Теперь он может воспользоваться исчезновением брата, чтобы достать давно зарытый топор войны.
- Я думаю, действовать надо осторожно, - сказал Доминик. - Пандора, конечно, не так силен, как хочет казаться. Но если начнется буча, пострадает не только он сам, но и мы. Полиция не упустит шанса прижать нам хвост…
Борзо кивнул - Доминик Пальоли всегда говорил разумные вещи, словно читая его собственные мысли.
- Я думаю, следует помочь Пандоре и попытаться найти его брата, - продолжал Доминик. - Конечно, не за здорово живешь. Если мы найдем Франко, можно выставить Пандоре приличный счет. Это заткнет ему рот.
Доминик замолчал. Он сказал все, что было необходимо.
Борзо склонил голову, словно раздумывая о чем-то, и проговорил:
- Пусть сегодня вечером все ваши ребята займутся Франко Пандорой. Его нужно найти… Но на всякий случай приготовьте оружие.
Последние слова были сказаны прежним тоном, но Пальоли и Эрба переглянулись - они уже поняли, что имел в виду капо: возможно, скоро их ждет несколько нелегких недель.
- Армандо, твои ребята вернулись из Милана? - спросил Борзо.
Эрба кивнул. Трое его парней, ездивших на мокрый заказ, два дня назад вернулись в Террено.
- Предупреди их: пусть не зачехляют оружие и ждут… Вы тоже приготовьте людей, - сказал Борзо, обращаясь к Пальоли и ле Гранде.
Доминик выслушал капо спокойно. На шее у ле Гранде выступил пот - он не любил крови. Куда больше ему нравилась спокойная жизнь.
- Готовьтесь, - сказал Борзо и, вытащив из кармана платок, промокнул им уголки рта.
Это послужило беззвучным сигналом - трое помощников поднялись из-за стола, за соседним столом шевельнулись телохранители Эрбы и ле Гранде.
- Останься, Дик. - Борзо посмотрел на Пальоли, и тот сел.
Эрба и ле Гранде, сопровождаемые своими телохранителями, направились к выходу из ресторана. Через секунду они скрылись за дверью. Франческо Борзо махнул рукой официанту и, когда тот оказался у стола, сказал:
- Принеси нам два «морских глаза».
Официант поспешно кивнул и ушел. Некоторое время Борзо разглядывал поблекшее лицо напротив и, наконец, спросил:
- Что ты думаешь об этом деле. Дик? Доминик Пальоли задумался. Но не над ответом на поставленный вопрос (его он дал три минуты назад), а о другом… На капо он работал девятый год, и все это время его мучил пустяковый, казалось бы, вопрос - форма обращения к Франческо Борзо. Вопрос этот наверняка не заботил Армандо Эрбу и Луиджи ле Гранде. Между собой они называли Франческо «капо» (голова, начальник), а в разговорах с ним обращались по имени. Такой порядок ввел сам Борзо. Доминику это не нравилось. Ему не по душе была подобная фамильярность. Человеку уровня Франческо Борзо, держащему половину пусть и небольшого, но города, полагается иметь подобающий авторитет. Сам Доминик вырос на юге страны, а там даже мелкий мафиози, отвечающий за деревню, именуется с гордой приставкой «дон». Это отражает степень иерархии. И это правильно. «Дон Борзо» - куда благозвучнее чем «Франческо». Само слово «дон» отражает степень почтения говорящего… Вряд ли Франческо Борзо не понимает этого, много раз думал Доминик, и то, что он позволяет обращаться к себе по имени, говорит только о его уме. Такое обращение расслабляет собеседника и притупляет его бдительность в разговоре. А потеря бдительности в разговоре с Борзо сулит неприятности. Большие неприятности…
- Франческо, я уже высказал свое мнение, - ответил Доминик, осторожно подыскивая слова.
- Думаешь, Пандора решится развязать войну, если не найдется его брат?
