- Поберегите себя! Умоляю, Милдред! Снайперы! Но все было тихо. Выждав минуту-другую, леди Милдред села и осмотрелась. На улице не было ни души. В жарком, неподвижном воздухе безжизненно повисли флаги. На мостовой покрытое пылью, растоптанное тысячью ног, но бросавшее вызов небесам своим дерзким лозунгом ЖЕНЩИНАМ БУДУЩЕГО - ПУСТЫЕ КОЛЫБЕЛИ валялось знамя приютской школы имени Амурата. Еще одно смятое оранжево-зеленое знамя лежало в канаве, призывая опустевшую улицу к СТЕРИЛЬНОСТИ - другие слова разобрать было невозможно.
- Мне кажется, худшее уже позади.
Дамы сели, расправили затекшие ноги, стряхнули с одежды пыль, поправили сбившиеся головные уборы и наконец-то вздохнули полной грудью. Леди Милдред взяла фотоаппарат и перемотала пленку. Мисс Тин встряхнула подушки и стала искать, что бы поесть, но маслины были сухие и сморщенные, а хлеб такой черствый, что его невозможно было разгрызть, к тому же на зубах скрипел песок.
- Ну, что будем делать? Я ужасно хочу пить. И, по-моему, опять начинается головная боль.
Внизу, по улице, чеканя шаг, прошли войска.
- Смотри-ка, они опять здесь.
Дамы снова спрятали головы. До них донесся глухой стук прикладов, какая-то команда и топот ног по мостовой. Они снова выглянули из-за парапета.
- Да, ушли еще не все. Но вроде бы все спокойно. На противоположной стороне улицы вокруг пулемета сидели на корточках гвардейцы.
- Пойду поищу что-нибудь попить.
Они отвалили камень, открыли люк и спустились вниз. Тишина. Зрителей в их комнатах уже не было. Оба этажа опустели.
- Интересно, где у них хранится минеральная вода? Они вошли в бар. Спиртного сколько угодно, а вот воды нет. На кухне, в углу они обнаружили не меньше дюжины бутылок с этикетками различных сортов минеральной воды. Тут были и "Эвьен", и "Сент-Галмье", и "Виши", и "Малверн" - но все до одной пустые. До отъезда господин Юкумян по мере необходимости наполнял эти бутылки из вонючего колодца на заднем дворе.
- Я должна попить, я просто умираю от жажды. Пойду на улицу.
- Милдред!
- Будь что будет.
И леди Милдред, миновав тускло освещенный вестибюль, вышла на улицу. Сидевший у пулемета офицер вскочил и замахал ей руками, чтобы она вернулась, но леди Милдред решительно двинулась через дорогу, показывая жестами, что настроена вполне миролюбиво. Офицер что-то быстро и громко сказал ей сначала на сакуйю, а потом по-арабски. Леди Милдред отвечала по-английски и по-французски:
- Taisez-vous, officier. Je desire de l'eau. Ou peut on trouver ca, c'il vous plait`.
Солдат показал ей на отель, а потом - на пулемет.
- Я британская подданная. Я - британская подданная. Понятно? Господи, неужели никто из вас не знает ни слова по-английски?
Солдаты хмыкнули и дружно закивали, показывая ей пальцами на отель.
- Ничего не вышло. Они нас не выпустят. Придется ждать.
- Вы как хотите, Милдред, а я выпью вина.
- Я - тоже. Давайте только отнесем бутылку на крышу. Это здесь единственное безопасное место.
Вооружившись бутылкой бренди из запасов господина Юкумяна, они снова забрались на крышу.
- Боже, какое крепкое...
- Зато головная боль утихнет.
Вечерело. Пылающее солнце стало опускаться за горы. Англичанки сидели на железной крыше и хлестали неразбавленное бренди.
' Помолчите, офицер. Я хочу пить. Скажите, пожалуйста, где можно достать воды? (франц.).
