С того времени я почув-
ствовала, что мои способности к общению ниже средних. У ме-
ня появилась боязнь, что меня будут отвергать.
Мы постоянно навешиваем ярлыки на других людей, на наши
собственные чувства и на самих себя. Эти ярлыки - удобное резюме
житейского опыта: <Он норвежец>, <Она нерешительна>, <Они не-
выносимы>, <Я гадкий мальчишка>, <Мы честные>. Однако подобные
ярлыки часто определяются системой ценностей того, кто их наве-
шивает, а не объективной информацией. Получить ярлык <коммуни-

ста> из уст сенатора Джозефа Маккарти в 50-х гг. означало быть об-
виненным в том, что ты являешься орудием злых сил русского тота-
литаризма. В Москве нечто подобное, но наоборот, означало опреде-
ление <буржуазный>.

Важно понять, что ярлык может не опираться на конкретную ин-
формацию, а проистекать из чьего-то предубеждения. Более того, и
информация может быть просеяна сквозь субъективный фильтр.

<Психическая болезнь>- ярлык, детально описанный в учебни-
ках психиатрии. Но что такое психическая болезнь? Некто психиче-
ски болен, если кто-то другой, обладающий большей властью и авто-
ритетом, считает его больным. Ни анализ крови, ни рентген, ни ка-
кие-либо иные объективные данные не определяют субъективного
диагноза.

Чтобы продемонстрировать такое положение, мой коллега Дэвид
Розенхэн добровольно ложился в психиатрические клиники в раз-
ных концах страны. То же самое делали несколько его студентов.
Каждый из них являлся к психиатру и жаловался, что слышит ка-
кие-то голоса и таинственные шумы. И всё! Этого было достаточно,
чтобы оказаться запертым в палате. Тогда каждый из этих фальши-
вых больных начинал вести себя абсолютно нормально. Требовалось
ответить на вопрос, когда же их разоблачат и как <нормальных> выд-
ворят из больницы. Ответ: <Никогда>. Не было случая, чтобы ярлык
<психопат> был заменен на <нормальный>. Чтобы выбраться на во-
лю, требовалась помощь друзей, жен, адвокатов.

Силу ярлыков демонстрируют и другие исследования. Негатив-
ные реакции по отношению к человеку усиливаются, если тем, кто с
ним общается, предварительно сообщить, что он когда-то лежал в
психиатрической больнице или что он безработный. Если участни-
кам экспериментальной группы говорили, что один из них, находя-
щийся вне поля их-зрения,-<из таких>, то они начинали игнориро-
вать его, а также если и обращались к нему, то громче, чем обычно,
и в замедленном темпе.

Бывает, что человек соглашается принять навешенный на него
ярлык, ничем его не подтверждая. Таким образом ярлык приклеива-
ется независимо от того, что человек реально собою представляет.
Хуже того, мы часто проявляем поразительную склонность на-
вешивать на себя ярлык, не удостоверившись в его справедливости.
Типичный пример: допустим, я замечаю, что потею, читая лекцию.
Из этого я заключаю, что нервничаю. Если это случается часто, я мо-
гу сделать вывод, что я - <человек нервный>. Ярлык навешен, далее
следует вопрос: <Почему я нервный?> Начинаю искать подходящее

См.: Szux: Т. The myth of mental illness//?. G. Zimbardo, C. Maslach (Eds.).
l\vi:ho[ogv for our times. Glenview, 1977.

Ro\ynliun 1). On being sane in insane places//?. G. Zimbardo, C. Maslach (Eds.).
ycliology for our limes. Glenview, 1977.

" CM.: Farina A., Holland C. H.. Ring K. The role of stigma and set in interpersonal
"raclinii Journal of Abnormal Psychology. 1966. N 71.

объяснение. Ftpi. тся в гл.
слушают невнимате. , а кое-кто вообще )-. .клч,
я нервничаю потому, что плохо читаю лекцию. Э -являет меня
переживать еще больше. Я, наверное, скучный, никуда не годный
преподаватель. Может, мне вообще всё бросить и открыть кулинар-
ный магазинчик? И тут один из студентов говорит: <До чего же жар-
ко! Я весь вспотел и не могу сосредоточиться на лекции>. И я сразу
перестаю быть <нервным>. А если в аудитории - одни застенчивые
и нет ни одного раскованного человека? Чем это кончится для меня?

Часто для навешивания ярлыка достаточно пустякового основа-
ния. А поиск объяснения всегда предвзят: мы принимаем любые до-
воды в пользу ярлыка и отвергаем всё, что с ним не согласуется.

