они. Я тоже вначале не верил.— И что?— И то! Сам скоро узнаешь! Когда тебя сожрут. С потрохами.— Не сожрут. Подавятся. Я здесь как в крепости. У меня тут все схвачено!— Ну смотри. Я предупредил... Глава 4 Президент распорядился вызвать Посредника, который отвечал за связь с Конторой. Она вообще-то называлась не Конторой. А совсем иначе. И совершенно непредсказуемо. То ли жэком номер 17, то ли лабораторией высокоточных метрических измерений, то ли НИИ квазитрофических поляризированных субстанций. Или еще как. Название не суть важно. Важно назначение.Назначением Конторы было помогать первым руководителям страны в затруднительных ситуациях, в которых все прочие законопослушные ведомства были бессильны. Потому что вынуждены были оглядываться на Конституцию и другие регламентирующие их деятельность законы, на прокуроров, журналистов, общественное и международное мнение и прочее.Контора единственная могла себе позволить роскошь не оглядываться ни на кого. Потому что официально ее не было. Была постоянно распадающаяся и в нужное время и в нужном месте соединяющаяся в единое разящее целое химера. Воображаемая, всегда проскакивающая между пальцев субстанция, состоящая из десятков мгновенно возникающих и распадающихся мелких хозяйственного назначения конторок. Организация не привязанная ни к недвижимости, ни к расходной графе бюджета, ни к конкретным людям, ни к занимаемым ими должностям.Контора была. И ее не было.Именно такой она была задумана много десятилетий тому назад. Чтобы управляться с гигантской Советской империей. С ее постоянно бунтующими и выходящими из-под контроля окраинами. С отдельными, недоступными МВД, КГБ и Прокуратуре высокопоставленными личностями. С которыми тем не менее надо было кому-то разбираться. И при необходимости расправляться.Контора была сродни масонским ложам. Всепроникающая и одновременно невидимая. И именно поэтому она единственная не раскрыла своих секретов в вихре не в меру разболтавшейся гласности. И не перестроилась в угоду и по образу и подобию новых правителей в горниле перестройки.Бюрократическая революция Контору пощадила, потому что она не оставляла никаких бумаг. И никаких живых свидетелей. Таковы были жесткие, но необходимые и раз и навсегда узаконенные правила игры. Желающий сохранить целое должен уметь жертвовать частностями...Президент знал Контору по очередному шифрономеру. Обновлявшемуся раз в несколько лет или недель. Его, вместе с ядерным чемоданчиком, передавал ему предшественник. Последние семь цифр обычно совпадали с телефонным номером общегородской АТС. Набрав данный номер, можно было услышать, что «Вы ошиблись телефоном» или «Протри глаза, когда набираешь цифры!». Это означало, что вызов принят и не позднее чем через несколько часов должен будет прибыть Посредник. О чем следует предупредить охрану. С Посредником можно разговаривать только Президенту.Посредник прибывал обычно под видом спецкурьера с целью вручить какой-то важный документ лично или в руки Доверенного, тоже не последнего в иерархии государства лица, которому единственному позволялось знать то, что знал Президент. Иногда Посредник прибывал совершенно в непредсказуемом обличье.Но прибывал всегда. И всегда не позднее нескольких часов после вызова.— Здравствуйте. Я вас слушаю, — обращался он к Президенту или Доверенному лицу без обычных в таких случаях полуподобострастных приветствий. Потому что приходил испрашивать дела, а не должностей и денег.— Нам необходимо провести расследование по вопросу утечки с территории страны атомного оружия, — определял задачу Доверенное лицо. — Как минимум — ответить на вопрос: имели место такие факты или нет. Как максимум — указать виновных. И передать Прокуратуре доказательства их вины для последующего судебного разбирательства.— Мы не можем вести официальное следствие. А потому не можем ничего передать Прокуратуре.— А что вы можете?— Можем раскрыть каналы утечки. И ликвидировать их.— А виновные?— Если вы дадите соответствующие указания, можем наказать виновных.— Как так наказать?— Как они того заслуживают.Доверенное лицо поежился. Он не привык к подобным откровенным, где все называется своими именами, разговорам. Он привык к подобным, которые и есть политика, делам. Но обязательно прикрывающимся благообразно-витиеватыми фразами о благе народа, прогресса и цивилизации.