Соблазнительная добыча для шлюх. Но они не любят выходить в море. И Линде пришла в голову гениальная идея: она собрала всех шлюх уже в летах, больных, рябых, толстушек... И каждый вечер нагружает ими несколько джонок, которые объезжают корабли на рейде... У парней нет выбора. Или это, или ничего. Все довольны: моряки, шлюхи, которые иначе умерли бы с голоду, и Линда, которая берет пятьдесят процентов...
– Прямо-таки Армия Спасения, – сказал Малко.
Смех Фила Скотта прервался.
– Линда всего натерпелась, – сказал он. – Когда я встретил ее, она танцевала в ночном баре на Буджис-стрит. Нагишом, разумеется. Затем она стала подбирать себе клиентов. И ей приходилось платить всем: своему китайскому сутенеру, хозяину бара, полицейским. Потом она влипла в историю: богатый китайский торговец влюбился в нее. Он закрыл ее у себя на вилле, и поскольку увлекался бабочками, приказал сделать такую татуировку у нее на бедре.
– Прекрасная история любви, – сказал Малко.
Фил Скотт усмехнулся.
– Но она плохо кончилась. Парень спятил. Он привязывал Линду к кровати, которая вращалась целыми часами, и развлекался тем, что вставлял ей на ходу перья в задницу. Потом он заставлял ее целоваться с ящерицами. И вот однажды, когда он ее развязал, Линда схватила ножницы, выколола ему глаза и убежала. Именно тогда я ее встретил. Она пряталась. Китаец послал бандитов, чтобы выследить ее и посадить в клетку с крысами.
Она попросила убежища у меня. Я сказал «да». Она была хорошо сложена и красива. Но так плохо целовалась, что я перестал это делать. И поэтому она меня так любит. Но она кричала по ночам. Ей снились кошмары. Это тогда она рассказала мне, что было с нею прежде. Даже теперь ей снятся такие сны. Она спит в комнате с мягкой обивкой, как для сумасшедших.
– А как Линда, по вашему мнению, найдет Лима? – спросил Малко.
Фил Скотт улыбнулся краешком губ.
– Она поставляет ему маленьких девочек. Он не может без них обойтись. Когда он обратится к ней в очередной раз, его будет нетрудно найти.
Сани сидела неподвижно. Она слушала рассказ австралийца, вся отрешенная, погруженная в какие-то грезы.
– Как прошла ваша поездка?
Фил Скотт удовлетворенно постучал пальцами по столу.
– Очень хорошо. С индонезийцами можно делать хороший бизнес. Мне нужно будет скоро вернуться туда.
Малко больше не расспрашивал. Что касается Сани, то она, казалось, была в трансе, согласная на что угодно. Рука Фила Скотта поднялась вдоль ее ноги, обтянутой белым шелком, и внезапно застыла. Со своего места Малко мог видеть, как пальцы австралийца легонько поигрывали на выпуклости, обтянутой шелком. И мало-помалу глаза Сани затуманились. Она без всякого стыда вытянула ногу, полностью отдаваясь ласке.
Официант склонился к Малко.
– Телефон, сэр.
Аппарат стоял на стойке бара. Малко встал и взял трубку. Наверное, это был Джон Кэнон.
Сперва он ничего не услышал и хотел повесить трубку.
Затем до него донесся приглушенный низкий женский голос. Столь взволнованный, что он его поначалу не узнал.
– Я не побеспокоила вас? – спросила женщина. Это была Маргарет Лим.
Малко сделал над собой усилие, чтобы не вскрикнуть от радости. Это было уже кое-что.
– Совсем нет, Маргарет, – сказал он. – У вас что-нибудь новое?
На том конце провода помолчали, словно китаянка колебалась. Затем она сказала очень быстро:
– Мне кажется, я знаю, где находится отец. Мы могли бы встретиться, чтобы вы сказали мне, о чем хотите его расспросить для вашей статьи.
– Когда пожелаете, – сказал Малко. – Где вы находитесь?
– В гостинице, но я не могу встретиться с вами здесь. Вы не могли бы зайти ко мне домой через час?
– Я приеду.
Она тотчас повесила трубку. Малко набрал номер Джона Кэнона. Подошла служанка и сказала, что мистер Кэнон находится в больнице.
Когда он вернулся за столик. Сани была, казалось, на грани изнеможения. Наполовину вытянувшись на диванчике, с рукой Фила Скотта между ног, с полуоткрытым ртом, она прерывисто дышала под ошеломленными взглядами клиентов за соседним столиком, мало привыкших к таким показательным выступлениям.
– Придется отложить наш обед, – объявил Малко. – У меня срочное дело.
Фил Скотт посмотрел на ключ от номера Малко, лежавший на столе.
– Вас не смутит, – сказал он, – если мы подождем вас наверху, в вашей комнате...
– Пожалуйста, – ответил Малко.
Он думал теперь только о Маргарет Лим. Фил Скотт потянул Сани с дивана. Глядя на ее походку, Малко подумал, что она испытала наслаждение на глазах у полного бара «Шангри». Она едва держалась на ногах.
