https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/
Ты в своем лице решил подменить собой всю полицию. О, я все про тебя знаю, Траск! Знаю, как ты пудрил мозги Микки Фланнери. Проще было бы повесить на грудь вывеску, чтобы весь порт знал, к чему ты клонишь!
— Хоть кто-нибудь может мне объяснить, что тут происходит? — спросил Мейсон.
— Я тебе объясню, — сказала Лаура голосом, которого он никогда у нее не слышал. Тыльной стороной ладони она изо всей силы ударила его по губам.
Мейсон отлетел на руки одного из полицейских и изумленно уставился на нее. Подняв руку ко рту, он почувствовал, что пальцы стали горячими и липкими от крови, хлынувшей из рассеченной губы.
— Сегодня днем, — сказал Силвермен, — дети миссис Трасковер, Дэвид и Майкл, были похищены из дома ее родителей. Они играли во дворе, и какой-то тип забрал их!
Мейсон потряс головой, все еще не в силах прийти в себя после удара Лауры.
— Вам что-нибудь известно о них?
— Мы не ждем от них никаких известий! — рявкнул капитан. — Услышишь их именно ты, а я растолкую тебе, что говорить и что делать. Усек?
Глава 3
1
Царящее в комнате молчание нарушало лишь тяжелое дыхание Силвермена. Он, двое его патрульных и Лаура с Мейсоном заполняли все небольшое пространство гостиной, выдержанной в веселых ярких тонах.
В глазах Лауры стоял такой мучительный страх, что Траск не мог смотреть на нее. Вынув из кармана платок, он поднес его ко рту, в котором стоял солоноватый запах крови.
— Когда это случилось? — спросил Мейсон голосом, напоминавшим кваканье.
— Сегодня днем, — гневно ответил Силвермен. — Нам рассказали, что дети играли во дворе. Дедушка поехал в город за покупками.
— Двор обнесен забором, — сказала Лаура, как бы объясняя всем присутствующим, почему Майкл и Дэвид могли в одиночку играть во дворе.
— Бабушка была в доме на кухне, — продолжил Силвермен. — Из окна присматривала за ребятами. Она зашла в кладовку заглянуть в холодильник. Провела там минуты две-три. Когда она вышла, ребят уже не было.
— В таком случае откуда вы знаете…
— Потому что сосед видел, как подъехал какой-то парень в машине. Он вылез, окликнул ребят, и они с ним уехали — вроде он был их приятелем. Только таких друзей у них нет. Мы предполагаем, он сказал, что его послала их мать и попросила привезти. Обыкновенный парень — спортивная рубашка, слаксы, соломенная шляпа. Никаких особых примет. В жаркий летний день по стране бродят тысячи таких, как он.
— Но почему? — спросил Мейсон. Его прищуренные глаза были полны боли. — В этом нет никакого смысла. Никакого…
— Есть смысл! — рявкнул Силвермен. — Ты думал, что в порту никто и слова не проронит, потому что там полно секретов? Да там вообще нету никаких тайн — только никто и рта не раскроет в суде и не будет говорить даже под присягой. Я знаю о тебе и о Микки Фланнери. Я даже знаю, что ты ему говорил, — мол, хочешь расплатиться с настоящим боссом. Ты думаешь, что это детский садик, Траск? Да пятилетний ребенок мог бы догадаться, к чему ты клонишь, а Микки Фланнери — далеко не пятилетний малыш! Смысл в том, чтобы заткнуть тебе рот! Остановить тебя, чтобы ты не лез в эти дела!
Мейсон медленно помотал головой из стороны в сторону.
— Ты сам не знаешь, во что ты залез по самые уши! — взорвался Силвермен, потный от гнева. — С миссис Трасковер похитители говорить не будут. Только с тобой! Они будут договариваться только с тобой, и ни с кем иным! И тебе придется иметь с ними дело, Траск! Придется!
