Ну, ничего, мне завтра доложат, что у него из этого вышло!»И еще более демонстрируя свою лояльность посредством зубоскальства, м-р Хаггард обратился к хозяевам «ретро»: — Так чем вы нас сегодня порадуете?— О, мы постараемся вас так повеселить, чтобы после нашего вечера вы еле ноги дотащили до постели! — сострил м-р Моррисон и, взяв с антикварного столика с кривыми ножками не менее антикварный серебряный колокольчик, начал в него звонить.«Будь твоя воля, мы бы давно ноги протянули!» — продолжал про себя бормотать м-р Хаггард, наблюдая, как опять появился тот забавный бородатый мужик, держа на вытянутых руках огромный пластиковый папирус, и начал читать громовым басом:— Леди энд джентльмены! В программе сегодняшнего представления Вы увидите, услышите, почувствуете следующие экзотические номера:1. ужин с классическим балетом;2. концерт звезд мировой эстрады прошлых веков с плясками;3. веселая викторина «Что? Мне? Зачем?» с подарками;и, наконец:4. Сюрприз, приготовленный нам м-ром Моррисоном!При последних словах мужик топнул ногой, под ним открылся люк, куда он мгновенно провалился и откуда взвился вверх столб пламени.Карнавал начался!За столом все здорово повеселились.Оказывается, раньше ели не руками, как все нормальные люди, а какими-то серебряными штуками.Ими надо было тыкать, резать и поддевать варварскую пищу.Эта, с позволения сказать, пища, оказывается, была без стандартной упаковки в брикеты, покрытые антисептичной, мгновенно рассасывающейся, бесцветной и безвкусной пленкой. И вообще, эта пища была больше похожа на маленькие цветочные клумбы, в которых участники ужина забавно рылись вышеназванным серебром, как гробокопатели в поисках сокровищ, что подтверждалось обильным добыванием костей и других непотребностей.Правда, надо признать, что эта экзотическая пища была довольно вкусна, но, право, увольте, — хоть ты и научился уже владеть инструментом и салфеткой, — вскорости высокие гости и не менее высокие хозяева были покрыты с ног до головы разноцветными жирными пятнами.Маскарад был в разгаре!Хаггарды в данной экстремальной ситуации оказались более приспособленными к выживанию. Костюм «Том Сойер» безболезненно для предначертанной ему судьбы принял промежуточную для себя стадию под названием «Робин-Бобин-Челобрек», а «облако» бесследно поглощало все, что в него роняли, и только обнаженное тело миссис Хаггард, служившее конечной станцией их (огрызков) путешествия, регулярно требовало интенсивного почесывания, что было легко проделывать из-за присущего данному образцу «облака» свойства сверкать.Моррисонам же было намного труднее. Белый воротник хозяйки превратился в неоднократно использованную лакмусовую бумажку, (мы, правда, не совсем уверены, что эту бумажку можно использовать больше одного раза). И очень пикантно гляделась зелень на булавках в прическе. А наиболее сладкие куски летели в жадную пасть декольте, и миссис Моррисон время от времени засовывала туда свою ручку. Если ей везло и она там что-то находила, то тут же отправляла это «что-то» себе в рот.Правда, она иногда снова промахивалась, и тогда это попадало за шиворот м-ру Моррисону, сидевшему рядом.О м-ре Моррисоне можно было сказать только однозначно: вид его был ужасен!Так что обед удался на славу. Тем более что вино лилось рекой в прямом смысле слова, так как все привыкли пить только из горлышка разовой посуды, а тут эти, так называемые стеклянные бутылки, из которых надо сперва налить в не менее хрустальные фужеры, а те надо держать за тонкую ножку руками, скользкими от соуса — и без дозировочного клапана все захлебывались, так что веселье лилось не только через край, но и за шиворот.Ко всему этому хорошим подспорьем был обещанный классический балет.Как объяснили гостям, танцоры были одеты в настоящие танцорские костюмы, такие белые-белые и облегающие, только у танцорши кружевной воротник был не на шее, а на талии.Но это обстоятельство ничуть не мешало кидаться в них объедками.В конце концов, когда партнер подхватил свою партнершу и подкинул (что символизировало возвышенность его чувств), он наступил на что-то скользкое и упал.Партнерша, естественно, упала на него, и они долго копошились, пытаясь подняться, и все это под чудную музыку Петра Ильича Чайковского.Режиссер, руководивший этим безобразием (званый обед «а ля силь ву пле»), увидев, что гости с хозяевами насытились и дружно чешутся, понял, что настал момент сменить декорации. И сменил их.Со всех сторон начали бить струи разноцветной от моющих средств воды, и Моррисоны начали дружно срывать с себя балаганные костюмы до тех пор, пока не остались в чем мать родила, и с удовольствием стали плескаться в радужных струях.