Берри даже не взглянул в мою сторону. Мой рот в том месте, куда он меня ударил, распух, а от ударов Дикса на груди остались красные полосы. Внешне я походил на мужчину, который весело провел ночь, но внутри у меня все ныло. Предав Анни, я попал в ловушку, из которой не было выхода. Если бы не угроза Дикса облить Анни кислотой и показать ей карточки, я бы еще мог бороться, но теперь дело было дрянь.
Какой же я был дурак! Ведь ловушка была мне подстроена еще в первую ночь, в первую нашу встречу на Вестер-авеню. Глория просто поехала за мной до Норфолка, а затем сломала машину на том месте, где я остановился.
Если бы я прислушивался к Анни и к своей внутренней осторожности, то не влип бы в эту историю.
Вернувшись вчера вечером в пустую квартиру, я совсем потерял голову от страха. Мне казалось, что единственный выход в том, чтобы покаяться перед Анни и вместе с ней просить защиты у полиции. Признаться Анни во всем после того, как я обманул ее, поклявшись больше не видеть Глорию, было немыслимо.
Наконец я получил возможность рассуждать трезво. Я вел себя как глупый мальчишка и получил по заслугам. Я ненавидел Дикса так, как еще ни одного человека в мире. Никогда не подозревал, что способен на такую ненависть. Мне необходимо не дать ему выиграть игру. Рано или поздно он ошибется, и тогда наступит моя очередь. Ведь я не всегда был таким слабаком. После войны, правда, размяк, но в свое время я считался волком-одиночкой, а эта репутация среди солдат стоила недешево. Я один ходил за языками, и мы с Биллом здорово сработались, снимая японских снайперов. Убивать - стало тогда моим делом, и лишь после войны, женившись на Анни, я размяк и забыл свое ремесло убийцы. Но эта ночь в компании Дикса напомнила мне о забытом, о прошлых ощущениях и опыте.
Я больше не был благодушным обывателем. Я хотел отомстить Диксу за свое унижение, и только убийство могло меня успокоить. Он собирался показать этот гнусный фильмик в разных притонах, чтобы разные подонки захлебывались от восторга и возбуждения. Он пригрозил облить кислотой Анни. Он поставил жизнь Билла в опасность. За все это он заслуживает смерть".
У Дикса сейчас все козыри на руках, но наступит время и он ошибется. Пока же надо притвориться испуганным человечком. Надо усыпить его подозрения, а когда придет мое время - не зевать.
И странно мне было и стыдно смотреть в лицо Анни. Слишком серьезным было положение, чтобы испытывать раскаяние за прошлые грехи, которые уже никогда не повторятся.
Наше счастье было в опасности. Я позволил завлечь себя в ловушку, и я должен сам выкрутиться из этого положения. Это теперь наше с Диксом дело, Анни здесь ни при чем.
Я пошел наверх, где Анни готовила ленч. Она внимательно посмотрела, как я мою руки.
- Ты почему такой бледный, Гарри? - поинтересовалась Анни.
- Я плохо себя чувствую. Может быть, чего-то не то съел. Анни, видимо, хотела мне верить, а мой прямой взгляд успокоил ее.
- Ты сейчас выглядишь так, как тогда, в день нашего первого свидания: грубый, злой и ненавидящий весь мир.
- Буду злым на тебя, если ты не дашь мне поесть. Я обнял Анни и ощутил запах ее волос.
- Гарри, а эти люди, что они делают? Они еще долго здесь пробудут?
- Они заплатили за месяц вперед, - ответил я. - Значит, и проторчат здесь месяц.
На самом деле я знал, что на следующей неделе здесь их и духу не будет.
- Но если ты захочешь, то я их выставлю отсюда.
- Может, и так, но нам нужны деньги.
- Ладно, хватит о них.
После ленча я сделал то, чего раньше никогда не делал. Я перешел улицу и вошел в сортировочное отделение. Здесь я очутился в большом помещении, полном почтовых фургонов. Мужчины в коричневых мундирах набивали в некоторые из них почтовые мешки. Каждый занимался своим делом, и несколько минут на меня никто не обращал внимания. За это время я осмотрелся и запечатлел в памяти все помещение.
- Сюда нельзя входить посторонним. Что вам здесь надо? Я повернулся на голос. Невысокий человек, с усиками щеточкой и в коричневом мундире, внимательно разглядывал меня.
- Простите, - улыбнулся я. - Я ищу Билла Метса. Я живу здесь, через дорогу. Меня зовут Коллинз, может, Билл сам говорил обо мне... Гарри Коллинз.
Лицо человека стало приветливым:
- Ну, конечно, я вспомнил. Он говорил мне о вас вчера вечером.
Я достал пачку сигарет и предложил их ему.
- Мы с ним здорово погуляли вчера вечером. Билл все еще способен влить в себя дюжину кружек пива.
- Я всегда пью только пиво. Моя фамилия Гаррис. Он сообщил мне, что вы собираетесь весело провести вечер. Я рад, что он получил повышение. Он как раз подходящий для этого человек.
