https://wodolei.ru/catalog/mebel/elite/Italiya/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Она молчала.
— Здесь в городе, как мне кажется, есть какой-то парень, который задумал против меня некую комбинацию. Он, наверное, хочет убрать меня красиво. Мне неизвестно, кто и когда, но думаю, что и вы в этом деле. Имеете ли вы представление о том, что и вы часть этой экстравагантной мизансцены? — с улыбкой закончил я.
— Вы сошли с ума, — сказала она, качая головой. — Ничего такого не произойдет.
— Мне все же неясно, за меня вы или против?
— С вами!
Я обхватил рукой талию девушки и закинул ее ноги, чтобы посадить к себе на колени. Она прижалась к моей груди, и я спрятал лицо в ее волосах, сырых и душистых.
— Я сразу же поняла, что с вами это будет забавным, — сказала она Я приподнял ее подбородок и приблизил лицо к своему. Она закрыла глаза. При свете луны она была совсем белая, как фарфоровая кукла.
Я долго смотрел на нее, потом поцеловал. Ее губы были немного солеными, но крепкими, свежими и приятными. Мы долго не двигались, волны укачивали нас. Я чувствовал, что вскоре что-то должно случиться, но в настоящий момент мне было все безразлично.
Неожиданно она оттолкнула меня и, покинув мои колени, встала. Я смотрел на нее. Красота этой девушки сводила меня с ума. Когда я захотел снова схватить ее, она прыгнула в воду.
Я сидел и ждал. Вскоре она вернулась, и я нагнул плот в ее сторону, чтобы ей было удобнее. Она растянулась около меня, положила подбородок на руки и скрестила ноги. Спина у нее была очень красивая.
— Теперь вы должны рассказать мне вашу историю, — сказал я.
— Мне нечего рассказывать.
— Ну, хоть что-нибудь. Сколько времени вы уже в этом городе?
— Один год.
— А раньше?
— Нью-Йорк.
— Танцовщица?
— Да.
— Откуда знаете Сперанца?
— Случайно.
— Он вам нравится?
— Он ничто для меня.
— Вы занимаетесь приглашенными в эту коробку?
— Приблизительно так.
— А кроме меня, кем вы занимались?
— Никем.
— Значит, я первый гость, отмеченный Парадиз-Палм?
— Вероятно.
— Работа вам нравится? Она повернулась на спину.
— Да.
Она смотрела на меня с выражением, говорящим, что я трачу время зря, оставаясь на плоту.
— Пошли, — сказал я, — вернемся. Она прыгнула в воду первой.
* * *
— Я хочу показать мадам вид с моего балкона, — сказал я дежурному служащему отеля, беря ключ от своего номера.
Он, конечно, мог сказать, что я нахожусь в респектабельном отеле, или, по крайней мере, усмехнуться. Но он не выразил никакого удивления или неудовольствия. Он только поклонился.
— Мы счастливы, что вы находите этот вид достойным того, чтобы показывать его дамам. Не нужно ли чего-нибудь, мистер Кен?
Я внимательно посмотрел на него, чтобы убедиться, не игра ли это? Ничего подозрительного. Он готов был встать на четвереньки, чтобы только доставить мне удовольствие.
— Я хотел бы немного виски.
— Некоторый запас есть в шкафу, в вашем маленьком салоне, мистер Кен, — ответил он. — Час тому назад его послал туда мистер Киллино вместе с пожеланиями всего наилучшего.
Я кивнул.
— Его внимание очень приятно, — сказал я, не выказывая удивления.
В сопровождении мисс Бондерли я прошел через холл к лифту. Она удивленно смотрела на меня.
— Киллино поклялся сделать мое пребывание здесь приятным, — сказал я, пожав плечами. — Еще немного, и он придет заправлять одеяло на нашей кровати!
Она засмеялась.
Нам встретился детектив отеля. О его профессии я догадался по величине его ног. Нас он, казалось, не заметил.