- Он достаточно глуп для этого, - кивнул Доминик. - Но кто знает, что у него на уме?
Борзо обдумал слова Пальоли.
- Я такого же мнения, Дик.
В этот момент возле столика остановился официант с двумя «морскими глазами» в руках. Он поставил хрустальные вазочки на стол и исчез так же быстро, как появился.
Капо придвинул к себе одну из ваз с ванильным, цвета морской волны, мороженым, облитым миндальным сиропом, и, подцепив ложкой маленький кусочек «морского глаза», отправил себе в рот.
Доминик вяло ковырнул ложкой в сиропе, но есть не стал.
- Что стряслось. Дик? - спросил Борзо, разглядывая Пальоли. - Я с самого начала понял, что у тебя что-то неладно… Давай, выкладывай.
Пару секунд Доминик колебался. Словно не знал, говорить ли капо то, что жгло его мозг ядом гремучей змеи. Наконец, он решился:
- Просто не знаю, что думать… Исчез Сборца.
- Пепе? - Борзо разом нахмурился и отпихнул вазу с мороженым в сторону. - Вот дьявол!
«Да это похлеще исчезновения двух кретинов из отряда Луиджи», - подумал он. Сборца ему нравился. Доминик нашел этого парня, когда тот был еще пацаном и показал ему. Пепе проверили и отдали на дальнейшее обучение Дику. Парень оказался способным - работал не только руками, но и головой. Последнее время он часто подумывал о том, чтобы сделать из него своего личного телохранителя. Вместе с Баррио они составили бы неплохую пару…
- А ну-ка, с подробностями! - Борзо навалился на стол, тяжело глядя на Доминика.
Тот принялся рассказывать, не упуская ни одной мало-мальски важной детали. Начал с упоминания о звонке на квартиру Сборцы, из которого узнал, что Пепе заезжал домой в начале десятого, и закончил сообщением о том, что проехав три улицы Вилладжо-Верде, он не обнаружил на них голубую «баркетту» Пепе.
- Значит, в двадцать минут десятого его видели в «Луого ди Риджи», - сказал Борзо, когда замолчал Пальоли. - И куда же он мог деться после этого?
- Вот этого я не знаю, - ответил Доминик. - Я так думаю, что если бы он был в состоянии, он бы мне позвонил?
Капо вздохнул - лишняя головная боль не прибавила ему настроения. И еще он понял, что Пальоли чего-то не договаривает.
- Ладно, Дик. Что у тебя на уме?
- Я тут подумал, - осторожно проговорил Доминик, - а не мог ли он загреметь в полицию? Пепе гоняет на машине, как сумасшедший. Мог запросто кого-нибудь сбить или попасть в аварию. Сейчас на улицах полно обкуренных нарков, лезут под самые колеса…
Борзо задумчиво барабанил пальцами по столу. Наконец он принял решение и сказал:
- Бучи, дай телефон.
Быкообразный охранник мгновенно возник за плечом босса и протянул ему миниатюрную «моторолу». Борзо набрал номер. Через секунду он проговорил:
- Рокко, а ну-ка, узнай: не регистрировалось ли сегодня дорожное происшествие с голубой «баркеттой»? Принадлежит Пепе Сборце. На всякий случай проверь все городские больницы и морг. Сделай все быстро и перезвони мне.
Очевидно, в трубке переспросили имя, потому что капо отчетливо повторил:
- Пепе Сборца… Сделай все быстро, Рокко!
Он отдал трубку возникшему за плечом Баррио и повернулся к Пальоли.
- Через десять минут узнаем, где Сборца. - Придвинув к себе вазу с мороженым, капо отправил в рот небольшой кусочек «морского глаза», облитый сиропом, и добавил:
- Террено, конечно же, город, но чертовски маленький. Здесь трудно затеряться бесследно.