— Нет. Ничего такого не требуется. Надо найти и ликвидировать предпосылки расползания ядерного оружия. Не более того. Что вам для этого требуется?— Информационная поддержка, в том числе по объектам возможной утечки.— То есть?— Места дислокации и складирования ядерного боезапаса.— Но это совершенно секретная информация. Даже Президент не в полной мере владеет всеми подробностями.— Мы не требуем точных координат местоположения ядерного оружия. Нам нужны районы базирования. С точностью до сотен километров. Мы не можем оберегать то, что не знаем, откуда утекает.— Хорошо. Что еще?— Деньги.Доверенное лицо поморщился. Это была самая неприятная, потому что самая распространенная, ежечасно звучащая и тем набившая оскомину просьба. Все просили денег. И никто их не предлагал.— Я не уполномочен решать вопрос о субсидиях.— А кто уполномочен?— Президент.— Значит, мне надо переговорить с Президентом. Вот так запросто — «переговорить с Президентом»!Словно он какой-нибудь начальник заштатного отдела кадров.— Я должен решать вопросы с теми, кто их может решать, — еще раз и очень уверенно повторил Посредник.Послать бы этого наглеца куда подальше! Но нельзя. Потому что придется отчитываться перед Хозяином, который очень озабочен решением данного вопроса.— Хорошо. Я попробую...Доверенное лицо потянулся к телефону.— Нет, — остановил его Посредник. — Без телефона. Только лично.— Это защищенная правительственная линия!— Тем более... Я вынужден напомнить, что речь идет об особом статусе нашей организации.— Хорошо. Я попробую.— И напомните, что Президент должен быть один. Без охраны. Чтобы только он, вы и я.Через двадцать минут Посредник получил аудиенцию у Президента.— О какой сумме идет речь? — спросил Президент.— В зависимости от сроков операции. Чем короче сроки — тем больше потребуется средств. Мы, конечно, можем решить финансовые проблемы сами, но на это уйдет время.— Как так сами? — не понял Президент. — Как это вы можете решить вопросы субсидирования самостоятельно, если вы бюджетная организация? Вы бюджетная организация?— Не вполне. Но мы постоянно пользуемся услугами бюджета для решения конкретных оперативных задач.Все-таки Президент мало понимал специфику работы организации, что работала на него. Или не очень хотел понимать, чтобы не вступать в противоречие с законом, гарантом которого он выступал на территории выбравшей его страны.Меньше знаешь — меньше отвечаешь. За то, что узнаешь.— Назовите необходимую сумму. Минимально необходимую.— Пятнадцать миллионов долларов.— Сколько?— Если бы вы просили расследовать утечку автоматов «АКМ», мы бы запросили меньше.— Хорошо. Укажите счет, на который следует перевести требуемую сумму.— Их не надо никуда переводить. Деньги нужны наличными.— А как же я, то есть государство сможет контролировать их расход?— Никак.— А как государство сможет убедиться в их использовании по назначению?— По итогам операции.Президент задумался. Запрашиваемая сумма была невелика. На выборную кампанию, на представительские расходы выбрасывалось больше. Но за те деньги он получал требуемые ему услуги. А здесь их предлагали просто отдать. Под честное слово, то есть выбросить на ветер. Потому что честное слово это самое ненадежное вложение капиталов. По крайней мере в нынешнее смутное время.— Как из этого положения выходили мои предшественники? — спросил он.— Так же, как вы. Давали. Или не давали. В зависимости от того, нужен был им результат или нет.— Хорошо. Вы получите названную сумму. Но только законным порядком, то есть безналичным перечислением. И только частями. По мере поступления денег. Позвоните Управляющему делами. Завтра. Вот по этому телефону. Я распоряжусь...— Позвоню.И даже спасибо не сказал. За пятнадцать миллионов долларов. Хоть и частями...Посредник ушел. О продолжении этой истории он уже догадывался. Но Управляющему на всякий случай позвонил.— Сколько? — переспросил Управляющий. — Но у меня на сегодняшний день нет таких денег.— Это распоряжение Президента. Можете справиться у него.— Хорошо. Куда перевести средства?— РСУ номер шесть в районном отделении Промстройбанка...— В какое РСУ?!— Номер шесть.— Вы что, с ума спятили? Какое РСУ?! Президент страны не может переводить такие деньги в какое-то РСУ!— Это распоряжение Президента.— Хорошо. Но пусть ваше начальство выйдет с письмом на мое имя с обоснованием данной суммы согласно приложенной смете, рассчитанной в соответствии с нормо-расценками, утвержденными.
1 2 3 4 5 6 7 8