Лифтер и грум смотрели на мисс Бондерли с таким видом, будто были уверены, что она живет в этом отеле. Все эти бездельники безусловно обладали известным тактом.
Часы в приемной показывали два часа. Спать мне не хотелось.
— Вы знаете этого Киллино? — спросил я, пока мы шли широким коридором по мягкому ковру, который вел в мою комнату.
— Я полагала, что вы думаете только обо мне, — сказала она с некоторым упреком.
— Мой мозг раздваивается, я способен одновременно думать о двух вещах.
Я открыл дверь, и она последовала за мной в комнату. На свой вопрос я не получил ответа.
Когда дверь за нами закрылась, я убедился, что мой мозг не настолько уж раздваивается.
Мисс Бондерли освободилась из моих объятий не слишком быстро.
— Не забывайте, что я пришла полюбоваться видом с балкона, — сказала она.
По движению ее груди я видел, что она владела собой не лучше, чем я.
— Красивый вид… — сказал я.
Мы прошли через комнату, чтобы посмотреть с балкона. Проходя мимо зеркала, я обратил внимание, что мои губы испачканы губной помадой, но это не было очень неприятным.
Мы стояли на балконе. На улице движение прекратилось. Луна была похожа на лимон.
Я расстегнул ее блузку. Свое болеро она сняла при входе. Прижавшись ко мне, она взяла меня за руки.
— Я не хочу, чтобы ты подумал, что я делаю это безразлично с кем, — тихо проговорила она.
— Согласен, — сказал я. — Эта ночь предназначена только для нас двоих.
— Я знаю, но я хочу, чтобы ты поверил мне…
— Я вообще ничему не верю…
Она повернулась и обняла меня за шею. Мы долго стояли так. Это было приятно. Потом я взял ее на руки и понес в комнату, где положил на кровать.
— Подожди меня, — сказал я.
В ванной комнате я разделся, надел шелковый халат. Потом вошел в маленький салон, пошарил в шкафу и нашел подарок Киллино. Он послал мне четыре бутылки виски, одну бренди и одну вина. Я взял бутылку бренди и вернулся с ней в комнату. Взяв два стакана, налил в них напиток.
Один стакан протянул ей и попробовал из другого. Букет был приятный.
— Я пью за нас двоих, — сказал я.
— Нет, только за себя.
— Как хочешь. Потом за тебя.
Я выпил.
Она поставила свой стакан на ночной столик, не дотронувшись до него, и широко раскрыла свои темные глаза.
Я посмотрел на нее и вдруг почувствовал холод, пробежавший по спине. Алкоголь выворачивал мне желудок.
— Мне надо было подумать об этом, — сказал я. Комната стала медленно вертеться вокруг меня и внезапно опрокинулась.
— Это подарок Киллино, — услышал я свое ворчание. — Но новобрачная этого не стоит.
Я смотрел на потолок. Лампы постепенно гасли, как в кино перед началом сеанса. Я пытался пошевелиться, но мои мускулы не слушались. Я скорее почувствовал, чем увидел, что мисс Бондерли встала. Я хотел сказать ей, чтобы она была осторожной и не простудилась, но мой язык превратился в кусок какой-то тряпки.
Я слышал голоса, мужские голоса. Тени играли на стене, я погружался в темную бездну…
* * *
Я начал карабкаться по стенкам темного колодца, пока не увидел слабый, с булавочную головку, луч света на самом верху. Это было совсем не легко, но я старался, потому что слышал, как неподалеку кричала женщина.
Внезапно я достиг края колодца. Солнце меня ослепило. Кто-то стонал, и, совершенно неожиданно, я понял, что это я. Когда я попытался сесть, мне показалось, что мой череп расколется. Я обхватил голову руками и, ругаясь, пытался таким образом умерить боль. Женщина по-прежнему кричала так, что кровь стыла в жилах.