— Что вы хотите, чтобы я сделал? — мрачным ровным голосом спросил Мейсон. Он не смотрел на Лауру. У него не было сил поднять на нее глаза.
— Первым делом держать язык за зубами. Никому ни слова. Если хоть пикнешь на радио, где ты работаешь, я вобью тебе зубы в глотку.
Мейсон отвел платок ото рта и в упор посмотрел на полисмена.
— Я бы хотел, чтобы вы перестали орать на меня, капитан Силвермен, — тихо сказал он. — Если надо что-то делать, то давайте обсудим все спокойно и вежливо. Вы думаете, меня это не волнует? Вы думаете, что я не отдал бы правую руку… — У него дрогнул голос, и он замолчал.
Силвермен вытащил из кармана большой носовой платок в красную клетку и вытер блестящий лысый череп.
— О'кей, — помолчав, произнес он. — О'кей. Вам лучше присесть, миссис Трасковер. Вы не в себе.
Отрицательно покачав головой, Лаура осталась стоять на месте, со жгучей ненавистью глядя на Мейсона.
— В данной ситуации есть только две версии, Траск, из которых мы можем исходить, — взяв себя в руки, сказал Силвермен. Он посмотрел на Лауру. Под глазами у него висели мешки. — На станции подземки Джерри Трасковер убил четверых человек. То есть может идти речь о мести. Банда Фланнери на это способна. Может, семья Хоукинса. Или родственники Пиларсика. Гантри я списываю. Чем бы этот парень тут ни занимался, он был одиноким волком. Да, тут может быть месть. В таком случае да поможет нам Бог.
Из ярко-красных губ Лауры вырвался сдавленный стон. Она вцепилась в спинку стула, чтобы устоять на ногах.
Силвермен быстро вскочил.
— Но я так не думаю! — воскликнул он, словно стараясь разуверить Лауру. — Ты стал совать свой нос не в свое дело, Траск. А эти ребята обычно не ждут, пока из цветочков появятся ягодки. Они общипывают почки. В ту минуту, когда ты сделал Микки Фланнери свое идиотское предложение, они уже поняли, к чему ты клонишь. Я думаю, они сделали ход, чтобы притормозить тебя, пока не договорятся с тобой. Поэтому я и считаю, что они будут звонить тебе. Поэтому я и не позволил тебе зайти в квартиру, пока не поговорю с тобой. Там уже могла быть записка; ты мог услышать телефонный звонок и наговорить, чего не надо.
— А что надо?
— Делай все, что тебе скажут. Если тебе прикажут уехать из города, уезжай. Судя по словам миссис Трасковер, зеленые у тебя есть. Если они попросят денег — в чем я сомневаюсь, — плати. Что бы они ни потребовали, соглашайся. Лишь когда дети будут в безопасности, мы сможем прикинуть наш очередной ход.
— Вы сообщили в ФБР? — спросил Мейсон.
Силвермен снова не смог сдержать гневной вспышки:
— Таков закон. Но этим делом занимаюсь я! Миссис Трасковер позвонила мне, и я сразу же послал за тобой двоих ребят. Я знаю банду, которая тут орудует. Чтобы сыграть свою партию, придется их подождать.
— Думаете, что за всем этим стоит Рокки Маджента?
— Кто упоминал Рокки?
— Насколько я понял, тут ничего не делается без одобрения сверху, то есть его одобрения.
— Если ты это усвоил, то должен понимать, почему миссис Трасковер в таком состоянии и почему я позволил себе орать на тебя.
У Мейсона дрогнул голос:
— Значит, мы играем с ним в классики по его правилам и нам останется лишь поблагодарить Мадженту, если он вернет ребят живыми и здоровыми?
— Да, сэр! Именно это мы и будем делать!
Мейсон набрал в грудь воздуха и снова приложил к губам запятнанный кровью платок.
— Вы собирались дать мне инструкции, — сказал он.
