https://wodolei.ru/catalog/vanni/Triton/
«С огромной радостью ждём вас, люди Земли…» Ни разу ещё не было такого ответа… Ну, Толя, ты ведь все-таки мой заместитель…— Я за то, чтоб сесть на неё, — сказал Толя: что поделаешь, иногда Колёсников бывает прав и приходится его поддерживать.— А как ты, Лена? — спросил Колёсников. — Уверен, тебе на ней будет интересно.— Интересней, чем на Планете Синих Роз, мне не будет нигде, — ответила Леночка.— Ребята, беру всю ответственность на себя! — Колёсников резко повёл звездолёт на снижение и включил тормозные двигатели.И вот они сели. Отвязали ремни, натянули комбинезоны и, как всегда, цепочкой, полезли за командиром по трапу. Вот он повернул на четыре оборота ключ, и их верный друг автомат проговорил бесстрастно чётким голосом:«Выход строжайше запрещён!» Ребята оцепенели. Колесникову оставалось последний раз повернуть ключ и толкнуть дверь. Но он застыл.— Что ж это такое? — спросила Леночка. — Как это понять?— Надо улетать, пока не поздно! — крикнул Алька. — Нам грозит опасность.— А если автомат ошибся? — спросил Колёсников. — Я уверен, что он ошибся. Не сработало какое-нибудь реле или вышел из строя полупроводник. Это иногда случается…— Но не в таком звездолёте, как наш, — сказал Толя. — Он — последнее техническое слово Земли.— Нельзя, — поддержала его Леночка, — ни в коем случае нельзя выходить!— Можно! — настаивал Колёсников. — На этот раз наш звездолёт оказался не идеальным и в электронно-вычислительном устройстве, контролирующем выход экипажа из корабля, оказалась неисправность.— А если он исправен? — не согласился Алька. — Что тогда с нами будет?— Все будет хорошо. Вот увидите, — сказал Колёсников, повернул ключ ещё на один оборот и толкнул дверь.Дверь не открывалась. Она решительно не хотела выпускать ребят наружу.Тогда Колёсников стремительно взбежал наверх, больно задевая своими острыми локтями ребят, гуськом стоявших на трапе, дёрнул в рубке голубой рубильничек — выключил энергосистему корабля — и так же стремительно скатился вниз.Ребята и опомниться не успели, как он сильно толкнул дверь, вышел наружу, и грянувшая с космодрома музыка оглушила ребят.— Как встречают, а вы… — Колёсников полоснул глазами по лицам ребят и поднял в приветствии руку.И все, кто пришёл встретить их — а пришла, наверно, добрая тысяча человек! — подняли вверх руки. Лица их засверкали улыбками, и они громко и очень стройно запели. Но самое удивительное было не это. В небе над ними неподвижно висели сотни бескрылых летательных машин, похожих на вертолёты, и с них тоже оглушительно гремела музыка.Пятеро маленьких землян робко стояли у своего синего, нацеленного в небо звездолёта, а над ними и перед ними все содрогалось от радостного, восторженного грохота. Впереди правильным, чётким квадратом выстроилась тысяча людей и пела с воодушевлением и мощью. Нигде ещё не встречали их так. Даже на их далёкой гостеприимной Земле никогда не было на космодромах таких встреч.Перед строем стоял прямой, подтянутый человек в чёрном костюме с блестящим значком на груди и взмахивал дирижёрской палочкой.Вдруг оркестр и пение враз замолкли, оборвались — ни один человек не ошибся даже на долю секунды.И когда на мгновение стало тихо, Колёсников шепнул Толе:— Вот это я понимаю! Какая синхронность, порядок! А посмотри, как они одеты…Одеты люди были очень просто и продуманно:каждые пять рядов в свой цвет. В синие, коричневые, чёрные, зеленые, жёлтые и белые костюмы. И даже отсюда, от звездолёта, было видно, что сшиты они у прекрасных портных и с точностью до миллиметра пригнаны к фигуре. И фигуры у этих людей были спортивные — ни одного толстяка, распустившего пузо, или худого, с запавшим животом и провалившимися щеками.— Красотища! — ахнула Леночка.— И все это ради нас? — не верил Алька. — Когда они успели так приготовиться? Мы ведь только что прилетели…— Они все умеют! — восхищённо сказал Колёсников.