Сделка, которую он заключил со своим букмекером и владельцами клуба, уже не казалась такой блестящей, как в четыре утра. Впрочем, следует признать, что их условия были вполне справедливыми. Иннс просто слишком поздно осознал, что Лилиглит должен обязательно выиграть Клойстерскую барьерную, чтобы он, Джаспер Биллингтон Иннс, мог по-прежнему высоко держать голову. На самом деле, если Лилиглит выиграет; призовых денег хватит на оплату половины игорных долгов. Стоимость Лилиглита возрастет, и после его продажи у Иннса останется еще значительная сумма денег. Ну а если Лилиглит проиграет, доход от продажи будет поглощен долгами. Если конь проиграет, он будет стоить меньше, чем сейчас. Джаспер, находившийся в безвыходном положении, согласился, чтобы стоимость лошади была снижена пропорционально тому, на сколько корпусов ее обойдут.
Джаспер видел выход в том, чтобы поставить на победу Лилиглита, но букмекер покачал головой и отказался увеличить его кредит.
Джаспер Иннс лихорадочно составлял список других ценных вещей, которые ему принадлежали. Антиквариата или портретов, которые можно продать, было среди них очень мало. Почти все, чем владел Джаспер, являлось собственностью без права отчуждения. Они с Венди с детства жили среди дорогих вещей, которые были собственностью следующего поколения. Даже старый дом, изъеденный грибком, принадлежал не самому Джасперу, а его сыну, и сыну его сына, и так далее до бесконечности.
До сегодняшнего утра Джасперу Биллингтону Иннсу даже в голову не пришло бы попытаться подкупить, жокея. Он был не в состоянии оценить, как вежливо и мягко Могги ему отказал. Он думал только о собственном несчастье.
Иннс еще раз перечитал сообщение о Клойстерской барьерной в газете, которая лежала на журнальном столике.
"1. Лилиглит. Достойный фаворит, которому, однако, придется нести на себе максимальный вес.
2. Фейбл. Находится в надежных руках Аркрайта. Удастся ли ему вырваться в чемпионы?
3. Сторм-Коун. Жокей - М.Рейли по прозвищу Девять Жизней. Они, конечно, хорошенько постараются, и к тому же гандикап в их пользу, но хватит ли у них сил для финишного рывка?"
Джаспер судорожно сглотнул и позвонил приятелю, который должен был знать, как связаться с Аркрайтами. Потом созвонился с Верноном Аркрайтом. Тот спокойно его выслушал.
Во второй раз предлагать "комиссионные" оказалось куда легче. Джаспер уже почти и сам поверил, что это совершенно невинная сделка.
- То есть вы хотите, - прямолинейно уточнил Вернон, - чтобы я помешал Сторм-Коуну обойти Лилиглита?
- Э-э...
- И мне заплатят только в том случае, если Лилиглит выиграет и я этому некоторым образом посодействую. Так?
- Э-э... да.
Вернон Аркрайт вздохнул. Не густо, конечно, но других предложений пока не поступало...
- Ладно, - сказал он. - Сделаем. Но если вы нарушите соглашение, я донесу о вашем предложении распорядителям!
К угрозам Джаспер был непривычен. Бесстыдная прямота Вернона Аркрайта заставила его понять, как низко он успел пасть. Он почувствовал себя униженным и жалким. Заколебался. Но назад не повернул.
Он позвонил Перси Дриффилду и попросил сделать для него большую ставку на победу Лилиглита. Дриффилд, которому не раз случалось делать это и прежде, согласился без споров и позвонил своему букмекеру, который принял ставку.
Кристофер Хейг сидел за своим столиком в весовой и улыбался каждому жокею, проверяя цвета и номера.
Лилиглит, главный фаворит, как обычно, шел под седлом одного из лучших жокеев-стиплеров: женат, трое детей, хорошо известен публике. Тренер Перси Дриффилд стоял тут же, готовый отреагировать в случае каких-нибудь неурядиц.
Следующим в списке судьи стоял Вернон Аркрайт, который поедет на Фейбле. Вернон Аркрайт, мошенник с головы до пят, тем не менее забавлял Кристофера, которому с трудом удалось удержать свою улыбку в границах официальности. Судья слышал, как распорядители договаривались в течение всей Клойстерской барьерной следить за Фейблом с помощью патрульной телекамеры, надеясь поймать его на горячем. Крис Хейг думал было предупредить жокея, но, взглянув на самоуверенную физиономию Аркрайта, решил, что он, вероятно, и так знает.
Следующим был жокей Сторм-Коуна. Кот Могги, ирландец во втором поколении, с ловким телом и проницательным умом. Женщины липли к нему, как мухи на мед. В будущем он вполне мог стать каким-нибудь спортивным представителем за рубежом.
Запомнив и проверив всех участников скачки, Кристофер Хейг вышел в паддок, чтобы в последний раз окинуть их взглядом и посмотреть, как жокеи отправляются к старту. Он смотрел на них - молодых, стройных, беззаботных перед лицом опасности - и ужасно завидовал. А что, если бы в шестнадцать лет он вместо школы и университета пошел в жокеи? А может, ему еще не поздно научиться летать на самолете? Или лучше попробовать дельтаплан?