Силвермен кивнул:
— Иди домой и жди, пока с тобой не свяжутся. Соглашайся на все, что бы они ни потребовали. Мы и пальцем не можем пошевелить, пока не вернем детей миссис Трасковер.
— А если я так ничего и не услышу?
— Завтра ты встречаешься с Микки Фланнери, — напомнил Силвермен.
— Вы и это знаете?
— Конечно знаю. Если так ничего и не услышишь ко времени встречи — иди на нее! Микки, может быть, сыграет роль посыльного. Ты все поймешь. Но никому ни слова. Даже самому близкому другу. Никому.
— Понятно. — Мейсон перевел взгляд на Лауру: — Ты, конечно, понимаешь, что мне и в голову не могло прийти…
— Мейсон, прошу тебя, уходи, — простонала она.
— Возвращайся домой на такси — и сиди в квартире, пока тебе не позвонят, — напутствовал Траска Силвермен. — Это ясно?
— Сделаю все, как мне сказано, — мрачно согласился Мейсон, по-прежнему не отводя глаз от Лауры.
Она отвернулась, словно больше не могла выносить его присутствия.
2
Стояла темнота — душная и непроглядная, — когда Мейсон вылез из машины в полуквартале от своего дома и зашел в аптеку за аспирином. У него раскалывалась голова от боли. Никуда нельзя было деться от влажной духоты, которая вот уже несколько дней окутывала город. Даже с приходом ночи ничего не менялось, слышалось только урчание вентиляторов и кондиционеров в окнах кирпичных и каменных домов в районе Ирвинг-Плейс.
Опустив голову и уставившись взглядом в растрескавшиеся плиты тротуара, Мейсон шел по противоположной стороне улицы. Что-то заставило его посмотреть в сторону своей двери. Он увидел, как в густой тени, разгораясь и снова тускнея, тлеет красноватый кончик сигареты.
У Мейсона напряглись все мышцы. Там его кто-то ждал. Никто, кроме него, не пользовался этой дверью, к которой с улицы вели две ступеньки вниз. Он слегка замедлил шаги, но продолжал идти, минуя здание на противоположной стороне. Траск ничего не видел, кроме красного кончика сигареты.
На углу квартала он пересек улицу и теперь уже по своей стороне двинулся обратно к дому. Теперь Мейсон мог подойти незаметно, скрытый ступенями, которые поднимались к парадным дверям. Двигался он очень быстро и, приостановившись на секунду у лестницы, резким движением обогнул ее, протянув руки к тому, кто ждал его у входа.
— Траск! — раздался тихий тревожный вскрик.
Он держал чьи-то обнаженные прохладные запястья. Сигарета упала на изразцовый пол у входа. До него донесся тонкий запах духов.
— Траск!
Отступив на шаг, он щелкнул зажигалкой. На него с легким испугом смотрели темно-голубые глаза Эприл Шанд.
— Мой бедный Траск, — сказала она.
— Ради бога, каким образом…
— Я ждала вас. Пыталась связаться с вами по телефону, но вы не отвечали. Затем по радио услышала новости. И подумала, что, наверно, должна рассказать вам…
— Новости?
— О ваших маленьких племянниках, — объяснила она. — Похоже, что за вас взялись всерьез.
Огонек зажигалки потух. Темнота скрыла тот нервный тик, который стал дергать щеку Мейсона. Он нашел ключи в кармане брюк.
— Не зайдете ли на минуту?
— Конечно.
Прикрыв дверь, Траск щелкнул выключателем. Муггси радостно заскулил при виде хозяина. И в узком холле, и в гостиной в дальнем конце его стало светло. Он отступил в сторону, чтобы пропустить Эприл. Оказавшись в гостиной, она повернулась лицом к нему:
— Есть что-то еще кроме того, что сообщили по радио, Траск?
Он беспомощно потянулся к нагрудному карману за очками.
