https://wodolei.ru/catalog/uglovye_vanny/
«Да, туз в этой пачке есть; вот он» – обращает пачку лицом к зрителям, держа ее на кончиках пальцев правой руки, кисть которой опущена немного ниже пояса с правого бока исполнителя (рис. 57л).
22. «После того, как мы убедились в наличии туза, я помещу эту пачку на точку А», – поясняет исполнитель и, пронося правую кисть (с пачки карт, обращенной лицом вниз) над левой кистью, повернутой ладонью вверх и находящейся на уровне пояса, отпускает правыми средним и безымянным пальцами лицевую карту (туза) пачки. Отпущенная карта ложится лицом на крап пачки, находящейся в левой руке; пачка из правой руки помещается лицом вниз на точку А, а пачка из левой руки, также лицом вниз – на точку Г; фокусник разводит скрещенные руки, приводя их в обычное положение.
23. «Теперь я в последний раз использую свой магический контакт», – произносит волшебник, накладывая ладонь правой руки на кучку Г, а ладонь левой руки – на кучку А. Чародей постукивает кончиками больших пальцев друг о друга, после чего поднимает руки над столом.
24. «Туз из кучки А должен исчезнуть, – провозглашает исполнитель, – посмотрим, так ли это». Он поднимает правой рукой пачку А, помещает ее в левую ладонь лицом вверх и выполняет движения, описанные в п. 14. «Да, он отсутствует». Веер крапом вниз кладется на точку А.
25. «А в кучке Г обязаны находиться все 4 туза, – продолжает фокусник, – взгляните, пожалуйста». Подняв правой рукой кучку Г, он кладет ее лицом вверх в левую ладонь и проделывает движения, изложенные в п. 14. «Все тузы собрались вместе». Веер из тузов помещается крапом вниз на точку Г.
26. После того, как тузы из разных кучек оказались в одной, волшебник начинает вторую часть композиции, в которой тузы незаметно для зрителей из единой кучки «разбредутся» по всем кучкам. Чародей поворачивает все кучки лицом вниз и говорит зрителям: «Сейчас я поменяю кучки местами, а затем сложу их в единую пачку».
27. Исполнитель сначала меняет местами кучки А и Г, а затем Б и В.
28. «Тузы находятся здесь», – указывает фокусник на кучку А и выполняет одновременно два действия: подняв левой рукой кучку А над столом (на высоту 15–20 см), волшебник разворачивает ее в веер лицом к зрителям (те видят, что это и в самом деле тузы) и правой рукой поднимает над столом (на высоту 20–25 см) кучку В, удерживая ее крапом к зрителям. Обе кучки захватываются со сторон внешних длинных ребер, а большие пальцы накладываются на их краповые стороны.
29. «Здесь же тузов нет», – чародей разворачивает кучку В в веер, одновременно сворачивая веер в левой руке и поворачивая тузов лицом к себе; при этом веер в правой руке разворачивается лицом на аудиторию и располагается несколько ближе к залу, чем тузы, которые оказываются частично прикрытыми этим веером (на рис. 57, м дан вид из аудитории).
30. «Следовательно, при перемене мест тузы окажутся в точке В», – продолжает чародей. При этом его правая рука начинает двигаться влево с одновременным поворотом веера в правой руке лицом к исполнителю (этот поворот выполняется вращательным движением правого предплечья по часовой стрелке); вместе с этим левый большой палец сдвигает верхнюю карту (туза) вправо; правый средний палец, нажимая на лицевую сторону выдвинутого туза, прижимает его крапом к лицу веера; уходящая влево правая рука вместе со своим (сворачиваемым по пути) веером уносит и одного туза. Таким образом, скрещенные над столом руки (правая – сверху) оказываются над точками А и В, после чего правая рука помещает свою пачку (с тузом внизу) на точку А лицом вниз, а левая опускает свою пачку (трех тузов) на точку В.
31. «Теперь я поменяю местами кучки Б и Г», – сообщает фокусник и выполняет сказанное, высоко поднимая кучки вверх; при этом одна из кучек оказывается на уровне его лица, другая – под ней, после чего обе плавными жестами укладываются лицами вниз на новые для каждой из них места.