— С какой вы планеты, пришельцы? — громогласно и радостно спросил их подтянутый, стройный человек в синем костюме, внезапно отделившийся от неподвижного квадрата встречающих.— Мы с планеты Земля! — так же радостно, подобравшись и вытянувшись, крикнул Колёсников.— Будете нашими гостями! Мы, люди этой планеты, восторгаемся вами и вашим космическим кораблём… Вы сами довольны им?— О да! — непривычно торжественным тоном продолжал Колёсников. — Он — чудо техники, электроники и кибернетики, он летает на любые расстояния со скоростью мысли и быстрее! Он так прост в управлении, что его с полной безопасностью может пилотировать даже младенец! Его двигатели работают так экономно…
Колёсников говорил долго, подробно; Толю удивили его словоохотливость, откровенность и жар. И пока Колёсников говорил, ни один из тысячи встречавших их людей не переступил с ноги на ногу, не шевельнул бровью.Потом эти восторженные, добрые люди, как-то быстро и мудрено перестроившись и составив новый, ещё более изумительный строй, четырьмя правильными треугольниками окружили звездолёт и ребят, стоявших возле него. И стали с пристальным восхищением рассматривать корабль. Вертолёты, неподвижно висевшие в воздухе, приблизились к звездолёту, и с них тоже восхищённо смотрели планетяне.Они рассматривали корабль долго и в полном молчании, как какое-то чудо, невидаль, верх совершенства. И Колёсников шепнул на ухо Толе:— Вот кто умеет ценить технику!..Толя промолчал: видел это и без его слов, и, признаться, такое поклонение их звездолёту, пусть даже очень красивому и совершённому, удивило его.Внезапно, нарушив строй, на три шага вперёд вышел все тот же человек в безукоризненном синем костюме и громко произнёс:— Хвала цивилизации, сумевшей построить такое чудо!И опять прогремело согласное"ура» с космодрома и с неба — с машин, неподвижно застывших в воздухе.— Слыхали? — Колёсников обернулся к ребятам. — Вот как они отзываются о нашей Земле!— Чего ж вы тогда улетели с неё? — спросил Жора. — Ну, чего?— Молчи! — громко шикнул на него Толя. — Ты все равно не поймёшь…— У нас на планете достижения более скромные, — продолжал человек в синем, — но и мы кое-чего достигли и хотим продемонстрировать вам… Глава 26. ДЫМ, ГРОХОТ И ТРЕСК Не успел он это сказать, как встречающие их чётко и размеренно разомкнули строй, и к ребятам подкатила низкая, открытая, сверкающая чёрным лаком машина. Ребята забрались в неё. За ними вошли пять человек в зелёных, отлично выглаженных костюмах со значками на груди и приветливо заулыбались им. И почти тотчас машина мягко взяла с места и промчалась между чётко сомкнутым строем.— Ну и дисциплинка у них! — сказал Алька, крутя во все стороны головой.— Как по струнке ходят!Услышав эти слова, люди в зелёных блестящих костюмах, сидевшие рядом с ними, вежливо закивали головами. И радостно, благодарно заулыбались.— Чего они так радуются нам? — тихонько спросила Леночка. — Почему они так торжественно одеты?Толя с Алькой молча смотрели вперёд. Леночка внимательно разглядывала лица планетян, очень здоровые, с правильными чертами и плотным во всю щеку румянцем и добавила:— И почему они не встретили нас цветами? Я не вижу вокруг ни одного ветка…— Им не до сантиментов! — сказал Колёсников. — Они люди дела, у них нет времени возиться с ними…— Да, но хоть один цветок должен расти в городе… А здесь совсем зелени нет! Ну хоть бы одно живое дерево!Толя, оглушённый огромным городом, рёвом, скрежетом, грохотом и свистом машин, только сейчас обратил на это внимание: и в самом деле, в городе не было ни бульваров, ни скверов, ни даже маленького газончика меж домами.Правда, в одном месте, возле гигантского дома с полосами блестящих окон, стояло три больших дерева, но они давно засохли — ни одного листка, и были они за оградой с какой-то надписью на белой дощечке.Между тем сопровождавшие внимательно смотрели на лица ребят, и когда Толя спросил у одного планетянина о деревьях, тот не без гордости ответил:— Они оказались нам ненужными, сохраняем как экспонат давно прошедших времён. — Человек ярко улыбнулся белыми зубами.