Полковник Тук безусловно должен был знать, что за ним следят, и должен был соответственно действовать. Существовало девять шансов из десяти, что он вообще не приедет на встречу. Но, может быть, эти двое буду! что-нибудь говорить о Туке? Это будет все же лучше, чем ничего.Чей-то голос заставил Малко вздрогнуть.– Он едет.Они заранее поместили одного наблюдателя неподалеку от дома, он был хорошо замаскирован и имел мощный бинокль и радиопередатчик.Дэйв Колин опустил стекло и выбросил сигарету. За все время он ни одним словом не обмолвился с Ричардом Цански.Послышался стук открывающейся дверцы машины, шум шагов, потом раздался голос:– Го-вап? * * * Полковник Тук остановил свою машину в пятидесяти метрах от места встречи. Джип, заполненный полицейскими, следовал за ним... Он собрал их всех под деревом.– Я постараюсь задержать очень опасных вьетконговцев, – пояснил он. – Я должен идти туда один, чтобы их не насторожить. Если вы услышите выстрелы и я не вернусь к вам, отомстите за меня.Некоторые из полицейских сразу же отправились в обход, чтобы пресечь всякую возможность к бегству. Менее чем в километре от этого места были наготове два вертолета.Тук взял израильскую винтовку и сунул пистолет под куртку. Он был в штатском костюме. Потом направился к дому своим обычным шагом, ни разу не обернувшись.Было жарко, и рой мушек жужжал над головой полковника Тука. Он был очень печален и старался не думать о том, что ему предстояло сейчас сделать. Внезапно дверь в дом оказалась уже перед ним. Он больше не колебался. Левой рукой повернул ручку двери и вошел...В темном полумраке были трое. Тук обрадовался темноте, потому что так не было видно его оружие.– Го-вап?В темноте наверху кто-то зашевелился, и один человек спустился по трапу с потолка. Он приблизился к Туку с протянутой рукой. Его очень худое лицо было изрыто оспой, но улыбка была очень приятной.Чтобы больше не видеть эту улыбку, Тук выстрелил сразу же. Короткая очередь попала в грудь Го-вапу.– Тук!!!Это закричал второй. Тук, действуя автоматически, не говоря ни слова, повернулся в его сторону. Очередь прошла несколько выше, и пули попали ему в шею и голову. Он повалился к стене с разбитым черепом и остановившимся взглядом.Полковник Тук опустил оружие. Он весь дрожал. В течение нескольких секунд он молча просил прощения у своих двух компаньонов, у своих двух братьев по оружию, с которыми так долго рука об руку шел к единой цели... Конечно, он выбрал единственно правильное решение. Когда его выбирали для этой миссии несколько лет назад, его начальники предусмотрели все возможные неожиданности. Цель была одна: решительно все должно быть подчинено сохранению его безопасности.Это было чрезвычайно важно.Тук нагнулся к телам. Го-вап был еще жив. Тук приставил дуло винтовки к его уху, про себя проговорив: «прости, братец», и нажал на спуск.Это было тоже продиктовано необходимостью...Тук выпрямился. Казалось, что он постарел сразу лет на десять. Он только что убил свою молодость... С оружием в руке он вышел и стоял на солнце, глядя на бежавших к нему людей охраны.Как же он их ненавидел!!!И он произнес страшную клятву: человек, повинный в этих двух смертях, исчезнет со света. Проклятый иностранец, который оказался единственным, кто смог его обнаружить, разглядеть его подлинное лицо...В это время к нему подбежал капитан с М-16 в руках, с трудом переводя дыхание.– Полковник, вы не ранены?Тук покачал головой.– Нет, я сумел выстрелить первым. Они мертвы. Обыщите их. * * * – Боже мой, что же там произошло?Ричард Цански вздрогнул, услышав выстрелы.Почти сразу же в приемнике раздался голос наблюдателя:– Он уже вышел. Он один. Приближаются полицейские.– Он нас переиграл, – с горечью проговорил Малко. – Он их убил. Теперь у нас нет никаких доказательств.Ричард Цански посинел от злости.– Замолчите! Вы окончательно сошли с ума. Уберемся отсюда, пока нас не обнаружили!За все время обратного пути Малко не сказал ни слова. Его последняя надежда улетучилась. Теперь уже никогда Ричард Цански не поверит ему, теперь ему нечем убедить этого упрямого американца. Оставалось только одно: немедленно покинуть этот страшный город – Сайгон. Глава 20 Застывшее лицо полковника Тука мало подходило к ситуации. Можно было подумать, что он находится здесь против своего желания. Ричард Цански в белом жакете тоже выглядел неважно.Малко, после того как попробовал ром, перешел на «А и В». Он единственный был в смокинге и застегнут на все пуговицы. Застегнут он был потому, что за поясом его был суперплоский пистолет.Комиссар Ле Вьен был мертв уже неделю, и Малко знал, что теперь настала его очередь. Но у него был план, который он собирался реализовать.