установка сантехники 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Малко заметил кровоподтек на его правом виске.
Дороги, спрятавшейся за плотной завесой деревьев, больше не было видно.
Они с четверть часа бежали по прямой. «Кольт», украденный Бриджит у часового, остался в «шевроле», и теперь они были безоружными.
Западня была организована со знанием дела: грузовик сознательно позволил нагнать себя в таком месте, где можно было с уверенностью в успехе столкнуть их в овраг. Поскольку имелась лишь одна дорога, то они не могли их упустить. Наверняка, это дело рук Аристота. А три пассажира машины должны были довершить работу, если бы возникла такая необходимость...
— Где мы? — спросил Малко.
Кудерк пожал плечами.
— Не знаю. В этом районе нет никаких больших поселений, только деревни. Но не следует возвращаться на дорогу, они наверняка нас поджидают. Углубимся в лес. Негры ленивы и не пойдут нас искать.
— Мы не сможем пройти пятьсот километров пешком, — сказал Малко. — Ни сгнить в джунглях, ни...
Выстрел прервал его на полуслове, и пуля, свистя, разорвала на части листья красного дерева. Оба мгновенно распластались на земле.
— Ну, макаки! — выругался Кудерк.
Малко поднялся, превозмогая боль. Ковыляя, он углубился в лес перпендикулярно дороге. Если бы они остались тут, их бы перестреляли.
В молчании они прошагали около двух часов, все время лицом к солнцу. Время от времени лес сменялся колючим кустарником, резавшим, как бритва. Кудерк шел, как автомат, с неподвижным взглядом. Несколько раз он оступался, и Малко приходилось его поднимать. Казалось, после удара по голове он потерял ориентацию. Он бормотал бессвязные фразы по-французски и на суахили и странно поглядывал на Малко.
Теперь солнце стояло высоко в небе, и жара сделалась ужасающей. Они вышли на небольшую поляну, на краю которой рос огромный баньян.
— Залезем под корни, — предложил Малко. — Там нас никто не заметит, и не так жарко.
Кудерк молча повиновался и повалился на спину. Малко устроился с грехом пополам, чтобы можно было контролировать местность.
Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько изнуренным. Морально и физически. Жужжание тропических насекомых донимало его, как рев реактивного двигателя самолета. Перед глазами плыли черные круги.
Гнусная страна. Гнусное ремесло. Гнусное задание.
Он с горечью улыбнулся, увидев перед собой огромное красное дерево, которое мешало обзору. Да, было из чего изготовить деревянные панели для всего его замка... При условии, если оттащить их на своем горбу. А пока он находился в центре враждебной страны, без оружия и надежды на какую-либо помощь, с раненым, наполовину в бреду. Если он выберется отсюда, то заслуживает премии. Он даже не осмеливался больше думать о том, что задание выполняется с отставанием. Действительно, нужно же было, чтобы два астронавта приземлились вдали от цивилизации, чтобы их никто еще не нашел...
Он с ненавистью посмотрел на лес: эти необъятные деревья, эта пышная растительность, это беспокойное скрежетание — все парализовывало его. Думая о своем замке и снегах Австрии, он заснул.
Когда Малко открыл глаза, солнце стояло уже низко, и можно было считать себя в преддверии ада.
Он толкнул Кудерка, который спал стеная, с открытым ртом. Их преследователи наверняка отступили. Нужно было попробовать вернуться в Бужумбуру и искать убежища у Бриджит.
— Что это? — сказал Кудерк, внезапно проснувшись. — Ох, моя голова...
— Ничего, нужно идти.
Его колено болело уже меньше. Он вытащил своего компаньона из-под корней и поставил на ноги. Вид у него был ни на что не годный. Ошалелые глаза выкатывались из-под того, что осталось от его очков, цвет лица напоминал гипс, а по пухленьким щечкам каплями стекал грязный пот.
«Боже милостивый, — подумал Малко, — сделай так, чтобы Аллан Пап не забыл о встрече!»
Из Бужумбуры он всегда попадет в Конго.
— Я сдохну, — пробормотал Кудерк. — Моя голова...
— Все пройдет, — ответил Малко. — Не падай духом!
Он просунул руку под мышкой Кудерка, чтобы помочь ему идти. Тот был ужасно тяжелым. Только бы он не упал в обморок!
Они собирались продолжить путь, когда сухой голос заставил Малко вздрогнуть.
— Стойте, оба. Теперь повернитесь!
Голос принадлежал женщине. Мишель Кудерк замер, а Малко оглянулся. В десяти метрах от них, у зарослей кустарника, какая-то девушка в черных кожаных сапожках и шляпе наводила на них американский карабин, который она эффектно держала у бедра. На ее лице Малко заметил лишь голубые глаза и жесткий рот.
— Бросайте оружие.
Малко не пошевелился, слишком изумленный, чтобы ответить.
Ствол карабина слегка переместился, и звук выстрела спугнул стайку птиц. Около их ног в землю впилась пуля.
— Я не шучу, — повторила амазонка. — Бросайте оружие.