Вскоре на улице опять возникло движение. К сидевшим вокруг пулемета солдатам подъехал верхом на муле офицер и что-то им прокричал. Солдаты вскочили, взвалили пулемет на плечи, построились и, чеканя шаг, направились в сторону дворца. Мимо отеля прошел еще один патруль. С крыши было видно, как на дворцовую площадь со всех сторон стекаются войска.
- Гвардия возвращается во дворец. Значит, беспорядки прекратились. Но, честно говоря, идти никуда не хочется... я такая сонная...
Когда солдаты ушли, из укрытий стали выходить мирные жители, их маленькие фигурки сновали внизу. Появилась, оглашая улицу пьяными криками, банда христиан-мародеров.
- По-моему, они идут сюда.
На первом этаже в баре зазвенело разбитое стекло, раздался грубый, пьяный смех. Еще несколько подвыпивших азанийцев сорвали ставни в мануфактурной лавке напротив и вскоре вышли оттуда, завернувшись в длинную пеструю материю. Но англичанки ничего этого уже не видели: измученные жарой и выпавшими на их долю переживаниями, сморенные бренди господина Юкумяна, они крепко уснули.
Когда они проснулись, шел уже восьмой час. Солнце село, резко похолодало. Мисс Тин поежилась и чихнула.
- Голова просто раскалывается. Очень хочется есть, - сообщила она. А пить - еще сильней, чем раньше.
Дома были погружены во мрак. В темноте виднелась только полоска света, что пробивалась из дверей бара напротив, да тусклое зарево над крышами южного района, где находились склады индийских и армянских купцов.
- Это не закат, Сара. Это пожар.
- Что ж нам делать? Не сидеть же здесь всю ночь! Снизу раздался нестройный хор голосов - это пели несколько подгулявших азанийцев, которые, покачиваясь и обняв друг друга за плечи, медленно шли по улице. Двое размахивали факелами и фонарями. Им навстречу из бара вывалилась пьяная компания. Началась драка. Один фонарь упал на мостовую и вспыхнул желтым пламенем. Вскоре дерущиеся разошлись, оставив за собой посреди улицы лужицу горящего масла.
- Нет, о том, чтобы спуститься вниз, не может быть и речи. Прошло два часа. Время тянулось медленно, зарево над крышами то исчезало, то подымалось; невдалеке вновь началась перестрелка. Осажденные дамы сидели в темноте и дрожали от холода. Вдруг внизу показались автомобильные фары. К отелю подъехала машина. Ее тут же обступили пьяные из бара. Снизу донеслось несколько слов на сакуйо, а затем кто-то, лениво растягивая слова, на чистом английском языке произнес:
- Похоже, наших старушек здесь нет. Эти ребята уверяют, что никого не видели.
- Уж не изнасиловали ли их? - сказал второй голос.
- Об этом можно было бы только мечтать. Давайте съездим в миссию?
- Стойте! - во весь голос крикнула леди Милдред. - Эй! Стойте! Хлопнула дверца, вновь заработал мотор.
- Стойте! - закричала мисс Тин. - Мы здесь, наверху! И тут леди Милдред проявила сообразительность, которая бы сделала честь любой девочке-скауту. Она схватила за горлышко недопитую бутылку бренди и швырнула ее вниз. Из окна машины высунулась голова Уильяма, который отпустил не нуждавшееся в переводе ругательство на сакуйю, в ответ на что с крыши, вслед за бутылкой коньяка, полетела подушка.
- Там, кажется, кто-то есть. Пожалуйста, Перси, подымитесь наверх, посмотрите, кто это там бутылками бросается, а я машину по сторожу.
Второй секретарь посольства с опаской вошел в отель и прямо на лестнице столкнулся с обеими дамами.
- Наконец-то! - сказала мисс Тин. - Что б мы без вас делали!