Коктейль, на котором они все присутствовали, был устроен в честь полковника Тука, который сегодня был повышен в чине. Теперь он стал генералом Туком. Чтобы попасть на этот коктейль, надо было проехать километры заграждений и только после этого очутиться в президентском дворце, который величественно стоял посредине парка. В центре лужайки, недалеко от дворца, дежурил вертолет: приходилось всегда быть настороже.Вице-президент нашел самое хорошее решение: он устроил свое гнездо на площади Тан-сонихут, так что он мог прямо с постели прыгнуть в вертолет. Президент, тот был немного храбрее и удовольствовался небольшой крепостью на краю авеню Онг-тап-ту.В это время группа поклонников окружила Тука. Цански взял Малко под руку. «А и В» привели его в отличное настроение.– Вы отдаете теперь себе отчет в том, что произошло бы, если бы я вас послушался? Ведь Тук ликвидировал двух самых опасных руководителей Вьетконга! Сам президент поздравил его!А Малко не спускал глаз с Тука. Вьетнамец казался рассеянным. Историю о западне, которая была устроена для Го-вапа, напечатали во всех сайгонских газетах. Тук объяснил, что войдя в контакт с одним из своих бывших соратников, согласился на свидание, чтобы убедить его сложить оружие. Но встреча окончилась плохо...А про комиссара Ле Вьена было напечатано, что «он умер героической смертью на своем посту». Это сообщение появилось одновременно с опубликованием приказа о присвоении полковнику Туку звания генерала.Малко и Цански вдруг увидели направляющегося в их сторону Тука. Американец рассыпался в поздравлениях. Малко пробормотал несколько слов, потом резко спросил:– Генерал, могу я задавать вам один вопрос?– Безусловно.– Когда вы встретились с Го-вапом и его товарищами, почему вы не попытались захватить их живыми?Тук грустно улыбнулся.– При первом же подозрении о западне они застрелили бы меня, чтобы ничем не рисковать. Все произошло очень быстро: я их увидел и выстрелил. Мы ни о чем не говорили.– Но почему же вы не приказали окружить дом?– К чему рисковать человеческими жизнями? Это я должен был захватить их. Ведь я начальник полиции.Мадам генерала Ну раздвинула окружавшую их толпу и почти упала на руки Малко. Длина ее платья вполне компенсировалась глубиной декольте, которое заставило бы покраснеть всех бонз на свете.Малко поцеловал ей руку.– Генералу немного нездоровится, – сказала она Туку, – но он просил меня передать вам свои поздравления.Потом шепнула Малко:– Выйди ко мне на террасу.Она удалилась, смешавшись с толпой. Тук ткнул пальцем в сторону Малко.– Берегитесь, ведь генерал Ну очень ревнив!После этой шутки Тук снова стал серьезным. Он сказал достаточно громко, чтобы его услышал Цански.– Осторожнее! Вице-президент недоволен вами. Он может быстро среагировать.Очки Тука отразились в золотистых глазах Малко, но последний глаз не опустил.– Благодарю вас за предупреждение. Я буду осторожен. Я совсем не собираюсь умирать во Вьетнаме.Малко показалось, что он уловил выражение ненависти в глазах вьетнамского генерала, и она была чем-то большим, чем простая профессиональная ненависть.Оставив Ричарда Цански и генерала Тука вдвоем, Малко прошел на террасу. Элен курила там, опираясь на колонну. Как только он подошел к ней, тело молодой женщины прижалось к нему. Боковой разрез на ее платье обнажил ногу почти до бедра. Она сунула ее между ног Малко.– Вот уже четыре дня, как я не видела тебя.– Я был занят.Рука Элен скользнула в его руку.– Ты даже не хочешь меня?В ее голосе слышалась грусть. Внезапно она проговорила тихим голосом:– Мне кажется, что я люблю тебя.Он поцеловал ее. Очень осторожно поцеловал.Он был один, абсолютно один, не считая Колина, которого надо было во что бы то ни было спасать. * * * Небольшой двухмоторный «Мисс Америка» опустился на палубу. Малко отстегнул пристяжной ремень и спустился первым, опережая Колина. Сильный ветер гулял по палубе авианосца «Америка».Чан, стоя в застекленной башне, судорожно взмахнул руками. Громкоговоритель уже приказывал освободить палубу для отправления очередного Ф-4. Малко поднялся в башню в сопровождении лейтенанта. Чан бросился к нему.– Итак?– Плохо.Он подождал, пока они с Чаном и Колином не прошли в офицерский салон, и лишь там начал говорить. Чан огорчился, узнав новости, и Малко постарался его утешить.– Я могу отправить вас в Соединенные Штаты прямо отсюда.Чан покачал головой.– Нет, моя жизнь здесь... В Америке мне будет тоскливо. Может быть, мне удастся уцелеть, если Трунг-нан ничего не сказал... Но вы оба уезжайте и не возвращайтесь в Сайгон. Тук обязательно получит вашу шкуру, Малко!Малко знал, что он прав. Тук будет безжалостен.