Ярлык может быть фальшивым изначально, как в приведенном
мной примере. В таком случае он отвлекает внимание от реальных
причин явления и приводит к неверному представлению о свох недо-
статках. Ошибки такого рода типичны, когда дело касается ярлыка
<застенчивый>. Вот как это описывает актриса Энджи Дикинсон:
Мне кажется, что люди, которые считают вас <застенчивым>,
не понимают, что этим словом они называют нечто иное -
чувствительность. Они не понимают или не хотят понять ваших
чувств. Я поверила в себя, когда научилась игнорировать лю-
дей, нечувствительных ко мне. Чувствительность, а она харак-
терна для многих детей и даже взрослых,- прекрасное качест-
во. Так что я не позволяю себе идти на поводу у тех, кто чувст-
вительность называет застенчивостью.

Вспомним о том, как человек реагирует на застенчивость (см.
главу 2), и мы увидим, как функционирует механизм навешивания
ярлыков. Те, кто считал себя застенчивыми, и те, кто себя такими не
считал, ничем не отличались друг от друга в отношении того, какого
рода люди и ситуации заставляют их испытывать застенчивость. Их
ощущения и реакции были одни и те же. Причины и следствия для
тех и других сопоставимы, но лишь некоторые уверены, что им свой-
ственна застенчивость. Почему?

Объективно их опыт один и тот же, разница в том, принимает
или нет человек ярлык <застенчивого>. Застенчивые винят себя, не-
застенчивые - обстоятельства. <Разве кому-нибудь нравится высту-
пать на людях или встречаться с незнакомцами?>- скажет неза-
стенчивый человек, объясняя свой внутренний дискомфорт в подоб-
ных ситуациях. <Я так реагирую, потому что застенчив; всё дело во
мне, от этого никуда не деться>,- скажет застенчивый. Первый об-
ращьн вовне, хотя и может реагировать так, как это свойственно
застенчивому. Но он способен изменить ситуацию, например вклю-
чить кондиционер, если в комнате жарко.

Иные точки

К пониманию застенчивости нас могут также приблизить наблюде-
ния философов, писателей и психологов за человеческой природой.

К примеру, мы еще не упомянули о противоборстве тенденций к
индивидуализации и деиндивидуализации, составляющем основу
древнегреческой трагедии. Человек стремится быть единственным,
уникальным, хочет, чтобы его воспринимали как индивидуальность.
Однако личная безопасность и возможность нарушить моральные
запреты связаны с анонимностью, которую обеспечивает состояние
частички природного круговорота, члена хора, но никак не героя
трагедии, выступающего на передний план. Подобный конфликт
на психологическом уровне можно наблюдать, когда застенчивый
человек страстно желает привлечь к себе внимание и в то же время
старается быть незаметным.

В рамках экзистенциального подхода, которого, например, при-
держивается психиатр Р. Д. Лэйинг, рассматривается чувство лич-
ной незащищенности, которым страдают застенчивые люди. Если
допустить, что наша индивидуальность зависит от признания други-
ми людьми, то, следовательно, само наше существование зависит от
их оценки и оказывается под угрозой, если они нас и знать не хотят.

Теории подобны огромным пылесосам, всасывающим всё на сво-
ем пути. Каждая из упомянутых теорий имеет рекламных агентов,
расхваливающих свой пылесос как лучший на рынке. Когда мы по-
дойдем к вопросу о средствах преодоления застенчивости, мы поза-
имствуем понемногу от каждой теории. Теория черт поможет нам
понять, как выявляется застенчивость, как она становится ярлыком
и что человек сам думает по поводу своей застенчивости. У бихевио-
ристов мы позаимствуем идею изменения порочного стиля поведе-
ния. Психоаналитические теории подтолкнут нас к необходимости
глубинного анализа внутренних конфликтов, симптомом которых
может быть застенчивость. Теории темперамента представляют для
нас ограниченный интерес, за исключением, пожалуй, проблемы ин-
дивидуальных различий чувствительности у детей; исходя из этого
мы рассмотрим пути создания оптимальных условий развития лич-
ности. В конце концов мы обратимся к анализу тех социальных и
культурных ценностей, из-за которых застенчивость превратилась в
национальную эпидемию.

А пока давайте навестим кое-кого из застенчивых детей дома и в
школе и посмотрим, как некоторые родители и учителя провоцируют
застенчивость у детей, в то время как другие помогают им ее пре-
одолеть.

Изложение взгляда Ницше на греческую трагедию. CM.: Nietzsche F. The birth
" Iragedv. N. Y.. !4.-6.



" Luing H. f). Se!
г Таке Suifr. . p

::j ollis. N. Y.. 1ЧЧ: The nolh; of experience. N. Y.. l)h~
.!Sle..::.!"liil tiin: hu:Tiii;? ell]ltl.)ns. N. Y., 1957.



