Не только сборщиков рекрутов и шустрых подрядчиков, охотящихся за рабочей силой, но и отряды карателей встречали всем селением, сжимая вилы в руках и с пеной на губах доказывая свои извечные права на свободный выбор профессии. Похоже, что воевать или рыть дорогу для Титана никто не спешил, а правильнее сказать – не хотел.
Поэтому «охотники» за людьми уезжали в большинстве случаев несолоно хлебавши. Разве что община в некоторых случаях выдавала в рекруты пришлых ордынцев без роду и племени Но таких «бесхозных» людишек в последнее время практически и не осталось.
Тем не менее отряды из «охотников» самого различного холка так и нарезали сотни километров путей во все стороны, порой лишь равнодушно посматривая вслед себе подобным. Именно этот факт и решил использовать Невменяемый, создавая своего рода специальный корпус Кзыров-дознавателей, которые по высочайшему повелению проверяют выполнение распоряжений правителя всей Орды на местах. Тем более что и такие имелись в действительности. Их так и называли официально: корпус надзирателей воли. Да и боялись подобных проверяющих больше всего как простые ордынцы, так и всякая знать, верховные правители станов или многочисленные представители не менее многочисленных Лавок старейшин, местных органов самоуправления. Причем в кажущейся или действительной неразберихе военного времени никто конкретно не знал высокое командование в Куринаголе и не имел возможности напрямую проверить само шанцев на подлинность. Ведь ни один обитатель Кремневой Орды и подумать не смог бы, что рядом с ними свободно перемещаются и живут лазутчики из враждебных государств: уж слишком специфически выглядел каждый местный житель, ни с кем не спутаешь. А то, что Эль-Митоланы при должном умении и наличии времени могут слегка подкорректировать свою внешность, никто и не догадывался. Разве что шаманы о таком знали и просто обязаны были как-то обезопасить свои ряды от подобной опасности, но, видимо, и здесь сработал заложенный годами стереотип: раз никто из врагов за тысячелетия сюда не стремился, то сейчас их тем более волоком не затянешь.
Мелкие детали по вопросам защиты и корректировки возникающих по ходу дела трудностей вполне легко могли решить болары, рассредоточенные по всему периметру местности, в которой фальшивый корпус намеревался действовать. С разумными растениями даже оговаривать предстоящие действия не было смысла: сами могли решить и выправить любую ситуацию.
А вот с некоторыми людьми возникли проблемы. И в первую очередь это касалось единственной тройки без магического могущества. Бабу Смилги и знаменитые баронеты Шиловски оказались очень недовольны своим пассивным времяпрепровождением в пещерах. Скоротечный и горячий бой в Радужном море их изрядно раззадорил, а теперь они с некоторым ужасом восприняли приказ: «Сидеть в подземельях и на белый свет носа не высовывать!» Все трое с белой завистью смотрели, как переодеваются на местный манер боевые Эль-Митоланы с лицами урожденных ордынцев, и ожесточенно спорили между собой. Суть спора заключалась в том, чтобы придумать способ и себе легализоваться на поверхности. Потому что Кремон еще совсем недавно развел руками и спросил самое главное:
– Если мы вас возьмем с собой, то на каком основании? Хотите провалить весь рейд? Нет? Так занимайтесь тем же, чем занимаются драконы. Они, кстати, тоже очень недовольны своей участью статистов.
– А если мы что-то придумаем? – предложил Алехандро Шиловски.
– Будут рассмотрены любые дельные предложения, – согласился командир. – Но до вечера у вас для обдумывания осталось всего несколько часов.
И ушел. А три его личных телохранителя стали придумывать способы войти в состав фальшивого корпуса. В итоге после многочисленных советов и подсказок со стороны людей, драконов и даже таги появилась одна лазейка. Да и то лишь для одной Мирты Шиловски. Алехандро после этого даже обиделся на сестру и в сердцах воскликнул:
– Вечно этой проныре везет!