Она говорила по-французски с английским акцентом. Малко сказал ей по-французски:
— У меня нет оружия. Но...
— Молчите.
Тон не допускал возражений. Молодая женщина обернулась и позвала кого-то на суахили. Тотчас же из леса вышли три рослых негра в набедренных повязках и окружили их.
— Я отведу вас на ферму, — сказала молодая женщина. — Не пытайтесь бежать. Затем я сдам вас в полицию.
Малко подскочил:
— Но вы с ума сошли! Она пожала плечами:
— Вы находитесь на моих землях. А я ненавижу торговцев бриллиантами. Вперед!
Один из негров, здоровенный, сильно подтолкнул Малко, который тут же зашагал, увлекая за собой Кудерка.
Покачивая ружьем, незнакомка встала в голову колонны. Они вышли на тропинку, прошли по ней минут десять и неожиданно оказались на открытом пространстве. Это было необъятное соевое поле, аккуратно расчерченное и ухоженное. В глубине можно было различить большую постройку, окрашенную в белый цвет.
Оставалось не так много времени, чтобы что-то предпринять. Малко позвал:
— Мадемуазель!
Молодая женщина даже не оглянулась. Тогда, увернувшись от трех негров, он прыгнул. За два шага он настиг их тюремщицу и схватил карабин за приклад, резко дернув на себя. Потеряв равновесие, молодая женщина упала на землю, шляпа с нее слетела. Малко уже наставил ружье на трех негров. Те замерли. Малко не произнес ни одного слова, но есть мимика, которая с лихвой заменяет язык.
— Кудерк, вы можете держать их на почтительном расстоянии?
Компаньон Малко подскочил. В его глазах промелькнула молния, когда он увидел карабин, направленный на негров. Он быстро встал рядом с Малко и проскрипел:
— Я их... Дайте мне это.
— Нет, — твердо сказал Малко. — Только держите их на прицеле.
Он протянул оружие своему напарнику.
И вовремя: девушка поднялась и прыгнула на Малко. Он увернулся от удара сапогом, который, если бы достиг своей цели, значительно изменил бы его будущее.
Пунцовая от ярости, его противница что-то прокричала на суахили. Легкая дрожь охватила негров, но ствол карабина вернул их к реальности. Малко изловчился схватить девушку за оба запястья и, несмотря на ее удары ногой, ему удалось удержать ее. Она закричала:
— Мой отец убьет вас! Негодяй! Негодяй!
— Кудерк, отведите всех в тот дом; мне нужно поговорить с этой юной дамой. Я вас догоню, — приказал Малко.
Маленький караван с тремя неграми впереди тронулся в путь по тропинке. Девушка продолжала отбиваться и пинаться. Когда группа удалилась на достаточное расстояние, Малко разжал руки девушки и живо отскочил. Однако недостаточно быстро. Он почувствовал жгучую боль пощечины прежде, чем это осознал.
Сжатые челюсти, распущенные русые волосы, распаленное гневом лицо. Она рассматривала его с ненавистью:
— Итак, вы меня изнасилуете? — прохрипела она. — Ну что же, давайте, не стесняйтесь.
Малко понадобилась его многовековая наследственность, чтобы не согласиться с ней.
— Я вас не изнасилую, но задам вам хорошую трепку, если вы будете продолжать вести себя, как маленькая дикарка, — сказал он. — Вы будете меня слушать?
— Нет.
Она отпрыгнула, чтобы убежать. Он на лету схватил ее за запястья и прижал к себе, чтобы избежать пинков. Несмотря на жару, от нее исходил свежий и приятный запах ухоженной женщины. На секунду их тела тесно соприкоснулись. Затем она резко дернулась в его руках.
— Негодяй, развратник, я вас убью.
Это начинало надоедать. Малко спокойно сказал:
— Послушайте, я не негодяй, не развратник, не торговец бриллиантами. Я затравленный, совершенно безобидный человек. Мне нужна ваша помощь. Даю вам честное слово, что в моих намерениях нет ничего бесчестного.
Вместо ответа она вонзила свои зубы в запястье Малко и сжала их изо всех сил. Тот издал вопль и выпустил ее. Она отскочила назад и нервно засмеялась.
Малко кипел от ярости. Машинально он отвел руку и со всего размаха влепил ей пощечину.
Девушка ойкнула. Затем вдруг ее глаза наполнились слезами, и она зарыдала.
— Никто еще мне так не делал, никогда, — пробормотала она.
Смущенный, Малко не знал, куда деваться. Он впервые в жизни дал пощечину женщине. Он осторожно взял правую руку своей противницы и поднес ее к своим губам:
— Приношу вам тысячу извинений, — сказал он. — Я не имею привычки вести себя подобным образом, но я в смертельной опасности, и вы обязательно должны меня выслушать. Я не торговец бриллиантами, повторяю вам, и вы мне нужны.
Она посмотрела на него сквозь слезы. На этот раз он почувствовал, что его слова дошли до нее. Его золотистые глаза погрузились в ее голубые и больше не отпустили их. Он «почувствовал», как девушка взбунтовалась, а затем уступила.