М-р Хаггард, решив, что он уже довольно точно похож на Гека Финна, переплывшего Миссисипи, также сорвал с себя спецодежду.Миссис Хаггард, к сожалению, нечего было с себя срывать, но, видя, что все уже нагишом, тут же сделала свое «облако» прозрачным.Купание продолжалось недолго и сменилось воздушным душем… …Может быть кого-нибудь из читателей шокировала эта сцена, как-никак взрослые, солидные люди, да еще к тому же идет трансляция, а они — голые! Но в те времена нравы уже растеряли свое излишнее пуританство, и не было ничего предосудительного в обнаженном здоровом теле (а наши герои были здоровы и хорошо сложены для своих лет). С эротической же точки зрения обнаженное тело почти утратило свою силу, давно уступив место действию. По сценарию предусматривался обязательный показ хозяев половины мира раздетыми, как в хорошей рекламе товар всегда непременно показывают в натуральном виде. После сушки всем были предложены новые карнавальные костюмы.Хаггарды, уже пощеголявшие в легких одеждах, выбрали себе костюмы времен освоения Дикого Запада: М-р Хаггард нарядился ковбоем, а его половина, соответственно, — женой ковбоя.Моррисоны же, изрядно попотевшие в тяжелых доспехах былой аристократии, решили одеться естественно и предпочли детскую одежду.На хозяине дома была белая панамка, белая рубашечка, до колен штанишки с бретельками, красные носочки и летние сандалики, а у хозяйки были на голове три хвостика с огромными красными бантами, далее пестрил цветастый сарафанчик, причем он кончался выше колен сантиметров так на тридцать, и из-под него виднелись огромные белые кружевные панталоны. А завершали наряд красные туфельки с бантиками.В сумме получилась большая дружная семья из четырех человек, в состав которой входили: сердитый папа, опять узревший в этой костюмерии коварные козни своего лютого врага, беззаботная мама и шаловливые дети.Сразу же начался обещанный и долгожданный концерт.Стены поднялись, и все оказались на открытой площадке, висевшей над необозримым залом, который был наполнен копошащимися в объедках пьяными и веселящимися гостями.В зале было человек девятьсот — все сидели за столиками (а кто и под ними), — так что по одному этому можно судить о размерах этого зала.Среди приглашенных были ведущие сотрудники обеих фирм, представители городской администрации, журналисты, конгрессмены, военные, послы наиболее значимых, а также дружественных планет (кроме, конечно, м-ра Пэтроффа, который стоял грудью против происков империализма — за стойкой дальнего бара). Недостаток женщин среди вышеперечисленных слоев населения восполнялся личными секретаршами, а также собственными и чужими женами.Минут пять семья «Моггардов» («Харрисонов») наблюдала по индивидуальным мониторам за этим затейливым зрелищем, вертя ручки увеличения изображения.Внизу тоже начался душ и одевание новых костюмов. Когда все угомонилось, то на сцене, которая по площади равнялась залу, началась артиллерийская подготовка, выразившаяся в интенсивных взрывах и море пламени.Это была увертюра к праздничному концерту.Дым стал рассеиваться, и на сцене оказались шесть человек, застывших в разных позах со странными предметами в руках.— Это копии популярных древних музыкантов, — объяснил м-р Моррисон, — а в руках они держат древние музыкальные инструменты.— Неужели они будут играть таким варварским способом? — удивилась миссис Хаггард.— Конечно, нет, — успокоил ее м-р Моррисон, — Играют они, как обычно, мысленно управляя компьютерами, а этими инструментами создается правдоподобный имидж.— Значит раньше играли даже мечом по щиту? — не унималась миссис Хаггард.— Нет, что вы! — М-р Моррисон рассмеялся, — Это же певица! Она просто изображает амазонку!— Знаю, знаю! — миссис Хаггард радостно захлопала в ладоши, — Это такое озеро на Америке-4!— Да нет же, амазонки были женщинами-воинами, не признававшими власть мужчин.— Значит, я тоже немножко в душе амазонка! — миссис Хаггард изобразила на лице воинственность и взглянула на своего мужа.«Сточная канава ты, а не амазонка!» — подумал м-р Хаггард, хотя о своей жене грех так даже думать, но самокритика — святое дело, а, признавая ее вышеназванным источником, он бросал тень прежде всего на самого себя, так как хотя не ежедневно, но регулярно в нем купался и пил из него. — А что это за пестрое чудовище с палкой? — не унималась миссис Хаггард, решив до конца установить социальный и этнический состав этой группы былинных существ.— Во-первых, это не палка, а «лидер-гитара» — древний ударно-щипковый инструмент, а то, что вы окрестили «чудовищем», является «драконом» — участником ансамбля «Поцелуй», очень популярного в средние века в расцвет церковно-салонных баллад в стиле кантри-рок, — ответил м-р Моррисон, будучи в душе явно меломаном.