- Конечно, ведь раньше он был боксером. Сразу можно определить, носил ли ты перчатки. Пойди Билл на профессиональный ринг, он бы далеко пошел. У нас в армии он был чемпионом бригады в легком весе.
- Мете о себе помалкивает но я сразу понял, что перчатки ему не в новинку. У меня был конфликт с ним, но, кроме синяка под глаз, я ничего не приобрел.
- Я тоже пытался с ним боксировать, и результат был тот же. Это не фургон Билла?
- Что? Эта развалина? У него новенький фургон.
- Ну, я совсем заболтался. Простите, если я помешал. Я совсем забыл, что у Билла выходной.
- Рад был с вами познакомиться, - улыбнулся Гаррис. Я возвратился в гараж. Я чувствовал, что Берри следил за мной, но окно в гараже было завешено белой занавеской. Около шести заявился Билл.
- Как доехал? - поинтересовался он.
- А ты?
- Нормально. Я притащил, креветки. Пусть Анни их приготовит, и мы с ними разделаемся.
- Отлично! Тащи их на кухню, а пока она их будет готовить, мы сходим в бар и раздавим по кружке пива.
Билл прошел на кухню, и я думаю, что это окончательно убедило Анни в том, что мы провели вечер вместе. Вскоре он возвратился.
- Уже на плите, - сообщил он. - Пойдем.
Закрыв двери гаража, мы направились в бар, который был неподалеку, напротив конторы Билла. Мы закурили, заказали пива, и здесь он заметил ссадину на моем лице. Он тут же спросил:
- Что у тебя с лицом?
- Соскользнула отвертка и чуть не выбила мне зубы. Сначала было больно, но теперь прошло. Кстати, я сегодня видел Гарриса, и он показал мне твой фургон.
Билл был удивлен:
- Показал? Но это против инструкции.
- Я совсем забыл, что ты сегодня не работаешь, и заглянул к тебе. Мы с ним немного поболтали, и я спросил, не твой ли это фургон.
- Ну, это неважно. Но там есть вещи, о которых мы не говорим посторонним.
- Да я к фургону и близко не подходил. А там есть сирена или что-нибудь в этом духе?
- Звонок тревоги, работает от батареи. Когда что-либо случается, я обязан нажать сигнал. Как только он сработает, то его не остановишь. Получается очень много шума.
Я узнал все, что мне необходимо, и перевел разговор на футбол. Возможности выигрыша любимой команды занимали Билла в течение получаса. Пока он рассуждал, я выработал план действий.
При некоторой доле везения вывести из строя эту систему сигнализации было делом возможным, а не делать этого совсем было нельзя. Слишком рано показывать зубы. Если я хочу расправиться с Диксом, то надо ему показать, что он совсем припер меня к стенке.
Мне пришлось немало потрудиться, чтобы не вызвать у Анни и Билла подозрений во время ужина и казаться естественным. У меня крутились в голове тысячи планов, но я вел себя крайне непринужденно. С облегчением я проводил Билла, когда он собрался уходить. В больших воротах почтовой конторы горел свет, и они были распахнуты.
- Кажется, вы никогда не запираете дверей на ночь.
- Конечно. Ведь фургоны то и дело въезжают и выезжают. Остальные помещения закрыты, но гараж открыт всегда, - ответил Билл.
- Но, наверное, есть и сторож?
- Всю эту неделю ночное дежурство у Гарриса. Он, похоже, самый большой соня из нас. Всю ночь спит в своей будке. Я был здесь как-то после полуночи и мог бы увести у него из-под носа парочку фургонов. - Кому нужен почтовый фургон?
- Конечно, если он пустой. Это всегда заявляет Гаррис. Он говорит, что проснется, как только заведут двигатель. И я думаю, что он прав. Нужно хорошо маневрировать, чтобы выехать оттуда. Ну, я пошел домой.
- Завтра увидимся?
- Нет, завтра у нас репетиция. Я загляну к тебе в воскресенье.
Билл пошлепал к автобусной остановке, а я начал вставлять болты в двери гаража.
Джо вышел, наконец, из запертой комнаты.
- Как идут дела, парень? - прошипел он.
- Все в порядке, - ответил я и стал его обходить. Тут он схватил меня за рукава пиджака и захотел повернуть меня к себе. Это меня взбесило, и я решил врезать ему по физиономии, но в последний момент все же решил сдержаться.
- Эд будет завтра днем. Он ждет от тебя известий, понял? - он так и буравил меня взглядом.
- Хорошо, я ему доложу.
Я вырвал у Джо свой рукав и направился в контору. Пусть думают, что держат меня на крючке. Пусть только оступятся лишь один раз, и я им докажу, что я не такой слизняк, как им кажется.
Дикс явился в пятницу в своем роскошном "кадиллаке". Он оставался в машине, даже не соизволил выйти ко мне.
- Залезай в машину, дружок, покатаемся.
- Я ненадолго, Тим, - сказал я, влезая в машину. Дикс вихрем промчался через Риджент-стрит под аркой адмиралтейства. Водитель он был отличный. На светофоры он вообще не обращал никакого внимания, а его манера ехать, не соблюдая рядности, заставляла меня раз двадцать прощаться с жизнью. Мы молча доехали до Бэкингемского дворца.