— Вы сказали, что слышали о Дэвиде и Майкле по радио? Когда?
— Примерно полчаса назад. Я поговорила с побережьем. И подумала, что вам это может пригодиться. Я…
— Какая станция? Что они сказали?
В глазах Эприл стояла боль. Боль за него.
— Я не знаю, что это была за станция, Траск. Я… я просто крутила настройку, искала какую-нибудь музыку. Программа прервалась выпуском сводки новостей. Сообщили, что дети полицейского, который прошлым вечером стал жертвой душевного расстройства, — вашего брата — были похищены. И еще сказали, что тут можно подозревать месть уголовного мира.
На маленьком столике в дальнем конце комнаты зазвонил телефон.
— Простите, — сдавленно сказал Мейсон и заторопился к телефону.
Это был Силвермен.
— Все стало известно, — сказал он.
— Я уже слышал. Каким образом?
— Стараниями несчастного дешевого сельского репортеришки из Поулинга. Дедушка и бабушка держали рот на замке, но, я предполагаю, сосед рассказал приятелю, тот — кузену, а тот… Черт побери!
— Это может иметь значение? Разве теперь они не станут связываться с нами?
— Откуда я знаю? — проворчал Силвермен. — Что бы там ни было, оставайся на месте и жди.
— Да.
— И делай все, что они скажут! Понятно? Все, что они потребуют.
— Да.
— Запиши номер моего служебного телефона. Если меня нет на месте, там будут знать, где меня найти. — Капитан медленно продиктовал номер телефона, и Мейсон записал его на листке блокнота.
— Вы все же думаете, что они будут связываться со мной?
— Надежда только на Бога. Не занимай телефон. Если позвонит приятель, скажи, что ждешь междугородного звонка и не можешь занимать линию.
— Да.
— И молись, мистер Траск.
— Да, — голосом, упавшим до шепота, согласился Мейсон.
Эприл продолжала стоять у дверей, где он оставил ее. Она ждала возможности поговорить с ним. Пока еще звезда не вымолвила ни единой глупости, типа как она ему сочувствует или до чего очаровательная комната.
— Прошу прощения, что я так невежливо с вами обошелся.
Эприл отмахнулась:
— Думаю, у нас нет времени обращать на это внимание. Мне кажется, две вещи связаны между собой. Студия не имеет ровно никакого отношения к той краже, Траск. Можете быть в этом уверены. Не было никакой инсценировки. Я думала, вы не отвечаете по телефону в силу известной причины — из-за детей. Но когда вы не отозвались на звонок в дверь, я решила подождать несколько минут и, если не придете, оставить вам записку. Но если вы хотите остаться один…
— Прошу вас, не уходите, — взмолился Мейсон.
На ней было легкое летнее платье в черно-белую полоску. Тонкую талию перехватывала серебряная цепочка, а конец ярко-красного шарфа, лежавшего на плечах, свисал к левому бедру. Она держала в руках красную сумочку, и такого же цвета были ее туфельки. Войдя в комнату, она положила сумочку на центральный стол. Глаза у нее оставались слегка прищуренными, и в них светилось сочувствие.
— Вы не обязаны оставаться, — сказал Мейсон. — Но при мысли, что я окажусь один… я просто схватился за вас…
— Конечно, я останусь, — улыбнулась она ему. — Вы помните, что когда-то я работала официанткой в гостинице? Хотите, я сварю вам кофе или что-то в этом роде?
— Думаю, я не отказался бы выпить. А вы?
— Нет, спасибо. Я сделаю себе чашечку кофе.
Они вместе направились на кухню, где стоял стеклянный кофейник с ситечком. Она решила охладить кофе. Мейсон наколол льда и налил себе солидную порцию бурбона. Свой кофе со льдом Эприл принесла обратно в гостиную. Он предложил ей располагаться в большом кресле у окна, выходившего в садик. Все было очень вежливо. Очень корректно. Мейсон сделал небольшой глоток напитка, на мгновение приковался взглядом к его янтарному содержимому, а затем разом покончил с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Хоть кто-нибудь может мне объяснить, что тут происходит? — спросил Мейсон.