— А вон стоит копия моего мужа, и опять с палкой! — Бог явно не обделил миссис Хаггард наблюдательностью.— Точно! Этот наряжен ковбоем, видите, у него есть ковбойская шляпа, на бедрах — патронташ, а на плече — автомат, без которого в прериях делать нечего. Но только вы опять, миссис Хаггард, спутали палку с «бас-гитарой», древним струнно-стенобитным орудием, — и, не дожидаясь, пока его спросят о других участниках ансамбля камерной музыки, м-р Моррисон продолжил:— А вон та, с красными волосами, — это клавишница, а на груди у нее клавишный инструмент, называется он так из-за клавиш. Вон, видите, беленькие и черненькие такие полосочки. Она по ним бьет пальцами и этим показывает название нот, которые надо играть оркестру, спрятанному в яме перед сценой. От того этот инструмент и называется «стрингс-оркестр».— Как же сложно было раньше играть бедненьким музыкантам. Наверное, из-за этого они исполняли такую примитивную музыку, — миссис Хаггард ни черта не понимала в хард-роке! — А тот мужчина во фраке, сидящий за большим черным ящиком, называется пианист, а тот — в майке, окруженный стеклянной и медной посудой — барабанщик, — закончил представлять м-р Моррисон диковинные профессии, освоенные в совершенстве древними лабухами.Пока м-р Моррисон просвещал миссис Хаггард, музыканты начали играть и петь. Делали они это очень весело, правда то, что они играли, и, тем более, то о чем они пели, разобрать было нельзя — стоял сплошной рев, и только душераздирающий визг певицы указывал, что в тексте есть намек на ту незавидную долю, доставшуюся женщине в те суровые времена, когда на многострадальной Земле господствовала эмансипация.А в целом слова и музыка здесь были совершенно излишни. Каждый из участников сопротивления невзгодам, существовавшим в прошлом, демонстрировал наглядно, как он с ними боролся.Певица, непрерывно издававшая боевой клич, махалась огромным, ослепительно сверкающим мечом в окружении стаи человеко-псов и каждые сорок секунд срубала по одной собачьей голове. Головы ложились у ее ног горой, и она посредством их медленно, но верно возвышалась Конечно, это были всего-навсего комбинированные съемки, и все, что творилось на сцене, было всего лишь трансляцией на огромный стереоэкран, перегородивший ползала. И самой сцены на самом деле не было, хотя она, конечно, существовала где-то в студии. Но нас это уже не касается Итак, вернемся к нашим драконам… Дракон тыкал палкой, пардон, гитарой в разные стороны, ужасно корчил рожи, и особенно старался показать всем зрителям свой язык, имевший длину не менее полуметра и раздвоенный на конце. Был он шустрым малым, так как одновременно с этим скакал козлом по сцене и пускал из ноздрей пламя, а из ушей — голубой дымКовбою же его палка быстро надоела или он, сочтя ее непривычным, а, может быть, и недостойным орудием, разбил ее вдребезги о спинные шипы дракона (тот этого даже не заметил) и, достав свой проверенный в боях «шмайссер», начал пулять из него то в публику, то в своих дружков. Надо честно признать — он был в этом деле большой мастер, так как ни одна из его пуль не попала ни в тех, ни в других. Но зато, когда на него напали человеко-псы, он их стал косить дюжинами, только шерсть клочьями летела.Бабу со стиральной доской («стрингс-оркестр»), видимо, сразу же укусила какая-то бешеная собака и она, взбесившись, взобралась на черный ящик (рояль) и начала бить по голове мужика во фраке, видимо заподозрив в нем конкурирующую фирму. Когда бить стало нечем, она прыгнула на него, и они стали кататься под роялем (даст ист блэк бокс!) в смертельной схватке.Хаггард подумал, что, может быть, они тайные любовники, давно не имевшие возможности встретиться, а тут выдался такой удачный случай побывать друг у друга в объятиях без страха быть застуканными. Хотя это была чушь, — она его так стукала по голове, что скорее можно было предположить, что они муж и жена, и у него сегодня была получка, а распределение семейного бюджета — непростая штука!На барабанщика сзади напал огромный осьминог, и бедный передовик производства («Ударник комплексного труда») совершенно напрасно боролся с обвившими его двумя щупальцами — ведь остальные в это время делали за него его работу, а так как их было много, то они явно переполняли план по количеству ударов и по силе, кажется, тоже.Не прошло и трех минут, как вся «посуда» разлетелась вдребезги, а последнюю уцелевшую тарелку осьминог обернул вокруг головы несчастного драмсиста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26