— Вы говорите правду? — спросила она.
— Клянусь вам.
— Но как...
Малко раскрыл свой портфель, который он забрал в канцелярии тюрьмы, и протянул ей визитную карточку, на которой было выгравировано: Его Сиятельство князь Малко Линге.
— Разрешите представиться.
Она прочла карточку и подняла ошеломленные глаза.
— Вы действительно князь?
Вечный вопрос. Малко улыбнулся и слегка поклонился.
— К вашим услугам, мадемуазель...
— Энн. Энн Уипкорд.
Малко впервые внимательно рассмотрел ее: почти мальчишеское тело, маленькая грудь и узкие бедра. Но лицо было очаровательным: немного толстый и чувственный рот, небольшой прямой нос и голубые глаза.
Она покраснела под его взглядом, и он поспешил спросить:
— Почему вы нас встречаете таким образом? Я надеюсь, это не обычай?
В глазах Энн промелькнул стальной отблеск.
— Меня предупредили. Негры из соседней деревни дали знать, что двое мужчин, белые, торговцы бриллиантами, укрылись на моих землях, сбежав от полиции, которая проследовала их. Подобное происходит уже не в первый раз. Поэтому я взяла свой карабин, слуг и отправилась вас искать.
— Понятно.
— Если вы не торговец, то что же вы здесь делаете? — спросила Энн. — Здесь даже негде охотиться.
Деликатный момент! Именно в такие минуты Малко проявлял свое превосходство над чистыми профессионалами, слишком связанными основными правилами ремесла, чтобы позволить себе малейшее отступление от них.
Несомненным было то, что Энн держала его жизнь в своих руках. И он чувствовал, что если хоть чуть-чуть солжет ей, ее шаткое доверие испарится.
Разумеется, агент разведки никогда не должен раскрывать себя. Но мертвый он не принесет никакой пользы ЦРУ.
Они все еще стояли на тропинке, лицом к лицу. Он поискал ее взгляд и «запер» его.
— Энн, сколько вам лет?
— Но... двадцать пять...
— Вы можете хранить секрет? Ото всех, даже от вашего отца? И так долго, сколько вы будете жить и где бы вы ни были?
— Да.
— Присядьте.
Она повиновалась ему, и они оба сели на краю тропы. Малко быстро рассказал ей о своем прибытии в Бурунди и о местных приключениях, перейдя к эпизоду с Джилл.
— Но почему торговцы хотели убить вас? — спросила Энн.
— Потому что все убеждены, что я приехал в Бурунди, чтобы купить партию подпольных бриллиантов. Вы будете единственной, кто знает истинную причину моего пребывания здесь. Я выполняю задание американского правительства. Я разыскиваю двух человек, потерявшихся на Юге. Я должен их найти во что бы то ни стало. Она широко раскрыла глаза.
— Но почему бы не послать официальную миссию?
Он объяснил ей плачевное состояние дипломатических отношений менаду Бурунди и его второй родиной, делая упор на чувствительность негров во всем, что касается их национальных прерогатив. И на срочность, с которой нужно было отыскать обоих американцев, заблудившихся в этой враждебной стране. Энн покачала головой:
— Я не понимаю. Юг — это дикий район, без дорог. Их самолет упал?
— Вроде того, — сказал Малко. — Они тоже выполняли секретное задание. Задание неблагодарное и опасное, но очень важное для их страны.
Девушка попыталась усвоить все то, что говорил ей Малко. Она подняла голову и робко спросила:
— Но тогда вы... шпион?
В ее голосе промелькнуло неуловимое колебание. Чувствовалось, что это слово связывалось для нее с чем-то нехорошим.
— Это слово мы не произносим никогда, — согласился Малко. — Скажем, что я работаю на одну разведывательную службу.
Она покраснела:
— Извините. Я вас оскорбила. Я не хотела.
Она инстинктивно положила свою руку на его. На какую-то секунду они замерли, затем она резко поднялась. — Пойдемте. Мой отец начнет беспокоиться. Тропинку окружали плотные заросли тростника. По дороге Энн объяснила Малко, кто она такая.
— Этой землей мой отец владеет уже тридцать лет, — сказала она. — Сам он родом из Родезии, а моя мать бельгийка. Он не хочет уезжать. Во всяком случае, с тех пор, как Бурунди получила независимость, земля не подлежит продаже. Белые на нее не позарятся, а африканцы не дадут и понюшки табаку. Поэтому мы остаемся. К тому же, я люблю эту страну. Я думаю, что не смогла бы жить в Европе. Я там была всего два раза.
— Но здесь ужасно одиноко?
В голосе Энн послышались грустные нотки.
— Конечно. Каждые два или три месяца мы ездим в Родезию или Конго, чтобы сделать покупки и навестить друзей. На Кассаи есть и другие плантации вроде нашей. Время от времени мы встречаемся. Я не люблю оставлять отца. Моя мать умерла, и мы остались с ним совсем одни.
— А негры?
Она пожала плечами.
— Здесь это проходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24


А-П

П-Я