Этого не делают ни птицы, ни звери, ни насекомые, только люди, и в
том числе образованные педагоги, поступают так со своими детьми.
Они формируют у детей застенчивость. И делают это, либо незаслу-
женно навешивая ярлык застенчивого, либо оставаясь нечувстви-
тельными к застенчивости, когда она действительно проявляется.
либо создавая условия, предрасполагающие к возникновению
застенчивости. Иногда эти действия неумышленны.
Я была очень чувствительным, нервным и замкнутым ребенком.
так что у моих родителей появилась резонная, но на самом деле
ошибочная идея держать меня дома для моего же блага. Меня
не отдали в обычную школу. Я лишь изредка посещала уроки в
маленькой сельской школе. И так - до 16 лет. Я чувствовала.
что я не такая, как .мои братья и сестры, и старалась скрывать
это, но безрезультатно. Когда мне было 5 лет, мок тетка (кото-
рая прекрасно рисовала, хотя нигде этому не училась) загляну-
ла в мои рисунки и сказала: <Надо же! Девочка станет большим
художником, а они все - чудаки>. Я запомнила это навсегда.
Иногда личность родителей оказывает решающее воздействие на
возникновение застенчивости.

Причина г.1оей застенчивости - в моем отце, которого не опи-
сать лучше, чем словами сэра Вальтера Скотта о его собствен-
ном отце: <Человек необузданного нрава, который не принимал
ничего, что мы старались сделать для его удовольствия: он всег-

да говорил так властно, что никто не реш

что на многие годы я стал застенчивым i-, аха!
Или, как рассказывает одна пожилая женщина, .ивость
может возникать из-за особых условий воспитания.
Моя мать умерла, когда мне было 5 лет, и я воспитывалась в ка-
толическом интернате. Монахини там были замечательные, и я
полюбила их как родителей. Но у них была манера стыдить те-
бя перед другими детьми. Из-за этого я стала очень застенчива.
Один из участников нашего семинара поразил слушателей своим
рассказом. Однажды, приехав на выходные домой, он от собственной
матери услышал, что <он занудный>. <Она спросила, знаю ли я, что
утомляю ее. или это не нарочно. И не могу ли я быть повеселее, как
мои приятели?> Кто бы мог подумать, что мать способна тгч: ото-
зваться о своем сыне? Для застенчивого юноши это было подтверж-
дением худшего из опасений: каждый является потенциальным Ве-
ликим Инквизитором, даже родная мать.

Дабы лучше уяснить роль школы и домашней среды в возник-
новении застенчивости, мы обследовали детей всех возрастных
групп - от детского сада до коллежда - в Пало Альто.. штат Кали-
форния, а также проинтервьюировали родителей этих детей.

осооое место

Дом

Легко сказать: <Застенчивость возникает дома>. Но далс-ко не оче-
видно, какие же именно факторы семейной среды в наибольшей сте-
пени влияют на зарождение застенчивости. Поскольку застенчи-
вость может проявляться по-разному, а также различаться по своей
динамике и интенсивности, можно допустить, что и происхождения
она может быть неодинакового. В то время как некое событие
семейной жизни может оказаться очень важным для ребенка и по-
вергнуть его в застенчивость, его орат или сестра могут остаться к
тому же самому событию абсолютно безразличными. Необходимы
более тща.тельные исследования, дабы мы могли точно определить,
каково влияние школы или семьи на формирование застенчивости.
Однако нами уже выявлены некоторые источники застенчивости
в четырех сферах: самоощущение застенчивого ребенка, очередность
рождения, степень достоверности, с какой родители и дети способны
предсказать появление застенчивости друг у друга, а также насле-
дование застенчивости. Давайте повнимательнее присмотримся к
группе из 90 детей в возрасте от 12 до 13 лет, а также к их родителям.

Самоощущение застенчивого ребёнка

лую
ком

Рассказы застенчивых мальчиков и девочек о себе являют ун
картину. Мальчики чувствуют, что они слишком высокие, с.-;;-, и
Толстые, слишком слабые, очень некрасивые и вообще менее с;-мпа
тичные, чем их незастенчгые одноклассники. A;,aлoгЇi:. .."

вые девочки описывают себя как тощих, непривлекательных и менее
умных, чем их подруги. Все это определяет наиболее важный аспект
самоощущения этих детей: они воспринимают себя как <менее попу-
лярных>, чем их незастенчивые товарищи. А это ужасно, особенно
для мальчиков. Ни один из них не считает себя <популярным>, а три
четверти из них утверждают, что они <непопулярны>. При этом пара-
доксально, но незастенчивые ребята чаще говорят, что любят побыть
в одиночестве.

Действительно ли застенчивые ребята менее симпатичны или они
лишь ощущают себя таковыми, потому что не умеют себя преподне-
сти? Является их низкая самооценка следствием меньшей внешней
привлекательности или причина в другом? Или же, как мы уже от-
мечали в предыдущей главе, они чувствуют себя не соответствующи-
ми неким стандартам потому, что их собственные стандарты нереа-
листично завышены? Они сами выступают для себя злейшими кри
тиками. Такой вывод подтверждается также исследованием, пока-
завшим, что среди младших школьников застенчивые отличаются
нетерпимостью к другим и в то же время сниженным самоуважени-
ем.

Важная сторона самоощущения застенчивых детей выявляется
при ответе на вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34