— Я тебе объясню, — сказала Лаура голосом, которого он никогда у нее не слышал. Тыльной стороной ладони она изо всей силы ударила его по губам.
Мейсон отлетел на руки одного из полицейских и изумленно уставился на нее. Подняв руку ко рту, он почувствовал, что пальцы стали горячими и липкими от крови, хлынувшей из рассеченной губы.
— Сегодня днем, — сказал Силвермен, — дети миссис Трасковер, Дэвид и Майкл, были похищены из дома ее родителей. Они играли во дворе, и какой-то тип забрал их!
Мейсон потряс головой, все еще не в силах прийти в себя после удара Лауры.
— Вам что-нибудь известно о них?
— Мы не ждем от них никаких известий! — рявкнул капитан. — Услышишь их именно ты, а я растолкую тебе, что говорить и что делать. Усек?
Глава 3
1
Царящее в комнате молчание нарушало лишь тяжелое дыхание Силвермена. Он, двое его патрульных и Лаура с Мейсоном заполняли все небольшое пространство гостиной, выдержанной в веселых ярких тонах.
В глазах Лауры стоял такой мучительный страх, что Траск не мог смотреть на нее. Вынув из кармана платок, он поднес его ко рту, в котором стоял солоноватый запах крови.
— Когда это случилось? — спросил Мейсон голосом, напоминавшим кваканье.
— Сегодня днем, — гневно ответил Силвермен. — Нам рассказали, что дети играли во дворе. Дедушка поехал в город за покупками.
— Двор обнесен забором, — сказала Лаура, как бы объясняя всем присутствующим, почему Майкл и Дэвид могли в одиночку играть во дворе.
— Бабушка была в доме на кухне, — продолжил Силвермен. — Из окна присматривала за ребятами. Она зашла в кладовку заглянуть в холодильник. Провела там минуты две-три. Когда она вышла, ребят уже не было.
— В таком случае откуда вы знаете…
— Потому что сосед видел, как подъехал какой-то парень в машине. Он вылез, окликнул ребят, и они с ним уехали — вроде он был их приятелем. Только таких друзей у них нет. Мы предполагаем, он сказал, что его послала их мать и попросила привезти. Обыкновенный парень — спортивная рубашка, слаксы, соломенная шляпа. Никаких особых примет. В жаркий летний день по стране бродят тысячи таких, как он.
— Но почему? — спросил Мейсон. Его прищуренные глаза были полны боли. — В этом нет никакого смысла. Никакого…
— Есть смысл! — рявкнул Силвермен. — Ты думал, что в порту никто и слова не проронит, потому что там полно секретов? Да там вообще нету никаких тайн — только никто и рта не раскроет в суде и не будет говорить даже под присягой. Я знаю о тебе и о Микки Фланнери. Я даже знаю, что ты ему говорил, — мол, хочешь расплатиться с настоящим боссом. Ты думаешь, что это детский садик, Траск? Да пятилетний ребенок мог бы догадаться, к чему ты клонишь, а Микки Фланнери — далеко не пятилетний малыш! Смысл в том, чтобы заткнуть тебе рот! Остановить тебя, чтобы ты не лез в эти дела!
Мейсон медленно помотал головой из стороны в сторону.
— Ты сам не знаешь, во что ты залез по самые уши! — взорвался Силвермен, потный от гнева. — С миссис Трасковер похитители говорить не будут. Только с тобой! Они будут договариваться только с тобой, и ни с кем иным! И тебе придется иметь с ними дело, Траск! Придется!
— Что вы хотите, чтобы я сделал? — мрачным ровным голосом спросил Мейсон. Он не смотрел на Лауру. У него не было сил поднять на нее глаза.
