Впрочем, и с Джорджем они были в очень дружеских отношениях. Однажды я спросила, почему он окружил себя такими странными людьми, но получила очень уклончивый ответ. Когда же я стала настаивать, он объяснил, что оба они крупные спецы по азартным играм. Проще говоря, шулеры, но, надо отдать должное, люди решительные и легко могли справиться с возложенными на них обязанностями – охранять Джорджа.– Вы все время говорите об охране Джорджа. Очень странно. Я знаю его как храброго и решительного человека. Неужели на него так сильно повлияло ранение?– Я начала с некоторых пор замечать, что он становится слишком уж впечатлительным и, я не побоюсь этого слова, трусливым.– О'кей, в последнее время вы были рядом с ним и, следовательно, лучше его знаете. Он просил меня о помощи. Мне не удалось спасти ему жизнь. Теперь, быть может, я сумею отомстить за его смерть.– Я буду рада, если вы сумеете сделать это, Ник.Наступила пауза. Неожиданно Глория взяла меня за руку и прошептала:– Забудьте, что я вам здесь наговорила. Я не отдавала отчета своим словам. Мне так нужно, чтобы кто-то находился рядом со мной. Так важно, чтобы я хотя бы слышала человеческий голос.– А что, разве Мара не помогает вам?– Мара? Но ведь она женщина. И, кроме того, уходит по вечерам. Она очень расстроена исчезновением мужа.– А где жил Сэм Берроу?– Вместе с Марой они занимали домик, стоящий в саду. Садовник Грант тоже жил там.– А вы не могли бы описать Гранта?– Молодой блондин, голубые глаза, длинные волосы. Разговаривал мало. Я всегда дрожала, когда смотрела на его руки и мускулы, – он был лесорубом в штате Небраска. У него были очень хорошие отношения с Джорджем.– Хорошие, говорите? – Я закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и вспомнить, знаком ли я с кем-нибудь, похожим на Гранта. Мне это не удалось. Типов, подходящих под подобное описание, я встречал сотнями.– И все же, у вас нет никаких соображений на тот счет, куда они могли подеваться?– Дайте подумать… – Глория наморщила лоб и прикусила палец. Всем своим видом она напоминала ребенка – нежного и трогательного.Волна жалости и сострадания охватила меня. Я был знаком с Глорией всего какой-то час, но испытывал ощущение, что знаком с ней уже много лет.Я смотрел на ее волосы, расчесанные на прямой пробор, и волнами ниспадающие на плечи, четко очерченные губы, за которыми были видны ослепительно белые зубки, на ее длинные пальцы, с тщательно ухоженными ногтями цвета спелой вишни. Все у нее было высшего класса, начиная от платья, сшитого у превосходного портного и плотно облегающего прекрасную фигуру, до изысканных украшений и изящных туфелек на высоких каблуках. На ней были чулки черного цвета, и мне вдруг нестерпимо захотелось узнать, какого цвета у нее белье.– Да, вспомнила… Герман Грант время от времени уезжал на Самсет-бульвар. Не знаю, зачем он туда ездил, но однажды я слышала, как он назначал свидание девушке. Он сказал примерно следующее: «Встретимся в моей норе на Самсет-бульваре». Я всегда разрешала слугам пользоваться телефоном.– О'кей, – я поднялся. – Не помешает мне заглянуть туда. Надеюсь, вы помните номер дома?– Мне кажется, четыреста двадцать пять. Вы не ошибетесь, там только один такой дом бело-зеленого цвета.– Хорошо. Я скоро вернусь. Но очень прошу вас, никому не открывайте.– Почему вы так говорите? Думаете, кто-нибудь попытается меня убить?– Все может быть. Не хочу пугать вас, Глория, но вы же видите, что произошло с вашим мужем?– Нет, я не хочу оставаться одна. Можно, я пойду с вами?