- Спасибо на добром слове, - пробормотал секретарь, несколько ошарашенный столь радушным приемом. - Мы ведь, собственно, только заехали удостовериться, что у вас все нормально... По поручению посла... Узнать, не напугали ли вас...
- "Все нормально"?! Да у нас в жизни не было страшнее дня!
- Ну, ну, не преувеличивайте. До нас в посольстве дошел слух, что в городе были кое-какие беспорядки, однако сейчас вам уже ничто не грозит. На улице, если не считать нескольких пьяниц, - полная тишина. Впрочем, если вам что-то понадобится, обязательно дайте нам знать.
- Молодой человек, уж не намереваетесь ли вы оставить нас здесь на всю ночь?
- Видите ли... не сочтите нас негостеприимными, но мы в безвыходном положении. Посольство забито до отказа. Сегодня, причем совершенно неожиданно, приехал епископ, а потом еще несколько коммерсантов, которые почему-то побоялись остаться в городе. Мне крайне неловко, но... вы, надеюсь, сами понимаете...
- А вам известно, что в городе пожар?
- Да, горит здорово. Мы ведь проезжали совсем близко. Даже из посольства видно зарево.
- Молодой человек, мы с мисс Тин едем с вами.
- Но, послушайте, я же, кажется...
- Сара, залезайте в машину. А я пойду соберу кое-какие вещи. Продолжая препираться, они вышли на улицу. Уильям и Анстрадер обменялись полными отчаяния взглядами. "Убедитесь, что эти старые зануды в безопасности, проинструктировал их сэр Самсон, - но ни под каким видом не вздумайте везти их сюда. Здесь и так уже яблоку негде упасть". (Последняя фраза предназначалась епископу, который, сидя в гостиной, мирно играл с Пруденс в подкидного.)
Леди Милдред сомневалась, что мисс Тин способна удержать дипломатов, если те вдруг решат уехать без них, а потому собрала лишь самое необходимое, после чего, перекинув ночные рубашки через плечо и держа в руках туалетные принадлежности, опять, буквально через минуту, спустилась вниз и, удовлетворенно фыркнув, втиснулась на заднее сиденье.
- Скажите, - не без восхищения спросил ее Уильям, разворачиваясь, вы всегда бросаете в машину бутылки, если хотите, чтобы вас подвезли?
На следующее утро сэр Самсон Кортни проснулся в отвратительном настроении, которое становилось все хуже и хуже по мере того, как, неторопливо совершая туалет, он во всех подробностях вспоминал, что творилось в посольстве накануне вечером.
"Раньше ничего подобного не бывало, - размышлял он по дороге в ванную. - Эти болваны, по всей вероятности, просто не понимают, что посольство это не общежитие. Как прикажете исполнять свои обязанности, когда дом до отказа набит непрошеными гостями?"
Первым приехал епископ, который привез с собой двух дрожащих от страха викариев и совершенно идиотскую историю о том, что в стране будто бы очередная революция и в городе стреляют. Подумаешь, революция! Азания - это вам не Барчестер'. А еще называют себя миссионерами! Миссионер должен быть готов к испытаниям. Трусы! Сэр Самсон в сердцах рванул кран и пустил воду. А когда обед уже подхо
` Имеется в виду английский провинциальный, городок Барчестер - место действия романа Антони Троллопа (1815 - 1882) "Барчестерские башни" (1957).
дил к концу, заявились управляющий банком и эгот коротыпка Джеггер. Первый раз его вижу. И опять - только и разговоров, что про убийства, грабежи, пожары. Пришлось начинать обед сначала, в результате утка перестоялась и была совершенно несъедобной. И все бы еще ничего, но тут его собственная супруга, поддавшись общей панике, возьми да и спроси про этих старух. "А что, разве леди Милдред и мисс Тин не уехали вместе со всеми на побережье? Не надо ли им чем-нибудь помочь?" Посол попробовал было перевести разговор на другую тему, но, в конце концов, вняв уговорам собравшихся, разрешил Уильяму и Перси сесть в машину и съездить в отель узнать, все ли там в порядке. Им ведь было ясно сказано: только узнать, все ли в порядке. А эти олухи взяли и привезли старух сюда. Таким образом, под его крышей фактически собралась сейчас вся английская колония Дебра-Довы. "Пусть сегодня же выметаются, - решил, намыливая подбородок, посол. - Все до одного. Свалились на мою голову!"