32. «Теперь кучку Б, в которой тузов нет, я положу на точку В», – говорит волшебник. Левой рукой он берет кучку В (три туза), захватывая ее пальцами (кроме большого) со стороны левого длинного ребра, а правой рукой, которая идет скрестно над левой, чародей забирает кучку Б четырьмя (кроме большого) пальцами со стороны правого длинного ребра. Обе кучки поднимаются вверх, повторяя движение из п. 31, причем правая рука, оказавшись выше левой, в верхней точке разворачивает пачку в веер лицом к аудитории. «Как видите, тузы здесь отсутствуют».
33. Веер в правой руке обращается лицом вниз с одновременным движением правой кисти вниз, мимо пачки в левой руке, причем веер в правой руке пролетает к столу, опускаясь справа от тузов в левой руке. В тот момент, когда правый веер, сворачивающийся в движении, окажется в непосредственной близости от левой руки, левый большой палец сдвигает в правую сторону верхнего туза (на рис.57, н дан вид из зала), а когда правый веер почти коснется карт в левой руке, правые средний и безымянный пальцы мгновенно прижимают выдвинутого туза к лицевой стороне правого веера, и тот движется вниз с захваченным тузом. Правая рука помещает свернутый в пачку веер (состоящий из пяти карт, нижней из которых является туз) лицом вниз на точку В. Два туза остаются в левой кисти, расположенной на уровне пояса.
34. «Настало время собирать наши кучки», – провозглашает исполнитель и кладет кучку В лицом на крап кучки А.
35. «В моей левой руке – тузы», – произносит фокусник и, повернув левую кисть ладонью к себе, показывает зрителям нижнего туза (на рис.57о дан вид из аудитории), после чего тотчас же поворачивает пачку из тузов крапом к публике. «Этих тузов я помещаю наверх нашей суммарной пачки». С этими словами волшебник быстрым движением, взяв правой рукой тузов из левой руки, кладет их лицом на крап кучки АБ, после чего поднимает всю эту кучку правой рукой и переносит ее крапом вверх на ладонь левой руки.
36. «Осталась последняя кучка Г, в которой также нет тузов», – говорит чародей, берет ее правой рукой, поднимает на уровень груди и разворачивает в веер лицом в аудитории – тузов в ней, действительно, не видно.
37. «Эту пачку я положу наверх, на тузов», – разъясняет исполнитель. Во время данной фразы происходят следующие действия:
а) веер подносится к картам, удерживаемым кончиками левых пальцев (кроме указательного, который упирается в пачку снизу) крапом вверх, и правая рука выполняет легкий удар левым длинным ребром вертикально расположенного веера по краповой стороне пачки – от этого веер складывается;
б) левый большой палец, наложенный на крал горизонтально расположенной пачки, движением от аудитории выдвигает верхнюю карту пачки на 1– 2 см в направлении от зала, после чего движением к зрителям (на рис.57п дан вид слева) накладывает эту сдвинутую карту (туза) лицом на крап сложенного веера;
в) правый большой палец прижимает наложенного туза к крапу сложенного веера и поднимает всю пачку (вместе с тузом), отрывая ее от горизонтально расположенной пачки, после чего фокусник кладет пачку из правой руки лицом вниз на крап пачки, удерживаемой в левой руке.
38. «Итак, верхние четыре карты, как видите, не тузы», – заявляет волшебник и сдает верхние четыре карты на точку Б лицом вниз. [Следующие четыре карты – тузы], – утверждает чародей и сдает новые верхние четыре карты лицом вниз на точку Г. «Среди дальнейших четырех карт тузов опять не наблюдалось», – говорит исполнитель и сдает четыре верхних карты лицом вниз на точку А. «И в оставшихся четырех картах тузы отсутствуют – вы это видели», – произносит фокусник и сдает последние четыре карты лицом вниз на точку В. «Я хочу распределить тузов из одной кучки по всем четырем», – сообщает волшебник и выполняет несколько магических движений, проводя в воздухе руками.