— Как же не нужно! — ворвалась в разговор Леночка. — Чем же вы тогда дышите? И это ж очень красиво! И почему у вас нигде нет цветов?— А что это? — спросил улыбчивый человек. Леночка даже растерялась немножко:— Вы… вы не знаете, что такое цветы?— Не знаем… Их едят? Употребляют в производство? Или это смазочный материал для механизмов?— Нет, — совсем расстроилась Леночка, — цветы — это… Ну как вам объяснить… Они состоят из стебля, листьев, чашечек и лепестков, и они так пахнут, так радуют глаз… — Она вдруг чуть не расплакалась, понимая, что ей не хватает слов, и стала помогать себе руками, рисуя форму цветов, но и руки были беспомощны выразить их красоту. — Ну, цветы — это цветы… Понимаете?— Понимаю-понимаю… — Человек закивал головой. — Это раньше было и у нас, а теперь, как говорится, пройденный этап, но, по-моему, в музее они сохранились…«В музее?.. До чего они дожили! — подумала Леночка. — Как они живут в таком грохоте, лязге и духоте?» И она сказала вслух:— Как же так — цветы в музее?— Ну и что же! — проговорил Колёсников. — Я чуть с тоски не умер среди твоих цветиков на той планете… Давайте поживём здесь. Лучшей цивилизации нет и быть не может!— Не торопись, — сказал Алька, — все это надо обдумать и обсудить, и не ты один будешь решать…— Хорошо, обсудим, — ответил Колёсников. Жора сидел в сторонке и подавленно молчал. Толя по-прежнему рассматривал дома и думал: «А ведь Леночка, пожалуй, права: здесь очень шумно, душно и, в сущности, очень некрасиво…» Вокруг неслись машины, рядом с ними и по особым мостам — над ними, а над теми мостами тоже летели какие-то машины. В высоченных — стоэтажных и выше — домах стоял непрерывный грохот и треск, вспыхивала электросварка; Толя то и дело заслонялся от её вспышек рукой, моргал и вздрагивал. Но сопровождавшие их люди были абсолютно спокойны, ни разу не моргнули, не вздрогнули, и на лицах у них наготове была любезная улыбка…Жора между тем страшно проголодался; он пытался отыскать глазами какое-нибудь кафе, или ресторан, или обычную столовую, но так и не мог отыскать. Он хотел было поговорить об этом с ребятами, но тут же передумал: нет, нельзя, не нужно. Ни в коем случае! Ведь они тоже когда-нибудь должны захотеть есть, и надо терпеть…— А где у них дети? — спросила Леночка. — Я вижу только взрослых и ни одного мальчика или девочки…— При таком движении им рискованно выходить на улицу, — пояснил Колёсников, зорко смотревший вперёд.— Ты хочешь сказать, при таком развитии техники они должны сидеть дома?— Не сердись, Лена, — более мягко произнёс Колёсников, — ты ещё оценишь все это…— Этот дым и копоть, этот грохот и лязг? — тихо, чтоб не обидеть планетян, сказала Леночка, однако они все расслышали.— Не надо, девочка, — сказал один планетянин и коснулся рукой лба. — Вы совсем из другого мира, но ведь одни миры создают другие миры и не сразу привыкают друг к другу и оказываются в силах оценить преимущества одной жизни перед другой. У нас свой чертёж и схема жизни и работы, у вас — свой; мы не болеем, мы бессмертны и точны, у нас нет недоказанных истин и отсутствуют сомнения…Леночка вдруг почему-то испугалась и потесней придвинулась к Толе.— Ты что-нибудь понял? — шёпотом спросила она.— Нет, — признался Толя. — Здесь как-то странно и что-то не так…— И мне так кажется: говорят они как-то мудрено и заученно… Ты не хочешь есть?— Очень хочу.— Давай попросим, чтоб нас где-нибудь покормили.— Знаешь, неловко, — сказал Толя. — Только прилетели — и уже за еду.— Ничего! — И Леночка громко, полным голосом попросила: — Мы в полёте очень проголодались, очень…Человек посмотрел на неё, улыбнулся и сказал:— Понимаю, я вас понимаю…— И нам бы очень хотелось чего-нибудь такого, — продолжала Леночка. — Ну, такого, что на пашей планете особенно ценится и считается деликатесом…— Обязательно-обязательно! — проговорил человек и ослепительно улыбнулся. — Мы это все обдумаем и решим лучшим для вас образом, а вначале мы покажем вам один завод…— А сейчас, а сразу… нельзя? — сказала Леночка. — Мы хотим, мы очень хотим… Ну, вы понимаете?