- У тебя есть план, дружок? - спросил он наконец. - Да, когда это надо сделать?
- Сегодня вечером. А что за план?
- Станция остается открытой всю ночь. Сторож спит всю ночь напролет. Фургон стоит в дальнем конце гаража, далеко от его будки. Если он меня заметит, то я скажу, что приготовил чай и решил его угостить. На всякий случай я возьму с собой чай в термосе. Затем уйду и попробую еще раз. Если он уснет, то пойду прямо к фургону. Надеюсь, что он меня не заметит. Звонок работает от батареи, и оборвать один проводок будет не трудно. Вот так, в принципе.
- А вдруг они проверяют провода. Это не пойдет. Может, испортишь сам звонок?
- Даже, если они проверяют провода, звонок испортить трудно. Ничего другого я предложить не могу.
- Хорошо. Это на твоей совести. Я дважды не повторяю. Ты не забыл, что тебе обещали сделать в случае неудачи или отказа?
- Помню, - нахмурился я испуганно.
- Кажется, все планируется на воскресное утро. У меня есть сведения, что груз прибудет около часа дня на вокзал Кинг-Кросс. Будь готов встретить копов улыбкой, а они не замедлят явиться к тебе в гараж, не сомневайся. Тогда молчи и точка! Когда мы получим камешки, весь город будут прочесывать по частям, а ты теперь тоже играешь в нашей команде. Помни это, дружок.
- Тим может сказать, что вы здесь крутились возле гаража.
- Это уж твоя забота - убрать парня до того, как появятся копы. Если он начнет болтать, твоя жена получит фотографии и сок из серной кислоты. Бесплатно!
- Я о нем позабочусь, - произнес я решительно.
- Это то, что нам надо. Провернешь все аккуратно, и в понедельник ты о нас больше ничего не услышишь. Только не вздумай шутить, парень, иначе у тебя будут большие неприятности.
- Постараюсь.
- Посмотрим. Надеюсь, что для твоей же пользы, я больше не увижу твоей хари. Надеюсь...
Домой я возвращался пешком, все время думая о Билле. Необходимо как-то его устранить от этого дела. Если нападение произойдет в воскресенье, то Билла в этом чертовом фургоне быть не должно. Мне было безразлично, кто займет это место, но Билла там быть не должно, ему ни к чему столкновение с шайкой Дикса.
Первая моя задача - испортить звонок. Но все могла испортить Анни. Мне необходимо было выйти после полуночи, а она могла проснуться и забеспокоиться обо мне. К счастью, пригнали машину с испорченными тормозами, и я сказал Анни, что испорчен карбюратор, и мне придется провозиться с машиной всю ночь.
- Хозяин машины едет в отпуск, - сказал я ей, - и я обещал ему, что все исправлю. Не знаю, сколько мне придется провозиться, но думаю, что долго.
После ужина я пошел в гараж и вытащил карбюратор. Затем приступил к работе. Около половины одиннадцатого пришла Анни посмотреть, как идут дела.
- Ложись, дорогая, мне еще долго придется копаться с этим.
- Поставить тебе чай?
- Нет. Потом я сам поставлю.
- Я к тебе еще спущусь.
Около двенадцати я сходил наверх, вскипятил чай, налил его в термос и спустился вниз. Около дверей меня остановил Джо.
- Он, должно быть, спит, - прошептал он, - его не видно уже с час.
Я вышел на улицу. Игл-стрит была безлюдной. Бесшумно ступая, я пересек улицу и вошел в контору. Вход освещала одна сильная лампа, а остальная часть помещения тонула во мраке. Мой опыт войны в джунглях мне опять пригодился. Казалось, что я снова веду патруль в джунглях, чтобы снимать с деревьев японских снайперов. Теперь задача была посложней. От нее зависела безопасность Анни.
У меня не дрожали руки и не билось сильно сердце. Я шагал, как заведенный автомат, знающий только заложенную в него задачу. Если Гаррис и наблюдал за мной, то у него не возникнет никаких подозрений. Я вел себя как человек, у которого здесь есть дело и только. Не доходя несколько ярдов до фургона Билла, я остановился и осмотрелся. Справа от меня находилась застекленная будка, а в ней горела настольная лампа. Там же, в кресле, сидел Гаррис, закрыв лицо руками. Он не шевелился. Я не знал, спит он или нет. Во всяком случае, он меня не заметил. Открыв дверцу кабины, я скользнул внутрь, в темноту. Потом я достал фонарик и осветил панель управления, прикрывая свет ладонью. Напротив кресла водителя находилась красная кнопка с надписью "тревога". Я отвинтил крепеж, достал проводок, очистил его от изоляции, натянул на спичку два оборванных много конца изоляции и таким образом соединил проводок. Место нарушения контакта нельзя было обнаружить даже при самом тщательном осмотре. Вся работа заняла меньше минуты. Я положил отвертку и фонарик в карман и тщательно вытер носовым платком все, к чему прикасался.
Когда я открыл дверцу фургона, раздался шум мотора, и во двор въехала машина, осветив всю территорию светом фар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16