Но прежде, чем отправиться к Маргарет Лим, он хотел бы поговорить с Джоном Кэноном или, по крайней мере, оставить ему записку. Выходя из холла гостиницы, он обернулся и увидел в закрывающейся кабине лифта Сани, прильнувшую к Филу Скотту.
* * *
Окна в доме Тонга Лима были совершенно темными. Малко поставил свою машину рядом с «мерседесом» Маргарет Лим и направился к белым колоннам подъезда. Воздух был напоен запахом магнолии. Казалось, что вы находитесь где-то очень далеко от Сингапура, в оазисе мира и покоя.
Он остановился перед массивной дверью из тикового дерева и позвонил. Его немного удивило, что в доме не было света. Подождав минут пять и не дождавшись ответа, он снова позвонил, обошел дом вокруг, снова вернулся к парадной двери и прислушался. Слышно было только стрекотание кузнечиков и кваканье жаб.
Он машинально толкнул створку двери: она оказалась незапертой. Он вошел в холл, и сразу же странный запах ударил ему в нос. Словно на кухне готовили жаркое. Встревоженный тишиной и каким-то предчувствием, он позвал:
– Маргарет!
Никакого ответа. Он напряг слух и стал осторожно подниматься по лестнице. Маргарет назначила ему встречу. Она, конечно, могла оставить дверь открытой. Но почему она не отвечала?
В доме должна была быть прислуга... Он подошел к кухне и толкнул дверь. И тут же почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Какая-то темная масса виднелась на полу. Его первым движением было зажечь свет. Старая нянька, которую он видел во время первого посещения, лежала, скорчившись, с широким пятном крови на спине. Малко нагнулся и потрогал ее щеку. Она была еще теплой. Смерть наступила не более получаса назад. Он выпрямился, в ушах у него шумело. Его пистолет остался в гостинице. Те, кто убил няньку, пришли за Маргарет Лим.
Его мозг лихорадочно работал. Джона Кэнона не было у себя. Что-то удерживало Малко от звонка в полицию. Телефон навел его на одну мысль. Закрыв дверь кухни, он тихо снял трубку, набрал номер «Шангри» и попросил соединить со своей комнатой.
В трубке раздался недовольный голос австралийца.
– Это я, – сказал Малко.
Он быстро рассказал, что произошло, где находится и объяснил, где лежит его пистолет.
– Возьмите его, – сказал Малко, – и быстро приезжайте.
Фил Скотт не выразил особого энтузиазма.
– Я еду, – сказал тот нехотя, – но не думайте, что я воспользуюсь этой штукой.
Малко повесил трубку и снова вышел в холл. Стон, донесшийся со второго этажа, приковал его на месте с бьющимся сердцем. Маргарет! Он посмотрел на темный проем лестницы. Не было времени дожидаться Фила Скотта. Он взял стул и, держа его перед собой, стал подниматься по лестнице.
К счастью, было маловероятно, что он натолкнется на огнестрельное оружие. Но ведь есть кислота и многое другое. Поднявшись на площадку второго этажа, он прислушался. Скрипнувшая сзади половица заставила его мгновенно обернуться. Он заметил какую-то тень, пригнувшуюся возле перегородки. Дальше чернела открытая дверь. Он скорее угадал, чем увидел в полутьме две тени, бесшумно шагнувшие через порог. Очевидно, они были босые.
Не опуская стула, Малко нашел на ощупь выключатель и нажал на него. Зажегся свет. На какую-то секунду он увидел трех очень молодых, плохо одетых и бледных китайцев с расширенными зрачками. Все трое сжимали в руках что-то вроде трехгранных штырей. Они разом бросились мимо Малко к лестнице. Изо всех сил он швырнул в них стул и попал последнему из троих в затылок. Тот прокатился по лестнице, издав приглушенный крик, но сумел все-таки выпрямиться. Через несколько секунд они исчезли.
Было бесполезно их преследовать. Повернувшись, он проник в дверь, откуда те выскочили, и тотчас же замер с бьющимся сердцем. Его чуть не стошнило. Запах горелого мяса был невыносим. Он нашел выключатель и зажег свет, сразу же пожалев, что сделал это.
Маргарет Лим лежала посреди комнаты почти совершенно раздетая. Над ней издевались с невероятной жестокостью. Из выколотых глаз на лицо текла кровь. Изо рта торчали бретельки розового лифчика, использованного в качестве импровизированного кляпа. На всем теле были глубокие раны, сделанные железными штырями. Между ног торчал кусок горящей палки. Подошвы ног также были тронуты огнем. Их жгли свернутыми в виде факелов кусками газет, остатки которых валялись на полу. Малко охватила икота, и его вырвало.
Ему пришлось опереться о стену, чтобы прийти в себя. Звук, который он услышал раньше, был предсмертным хрипом Маргарет Лим. Ее еще пытали, когда он звонил по телефону.
Услышав шум автомобиля, он стремглав бросился вниз по лестнице. Из старого «датсуна» вылез Фил Скотт. Малко заметил внутри машины силуэт Сани. Увидя лицо Малко, австралиец побледнел.
– Случился скандал? – спросил он тихо.
– Хуже. Идите посмотрите.