Я смотрел на нее и колебался. Она подняла глаза к потолку, в направлении той комнаты, где лежал труп Джорджа – черный, кошмарный. Мне показалось, что она вот-вот потеряет сознание.– Я не могу оставаться одна, – повторила она упрямо. – И потом, если действительно существует опасность, о которой вы говорите, то в вашем обществе мне будет гораздо спокойнее. Знаете, вы внушаете мне доверие…Теплое чувство охватило меня. Я захотел обнять ее, прижать к себе… Как бы это дать ей почувствовать, что она может рассчитывать на меня во всем…Дом на Самсет-бульваре, несмотря на веселенькую расцветку и замысловатую архитектуру, выглядел мрачновато. По крайней мере, таким он показался мне с первого взгляда, едва я вышел из машины. Глория осталась внутри, вопросительно глядя на меня.– Подождите меня здесь, – сказал я.– Нет, нет, Ник! Я только с вами. – Она быстро вышла из машины. – Я не боюсь показать, какая я трусиха… Но мне так не хочется умирать. Я хочу жить, хотя бы уже затем, чтобы узнать, кто же убил моего мужа. Я вам сказала сразу, не лицемеря, что не любила Джорджа, но это отнюдь не означает, что он был мне безразличен. Ведь, как-никак, мы жили вместе в моем доме… – Она нерешительно посмотрела на меня, потом продолжила: – Если убийце, несмотря ни на что, удалось добраться до Джорджа, то с равным успехом он может добраться и до меня! Как вы думаете?– Я уже думал об этом, но считаю, что убийцу интересовал только Джордж. Вы-то ему зачем?Она некоторое время молчала, затем медленно сказала:– Возможно, что это так и есть. Может, убийство связано с каким-то фактом из прошлой биографии Джорджа…– Прошлой? Все может быть… Вендетта? Но по какому поводу? У вас нет никаких соображений на этот счет?– В настоящий момент нет, но если я что-нибудь вспомню, обязательно скажу вам.– Будем надеяться, что вы что-либо вспомните. Идем.Дверь открыла высокая девушка в плотно облегающем платье из хлопка, судя по всему, метиска. Волосы, цвета воронова крыла, закрывали ей лоб. Она вопросительно уставилась на меня.– Мы ищем Германа, – сказал я.– Кто вы и чего это вдруг он вам понадобился?– Я бы хотел это сказать прямо ему, если вы не возражаете.– В настоящий момент его здесь нет. Приходите…Не дав ей договорить, я оттеснил ее от двери. Она открыла было рот, чтобы выразить протест, но, заметив взгляд, с которым я на нее смотрю, промолчала. Глория вошла следом за мной. Никаких следов пребывания Германа мы не обнаружили. Девица, открывшая дверь, следовала за нами по пятам и, наконец, не выдержав, заявила:– Имейте в виду, если вы не из полиции и если у вас нет ордера на обыск, то вы дорого заплатите за это вторжение!– Да кто ты такая, что корчишь из себя хозяйку?– Я – жена Германа, Лиза Гордон.– Ах, вот как. Я не знала, что у Германа есть жена, – с недоверием произнесла Глория.Лиза обернулась, с вызовом глядя на нее.– И все же я действительно его жена. А вот кто вы?– Я Глория Калливуд. Герман мой садовник.– Ну-ну, теперь понятно. Так тебе понадобился Грант, чтобы не спать в одиночестве?– На что вы намекаете? – ледяным тоном осведомилась Глория.– На то и намекаю, – хихикнула девица. – Герман говорил мне, что, помимо работы в саду, ты требовала, чтоб он пахал и на другой ниве. В твоей постели. Что, не так?На мгновение мне показалось, что Глория вот-вот набросится на Лизу и врежет ей как следует: сжав кулачки, она с ненавистью смотрела на метиску.– А не прекратить ли вам ссору? – решил вмешаться я, пока дело не зашло слишком далеко.