Тогда как великан Бабу впервые в своей жизни пожалел, что он персона мужского рода. Хотя тут же предложил:
– Вообще-то я ведь гоже могу переодеться в женщину! Они тут такие одеяния носят, что под ними все равно не видно, кто там закутан…
Вот тут уже вся пещера огласилась здоровым и заразительным хохотом. На шум из смежных помещений поспешили встревоженные командиры. А когда узнали о причине веселья, и сами развеселились. Да еще и Спин с присущим ему скрипучим бульканьем добавил:
– Бабу, если уж на то пошло, то у меня гораздо больше шансов под длинными покрывалами притвориться рабыней очень важного и сановного господина. Потому что мой голос для этого подходит как нельзя лучше…
Смеялись и сбрасывали нервное напряжение очень долго. Но в итоге Мирта Шиловски попала в основной состав липового корпуса как личная рабыня верховенствующего тысячника, потому что знатные ордынцы даже в деловых поездках таскали за собой не одну, а порой и несколько своих драгоценных и горячо лелеемых наложниц. И, как правило, к такому богатому Кзыру любой встречный-поперечный испытывал гораздо большее и вполне обоснованное уважение. Вполне естественно, что и Кремону лишнее угодничество во вражеском стане не повредит, и он ни минуты не сомневался в целесообразности нахождения Мирты возле себя. А то, что такая «наложница» опаснее некоторого вооруженного колдуна, создавало в душе добавочное успокоение по поводу прикрытия собственной спины. Так что бойкая и воинственная баронета оказалась полезной вдвойне.

Глава 7
Словно здесь и выросли

Занваль почти опустился за кромку горизонта, когда на околице огромного и зажиточного стана раздались леденящие кровь визги сторожевых шейтаров. Все присутствующие на заседании Лавки старейшины в волнении выскочили из Большого Дома на становую площадь и с волнительным гомоном принялись выдвигать версии такого переполоха. Здесь находились самые достойные и богатые главы самых огромных семейств, а также два шамана, пожалуй, единственные представители колдовского племени на всю огромную околицу. В наступающих сумерках эти столпы местной власти не на шутку всполошились. Ясность внес примчавшийся на ездовом похасе юноша из состава наружного дозора. Еще не успев спешиться, он стал выкрикивать на ходу:
– В стан въезжает корпус надзирателей воли!
– Только этого нам не хватало! – голова старейшин со злостью сплюнул в пыль под своими ногами. А самый мощный на вид старикан, исполняющий роль командира станового отряда самообороны, тут же заорал спешащему к нему с другой стороны молодому воину.
– Всех к оружию! Пусть собираются на заднем дворе и ждут нашего сигнала.
Воин на ходу сменил направление бега и скрылся за углом главного общественного здания, а лидер старейшин стал с пристрастием допытывать спешившегося дозорного:
– Сколько их?
– Около пяти десятков.
– Шейтар их загрызи! Не справимся…
– И больше половины из них «змеиные».
От этого известия даже у командира самообороны на некоторое время отвисла челюсть. Но он же первым и опомнился, схватился за голову и запричитал:
– Бесполезно даже дергаться… Только оружие отберут, да и ребят погубим… Вот же угораздило их к нам податься! И откуда только взялись на нашу голову! Бегу давать «отбой»!
И он, смешно переваливаясь своим огромным телом с ноги на ногу, побежал в том же направлении, что и недавно отправленный вестовой. Оставшимися старейшинами взялся интенсивно руководить голова:
– Значит, так! Нам остается только одно: как следует нежданных гостей умаслить. Волоките сюда все самые лучшие припасы пищи, вина, гремучки и приемлемые, оригинальные подарки. И самое главное: придется пожертвовать собственными наложницами.
– Так ведь… – попробовал заикнуться самый молодой из старейшин, но был гневно остановлен своим гораздо более опытным коллегой:
– Не отдашь своих любимиц Кзырам для сегодняшней утехи – завтра сам под их похасов ляжешь! И сыновей вместе с зятьями сразу можешь в войско готовить! Тут не до жиру! Свои бы кости целы остались!
– Правильно, – тут же поддакнул шаман стана, и ему с солидной уверенностью вторил единственный в этой местности, хоть и более молодой по возрасту, шаман-врач:
– Лучше наших столичных коллег не сердить. Тогда, может, они и не будут слишком выискивать наши скрытые резервы.
Оба Кзыра чувствовали себя в родном стане чуть ли не правителями и рассчитывали жить здесь в полном довольстве и здравии вечно. Да только и правовую силу, и потенциальные магические возможности корпуса надзирателей воли они понимали как никто другой. И если радели за своих земляков всегда и во всем, то в подобном случае и пальцем бы не пошевелили в их защиту. По большому счету, при неблагоприятных обстоятельствах для них и собственная судьба могла измениться сегодняшним вечером далеко не в лучшую сторону. Даже невзирая на их исконную неприкосновенность и нерушимые, подтверждаемые всеми без исключения Фаррати льготы.
На видимом отрезке широкой улицы, ведущей прямо на становую площадь, показались первые всадники корпуса.