– Даже если мне придется ездить по Сайгону только в танке, я все равно его не покину, – сказал он. – Пока я не разоблачу Тука. У меня есть одна идея, но я не могу реализовать ее один.Ворчание катапульт заглушало их голоса. Малко объявил свою идею.Дэйв Колин неожиданно сказал:– Возможно выход и есть... Здесь у них система самостоятельной связи, не так ли?– Безусловно. А почему вы об этом спрашиваете?– Дэвид Уайз и я вместе прыгали на парашютах когда-то, это было в Европе. Он меня знает, не мог забыть. Если бы я смог поговорить с ним... Может быть, он поверит мне? ... Ведь нас связывают с ним вещи, которые не забываются.– Хорошо, согласен. Это стоит попробовать, – сказал Малко. – Но мне для этого придется просить аудиенции у адмирала.Голос Дэвида Уайза звучал гак ясно, как будто он находился на соседнем авианосце «Сангрилла». «Америка» в это время описывала круги в Тонкинском заливе, а адмирал находился в Вашингтоне. По техническим причинам пришлось дождаться вечера, чтобы вызвать Вашингтон.Адмирал был очень понятлив. Правда, и до этого он не очень благоволил к ЦРУ. Малко подробно обрисовал создавшееся положение и получил обещание адмирала, что этот разговор не дойдет до ушей МАКВ Сайгона, другими словами, до Ричарда Цански.Дэвид Уайз внимательно выслушал и своего старого товарища, и потом снова Малко. После этого он попросил несколько часов на то, чтобы согласовать свои действия. Через некоторое время он сам вызвал их. Высшее командование отказалось выключить Ричарда Цански из игры, но дало «карт-бланш» Малко, чтобы доказать виновность Тука. Его план был принят полностью. От Ричарда Цански официально потребовали, чтобы он сотрудничал с Малко. Было получено также согласие отодвинуть выполнение операции «Санрайз» на неделю.Когда Вашингтон кончил говорить, Дэйв Колин взял микрофон.– Я благодарю вас, Дэвид, сказал бывший полковник «зеленых беретов». – Мы попробуем продолжить.– Желаю удачи, – ответил металлический голос Дэвида Уайза.Когда замолк его голос, маленькая комната с железными стенами показалась троим мужчинам очень пустой. * * * Заместитель комиссара Ле Вьена имел очень невзрачный вид, но зато Малко с удовольствием встретился с Ту-ан. Муссон заставил ее заменить длинную юбку на белое платье супер-мини.Он вернулся в Сайгон на заре, после трех часов полета. На следующий день у него была назначена встреча с Ричардом Цански. Она предвещала бурю. Патрон ЦРУ в Сайгоне наверняка не одобрит вмешательство Дэвида Уайза.– Где же вы были? – спросила Ту-ан.– На острове Сен-Жак, – солгал Малко.Она состроила гримаску.– Вы должны были взять меня с собой.Он подумал, что ему было бы не вредно немножко расслабиться. И что Ту-ан, может быть, раньше его сможет заметить какую-нибудь опасность.– Пообедаем вместе? – предложил он.Она всплеснула руками.– О, да! Я знаю один очень хороший вьетнамский ресторан в Гиа-дун. Там замечательные креветки.– Идет! Поехали есть креветки! * * * – Итак, ты теперь ходишь с американцем?– Он не американец, – возразила Ту-ан.У нее была страшная антипатия к новому комиссару. И потом она хотела поехать обедать с Малко.– Я поеду с ним обедать у Тронг-тхан, а потом он привезет меня обратно, – сердито проговорила она. – Я ведь не шлюха, как эти ваши переводчицы...Она повернулась к нему спиной и хлопнула дверью.Комиссар тут же из своего кабинета позвонил генералу Туку. Он пользовался прямой связью.– Ваше превосходительство, – сказал комиссар, – он будет обедать у Тронг-тхана с малышкой.– Отлично, – ответил генерал Тук. * * * Том отошел от дверей кухни ресторана Тронг-тхана. Своей военной выправкой, костылями и отсутствием правой ноги он сразу заявлял о себе, что он – инвалид войны. Повар, всегда жалевший его, позволял ему подходить к кастрюлям. Получая пенсию в три тысячи пиастров в месяц, инвалиды подыхали с голоду, поэтому они часто приходили в рестораны, чтобы выпросить себе немного риса.– Не хочешь ли ты немного креветок и риса? – приветливо предложил Тому повар.Том покачал головой. Он носил короткую черную бородку, которая придавала ему интеллигентный вид.– Нет, спасибо.Он подошел к раздаточному окошку и посмотрел в зал. В зале обедало человек тридцать, и среди них был только один белый с вьетнамкой.Том повернул голову в сторону повара и его черные глаза пронзительно посмотрели на него.– Ты уже обслужил иностранца?Тот покачал в воздухе рукой с ложкой.– Нет, но...Том достал из кармана маленький пластиковый мешочек, в котором был серый порошок, и положил его на стол.– Ты положишь это в его рис.Испуганный повар взял мешочек, открыл его, понюхал содержимое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26