— Как же не понять! Отлично понимаем!— Уважаемые, мы… Мы хотим, говоря попросту, жрать! — вдруг объявил Жора и заулыбался, поняв, что теперь ребята не осудят его.— Жора, как тебе не стыдно! — сказал Колёсников. — Потерпеть не можешь? И разве так просят? Вы простите нас, он…— Нет, нет, что вы! Не надо просить прощения… — вдруг быстро заговорил человек. — Сейчас я посовещаюсь с моими коллегами… — Человек нагнулся к четырём своим товарищам, и они стали о чем-то шептаться.«Да они ж совершенно невоспитанные люди! — с удивлением подумала Леночка. — На глазах у других шепчутся…» Наконец этот человек выпрямился и сказал все с той же белозубой улыбкой, которая уже стала надоедать Леночке:— Мы вам покажем вначале завод, а потом все решим… Успокойтесь, вы будете чрезвычайно довольны нами…— Зачем нам завод! — не выдержал Толя. — Нам…— Мальчики, тихо! — сказал Колёсников. — Как вы можете говорить о еде в то время, когда…Сопровождавшие их внезапно заволновались, вскочили со своих мест, запрыгали, заплясали вокруг ребят:— Хорошо, хорошо! Сейчас мы все уладим… Мы поедем на другой завод!Он рядом! Через пять минут вы будете иметь это самое ваше дорогое и нужное"жрать».Алька с Толей и Леночка тревожно переглянулись, а Жора улыбнулся:— Ладно, так уж и быть! Но чтоб не дольше пяти…Машина резко повернула влево, промчалась на огромной скорости по гладкой автостраде и остановилась у высоченного здания с козырьком у входа и широкими ступенями.— Да, просим вас, — сказал один из людей, и ребята вылезли из машины. Глава 27. ПОСЛЕДНИЙ ЧЕЛОВЕК Они вошли в вестибюль этого здания и потом сразу в цех — длинное светлое помещение с цепью непрерывно работающих станков и движущейся лентой конвейера. У некоторых станков стояли люди, дёргали за какие-то металлические ручки и поджидали, пока лента доставит другую деталь. Одни из сопровождающих, опять пошептавшись о чем-то, быстро ушёл в другой зал, второй стал рассказывать ребятам о работе цеха, а трое других остались у двери, через которую они вошли;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Колёсников говорил долго, подробно; Толю удивили его словоохотливость, откровенность и жар. И пока Колёсников говорил, ни один из тысячи встречавших их людей не переступил с ноги на ногу, не шевельнул бровью.Потом эти восторженные, добрые люди, как-то быстро и мудрено перестроившись и составив новый, ещё более изумительный строй, четырьмя правильными треугольниками окружили звездолёт и ребят, стоявших возле него. И стали с пристальным восхищением рассматривать корабль. Вертолёты, неподвижно висевшие в воздухе, приблизились к звездолёту, и с них тоже восхищённо смотрели планетяне.Они рассматривали корабль долго и в полном молчании, как какое-то чудо, невидаль, верх совершенства. И Колёсников шепнул на ухо Толе:— Вот кто умеет ценить технику!..Толя промолчал: видел это и без его слов, и, признаться, такое поклонение их звездолёту, пусть даже очень красивому и совершённому, удивило его.Внезапно, нарушив строй, на три шага вперёд вышел все тот же человек в безукоризненном синем костюме и громко произнёс:— Хвала цивилизации, сумевшей построить такое чудо!И опять прогремело согласное"ура» с космодрома и с неба — с машин, неподвижно застывших в воздухе.— Слыхали? — Колёсников обернулся к ребятам. — Вот как они отзываются о нашей Земле!— Чего ж вы тогда улетели с неё? — спросил Жора. — Ну, чего?— Молчи! — громко шикнул на него Толя. — Ты все равно не поймёшь…— У нас на планете достижения более скромные, — продолжал человек в синем, — но и мы кое-чего достигли и хотим продемонстрировать вам… Глава 26. ДЫМ, ГРОХОТ И ТРЕСК Не успел он это сказать, как встречающие их чётко и размеренно разомкнули строй, и к ребятам подкатила низкая, открытая, сверкающая чёрным лаком машина. Ребята забрались в неё. За ними вошли пять человек в зелёных, отлично выглаженных костюмах со значками на груди и приветливо заулыбались им. И почти тотчас машина мягко взяла с места и промчалась между чётко сомкнутым строем.