39. «Взглянем на первую кучку», – предлагает чародей, поднимает ее и, развернув перед собой в веер, извлекает оттуда туза, после чего кладет туза лицом вверх на точку Д, а остальные три карты лицом вверх помещает туда, где они находились. Эта процедура повторяется еще трижды – для каждой кучки.
40. «Оказывается, достаточно сделать несколько пассов в воздухе, чтобы карты разошлись по первоначальным кучкам, – улыбается исполнитель. – Фокусная магия завершилась, и все восстановилось в исходном порядке».
Глава 2
ПУСТЬ БУДЕТ ВОЛШЕБСТВО!
1
Выдающийся русский актер Михаил Чехов писал: «Будущие пьесы, наверно, неудобно будет читать, их можно будет только играть».
2
Давным-давно по дворам ходили старичок и юный парнишка. Остановившись, парнишка раскладывал немудреный столик и начинал показывать несложные фокусы, а старичок вертел ручку шарманки, и воздух наполнялся звуками вальса. Однако денег подавали мало.
Разочарованные, старичок и парнишка хотели уже было уезжать, но тут один человек дал совет:
– Пускай парнишка оденет чалму и будет выглядеть, как восточный принц!
Послушались старичок и парнишка, и все изменилось. На представления стал собираться народ, а сборы возросли многократно.
Отсюда вывод: артист, вышедший к зрителям, должен не демонстрировать самого себя, а представлять узнаваемый аудиторией образ. Даже вымышленный.
3
Встретили его аплодисментами.
Невысокий, полноватый, с простым круглым лицом, в безупречно сидящем черном вечернем костюме, белой рубашке и красной бабочке, он вышел к демонстрационному столу, достал карты и, непринужденно улыбаясь, закатил такую работу с картами, что зал ахнул. Удивиться и вправду было чему – пачки карт выхватывались им из середины колоды, вращались в пальцах, раскручиваясь на их кончиках, снова ныряли обратно в колоду, которая буквально бурлила от немыслимых карточных круток. По аудитории гуляли мощные волны восторга. Так началось выступление Александра Попова на 20-м Конгрессе ФИСМ в категории «Карточные фокусы».
Казалось, колода перекручивалась в его руках словно живая. Молниеносные кистевые выверты следовали один за другим. Не отрывая пальцев от пульсирующих карт, то и дело вырывавшихся за пределы колоды, Попов снисходительно поглядывал на ревущую публику – мол, я еще и не так могу. «Да-а, если он в этом духе отработает весь номер, то Гран При – его; без вопросов», – проговорил сидящий рядом со мной Юрий Обрезков, выступавший в той же категории «Карточные фокусы», только днем раньше. Он тоже был потрясен техникой Александра.
Тем временем Попов завершил свою «фирменную композицию», щелчки и хлопанья вымахивающих карт прекратились, и показ перешел в более спокойное русло. Предложив зрителю выбрать из веера любую карту, Попов двинулся по пути, давно протоптанному карточными искусниками – попросил запомнить взятую карту, вложить ее обратно в колоду… В зале повисло тяжелое молчание. Такие трюки здесь, вне сомнений, видели. И не один десяток раз.
Попов продолжал номер. Он доставал карту зрителя любой по счету – шестой, седьмой, раскладывал колоду на столе в несколько кучек, а затем собирал их. Но опытная и чуткая аудитория хранила безмолвие – в зале сидели грамотные фокусники, которых если и можно было чем-то удивить, то отнюдь не привычными для них трюками. Попов чувствовал падающий настрой публики. Пару раз он попытался вернуть прежний успех, «включая» крутки, продемонстрированные в дебюте. Но повтор в искусстве равносилен поражению. На втором воспроизведении рукоплескания повторились, однако они мало напоминали те, прошлые, овации. А на третьем заходе артисту досталось всего два-три хлопка. Он так и не смог взвинтить зал вторично. И покинул соревновательное место под скромные аплодисменты вежливости. Оказавшись в первые же секунды показа ближе всех участников к победному призу, что является труднейшей задачей даже для мастеров международного класса, Попов не сумел удержать завоеванного; наоборот – с каждым следующим трюком он откатывался от заветной цепи все дальше и дальше.