Он не знал, что уже поздно и для того, и для другого.
На винчестерском ипподроме кабинка судьи расположена в центре главной трибуны, этажом выше комнаты распорядителей и, разумеется, на одной линии с финишным столбом.
На некоторых ипподромах, особенно небольших, кабинка судьи находится на уровне земли и сама по себе служит финишной отметкой, но Кристофер Хейг предпочитал забираться повыше - оттуда виден весь ипподром, да к тому же с высоты легче различать скачущих лошадей.
Судья забрался в кабинку и разложил свои заметки на полочке, специально устроенной рядом с окном. У него был бинокль, чтобы лучше видеть дальний конец полуторамильного скакового круга, и ассистент, чьей обязанностью было объявлять в громкоговоритель: "Фотофиниш! Фотофиниш!", когда прикажет судья. Судья объявляет фотофиниш каждый раз, как возглавляющие скачку лошади финишируют с разницей меньше чем в полкорпуса. Операторы камеры, регистрирующей фотофиниш, в Винчестере сидели в комнате, расположенной над кабинкой судьи.
Кристофер Хейг пересчитал лошадей, направляющихся к старту. Одиннадцать, все правильно. Он смотрел в бинокль, как лошади разворачиваются и выстраиваются в линию. Лилиглит стоял у внутреннего ограждения и, когда упала лента, легко рванулся с места и сразу вышел вперед.
Перси Дриффилд вместе с Сарой следил за Лилиглитом с трибун. Ни Джаспер Биллингтон, ни Венди не нашли в себе мужества прийти на ипподром. Дриффилд надеялся, что Могги Рейли не посрамит своей репутации честного жокея. Его дочь клялась в этом головой.
Венди сидела дома, в своей маленькой гостиной, перед телевизором. Она стиснула кулаки от волнения. Волосы у нее были непричесаны, на щеках виднелись следы слез. Джаспер за весь день так и не позвонил, и она не знала, где он и что с ним. Она звонила букмекерам, в игорный клуб, в отель. Пыталась дозвониться ему в машину. Джаспер нигде не оставил ей весточки, и Венди начинала бояться за него.
Лилиглит, всегда любивший идти первым, миновал несколько рядов барьеров, бросая вызов земному притяжению, точно антилопа, спасающаяся от льва. Сторм-Коун шел пятым, Фейбл - за ним.
Аркрайты - тренер и его двоюродный брат, владелец лошади, - весело смотрели с трибун, как Вернон пристроился в хвост Могги Рейли. Вернон намеревался вывести Сторм-Коуна из скачки, перебросив его жокея через ограждение. Если Сторм-Коун окажется вне игры, Лилиглит почти наверняка выиграет. Вернон Аркрайт не собирался позволять кому-то еще соревноваться с Лилиглитом - разве что вдруг у Фейбла крылья вырастут... ну, тогда другое дело. Свои призовые ближе к телу.
Владелец Сторм-Коуна и Джон Честер, его тренер, стояли на балконе частной ложи владельца, расположенной на одном уровне с ложей распорядителей, так что им никто не мешал смотреть скачку. Владелец, почти такой же богач, каким был Джаспер всего пару дней назад, несколько лет подряд пытался приобрести себе статус ведущего владельца, но, как и многие другие, обнаружил, что ни любви, ни победителя Большого национального за деньги не купишь.
Джон Честер употребил все свое искусство на то, чтобы отправить Сторм-Коуна на эту скачку в наилучшей форме. И теперь размышлял о том, что если Могги Рейли по небрежности проиграет хотя бы дюйм и он, Джон Честер, потеряет свой лучший и, возможно, единственный шанс возглавить тренерскую табель о рангах, то тогда он наверняка придушит этого жокея.
Внизу, на скаковой дорожке, эмоции были куда проще. Для жокея-чемпиона, уверенного в своем постоянном партнере, Лилиглите, это была всего лишь еще одна скачка, которую он выиграет, если бог даст. Он любил лошадей, которым нравится вести скачку. И барьеры Лилиглит брал чисто.
Для Могги Рейли это тоже была самая обычная скачка. Хотя, конечно, он постарается добыть для Джона Честера чемпионский титул, если Лилиглит зазевается. Сторм-Коун через повод - наилучший телеграф для всадника - сообщал жокею о своем хорошем самочувствии и силе.
Одиннадцать скакунов в первый раз миновали трибуны, повернули и вышли на последнюю милю. Кристофер Хейг проводил их взглядом, пересчитал, убедился, что Лилиглит по-прежнему идет впереди, у внутреннего края дорожки.
И вот там-то, на дальнем повороте, где лошади поворачиваются хвостом к распорядителям и к тому же наполовину скрыты ограждением, Вернон Аркрайт подхватил Могги Рейли под сапог и изо всех сил рванул вверх.