«Хорошо, если так», - думал Доминик, ощущая, как непонятное беспокойство поднимается в нем пугающими волнами…
Через десять минут зазвонил телефон. Рокко Траколло сообщил, что дорожное происшествие с участием голубой «баркетты» сегодня не регистрировалось, в больницах и морге Пепе Сборцы нет.
Выслушав Рокко, Борзо повернулся к Пальоли и задумчиво протянул:
- Что-то эти исчезновения мне начинают не нравиться… Сначала парни ле Гранде и Франко Пандора, теперь - Сборца.
Доминик чувствовал, как пугающие волны начинают захлестывать его с головой, а беспокойство - перерастать в легкий страх. Ему плевать было на исчезнувших олухов Луиджи ле Гранде и пропавшего брата Амелико Пандоры. Что его действительно интересовало, так это - куда исчез Пепе Сборца?..
Католический священник отец Федерико Ланцони и Бен Аз Гохар сидели за маленьким столиком в небольшой комнате, расположенной в задней части церкви Сант-Антонио ди Франчезе.
Перебирая лакированные четки, отец Федерико пытался унять нервную дрожь, появившуюся в руках, на висках его выступили бисеринки пота. Лицо Аз Гохара было внешне спокойно и напоминало лицо каменного идола острова Пасхи, он ждал…
- Отец Федерико, вы должны успокоиться. Возьмите себя в руки и расскажите мне все, что вы знаете.
- Да-да… Конечно. - Священник быстро облизнул пересохшие губы, похожие на растрескавшиеся пески Мохавской пустыни, бросил на Аз Гохара испуганный взгляд и без всякого перехода спросил:
- Хотите чаю?
- Давайте. Я думаю, нам обоим не помешает сейчас чашка хорошего чаю, - кивнул Аз Гохар.
На самом деле, Бен не хотел сейчас пить. Но чай был необходим для священника - он мог помочь ему успокоиться. Иначе, если отец Федерико будет перебирать свои четки и беспрестанно дрожать, думал Аз Гохар, он ничего от него не добьется, лишь потеряет время. Время же в теперешней ситуации - его главный враг.
- Налейте нам чаю, и мы начнем говорить, - повторил он.
Священник поднялся со стула, на котором последние три минуты перебирал четки. Из небольшого шкафа в углу комнаты выудил старый электрический чайник, заварку и пару чашек. Затем он принялся колдовать над заварным чайником.
Пока отец Федерико занимался приготовлением чая, Бен Аз Гохар осматривал комнату. Она была на удивление маленькой - три на четыре метра. Пара шкафов, стоящих у противоположных стен, делали ее еще меньше. В одном из шкафов была свалена посуда и некоторые хозяйственные мелочи - именно из него отец Федерико доставал чайник и чашки. Другой шкаф был доверху набит литературой - в основном книгами религиозного и философского содержания. Между шкафами стояли небольшая тахта, деревянный стол и два стула. Окон в комнате не было. Под потолком горела тусклая лампочка в бумажном абажуре. Свет ее придавал комнате слегка нереальный вид. В этом свете Аз Гохар разглядел, что подол сутаны священника в некоторых местах пообносился и обвисает нитками. Бен вздохнул.
Вскоре отец Федерико поставил на стол чашки с чаем и опустился на стул. Аз Гохар сделал пару глотков, священник же припал к своей чашке, словно к живительному источнику, и пил обжигающий губы чай, пока тот не кончился…
Наконец он поднял на Аз Гохара глаза и сказал:
- Мы можем начать.
- Вы в порядке? - Аз Гохар вытащил из кармана пачку сигарет и показал ее священнику. - Отец Федерико, у меня есть кое-что, справляющееся с любыми страхами. Анаша… Если вы еще чувствуете какой-то страх или сомнение, можно попробовать. Хотите?
- Нет.
- Вам не позволяет религия?
- Религия здесь ни при чем, - ответил священник. - Просто я уже успокоился.
