А теперь ответьте: вы удовлетворены? Вы доверяете мне?— Да ладно, чего там, — пробурчал в темноте голос.Вадуц узнал старого Шнюпу.— Значит, сынок, не более полумили? В таком разе имеет смысл дальше идти пешком.— Так и сделаем, — решил Вадуц. — Шнюпа, Ечет — вы самые опытные у нас. Вам и карты в руки. Давайте вперёд, только потихоньку. Остальные — на полсотни шагов позади. Коней оставим тут.«Только привяжите их так, чтоб могли освободиться в случае чего», — хотел сказать он… Но не сказал. Нельзя такие слова говорить перед боем.Пожилые охотники бесшумно канули во тьму. Раскаты грома звучали всё ближе, порывы ветра гнули стволы деревьев к земле. Яростно шумела листва. Осторожно ступая, чтобы не треснул под ногой сучок, отряд шерифов продвигался к Забытым Сопкам. Внезапно передовые остановились. Рядом с командиром вынырнул Сморг Ечет.— Они выставили дозоры, — одними губами прошептал охотник. — Грамотно выставили — мы чуть не наткнулись. Хорошо, что ветер, а не то бы…— «Языка» взять сможете? — так же беззвучно произнёс Вадуц.— Сделаем, командир.Шнюпа и Ечет почти синхронно сунули руки за пазуху и, вытащив по большому куску мягкой ткани, стали обматывать головки своих дубинок.— Если что пойдёт не так, падайте, — предупредил командир. — Мы вас прикроем.— Всё будет путём, — шёпотом успокоил его Шнюпа и, сложившись едва не вдвое, скользнул в заросли.Вадуц невольно позавидовал его мастерству. Медленно сосчитав до двадцати, он двинулся следом. Как всегда перед схваткой, его начала бить крупная дрожь. Усилием воли заставив себя успокоиться, он осторожно поднял голову. Впереди, в нескольких шагах, заросли кончались. Деревья дальше росли реже, и вдруг Вадуц увидел, как возле одного из них шевельнулась тень! То, что ещё секунду назад он принимал за островерхий и очень густой куст можжевельника, оказалось человеком в плащ-палатке с капюшоном. Медленно-медленно Вадуц положил ладонь на медиатор и сосредоточился. Внизу живота пробудилось знакомое тепло. Теперь оставалось только ждать. Часовой снова шевельнулся. Плио прикинул, что между ними не более десятка шагов. Старого Шнюпы нигде не было видно. Минуты текли медленно, словно тонкая струйка мёда сочилась из кувшина. Вспомнив о мёде и домашних горячих лепёшках, Вадуц почувствовал, как рот наполняется слюной. С трудом подавив желание сглотнуть, он осторожно присел и стал высматривать охотника. Где же он?! Внезапно чуть заметный бугорок шагах в пяти от часового дрогнул. Вот это мастер, восхитился командир. За несколько минут Шнюпа продвинулся всего на пару-тройку шагов. Часовой перехватил поудобнее свою убивалку — в свете близкой молнии Вадуц разглядел, что это обычная боевая киянка со сплюснутой с боков головкой. В томительном ожидании прошло ещё несколько минут. Внезапно что-то привлекло внимание часового со стороны лагеря. Он начал поворачиваться, и в тот же миг Шнюпин плащ бесшумно накрыл голову врага, а обмотанная тряпкой дубинка, глухо ухнув, опустилась ему на затылок. * * * — Одно из двух, Марамбита: либо повод для беспокойства есть, и тогда мы снимаемся с места немедленно, либо его нет, и тогда я, наконец, ложусь спать. Просто дайте чёткий ответ, прах вас побери. — Пропоиий раздражённо смахнул кружившую вокруг его головы ночную бабочку в огонь.— Как давно вы проверяли посты?— Десять минут назад! А как ваше гадание?— Ничего не понимаю, — призналась комиссар. — Сначала было пусто, потом — два раза подряд присутствие усиливалось, я уже хотела бить тревогу, но вот теперь — снова пусто, хоть шаром покати.