Могги Рейли потерял равновесие. Он внезапно ощутил, как его нога почему-то взлетела в воздух, а голова оказалась ниже холки, у плеча лошади. Могги судорожно вцепился в гриву. Он висел на боку огромного животного, бешено мчащегося вперед. Хлыст он выронил. "А прямо за поворотом - препятствия!"
Вернон Аркрайт не верил своим глазам. Могги Рейли фактически по-прежнему держался в седле, хотя его центр тяжести на добрый ярд сместился в сторону. Могги прилип к коню, предоставив ему взять препятствие самостоятельно и смирившись с мыслью, что сам он скорее всего слетит под копыта других скакунов весом в полтонны, которые берут препятствия на скорости тридцать миль в час.
Потом он говорил, что ему помешал свалиться с лошади самый обычный страх перед падением. Могги буквально цеплялся за соломинку, напрягая все мышцы, чтобы не быть затоптанным. Когда до деревянного, переплетенного прутьями барьера оставалось не больше десяти прыжков, чья-то рука протянулась, ухватилась за яркую ткань его камзола в алую и оранжевую полоску и втянула Могги в седло.
Отважный спаситель Могги, ехавший на одном из вечных аутсайдеров, потом в ответ на благодарность Могги только плечами пожал.
- Да ладно тебе, неужели ты бы не сделал для меня то же самое?
Он сделал это как раз вовремя. Нескольких драгоценных секунд Могги хватило, чтобы ухватиться за луку седла, усесться верхом и обрести некое подобие равновесия прежде, чем его скакун подобрался и сиганул через барьер, точно запущенная ракета.
Могги Рейли упустил повод и никак не мог поймать стремена, но его воля к победе была несокрушима. Сторм-Коун отстал от Лилиглита корпусов на десять, но лошадь и всадник не хотели мириться с поражением. Могги пригнулся к гриве коня, чтобы уменьшить сопротивление воздуха, и они рванулись вперед. Могги поймал и подобрал повод, и конь обрадовался, снова почувствовав управление. Миновав последний поворот, они уверенно шли вторыми. Впереди оставался только Лилиглит.
Вернон Аркрайт замысловато выругался. Во второй раз Сторм-Коуна догнать не удастся. Наверху, в ложе распорядителей, трое солидных джентльменов хлопали друг друга по плечу и только что не прыгали от радости. Все они отчетливо видели, как Вернон Аркрайт напал на Могги Рейли. Патрульная камера зафиксировала это, она не даст соврать. На этот раз - наконец-то! - им удалось поймать Вернона Аркрайта с поличным на грубом проступке. Они проведут новое расследование, и уж на этот-то раз негодяй точно останется без лицензии!
Кристофер Хейг, сидящий этажом выше, дивился тому, что Могги Рейли, потерявший стремена, тем не менее продолжал сидеть в седле, хотя теперь, когда Лилиглит ушел далеко вперед и уже подходил к последнему барьеру, надежды на победу не оставалось. К тому же Сторм-Коун начал уставать. Кристофер Хейг видел это своим опытным глазом. Так что и вторым ему прийти будет непросто. Две лошади, которых он обогнал, снова приближались к нему.
Это отчетливое умозаключение было последней связной мыслью Кристофера Хейга.
Он еще увидел, как Лилиглит подходит к последнему ряду барьеров. Увидел, как конь совершил довольно редкую ошибку: прыгнул слишком рано, чтобы приземлиться не споткнувшись. Увидел, как Лилиглит полетел мордой вниз классическое падение... И не успел Лилиглит на полной скорости врезаться в землю, как сердце Хейга остановилось.
***
Ассистент судьи не разбирался в медицине, да к тому же и соображал не слишком быстро. Когда Кристофер Хейг вдруг обмяк и мешком рухнул на пол, ассистент в ужасе склонился над ним, не зная, что делать.
Он услышал, как голова Хейга стукнулась о доски пола, услышал последний выдох умирающих легких. Увидел, как лицо судьи налилось серовато-лиловой краской. Потом кожа побелела. Ассистент трясущимися руками распустил галстук Хейга и несколько раз окликнул судью по имени.
Веки Кристофера Хейга были полуоткрыты, но ни он, ни растерянный ассистент не видели плотного финиша Клойстерской барьерной скачки. Никто не крикнул в громкоговоритель: "Фотофиниш! Фотофиниш!" Никто не объявил победителя.
Один из распорядителей, сохранивший присутствие духа, взбежал по лестнице в кабинку судьи, чтобы выразить возмущение задержкой. При виде неподвижного тела Кристофера Хейга его язык на время прилип к небу. Распорядитель был человек видавший виды и мог безошибочно определить, что перед ним покойник. Он проверил пульс на шее - пульса не было. Распорядитель отправил ассистента за доктором и побежал вниз, объявить немыслимое известие.
- Теперь нам, как распорядителям, придется объявить победителя на основании фотофиниша, - сказал он своим коллегам. - Таковы правила, как вам известно,
Он позвонил по внутренней связи операторам и попросил принести снимок момента, когда лошади пересекли финишную прямую, сказав, что снимок нужен срочно.
1 2 3 4 5