Некоторое время Аз Гохар пристально изучал лицо Федерико Ланцони, потом сказал:
- Вы должны будете ответить на мои вопросы правдиво и без утайки, рассказать мне все, что вы знаете. От ваших ответов будет зависеть многое. Вы понимаете это, отец Федерико?
- Да.
- Хорошо. Тогда мы начнем с самого начала… - Аз Гохар положил руки на стол, свел обе ладони вместе, словно готовился к полуденной молитве, и проговорил:
- Три дня назад в Эт-Таиф пришла телеграмма. На ней были адрес вашей церкви и ваше имя, отец Федерико. Я хочу знать, кто послал телеграмму?
- Отец Винченцо и я, - немедленно ответил священник.
- Как вы узнали адрес моего племянника?
- Он был у отца Винченцо.
- А где он взял этот адрес?..
На этот раз, прежде чем ответить, священник помедлил.
- Восемнадцать лет назад в церкви Санта Мария Аквилония было получено письмо с Предупреждением, Отец Винченцо последние двадцать лет служит в этой церкви. Когда началась… - отец Федерико облизнул губы, кадык его скакнул вверх и вниз, - началась вся эта история, я решил посоветоваться с ним. Отец Винченцо вспомнил о Предупреждении, полученном много лет назад, и разыскал то письмо. К нашему ужасу, многие приметы, указанные в нем, совпали с тем, что последние несколько недель происходит в Террено. На письме был обратный адрес, и отец Винченцо решил, что стоит попытаться послать телеграмму по этому адресу.
- И вы послали ее, хотя прошло двадцать лет? - недоверчиво протянул Аз Гохар. - Разве не приходило вам в голову, что по указанному адресу уже никто не живет?
- Но в конце письма была сделана приписка, - тихо ответил священник - Писать в Эт-Таиф в любое время, когда понадобится помощь.
- Понятно, - кивнул Аз Гохар. - Где это письмо сейчас?
- У отца Винченцо.
- Я бы хотел взглянуть на него.
- Да, конечно. - Неожиданно по лицу отца Федерико проскользнула тень недоумения. - Подождите… Но разве не вы послали письмо? Ведь оно подписано вашим именем.
- Нет, - Аз Гохар качнул головой. - Очевидно, это сделал мой отец, - Увидев в глазах священника вопрос, он добавил:
- Десять лет назад он погиб на юге Ирана. Его звали так же, как и меня.
Отец Федерико сглотнул.
- Хорошо… Письмо вы покажете мне потом, - сказал Аз Гохар, - а теперь расскажите о том, что происходит в Террено.
На мгновение священник прикрыл глаза. Мысли в его голове метались, словно стая обезумевших летучих мышей, и он не мог их собрать.
- Я не знаю, с чего начать.
- Начните с начала, - предложил Аз Гохар. - Расскажите о событиях в той последовательности, в которой они произошли. Не имеет значения, какое из них, на ваш взгляд, самое важное - об их важности буду судить я.
Отец Федерико кивнул. Потом взял в руки четки и начал рассказывать, словно десятки раз прежде проговаривал эти слова.
- Две недели назад ко мне на исповедь пришел человек. Я знаю его - последние двадцать лет он служит смотрителем на чимитеро ди Джовани… Это одно из наших католических кладбищ, - пояснил он Аз Гохару, и тот кивнул.
- Он истинный католик, - продолжал священник. - Как человек - необычайно спокойный и выдержанный. Но две недели назад он пришел ко мне, и я с трудом узнал его голос. Это был голос истеричного человека, стоящего на грани безумия. Он рассказал мне фантастичные вещи, которым сначала я попросту не поверил…
Аз Гохар, следивший за отцом Федерико, заметил, как взгляд священника помутнел, и тот словно ушел в себя. Он понял, что священник заново проживает встречу со смотрителем кладбища.
- Продолжайте, - тихо, но настойчиво проговорил Аз Гохар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22