Стоит ли рассказывать, насколько такой итог был огорчительным? От Попова ожидали многого – в области застольных карточных фокусов он являлся, пожалуй, наиболее техничным престидижитатором в нашей стране. Его карточные демонстрации всегда пользовались неизменным успехом – и вдруг такой пассаж! Почему? В чем причина фиаско? С этим следовало обязательно разобраться, и чем скорее, тем лучше. Хотя бы для того, чтобы другие престидижитаторы не повторили ошибок Попова.
Конечно, извиняющим фактором служило для него слабое знакомство с требованиями, предъявляемыми к конкурсным номерам на Конгрессах ФИСМ – впервые в иллюзионной истории такая представительная делегация (22 человека) российских волшебников приняла участие в столь престижном форуме. На прежних Конгрессах среди соревнующихся насчитывались лишь единицы россиян. Но ведь удостоился же Попов дебютной овации! Да и прочие отечественные чародеи произвели на руководство ФИСМ благоприятное впечатление – наши фокусники отнюдь не выглядели робкими новичками. Разгадка, следовательно, заключалась не в неосведомленности.
Убежден, что если бы Александр Попов умело распределил карточные трюки по номеру, его выступление оставило бы куда лучшее впечатление. Любой эстрадный режиссер знает неопровержимую истину – наиболее сильные эффекты нужно оставлять на финал. Попов же поступил иначе – всю ударную визуальность он «отстрелял» в начале. И это тем более удивительно, что несколько лет назад Попов окончил… режиссерский факультет бывшего Государственного института театрального искусства (ГИТИСа), ныне переименованного в РАТИ – Российскую академию театрального искусства.
4
Кто станет спорить, что бывают не только хорошие режиссеры, но и плохие? Никто. Такое справедливо для любой профессии. Сложнее отличить думающего режиссера от бездумного. Тут уж никто ни от чего не гарантирован: мыслящий, случается, впадает в зрелищную сухость, а интуитивист может неожиданно для всех закрутить захватывающую интригу. Все вроде бы оказывается вероятностным, а нередко даже возникает стойкое убеждение, будто любое публичное выступление никаким законам не подвластно, а зависит исключительно от случайности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
22. «После того, как мы убедились в наличии туза, я помещу эту пачку на точку А», – поясняет исполнитель и, пронося правую кисть (с пачки карт, обращенной лицом вниз) над левой кистью, повернутой ладонью вверх и находящейся на уровне пояса, отпускает правыми средним и безымянным пальцами лицевую карту (туза) пачки. Отпущенная карта ложится лицом на крап пачки, находящейся в левой руке; пачка из правой руки помещается лицом вниз на точку А, а пачка из левой руки, также лицом вниз – на точку Г; фокусник разводит скрещенные руки, приводя их в обычное положение.
23. «Теперь я в последний раз использую свой магический контакт», – произносит волшебник, накладывая ладонь правой руки на кучку Г, а ладонь левой руки – на кучку А. Чародей постукивает кончиками больших пальцев друг о друга, после чего поднимает руки над столом.
24. «Туз из кучки А должен исчезнуть, – провозглашает исполнитель, – посмотрим, так ли это». Он поднимает правой рукой пачку А, помещает ее в левую ладонь лицом вверх и выполняет движения, описанные в п. 14. «Да, он отсутствует». Веер крапом вниз кладется на точку А.
25. «А в кучке Г обязаны находиться все 4 туза, – продолжает фокусник, – взгляните, пожалуйста». Подняв правой рукой кучку Г, он кладет ее лицом вверх в левую ладонь и проделывает движения, изложенные в п. 14. «Все тузы собрались вместе». Веер из тузов помещается крапом вниз на точку Г.
26. После того, как тузы из разных кучек оказались в одной, волшебник начинает вторую часть композиции, в которой тузы незаметно для зрителей из единой кучки «разбредутся» по всем кучкам. Чародей поворачивает все кучки лицом вниз и говорит зрителям: «Сейчас я поменяю кучки местами, а затем сложу их в единую пачку».
27. Исполнитель сначала меняет местами кучки А и Г, а затем Б и В.