В конечном счете удалось разместить всех гостей. Епископ спал в здании посольства, оба викария - у Анстрадеров, которые с готовностью забрали детей к себе в спальню; леди Милдред и мисс Тин - у Леггов, а управляющий банком и мистер Джеггер - в пустовавшем коттедже Уолшей. Когда сэр Самсон спустился к завтраку, все уже собрались на крокетной площадке и что-то оживленно обсуждали, перебивая друг друга.
"...ужасно болит спина... я ведь в седле держусь плоховато..." "Бедный мистер Рейт..." - "Чувствуется рука Церкви. Священники уже давно настраивали народ против контроля за рождаемостью. Полиции стало известно, что будет предпринята попытка остановить праздничную процессию, поэтому перед самым началом праздника был арестован патриарх..." - "Войска очистили улицы... стреляли только в воздух... никто не пострадал..." - "Пуля пролетела в нескольких дюймах от моей головы. Представляете, буквально в нескольких дюймах..." - "Сет вернулся во дворец, как только стало очевидно, что праздник сорван. Вы бы его видели - злой, как черт..." - "Сил уехал вместе с ним..." - "...когда лошадь подымалась в гору, было еще ничего. Хуже, когда она сбегала вниз... Такое ощущение, что летишь по воздуху..." "Бедный мистер Рейт..." - "После этого войска стянули к дворцу. Мы с Джеггером были совсем близко и все видели. На дворцовой площади собралась вся армия, и когда люди поняли, что стрельба прекратилась, они начали, по шесть-семь человек, выходить из переулков и тоже двинулись на площадь, смешиваясь с солдатами. Было это примерно в половине шестого..." "...Из-за того, что бриджи у меня никудышные, я стер себе все колени..." "Бедный мистер Рейт..." - "Все думали, что Сет появится снова. Даже королевскую ложу убирать не стали. Сама-то ложа - дешевка, главное, что на возвышении. Все стоят, глаз с ложи не сводят. И вдруг на нее подымается но не император, а патриарх, которого мятежники освободили из тюрьмы, а вслед за ним - Коннолли, старый Нгумо и кое-кто из придворных. Тут толпа стала бурно приветствовать патриарха и Нгумо, а солдаты, увидев Коннолли, закричали "ура" и начали снова палить в воздух. Минут пятнадцать на площади невообразимый рев стоял..." - "...И еще две ссадины на нижней части голени - от шпор..." - "Бедный мистер Рейт..." - "А потом произошло самое неожиданное. Патриарх произнес речь, которую, впрочем, из-за шума почти никто не слышал. Он объявил, что Сет низложен и что сегодня состоится коронация нового монарха, сына Амурата, Ахона, который, как выяснилось, еще жив, хотя все думали, что он уже лет пятьдесят назад умер. Стоявшие рядом с ложей стали кричать "Да здравствует Ахон!", и толпа их поддержала, а почему - никто, наверно, и сам не знал. Вот тут и начался настоящий праздник. А христиане тем временем громили индийские и еврейские кварталы - взлаивали магазины, поджигали дома. Тогда-то мы с Джеггером и решили бежать из города..." - "...горячая попалась лошадка, ничего не скажешь..." "Бедный, бедный мистер Рейт".
- А они все о том же, - подумал вслух сэр Самсон, услышав доносившиеся с лужайки голоса. - На отсутствие аппетита они пожаловаться не могут, - кисло добавил он, заметив, что гости подъели почти весь кеджери '.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28