Несмотря на то, что пол шатался у меня под ногами, мне все же удалось встать на ноги и сделать несколько шагов по комнате. Я двигался так, будто в меня ударила молния.
Я добрался до двери, уцепился за косяк и выглянул в салон.
Мисс Бондерли стояла, прижимаясь к стене всем телом, опустив руки. Одежды на ней не было. Она широко раскрыла рот и, увидев меня, снова закричала.
У меня было ощущение, что голова моя наполнена ватой, но все же вопли пробились сквозь ее толщу и достигли моего сознания, заставив меня заскрипеть зубами.
Мой взгляд упал на ковер у ног мисс Бондерли. Рядом на спине лежал Джон Херрик. Его скрюченные руки тянулись к потолку, кулаки были сжаты, лоб у него был разбит, почерневшая кровь запачкала седые волосы, окружив голову зловещим ореолом.
В дверь энергично стучали, кто-то кричал. Мисс Бондерли продолжала издавать какие-то звуки, конвульсивно захватывая ртом воздух.
Я прошел через комнату и шлепнул ее по щеке. Глаза ее закатились, так что видны были только белки, и она повалилась на пол. Дверь резко распахнулась, и мне показалось, что в комнату устремилась огромная толпа.
Я стоял перед ними. Войдя, они сделали два — три шага и застыли. Они смотрели на меня, мисс Бондерли, на Джона Херрика… Я смотрел на них.
В этой группе был детектив отеля, грум, служащий отеля, две-три женщины в вечерних платьях, двое мужчин в белых фланелевых пижамах. Впереди всех держался тот тип в костюме из зеленоватого габардина, которого я заметил в баре возле оркестра, когда он наблюдал за мной в казино.
Увидев распростертого на полу окровавленного Херрика, женщины подняли крик. Я подумал, что на их месте сделал бы то же самое. Но это обозлило типа в габардиновом костюме.
— Выбросьте живо этих кур отсюда! — прошипел он. Вскоре в комнате, кроме него, остались только детектив и служащий отеля. Все остальные были выставлены за дверь.
— Что здесь происходит? — спросил тип в габардиновом костюме, сжимая кулаки и угрожающе выставляя вперед свой подбородок.
По этому идиотскому вопросу я понял, что он, наверняка, полицейский.
— Я тоже хотел бы это знать, — попытался произнести я. Слова у меня получались совсем плохо, казалось, рот мой наполнен большими крупными камнями.
Осторожно, будто он находился в церкви, детектив отеля встал на цыпочки и вошел в спальню. Он принес покрывало, которым стыдливо прикрыл мисс Бондерли. Она лежала в неестественной позе.
— Кто это? — спросил тип в габардине, показывая на меня.
Казалось, служащего отеля сейчас вывернет наизнанку, таким зеленым было его лицо.
— Это мистер Честер Кен, — дрожащим голосом ответил он. Эти слова, казалось, встряхнули типа в габардиновом костюме.
— Вы в этом уверены? Тот кивнул.
— Ты отлично известен, — прорычал мне тип в габардиновом костюме, встав передо мной. — Меня зовут Флагерти, я инспектор уголовной полиции. С тобой теперь покончено, Кен!
Любой ценой надо было попытаться сказать что-нибудь.
— Вы ненормальный, — сказал я. — Я тут ни при чем!
— Когда я обнаруживаю мошенника твоего уровня, запертого вместе с трупом, мне нет необходимости далеко искать убийцу, — насмехался Флагерти. — Ты арестован и сделаешь лучше, если сядешь за стол.
Я попытался размышлять, но мой мозг отказывался работать. Чувствовал я себя очень плохо, в голове что-то стучало сильными толчками.
Служащий отеля потянул за рукав Флагерти, и они о чем-то зашептались. Вначале инспектор ничего не хотел слушать, но имя Киллино, которое мне удалось расслышать, по-видимому, произвело на него какое-то впечатление. Он с сомнением посмотрел на меня.