— И что сие значит?— Неспокойно мне что-то, — передёрнула плечами Марамбита. — Есть, правда, в запасе ещё один фокус: если очень надо, я могу видеть глазами другого человека. Кто у нас сейчас в дозоре?— Палдо Щеполп, Хекло Поимжет, Пададве Зухеол и этот… Коер Вафл.— Вот с него и начнём. — Комиссар сложила пальцы щепотью и, закрыв глаза, осторожно коснулась медиатора.Ментальный контакт возник почти сразу — а мгновением позже камарад Вафл получил дубиной по башке.Когда в лагере врага поднялись крик и суматоха, Плио Вадуц понял, что медлить больше нельзя. Он рванулся вперёд, с треском проламываясь. сквозь кусты, и с разбегу выскочил на опушку. По всей поляне носились, испуганно вопя, полуодетые люди. Плио вызвал волну энергии, наставил на одну из палаток указательный палец — и та вспыхнула, словно костёр. Суматоха усилилась. То тут, то там раздавались истошные крики — шерифы вели обстрел со всех сторон. Один за другим вражеские солдаты превращались в мечущиеся, вопящие факелы. Кто-то наскочил прямо на Вадуца, размахивая здоровенным боевым молотом. Шериф аж застонал от натуги — такой мощный поток силы вливал в него медиатор. От выстрела в упор врага разорвало на кусочки — молот, кувыркаясь, отлетел в сторону. Где-то в глубине лагеря зычный голос наводил порядок. Внезапно над землёй шальнуло чужой Силой — чёрный маг принял бой.Комиссар Долборождь пропустила первые мгновения схватки. Когда дубинка старого Шнюпы опустилась на голову часового, все «приятные» ощущения достались и на её долю тоже. Когда она немного пришла в себя, вокруг уже бушевала битва. Пропопий, яростно матерясь, собирал вокруг себя растерянных бойцов, щедро расходуя энергию на отражение вражеских атак. То тут, то там вспыхивали кусты и деревья. Откуда-то возник помкомвзвода, дважды разрядил свою звёздочку, ни разу не попав, и, размахивая молотом, кинулся во тьму.— Куда?! Назад!!! Фтяч, назад, я приказываю!Кто-то взвизгнул: «Ложись!» Пропопий бросился ничком, и вовремя — спустя секунду над поляной оглушительно хрустнула стеклянная бомбочка. Карары приподнялся на локте и хладнокровно срезал импульсом шатающегося, изрезанного осколками шерифа. «Надо уходить в чащу, — подумал он. — А то здесь мы как на ладони».Из горящей палатки на четвереньках выбралась камарад комиссар.— Поднимайтесь на высотку, команданте. Тогда они будут как на ладони, — посоветовала она и закашлялась.Порывы ветра разбрасывали горящую хвою по всему лесу. Воздух был полон красных искр. Пригибаясь, Карары бросился к склону ближайшей сопки. Марамбита, слегка пошатываясь, прикрывала тыл — уже два или три раза выпущенные врагом импульсы с яростным шипением отбивались её медиатором.— Не дайте им уйти!!! — громовой голос перекрыл шум схватки.Пропопий обернулся на бегу, наудачу выстрелил в ту сторону и, поскользнувшись, упал носом в землю. Едва не споткнувшаяся об него Долборождь с хриплым проклятием перепрыгнула через упавшего. «Прыгать через командира — дурная примета», — отчего-то вспомнилось Карары.Уцелевшие в первые минуты боя солдаты Пропония быстро сориентировались и кинулись следом. То один из них, то другой вдруг вспыхивали и с воплями начинали кататься по земле, пытаясь сбить пламя. Остальные, не обращая ни на что внимания, карабкались вверх по склону. Недалеко от вершины было естественное убежище — ветер повалил друг на друга несколько старых бородавчатых сосен. Укрывшись за торчащими корнями, солдаты переводили дух.