Дав знак Сани, чтобы она оставалась в автомобиле, Скотт последовал за Малко. В комнате австралиец долго смотрел на тело Маргарет, не говоря ни слова. Его глаза стали еще белее.
– Они, наверное, уже ждали ее, когда она вернулась.
Малко постарался не думать о мучительной и долгой агонии Маргарет Лим. Но каким образом стало известно о его встрече с нею? Она, кажется, приняла все меры предосторожности, когда звонила ему.
Фил Скотт машинально потирал свой медный браслет. Он покачал головой.
– Действительно, не вы один разыскиваете старого Лима.
Глава 10
Запах паленого мяса и внутренностей вызывал тошноту у Малко, и его снова чуть не вырвало. Было опасно и бесполезно оставаться в доме.
– Нам нужно уходить, – сказал он.
Ему было невыносимо смотреть на труп Маргарет Лим. Может быть, ему удалось бы ее спасти. Жестокость этого преступления вызывала в нем ярость. Парабеллум не помог китаянке. Он и Фил Скотт молча спустились по лестнице и пошли к автомобилю.
– Будет много шуму, – вздохнул австралиец, садясь за руль.
Он был так взволнован, что невзначай заглушил мотор и выругался. Он достал из кармана плоский пистолет и бросил его на колени Малко.
– Возьмите эту гадость.
Сидя сзади. Сани не промолвила ни слова. Ее костюм белел в темноте.
– Черт возьми, я голоден, – сказал вдруг Фил Скотт, выезжая из темной аллеи на Тенглин-роуд.
У Малко не было желания есть. Но сейчас было бы уместно рассказать австралийцу о происшествии на Буджис-стрит. Его мучил один вопрос. Сказала ли Маргарет Лим своим палачам, где находится ее отец?
Фил Скотт на полной скорости мчался по Орчард-роуд. Напротив отеля «Хилтон» он свернул налево и поставил машину перед высоким зданием, на котором сияла неоновая вывеска: ресторан «Пекин».
Они вошли в огромный зал ресторана на втором этаже. Китайская певица, маячившая на эстраде, пронзительным голосом исполняла китайскую песню для ценителей такой музыки, сидевших в зале.
Они устроились за столиком подальше от певицы. Едва усевшись. Фил Скотт заказал к жареной утке бутылку коньяка, которую принесли минутой позже.
Австралиец налил себе полный стакан и выпил одним махом. Малко заметил, что его руки тряслись.
– Фил, – сказала Сани с упреком, – ты...
– Заткнись, – ответил Скотт.
Он повернулся к Малко и сказал резко:
– Вы втянули меня в дерьмовое дело. И все за десять тысяч долларов. Мне нужно было бы остаться в Джакарте.
Малко подумал, что теперь настало время рассказать поподробнее о происшедшем. Пока они пробовали креветок с пряным черным соусом, он поведал австралийцу о том, что произошло накануне. Тот, побледнев, перестал есть.
– Черт меня побери с таким борделем, – процедил он наконец сквозь зубы. – Вы не могли мне сказать об этом раньше?
Фил Скотт нагнулся к столу. Его ноздри вдруг показались Малко огромными.
– Если это Ай Ю, – проговорил он, – я выхожу из игры. Он связан, как задница со штанами, со Специальным бюро. Поэтому, если вы собираетесь повоевать в Сингапуре, отправляйтесь один... Я больше в этом не участвую.
– Но для чего Специальному бюро нужно было бы мешать розыскам Лима?
– Я об этом ничего не знаю, – сказал австралиец решительно, – и не хочу ничего знать.
Он замолчал. Принесли лакированную утку, огромную, словно гусь. Официант стал срезать кусками кожу ножом с широким и острым лезвием. Оставляя мясо, как положено, на костях.
Внезапно Малко стало тошнить. Ему показалось, будто он присутствует при пытке Маргарет Лим. Ее, наверное, резали с такой же виртуозностью. Перед ним поставили тарелку, и он с трудом отвел от нее взгляд. Сжав плотно губы. Фил Скотт оставался молчалив, как рыба. Его голубые глаза стали почти бесцветными. Когда кости утки были отодвинуты в сторону, он сказал угрюмо:
– Ищейки из Специального бюро в курсе дела. Они хотели вас запугать. Ваши разговоры в отеле прослушивались. Это вам не Ай Ю...
– Но почему полиция так действует? – повторил Малко. – Ведь правительство Сингапура в прекрасных отношениях с Соединенными Штатами?
Австралиец пожал плечами.
– Когда вы это узнаете, то разгадаете загадку. Если бы я был на вашем месте, то, выйдя отсюда, взял бы билет на самолет в любую сторону. А если нет самолета, то сел бы на автобус до Джохор-Бару, чтобы никогда больше не появляться в Сингапуре. Вы залезли в дело, где китайцы сводят счеты друг с другом. Если они не побоялись на пасть на дочь Тонга Лима, то вас прихлопнут, как муху.
– Кто «они»?
– Те люди, у которых достаточно сил и денег, чтобы манипулировать Специальным бюро, уголовниками и организовать нападение на китайского миллиардера.
Они снова принялись за утку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24