28. «Тузы находятся здесь», – указывает фокусник на кучку А и выполняет одновременно два действия: подняв левой рукой кучку А над столом (на высоту 15–20 см), волшебник разворачивает ее в веер лицом к зрителям (те видят, что это и в самом деле тузы) и правой рукой поднимает над столом (на высоту 20–25 см) кучку В, удерживая ее крапом к зрителям. Обе кучки захватываются со сторон внешних длинных ребер, а большие пальцы накладываются на их краповые стороны.
29. «Здесь же тузов нет», – чародей разворачивает кучку В в веер, одновременно сворачивая веер в левой руке и поворачивая тузов лицом к себе; при этом веер в правой руке разворачивается лицом на аудиторию и располагается несколько ближе к залу, чем тузы, которые оказываются частично прикрытыми этим веером (на рис. 57, м дан вид из аудитории).
30. «Следовательно, при перемене мест тузы окажутся в точке В», – продолжает чародей. При этом его правая рука начинает двигаться влево с одновременным поворотом веера в правой руке лицом к исполнителю (этот поворот выполняется вращательным движением правого предплечья по часовой стрелке); вместе с этим левый большой палец сдвигает верхнюю карту (туза) вправо; правый средний палец, нажимая на лицевую сторону выдвинутого туза, прижимает его крапом к лицу веера; уходящая влево правая рука вместе со своим (сворачиваемым по пути) веером уносит и одного туза. Таким образом, скрещенные над столом руки (правая – сверху) оказываются над точками А и В, после чего правая рука помещает свою пачку (с тузом внизу) на точку А лицом вниз, а левая опускает свою пачку (трех тузов) на точку В.
31. «Теперь я поменяю местами кучки Б и Г», – сообщает фокусник и выполняет сказанное, высоко поднимая кучки вверх; при этом одна из кучек оказывается на уровне его лица, другая – под ней, после чего обе плавными жестами укладываются лицами вниз на новые для каждой из них места.
32. «Теперь кучку Б, в которой тузов нет, я положу на точку В», – говорит волшебник. Левой рукой он берет кучку В (три туза), захватывая ее пальцами (кроме большого) со стороны левого длинного ребра, а правой рукой, которая идет скрестно над левой, чародей забирает кучку Б четырьмя (кроме большого) пальцами со стороны правого длинного ребра. Обе кучки поднимаются вверх, повторяя движение из п. 31, причем правая рука, оказавшись выше левой, в верхней точке разворачивает пачку в веер лицом к аудитории. «Как видите, тузы здесь отсутствуют».
33. Веер в правой руке обращается лицом вниз с одновременным движением правой кисти вниз, мимо пачки в левой руке, причем веер в правой руке пролетает к столу, опускаясь справа от тузов в левой руке. В тот момент, когда правый веер, сворачивающийся в движении, окажется в непосредственной близости от левой руки, левый большой палец сдвигает в правую сторону верхнего туза (на рис.57, н дан вид из зала), а когда правый веер почти коснется карт в левой руке, правые средний и безымянный пальцы мгновенно прижимают выдвинутого туза к лицевой стороне правого веера, и тот движется вниз с захваченным тузом. Правая рука помещает свернутый в пачку веер (состоящий из пяти карт, нижней из которых является туз) лицом вниз на точку В. Два туза остаются в левой кисти, расположенной на уровне пояса.
34. «Настало время собирать наши кучки», – провозглашает исполнитель и кладет кучку В лицом на крап кучки А.
35. «В моей левой руке – тузы», – произносит фокусник и, повернув левую кисть ладонью к себе, показывает зрителям нижнего туза (на рис.57о дан вид из аудитории), после чего тотчас же поворачивает пачку из тузов крапом к публике. «Этих тузов я помещаю наверх нашей суммарной пачки». С этими словами волшебник быстрым движением, взяв правой рукой тузов из левой руки, кладет их лицом на крап кучки АБ, после чего поднимает всю эту кучку правой рукой и переносит ее крапом вверх на ладонь левой руки.