— Слышь, команданте! Они сейчас обойдут холм с другой стороны, и нам хана, — сказал кто-то.— Не обойдут, — сплюнул Карары. — Там заросли декапитариев.Словно в подтверждение его слов, где-то неподалёку прозвучал вопль боли.— Стеклянные бомбочки есть у кого? — спросила Марамбита.Бомбочек набралось четыре штуки.— Если полезут на приступ, подпустите поближе и кидайте дружно. Старайтесь попасть в стволы деревьев, чтобы наверняка сдетонировали.— Откуда они взялись-то на нашу голову?! — истерически хихикнул кто-то.— Оттуда же, откуда и все, — оборвал Карары. — Не подниматься!Предупреждение чуть запоздало — импульс жиганул одного из бойцов, вмиг спалив все волосы на макушке.— Без команды не высовываться! Да не ори ты, конь педальный! Сам виноват! Марамбита, сколько уцелевших?— Похоже, все здесь, — комиссар выцеливала кого-то в просвете корней, чуть поводя указательным пальцем. — Сейчас я тебя, голубчика… Ага! Есть!Пропопий огляделся. Семь человек… Нет, восемь. Помкомвзвода тоже был здесь. Внезапно их убежище разом вспыхнуло, опалив лица нестерпимым жаром.— Пропопий! Туши!— Чем я его тебе потушу, куриная башка! — заорал в ответ команданте, прикрываясь полой плаща. Волосы стали потрескивать.— Используй медиатор!— Я не умею!— Это просто! Прикажи огню угаснуть!Кляня последними словами всех и каждого, Пропопий заставил себя закрыть глаза и сосредоточиться. Это кажется или жар действительно стал меньше?!— Получается! Давай ещё!Пропопий напрягся. Звёздочка тихонько запищала, мелко вибрируя. Пламя угасало, обугленные стволы источали удушливый дым.— Они идут! — вскрикнул кто-то и закашлялся. Пропопий протёр слезящиеся глаза.— Приготовить бомбочки! Кидаем только по моей команде!— С той стороны их не обойти, командир! — запыхавшись от бега, произнёс один из шерифов.— Декапитарии? — кинув взгляд на рассечённый лоб говорившего, спросил Вадуц. Шериф утёр кровь.— Они самые. Бежал бы я чуть быстрее — остался бы без скальпа, как пить дать. Листья — что твоя бритва!— Смотреть надо, куда прёшь, — ворчливо пробормотал Шнюпа. — Это ж Лес!— Мы можем прожечь тропинку.— Долго, да и эти гады к тому времени что-нибудь придумают…— Ладно… Значит, штурм. Давайте, парни, подтягивайтесь!Шерифы ползком, а кое-где короткими перебежками стали продвигаться вверх по склону. Внезапно одного из них охватило пламя — он вскочил, завертелся юлой и бросился бежать, оставляя за собой жирный хвост копоти.— Чтоб тебя! — Вадуц подкопил силы и, как только над завалом что-то мелькнуло, разрядил медиатор.Послышался вскрик. «Кажется, попал», — подумал он. Происходило неслыханное — они платили по одному из своих за каждого третьего-четвёртого врага — они, шерифы, не раз в одиночку справлявшиеся с целыми бандами! Пригнувшись, он бросился вперёд. До завала оставалось полтора десятка шагов, когда оттуда в него что-то швырнули. «Стекло!» — ужаснулся Вадуц, автоматически разряжая медиатор. Две или три летящие бомбочки внезапно распустились веером огненных брызг — импульс расплавил их прямо в воздухе. Плио рухнул, прикрывая голову руками и изо всех сил вдавливая лицо в сырой, остро пахнущий землёй мох. Спустя секунду рядом хлобыстнул разрыв — одна всё-таки прорвалась сквозь пламя. Ему показалось, что десятки раскалённых шил воткнулись ему в спину и ягодицы. Вскочив на ноги, понимая только, что ещё жив, Вадуц кинулся на поваленные сосны. Забыв о звёздах, шерифы с дубинками наперевес карабкались на баррикаду и сходились с врагом в рукопашной. Плио взмахнул стоеросиной, отбивая падающую сверху головку молота, и попытался