— Первым делом держать язык за зубами. Никому ни слова. Если хоть пикнешь на радио, где ты работаешь, я вобью тебе зубы в глотку.
Мейсон отвел платок ото рта и в упор посмотрел на полисмена.
— Я бы хотел, чтобы вы перестали орать на меня, капитан Силвермен, — тихо сказал он. — Если надо что-то делать, то давайте обсудим все спокойно и вежливо. Вы думаете, меня это не волнует? Вы думаете, что я не отдал бы правую руку… — У него дрогнул голос, и он замолчал.
Силвермен вытащил из кармана большой носовой платок в красную клетку и вытер блестящий лысый череп.
— О'кей, — помолчав, произнес он. — О'кей. Вам лучше присесть, миссис Трасковер. Вы не в себе.
Отрицательно покачав головой, Лаура осталась стоять на месте, со жгучей ненавистью глядя на Мейсона.
— В данной ситуации есть только две версии, Траск, из которых мы можем исходить, — взяв себя в руки, сказал Силвермен. Он посмотрел на Лауру. Под глазами у него висели мешки. — На станции подземки Джерри Трасковер убил четверых человек. То есть может идти речь о мести. Банда Фланнери на это способна. Может, семья Хоукинса. Или родственники Пиларсика. Гантри я списываю. Чем бы этот парень тут ни занимался, он был одиноким волком. Да, тут может быть месть. В таком случае да поможет нам Бог.
Из ярко-красных губ Лауры вырвался сдавленный стон. Она вцепилась в спинку стула, чтобы устоять на ногах.
Силвермен быстро вскочил.
— Но я так не думаю! — воскликнул он, словно стараясь разуверить Лауру. — Ты стал совать свой нос не в свое дело, Траск. А эти ребята обычно не ждут, пока из цветочков появятся ягодки. Они общипывают почки. В ту минуту, когда ты сделал Микки Фланнери свое идиотское предложение, они уже поняли, к чему ты клонишь. Я думаю, они сделали ход, чтобы притормозить тебя, пока не договорятся с тобой. Поэтому я и считаю, что они будут звонить тебе. Поэтому я и не позволил тебе зайти в квартиру, пока не поговорю с тобой. Там уже могла быть записка; ты мог услышать телефонный звонок и наговорить, чего не надо.
— А что надо?
— Делай все, что тебе скажут. Если тебе прикажут уехать из города, уезжай. Судя по словам миссис Трасковер, зеленые у тебя есть. Если они попросят денег — в чем я сомневаюсь, — плати. Что бы они ни потребовали, соглашайся. Лишь когда дети будут в безопасности, мы сможем прикинуть наш очередной ход.
— Вы сообщили в ФБР? — спросил Мейсон.
Силвермен снова не смог сдержать гневной вспышки:
— Таков закон. Но этим делом занимаюсь я! Миссис Трасковер позвонила мне, и я сразу же послал за тобой двоих ребят. Я знаю банду, которая тут орудует. Чтобы сыграть свою партию, придется их подождать.
— Думаете, что за всем этим стоит Рокки Маджента?
— Кто упоминал Рокки?
— Насколько я понял, тут ничего не делается без одобрения сверху, то есть его одобрения.
— Если ты это усвоил, то должен понимать, почему миссис Трасковер в таком состоянии и почему я позволил себе орать на тебя.
У Мейсона дрогнул голос:
— Значит, мы играем с ним в классики по его правилам и нам останется лишь поблагодарить Мадженту, если он вернет ребят живыми и здоровыми?
— Да, сэр! Именно это мы и будем делать!
Мейсон набрал в грудь воздуха и снова приложил к губам запятнанный кровью платок.
— Вы собирались дать мне инструкции, — сказал он.
Силвермен кивнул:
— Иди домой и жди, пока с тобой не свяжутся. Соглашайся на все, что бы они ни потребовали. Мы и пальцем не можем пошевелить, пока не вернем детей миссис Трасковер.