– Вот и они… – Голова старейшин тяжело вздохнул и раздвинул губы в самой радостной и лучезарной улыбке, давая ей время приклеиться к лицу. – Встречайте наших дорогих и самых любимых…
– И не вздумайте лезть к ним с глупыми вопросами! – строго зашептал последние наущения старший по возрасту шаман. – Скорей всего, они из Бурагоса, но могут оказаться из Куринагола. А ведь эти столичные задаваки очень не любят, когда про них выпытывают все подробности. Потому что чаще всего они там – очень мелкие фигуры, зато перед нами вести себя будут так, словно каждый из них как минимум первый помощник Великого Кзыра.
Весь этот разговор, слово в слово, тщательно прослушал один из Эль-Митоланов, который ушел отделенным сознанием вперед задолго до приближения к стану. Причем знаков различия «змеиного» на нем не было, и любой наблюдатель подумал бы, что лежащего на гриве похаса воина просто клонит в жуткий сон после недельного бодрствования. Поняв, что ничего больше интересного на площади он не услышит, колдун тут же вернулся в тело, догнал едущего в первом ряду командира и скороговоркой передал подслушанное Кремон Невменяемый внутренне коварно ухмыльнулся. Реакция на их прибытие совершенно ожидаемая, а значит, как они и предполагали, сложностей с адаптацией к здешнему образу жизни у них не возникнет.
Действительность превзошла все ожидания Когда встречающие рассмотрели матерых воинов и тысячника, их возглавляющего, то отчетливо поняли, что перед ними не какие-то столичные хлыщи и задаваки, а самые настоящие и беспощадные надзиратели высокой воли. От всего отряда веяло такой жуткой уверенностью в собственных силах, такой сдерживаемой мощью в каждом движении, что сразу стало ясно: никакими «умасливаниями» таких реальных и прожженных в боях рубак не задобришь. У головы старейшин затряслись коленки, а голос начал прерываться, словно у юной девственницы при введении в гарем. Но кривая улыбка так и осталась на перекошенном лице, и речи велись самые что ни на есть гостеприимные.
Для постоя корпуса тут же выделили не только Большой Дом, который выделялся для гостей только в самых невероятных случаях, но и несколько домов самих старейшин, которые благоразумно решили перебраться к родственникам по соседству. Непосредственно тысячнику выделили уютный домик на краю площади, который принадлежал старшему сыну головы. Но и тут хозяева не смогли угодить пришлым. И виновницей разразившегося скандала оказалась закутанная в самые дорогие шелка наложница командира корпуса. Со стервозными интонациями разбалованной истерички Мирта принялась критиковать и возмущаться всем, что ей на глаза попадалось. А гневные вопросы и немыслимые требования так и разнеслись по всему центру стана.
И воду ей горячую подай немедленно, и смену одежды, и помощниц для переодевания, массажа и купания, и пищу самую лучшую, и кремы специальные из овощей. В общем, устроила баронета сущее светопреставление. Причем несколько приставленных к наложнице воинов взирали на все это с привычной невозмутимостью и только порыкивали на мечущихся, жалующихся хозяев стана:
– Раз требует – выполняйте!
Сам же тысячник и дом осматривать не стал, а сразу с деловым видом в сопровождении нескольких подчиненных отправился на противоположную околицу выставлять посты и проверять близлежащую территорию. Правда, успел буркнуть перед этим двум местным Кзырам:
– Проследите, чтобы все мои люди остались накормлены и довольны. Да и мне пусть ужин приличный через два часа приготовят.
И так при этом страшно взглянул на провинциальных коллег, что те, при всем своем раздутом самомнении, тут же подавились протестующим мычанием. И только согласно закивали. А когда остались наедине, старший по возрасту признался доверительным шепотом:
– Давно я так не терялся, давно… Вот нутром чувствую, моложе он меня раза в три, а рот почему-то открыть боюсь. Что-то в его глазах страшное просвечивается…
– К чему ты это мне говоришь? – нервно оглядываясь, спросил врач.
– Да к тому, что и нам за своими наложницами как можно быстрей послать надо. Соображаешь? Тысячник-то свою зазнобу за собой возит и без должной ласки не засыпает. Поэтому все его воины словно драконы озлобленные. А с чувственного голода такие звери на что угодно способны.
В итоге каждого воина после обильного ужина уложили спать с одной, а то и с двумя специально собранными для этого со всего стана наложницами. Первых жен, конечно, никто отдавать не стал, но и среди остальных женщин, вдовушек и просто рабынь нашлось немало красавиц с гибким станом и прочими обворожительными прелестями. А раз уж до конца соответствовать выбранной легенде, то всем разведчикам пришлось поддерживать принятую в таких случаях репутацию отъявленных и сексуально озабоченных любовников.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10