— Ну и дисциплинка у них! — сказал Алька, крутя во все стороны головой.— Как по струнке ходят!Услышав эти слова, люди в зелёных блестящих костюмах, сидевшие рядом с ними, вежливо закивали головами. И радостно, благодарно заулыбались.— Чего они так радуются нам? — тихонько спросила Леночка. — Почему они так торжественно одеты?Толя с Алькой молча смотрели вперёд. Леночка внимательно разглядывала лица планетян, очень здоровые, с правильными чертами и плотным во всю щеку румянцем и добавила:— И почему они не встретили нас цветами? Я не вижу вокруг ни одного ветка…— Им не до сантиментов! — сказал Колёсников. — Они люди дела, у них нет времени возиться с ними…— Да, но хоть один цветок должен расти в городе… А здесь совсем зелени нет! Ну хоть бы одно живое дерево!Толя, оглушённый огромным городом, рёвом, скрежетом, грохотом и свистом машин, только сейчас обратил на это внимание: и в самом деле, в городе не было ни бульваров, ни скверов, ни даже маленького газончика меж домами.Правда, в одном месте, возле гигантского дома с полосами блестящих окон, стояло три больших дерева, но они давно засохли — ни одного листка, и были они за оградой с какой-то надписью на белой дощечке.Между тем сопровождавшие внимательно смотрели на лица ребят, и когда Толя спросил у одного планетянина о деревьях, тот не без гордости ответил:— Они оказались нам ненужными, сохраняем как экспонат давно прошедших времён. — Человек ярко улыбнулся белыми зубами.— Как же не нужно! — ворвалась в разговор Леночка. — Чем же вы тогда дышите? И это ж очень красиво! И почему у вас нигде нет цветов?— А что это? — спросил улыбчивый человек. Леночка даже растерялась немножко:— Вы… вы не знаете, что такое цветы?— Не знаем… Их едят? Употребляют в производство? Или это смазочный материал для механизмов?— Нет, — совсем расстроилась Леночка, — цветы — это… Ну как вам объяснить… Они состоят из стебля, листьев, чашечек и лепестков, и они так пахнут, так радуют глаз… — Она вдруг чуть не расплакалась, понимая, что ей не хватает слов, и стала помогать себе руками, рисуя форму цветов, но и руки были беспомощны выразить их красоту. — Ну, цветы — это цветы… Понимаете?— Понимаю-понимаю… — Человек закивал головой. — Это раньше было и у нас, а теперь, как говорится, пройденный этап, но, по-моему, в музее они сохранились…«В музее?.. До чего они дожили! — подумала Леночка. — Как они живут в таком грохоте, лязге и духоте?» И она сказала вслух:— Как же так — цветы в музее?— Ну и что же! — проговорил Колёсников. — Я чуть с тоски не умер среди твоих цветиков на той планете… Давайте поживём здесь. Лучшей цивилизации нет и быть не может!— Не торопись, — сказал Алька, — все это надо обдумать и обсудить, и не ты один будешь решать…— Хорошо, обсудим, — ответил Колёсников. Жора сидел в сторонке и подавленно молчал. Толя по-прежнему рассматривал дома и думал: «А ведь Леночка, пожалуй, права: здесь очень шумно, душно и, в сущности, очень некрасиво…» Вокруг неслись машины, рядом с ними и по особым мостам — над ними, а над теми мостами тоже летели какие-то машины. В высоченных — стоэтажных и выше — домах стоял непрерывный грохот и треск, вспыхивала электросварка; Толя то и дело заслонялся от её вспышек рукой, моргал и вздрагивал. Но сопровождавшие их люди были абсолютно спокойны, ни разу не моргнули, не вздрогнули, и на лицах у них наготове была любезная улыбка…Жора между тем страшно проголодался; он пытался отыскать глазами какое-нибудь кафе, или ресторан, или обычную столовую, но так и не мог отыскать. Он хотел было поговорить об этом с ребятами, но тут же передумал: нет, нельзя, не нужно. Ни в коем случае! Ведь они тоже когда-нибудь должны захотеть есть, и надо терпеть…— А где у них дети? — спросила Леночка. — Я вижу только взрослых и ни одного мальчика или девочки…— При таком движении им рискованно выходить на улицу, — пояснил Колёсников, зорко смотревший вперёд.