– Кто вас просит совать нос не в свои дела. И кто вы такой вообще, что защищаете разных потаскушек?! – заверещала Лиза.Глория уже вознамерилась было въехать ей справа, как вдруг со стороны сада послышался леденящий душу крик. Я бросился туда с револьвером в руке. В саду, окружавшем дом, на земле в предсмертных конвульсиях билась высокая светловолосая девушка. Она была в голубом бикини. Я наклонился, чтобы помочь ей, но она уже была мертва, получив смертельную дозу кураре: ее тело чернело на глазах. Кто-то бежал ко мне. Я стремительно повернулся и увидел Глорию. В ее глазах стоял ужас. Я заорал:– Быстрее! Срочно звонить в полицию! Эту девушку убили, как хотели убить и меня! Нужно задержать маньяка!Схватив Глорию за руку, я побежал к дому. Влетев в квартиру, я обнаружил, что Лиза Гордон, жена Германа Гранта, бесследно исчезла.
Лейтенант Мэрфи, сидя на столе и монотонно покачивая ногой, с недоверием смотрел на нас. Его большие руки лежали на коленях, поношенная шляпа была лихо сдвинута на затылок. В свои сорок лет Мэрфи выглядел очень представительно. У него был взгляд, характерный для бывалого копа: недобрый, подозрительный.– Странно, что Джордж Калливуд вызвал частного сыщика аж из самого Нью-Йорка. Ничего подходящего поближе не нашел?– Не стоит удивляться, лейтенант. Ведь мы воевали вместе и были друзьями. К кому еще можно обратиться в трудную минуту, как ни к другу. Вы не согласны?– Понимаю, – кивнул коп. – Так вы никогда раньше не встречали девушку, убитую в саду?– Нет. Я разговаривал с Лизой Гордон. Кстати, со мной была и миссис Калливуд. Мы услышали крик и побежали туда…Лейтенант примчался на место преступления через десять минут после нашего звонка. С ним был полицейский медик. Пятью минутами позже прибыла карета «скорой помощи».– Так вы ничего не можете рассказать о девушке? – не унимался лейтенант.– Я знаю о ней ровно столько, сколько и вы. Как мне кажется, она получила смертельную дозу кураре.– Но это очень странно. Женщина убита кураре. Мы что, живем в районе Амазонки среди мстительных индейцев-охотников за скальпами? Что-то мне не приходилось видеть в наших краях этих размалеваных ребят…– Но тем не менее именно так пытались убить и меня, – резонно заметил я. – Спасло лишь то, что женщина торопилась, да плотная одежда, которая была на мне. В противном случае я давно бы уже предстал перед Всевышним.– Женщина? – недоверие в глазах лейтенанта усилилось.– Именно. Это было что-то вроде приветствия: «Добро пожаловать в гостеприимный Лос-Анджелес!»– У вас в Нью-Йорке почаще случаются хорошенькие дела, – холодно и ревниво заметил Мэрфи.– Я приехал сюда не в качестве члена «Всемирной ассоциации породненных городов» с предложением о породнении от Нью-Йорка Лос-Анджелесу, а по срочной просьбе друга, попавшего в беду, – парировал я.– Да вы прямо ангел во плоти! Я что, не знаю, вы там в Нью-Йорке все проходимцы. Да ладно, еще не подоспело время разбираться с вами, – тон Мэрфи оставался враждебным. – Так что это за женщина, которая якобы пыталась вас убить?– Мои слова может подтвердить персонал госпиталя, куда я был доставлен после покушения. Моя кожа начала чернеть, точно также, как и у этой девушки. Все, начиная от врача и кончая медсестрами, искренне удивлялись, как это я вообще остался жить. Мне повезло, что на пути иглы оказался пиджак, жилет и рубашка.– Возможно, возможно, – нетерпеливо сказал Мэрфи. – Но лучше давайте о той женщине.– Да что там рассказывать… Очень красивые ноги, высокая. Да, едва не забыл. На ней был голубой костюм.