раздробить врагу пальцы. Тот вдруг ловко нырнул в сторону и саданул его рукоятью под рёбра. Вадуц выронил дубинку и, задыхаясь, согнулся пополам. Вражеский солдат косо взмахнул своим оружием — и в тот же миг левое плечо его лопнуло, разлетевшись облаком кипящих брызг. Старый Шнюпа хладнокровно разрядил свой медиатор едва ли не в упор. Это странным образом отрезвило Вадуца — вместо того чтобы подбирать выпавшую убивалку, он схватился одной рукой за грудь, вызывая приток Силы, готовый обрушить её на врага. И тут над баррикадой поднялась Марамбита и наставила на нападающих длинные паучьи пальцы. Чудовищной силы импульсы стеганули шерифов. Один из них, превратившись в факел, с воем покатился вниз по склону. Других отшвырнуло на несколько шагов. Долборождь издевательски захохотала. Перед ней откуда-то возник Пао Шеперрор. Одна его рука судорожно стискивала шерифскую звезду, другая вытянулась вперёд. Звонко хлестнули слова заклятия. Марамбита охнула. Глаза её внезапно выскочили из орбит, одну щеку раздуло, нос и подбородок выдвинулись вперёд в стремлении встретиться. С чпоканьем проклёвывались на коже созвездия бородавок, спина гнулась под тяжестью распухающего горба. Из уха проросла поганка. Пао выкрикнул последнее слово и замолчал, тяжело дыша. Оглушённая Долборождь стала заваливаться назад. Через бруствер вдруг перемахнул низенький, но очень широкоплечий воин с огромным боевым молотом наперевес. Не успел никто из шерифов поднять руки, как он, несильно вроде бы размахнувшись, впечатал головку молота Пао в живот. Удар был невероятной силы — колдун переломился в пояснице и взлетел высоко в воздух. Шнюпа вскинул палец, но за миг до того воин пригнулся, и импульс прошёл над ним, заставив вспыхнуть кустарник на склоне. Молотобоец змеиным движением развернулся и обрушил чудовищное оружие прямо на голову старика. Мозг следопыта брызнул из ушей. Плио почудилось, что ноги Шнюпы едва ли не по щиколотку вошли в грунт. Тут сразу несколько импульсов сразили чудо-бойца, вскипятив его, словно чайник, и буквально разорвав в клочья. И хлынул ливень.Всё замерло. Тяжёлые струи дождя хлестали, пригибая людей к земле, вдавливая их в грязь. Многочисленные пожары вмиг потухли, к небу поднимались тяжёлые облака пара. Сражающиеся, казалось, позабыли, зачем они здесь, и стояли, опустив руки, там, где застала их ярость стихии. Молнии полосовали небо прямо над головой; гром гремел не переставая. Первым опомнился команданте Карары. Он медленно поднял руки и сцепил пальцы в замок над головой. Звёздочка на его груди пульсировала алым огнём, в глазах полыхало безумие. Рядом с ним один за другим поднимались солдаты, судорожно стискивая рукояти своих убивалок. Плио ощутил, что не в силах пошевелить даже пальцем. Губы команданте шевельнулись, и невозможные, нечеловеческие слова резанули воздух. Шерифы застыли в молчании, словно изваяния. Ужас сковал сердца. Мир вокруг замедлялся. Струи дождя перестали мельтешить, и Вадуц с каким-то тупым интересом заметил, как растягиваются и слипаются между собой на лету крупные прозрачные капли. Прямо над головой возник трепетный сиреневый свет молнии, неспешно ужалил землю и лениво втянулся обратно в тучи. Пропопий продолжал выговаривать жутко звучащие фонемы. В глазах Вадуца всё поплыло. Ему показалось, что фигуры врагов отекают, как свечи, что земля шевелится, ползёт из-под ног, склон холма прогибается исполинской чашей — и на дне этой чаши находятся они.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45