— А если я так ничего и не услышу?
— Завтра ты встречаешься с Микки Фланнери, — напомнил Силвермен.
— Вы и это знаете?
— Конечно знаю. Если так ничего и не услышишь ко времени встречи — иди на нее! Микки, может быть, сыграет роль посыльного. Ты все поймешь. Но никому ни слова. Даже самому близкому другу. Никому.
— Понятно. — Мейсон перевел взгляд на Лауру: — Ты, конечно, понимаешь, что мне и в голову не могло прийти…
— Мейсон, прошу тебя, уходи, — простонала она.
— Возвращайся домой на такси — и сиди в квартире, пока тебе не позвонят, — напутствовал Траска Силвермен. — Это ясно?
— Сделаю все, как мне сказано, — мрачно согласился Мейсон, по-прежнему не отводя глаз от Лауры.
Она отвернулась, словно больше не могла выносить его присутствия.
2
Стояла темнота — душная и непроглядная, — когда Мейсон вылез из машины в полуквартале от своего дома и зашел в аптеку за аспирином. У него раскалывалась голова от боли. Никуда нельзя было деться от влажной духоты, которая вот уже несколько дней окутывала город. Даже с приходом ночи ничего не менялось, слышалось только урчание вентиляторов и кондиционеров в окнах кирпичных и каменных домов в районе Ирвинг-Плейс.
Опустив голову и уставившись взглядом в растрескавшиеся плиты тротуара, Мейсон шел по противоположной стороне улицы. Что-то заставило его посмотреть в сторону своей двери. Он увидел, как в густой тени, разгораясь и снова тускнея, тлеет красноватый кончик сигареты.
У Мейсона напряглись все мышцы. Там его кто-то ждал. Никто, кроме него, не пользовался этой дверью, к которой с улицы вели две ступеньки вниз. Он слегка замедлил шаги, но продолжал идти, минуя здание на противоположной стороне. Траск ничего не видел, кроме красного кончика сигареты.
На углу квартала он пересек улицу и теперь уже по своей стороне двинулся обратно к дому. Теперь Мейсон мог подойти незаметно, скрытый ступенями, которые поднимались к парадным дверям. Двигался он очень быстро и, приостановившись на секунду у лестницы, резким движением обогнул ее, протянув руки к тому, кто ждал его у входа.
— Траск! — раздался тихий тревожный вскрик.
Он держал чьи-то обнаженные прохладные запястья. Сигарета упала на изразцовый пол у входа. До него донесся тонкий запах духов.
— Траск!
Отступив на шаг, он щелкнул зажигалкой. На него с легким испугом смотрели темно-голубые глаза Эприл Шанд.
— Мой бедный Траск, — сказала она.
— Ради бога, каким образом…
— Я ждала вас. Пыталась связаться с вами по телефону, но вы не отвечали. Затем по радио услышала новости. И подумала, что, наверно, должна рассказать вам…
— Новости?
— О ваших маленьких племянниках, — объяснила она. — Похоже, что за вас взялись всерьез.
Огонек зажигалки потух. Темнота скрыла тот нервный тик, который стал дергать щеку Мейсона. Он нашел ключи в кармане брюк.
— Не зайдете ли на минуту?
— Конечно.
Прикрыв дверь, Траск щелкнул выключателем. Муггси радостно заскулил при виде хозяина. И в узком холле, и в гостиной в дальнем конце его стало светло. Он отступил в сторону, чтобы пропустить Эприл. Оказавшись в гостиной, она повернулась лицом к нему:
— Есть что-то еще кроме того, что сообщили по радио, Траск?
Он беспомощно потянулся к нагрудному карману за очками.
— Вы сказали, что слышали о Дэвиде и Майкле по радио? Когда?