– Но такое описание подходит к миллионам женщин!– Но я же уже сказал, что более точного описания дать не могу.– Вы по-прежнему уверены, что вас пыталась убить именно женщина?– На все сто! Я стоял и глазел по сторонам. Вдруг кто-то толкнул меня. Причем, в тот момент, когда я повернул голову в другую сторону. Толчок был настолько силен, что я тут же шмякнулся и растянулся на ступеньках. Чтобы посмотреть, кто это сделал, я тут же перевернулся, но смог заметить уже только спину.Лейтенант так и не переменил позы. Глория смотрела на него не отрываясь. Чувствовалось, что она очень взволнована.Даже принимая во внимание высокую должность Мэрфи и его еще более высокую самоуверенность, он не мог серьезно навредить мне, даже если бы и захотел. Ну, а что касается неприязненного отношения копов к частным детективам, так это не являлось для меня свеженькой новостью. Все выдавало неприязнь этого человека ко мне: манера задавать вопросы, взгляд. Наконец, когда все вопросы были исчерпаны, он заявил:– Вы свободны. И все же я попрошу вас оставить письменное описание всего происшедшего.Я дал ему адрес Глории, так как она сама настояла на этом, из чего можно было сделать вывод, что она настаивает на моем постое в ее доме, и на то, что я буду гарантом защиты ее жизни.– Что вы намереваетесь делать сейчас, Ник? – спросила Глория, едва мы вышли из полицейского участка.– Еще не решил. Мне бы очень хотелось поговорить с Лизой Гордон. Уж очень подозрительно это ее исчезновение. Вы в самом деле не знали, что она жена Германа Гранта?– Понятия не имела.Мы замолчали, наблюдая за интенсивным движением машин. Из моей головы не выходили оскорбления в адрес Глории. Особенно тот момент, когда Глория едва не набросилась на Лизу. Здесь что-то не так… Но что? Я не мог пока объяснить этого, но смутно догадывался, что в словах Лизы была если не вся правда, то, по крайней мере, добрая ее половина. Глория, видимо, поняла, какие проблемы меня мучают, потому что сказала слегка хрипловатым голосом:– Надеюсь, вы не поверили этой… женщине?– Забудьте… Мало ли что может наговорить разбушевавшаяся фурия. Я все же попытаюсь ее отыскать. Мне кажется, она многое знает.– А сейчас куда вы направитесь?– Есть один человек, который заждался меня. Пришло время нанести ему визит.Вернувшись на виллу, я отправился на поиски Мары. Я нашел ее в домике в саду. После нескольких моих вопросов она не выдержала и с ненавистью сказала:– О'кей, Сэм не хотел, чтобы вы искали его. Но раз вы настаиваете, я скажу, где его можно найти: на улице Всех Святых есть гараж, Сэм подрабатывает там.– Понятно. Но почему вы не сказали об этом, когда мы разговаривали в последний раз?– Сэм пригрозил, что, если я проболтаюсь, он вздует меня.– Муж убьет вас?– А это уже мои трудности.– Для чернокожих служанок вы не слишком болтливы.– Не все чернокожие такие, какими вы их хотите видеть. Да и времена расизма, между прочим, давно прошли, мистер Бакстер!– Никогда не ходил в расистах, – попытался я взять ее за подбородок, – скорее даже наоборот… – В следующее мгновение я оказался на полу. Вот это да! Негритянка классно применила традиционный прием каратэ – «низко стелющийся лист»!Когда я поднялся, потирая затылок, Мара все еще стояла в боевой стойке, слегка оскалив зубы.– Это тебе урок на будущее, – прошипела она. – Если попробуешь еще хоть раз ко мне прикоснуться, все кости переломаю.Криво улыбаясь, я шутливо продемонстрировал, что сдаюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12