— Ты хочешь сказать, при таком развитии техники они должны сидеть дома?— Не сердись, Лена, — более мягко произнёс Колёсников, — ты ещё оценишь все это…— Этот дым и копоть, этот грохот и лязг? — тихо, чтоб не обидеть планетян, сказала Леночка, однако они все расслышали.— Не надо, девочка, — сказал один планетянин и коснулся рукой лба. — Вы совсем из другого мира, но ведь одни миры создают другие миры и не сразу привыкают друг к другу и оказываются в силах оценить преимущества одной жизни перед другой. У нас свой чертёж и схема жизни и работы, у вас — свой; мы не болеем, мы бессмертны и точны, у нас нет недоказанных истин и отсутствуют сомнения…Леночка вдруг почему-то испугалась и потесней придвинулась к Толе.— Ты что-нибудь понял? — шёпотом спросила она.— Нет, — признался Толя. — Здесь как-то странно и что-то не так…— И мне так кажется: говорят они как-то мудрено и заученно… Ты не хочешь есть?— Очень хочу.— Давай попросим, чтоб нас где-нибудь покормили.— Знаешь, неловко, — сказал Толя. — Только прилетели — и уже за еду.— Ничего! — И Леночка громко, полным голосом попросила: — Мы в полёте очень проголодались, очень…Человек посмотрел на неё, улыбнулся и сказал:— Понимаю, я вас понимаю…— И нам бы очень хотелось чего-нибудь такого, — продолжала Леночка. — Ну, такого, что на пашей планете особенно ценится и считается деликатесом…— Обязательно-обязательно! — проговорил человек и ослепительно улыбнулся. — Мы это все обдумаем и решим лучшим для вас образом, а вначале мы покажем вам один завод…— А сейчас, а сразу… нельзя? — сказала Леночка. — Мы хотим, мы очень хотим… Ну, вы понимаете?— Как же не понять! Отлично понимаем!— Уважаемые, мы… Мы хотим, говоря попросту, жрать! — вдруг объявил Жора и заулыбался, поняв, что теперь ребята не осудят его.— Жора, как тебе не стыдно! — сказал Колёсников. — Потерпеть не можешь? И разве так просят? Вы простите нас, он…— Нет, нет, что вы! Не надо просить прощения… — вдруг быстро заговорил человек. — Сейчас я посовещаюсь с моими коллегами… — Человек нагнулся к четырём своим товарищам, и они стали о чем-то шептаться.«Да они ж совершенно невоспитанные люди! — с удивлением подумала Леночка. — На глазах у других шепчутся…» Наконец этот человек выпрямился и сказал все с той же белозубой улыбкой, которая уже стала надоедать Леночке:— Мы вам покажем вначале завод, а потом все решим… Успокойтесь, вы будете чрезвычайно довольны нами…— Зачем нам завод! — не выдержал Толя. — Нам…— Мальчики, тихо! — сказал Колёсников. — Как вы можете говорить о еде в то время, когда…Сопровождавшие их внезапно заволновались, вскочили со своих мест, запрыгали, заплясали вокруг ребят:— Хорошо, хорошо! Сейчас мы все уладим… Мы поедем на другой завод!Он рядом! Через пять минут вы будете иметь это самое ваше дорогое и нужное"жрать».Алька с Толей и Леночка тревожно переглянулись, а Жора улыбнулся:— Ладно, так уж и быть! Но чтоб не дольше пяти…Машина резко повернула влево, промчалась на огромной скорости по гладкой автостраде и остановилась у высоченного здания с козырьком у входа и широкими ступенями.— Да, просим вас, — сказал один из людей, и ребята вылезли из машины. Глава 27. ПОСЛЕДНИЙ ЧЕЛОВЕК Они вошли в вестибюль этого здания и потом сразу в цех — длинное светлое помещение с цепью непрерывно работающих станков и движущейся лентой конвейера. У некоторых станков стояли люди, дёргали за какие-то металлические ручки и поджидали, пока лента доставит другую деталь. Одни из сопровождающих, опять пошептавшись о чем-то, быстро ушёл в другой зал, второй стал рассказывать ребятам о работе цеха, а трое других остались у двери, через которую они вошли;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18