36. «Осталась последняя кучка Г, в которой также нет тузов», – говорит чародей, берет ее правой рукой, поднимает на уровень груди и разворачивает в веер лицом в аудитории – тузов в ней, действительно, не видно.
37. «Эту пачку я положу наверх, на тузов», – разъясняет исполнитель. Во время данной фразы происходят следующие действия:
а) веер подносится к картам, удерживаемым кончиками левых пальцев (кроме указательного, который упирается в пачку снизу) крапом вверх, и правая рука выполняет легкий удар левым длинным ребром вертикально расположенного веера по краповой стороне пачки – от этого веер складывается;
б) левый большой палец, наложенный на крал горизонтально расположенной пачки, движением от аудитории выдвигает верхнюю карту пачки на 1– 2 см в направлении от зала, после чего движением к зрителям (на рис.57п дан вид слева) накладывает эту сдвинутую карту (туза) лицом на крап сложенного веера;
в) правый большой палец прижимает наложенного туза к крапу сложенного веера и поднимает всю пачку (вместе с тузом), отрывая ее от горизонтально расположенной пачки, после чего фокусник кладет пачку из правой руки лицом вниз на крап пачки, удерживаемой в левой руке.
38. «Итак, верхние четыре карты, как видите, не тузы», – заявляет волшебник и сдает верхние четыре карты на точку Б лицом вниз. [Следующие четыре карты – тузы], – утверждает чародей и сдает новые верхние четыре карты лицом вниз на точку Г. «Среди дальнейших четырех карт тузов опять не наблюдалось», – говорит исполнитель и сдает четыре верхних карты лицом вниз на точку А. «И в оставшихся четырех картах тузы отсутствуют – вы это видели», – произносит фокусник и сдает последние четыре карты лицом вниз на точку В. «Я хочу распределить тузов из одной кучки по всем четырем», – сообщает волшебник и выполняет несколько магических движений, проводя в воздухе руками.
39. «Взглянем на первую кучку», – предлагает чародей, поднимает ее и, развернув перед собой в веер, извлекает оттуда туза, после чего кладет туза лицом вверх на точку Д, а остальные три карты лицом вверх помещает туда, где они находились. Эта процедура повторяется еще трижды – для каждой кучки.
40. «Оказывается, достаточно сделать несколько пассов в воздухе, чтобы карты разошлись по первоначальным кучкам, – улыбается исполнитель. – Фокусная магия завершилась, и все восстановилось в исходном порядке».
Глава 2
ПУСТЬ БУДЕТ ВОЛШЕБСТВО!
1
Выдающийся русский актер Михаил Чехов писал: «Будущие пьесы, наверно, неудобно будет читать, их можно будет только играть».
2
Давным-давно по дворам ходили старичок и юный парнишка. Остановившись, парнишка раскладывал немудреный столик и начинал показывать несложные фокусы, а старичок вертел ручку шарманки, и воздух наполнялся звуками вальса. Однако денег подавали мало.
Разочарованные, старичок и парнишка хотели уже было уезжать, но тут один человек дал совет:
– Пускай парнишка оденет чалму и будет выглядеть, как восточный принц!
Послушались старичок и парнишка, и все изменилось. На представления стал собираться народ, а сборы возросли многократно.
Отсюда вывод: артист, вышедший к зрителям, должен не демонстрировать самого себя, а представлять узнаваемый аудиторией образ. Даже вымышленный.
3
Встретили его аплодисментами.
Невысокий, полноватый, с простым круглым лицом, в безупречно сидящем черном вечернем костюме, белой рубашке и красной бабочке, он вышел к демонстрационному столу, достал карты и, непринужденно улыбаясь, закатил такую работу с картами, что зал ахнул. Удивиться и вправду было чему – пачки карт выхватывались им из середины колоды, вращались в пальцах, раскручиваясь на их кончиках, снова ныряли обратно в колоду, которая буквально бурлила от немыслимых карточных круток. По аудитории гуляли мощные волны восторга. Так началось выступление Александра Попова на 20-м Конгрессе ФИСМ в категории «Карточные фокусы».