— Как хотите, — сказал он, — но это потерянное время.
Служащий вышел, пробивая себе дорогу в толпе, которая ожидала за дверью; трое или четверо попытались войти, но Флагерти захлопнул дверь у них перед носом. Потом он подошел к окну и посмотрел на улицу.
Детектив отеля протянул мне стакан виски, который я немедленно проглотил. Это было как раз то, что мне требовалось.
Я попросил еще, и детектив снабдил меня другой порцией. Он мне глупо улыбался, в его глазах светились страх и раболепство.
Внезапно вата, которой, как будто была наполнена моя голова, исчезла, боль прекратилась и я почувствовал себя настолько хорошо, насколько мог рассчитывать в подобных условиях. Я попросил у детектива отеля сигарету и закурил.
— Вот так, дайте этому подонку прийти в себя, — проворчал от окна Флагерти. Он наблюдал за мной, держа наготове автоматический пистолет. — Не двигайся, Кен, — продолжал он, — мне очень хорошо известно, что с тобой надо быть всегда начеку.
— Не ломайте мне ноги, я и так понимаю, что оказался в скверном положении, но как только она придет в себя, она расскажет вам, что произошло. Я же ничего не знаю.
— Как всегда! — насмехался Флагерти.
— На вашем месте я бы ничего не говорил, мистер Кен, — пробормотал детектив. — Подождите, пока сюда придет мистер Киллино.
— Он придет?
— Конечно. Вы его клиент, мистер Кен. Мы постараемся вас вызволить, если будет такая возможность. Я ошеломленно посмотрел на него.
— На свете не существует другого такого отеля, где так бы ухаживали за своими клиентами! — воскликнул я, не в силах сказать ничего другого.
Он улыбнулся мне, но отвел глаза.
Мисс Бондерли по-прежнему была без сознания. Я сделал движение в ее сторону.
— Спокойно, Кен! Не шевелись! — зарычал Флагерти. У меня создалось впечатление, что он начнет стрелять при первом же удобном случае. Я снова сел, пожимая плечами.
— Вы бы лучше привели в сознание эту женщину, — сказал я.
— Займитесь ею, — сказал Флагерти детективу.
Тот опустился возле нее на колени. Он был смущен и, видимо, не знал, что делать.
Я обвел комнату глазами. Пепельницы были полны окурков, на камине стояли две пустые бутылки из-под виски. Большое мокрое пятно говорило о том, куда пролилось виски. Комната вся пропиталась алкоголем. Ковер был помят, стул опрокинут. Вся обстановка должна была свидетельствовать о том, что здесь проходила оргия.
На полу, возле трупа лежал «люгер». Дуло пистолета было измазано кровью и на нем были прилипшие седые волосы. Это оружие было мне очень хорошо знакомо, пистолет был мой…
Сообразив это, я понял, что пропал. Если мисс Бондерли промолчит, у меня не останется никаких шансов. Остается надеяться, что продлится это недолго.
Полчаса мы сидели молча. Мисс Бондерли несколько раз пошевелилась, еще не приходя в себя. Глубокий обморок! Она, возможно, установила рекорд!
Я начинал уже терять терпение, когда в комнату вошел коренастый мужчина в черной шляпе. Он чем-то напомнил мне Муссолини. Обежав глазами комнату, вошедший направился ко мне.
— Вы Кен? — спросил он, протягивая мне руку. — Я — Киллино. Я прослежу, чтобы с вами обращались корректно. Вы мой гость, и я позабочусь о вас.
Я оставался сидеть, не обратив внимания на его протянутую руку.
— Ваш конкурент мертв, Киллино, — сказал я, глядя на него снизу вверх. — Вам тоже нечего опасаться.
Он быстро отдернул руку и посмотрел на Херрика.
— Бедный парень… — сказал он. — И, клянусь вам, у него были слезы на глазах.
1 2 3 4 5


А-П

П-Я