— Примерно полчаса назад. Я поговорила с побережьем. И подумала, что вам это может пригодиться. Я…
— Какая станция? Что они сказали?
В глазах Эприл стояла боль. Боль за него.
— Я не знаю, что это была за станция, Траск. Я… я просто крутила настройку, искала какую-нибудь музыку. Программа прервалась выпуском сводки новостей. Сообщили, что дети полицейского, который прошлым вечером стал жертвой душевного расстройства, — вашего брата — были похищены. И еще сказали, что тут можно подозревать месть уголовного мира.
На маленьком столике в дальнем конце комнаты зазвонил телефон.
— Простите, — сдавленно сказал Мейсон и заторопился к телефону.
Это был Силвермен.
— Все стало известно, — сказал он.
— Я уже слышал. Каким образом?
— Стараниями несчастного дешевого сельского репортеришки из Поулинга. Дедушка и бабушка держали рот на замке, но, я предполагаю, сосед рассказал приятелю, тот — кузену, а тот… Черт побери!
— Это может иметь значение? Разве теперь они не станут связываться с нами?
— Откуда я знаю? — проворчал Силвермен. — Что бы там ни было, оставайся на месте и жди.
— Да.
— И делай все, что они скажут! Понятно? Все, что они потребуют.
— Да.
— Запиши номер моего служебного телефона. Если меня нет на месте, там будут знать, где меня найти. — Капитан медленно продиктовал номер телефона, и Мейсон записал его на листке блокнота.
— Вы все же думаете, что они будут связываться со мной?
— Надежда только на Бога. Не занимай телефон. Если позвонит приятель, скажи, что ждешь междугородного звонка и не можешь занимать линию.
— Да.
— И молись, мистер Траск.
— Да, — голосом, упавшим до шепота, согласился Мейсон.
Эприл продолжала стоять у дверей, где он оставил ее. Она ждала возможности поговорить с ним. Пока еще звезда не вымолвила ни единой глупости, типа как она ему сочувствует или до чего очаровательная комната.
— Прошу прощения, что я так невежливо с вами обошелся.
Эприл отмахнулась:
— Думаю, у нас нет времени обращать на это внимание. Мне кажется, две вещи связаны между собой. Студия не имеет ровно никакого отношения к той краже, Траск. Можете быть в этом уверены. Не было никакой инсценировки. Я думала, вы не отвечаете по телефону в силу известной причины — из-за детей. Но когда вы не отозвались на звонок в дверь, я решила подождать несколько минут и, если не придете, оставить вам записку. Но если вы хотите остаться один…
— Прошу вас, не уходите, — взмолился Мейсон.
На ней было легкое летнее платье в черно-белую полоску. Тонкую талию перехватывала серебряная цепочка, а конец ярко-красного шарфа, лежавшего на плечах, свисал к левому бедру. Она держала в руках красную сумочку, и такого же цвета были ее туфельки. Войдя в комнату, она положила сумочку на центральный стол. Глаза у нее оставались слегка прищуренными, и в них светилось сочувствие.
— Вы не обязаны оставаться, — сказал Мейсон. — Но при мысли, что я окажусь один… я просто схватился за вас…
— Конечно, я останусь, — улыбнулась она ему. — Вы помните, что когда-то я работала официанткой в гостинице? Хотите, я сварю вам кофе или что-то в этом роде?
— Думаю, я не отказался бы выпить. А вы?
— Нет, спасибо. Я сделаю себе чашечку кофе.
Они вместе направились на кухню, где стоял стеклянный кофейник с ситечком. Она решила охладить кофе. Мейсон наколол льда и налил себе солидную порцию бурбона. Свой кофе со льдом Эприл принесла обратно в гостиную. Он предложил ей располагаться в большом кресле у окна, выходившего в садик. Все было очень вежливо. Очень корректно. Мейсон сделал небольшой глоток напитка, на мгновение приковался взглядом к его янтарному содержимому, а затем разом покончил с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24