Казалось, колода перекручивалась в его руках словно живая. Молниеносные кистевые выверты следовали один за другим. Не отрывая пальцев от пульсирующих карт, то и дело вырывавшихся за пределы колоды, Попов снисходительно поглядывал на ревущую публику – мол, я еще и не так могу. «Да-а, если он в этом духе отработает весь номер, то Гран При – его; без вопросов», – проговорил сидящий рядом со мной Юрий Обрезков, выступавший в той же категории «Карточные фокусы», только днем раньше. Он тоже был потрясен техникой Александра.
Тем временем Попов завершил свою «фирменную композицию», щелчки и хлопанья вымахивающих карт прекратились, и показ перешел в более спокойное русло. Предложив зрителю выбрать из веера любую карту, Попов двинулся по пути, давно протоптанному карточными искусниками – попросил запомнить взятую карту, вложить ее обратно в колоду… В зале повисло тяжелое молчание. Такие трюки здесь, вне сомнений, видели. И не один десяток раз.
Попов продолжал номер. Он доставал карту зрителя любой по счету – шестой, седьмой, раскладывал колоду на столе в несколько кучек, а затем собирал их. Но опытная и чуткая аудитория хранила безмолвие – в зале сидели грамотные фокусники, которых если и можно было чем-то удивить, то отнюдь не привычными для них трюками. Попов чувствовал падающий настрой публики. Пару раз он попытался вернуть прежний успех, «включая» крутки, продемонстрированные в дебюте. Но повтор в искусстве равносилен поражению. На втором воспроизведении рукоплескания повторились, однако они мало напоминали те, прошлые, овации. А на третьем заходе артисту досталось всего два-три хлопка. Он так и не смог взвинтить зал вторично. И покинул соревновательное место под скромные аплодисменты вежливости. Оказавшись в первые же секунды показа ближе всех участников к победному призу, что является труднейшей задачей даже для мастеров международного класса, Попов не сумел удержать завоеванного; наоборот – с каждым следующим трюком он откатывался от заветной цепи все дальше и дальше.
Стоит ли рассказывать, насколько такой итог был огорчительным? От Попова ожидали многого – в области застольных карточных фокусов он являлся, пожалуй, наиболее техничным престидижитатором в нашей стране. Его карточные демонстрации всегда пользовались неизменным успехом – и вдруг такой пассаж! Почему? В чем причина фиаско? С этим следовало обязательно разобраться, и чем скорее, тем лучше. Хотя бы для того, чтобы другие престидижитаторы не повторили ошибок Попова.
Конечно, извиняющим фактором служило для него слабое знакомство с требованиями, предъявляемыми к конкурсным номерам на Конгрессах ФИСМ – впервые в иллюзионной истории такая представительная делегация (22 человека) российских волшебников приняла участие в столь престижном форуме. На прежних Конгрессах среди соревнующихся насчитывались лишь единицы россиян. Но ведь удостоился же Попов дебютной овации! Да и прочие отечественные чародеи произвели на руководство ФИСМ благоприятное впечатление – наши фокусники отнюдь не выглядели робкими новичками. Разгадка, следовательно, заключалась не в неосведомленности.
Убежден, что если бы Александр Попов умело распределил карточные трюки по номеру, его выступление оставило бы куда лучшее впечатление. Любой эстрадный режиссер знает неопровержимую истину – наиболее сильные эффекты нужно оставлять на финал. Попов же поступил иначе – всю ударную визуальность он «отстрелял» в начале. И это тем более удивительно, что несколько лет назад Попов окончил… режиссерский факультет бывшего Государственного института театрального искусства (ГИТИСа), ныне переименованного в РАТИ – Российскую академию театрального искусства.
4
Кто станет спорить, что бывают не только хорошие режиссеры, но и плохие? Никто. Такое справедливо для любой профессии. Сложнее отличить думающего режиссера от бездумного. Тут уж никто ни от чего не гарантирован: мыслящий, случается, впадает в зрелищную сухость, а интуитивист может неожиданно для всех закрутить захватывающую интригу. Все вроде бы оказывается вероятностным, а нередко даже возникает стойкое убеждение, будто любое публичное выступление никаким законам не подвластно, а зависит исключительно от случайности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41