..Он бы поклялся, что при упоминании Гальштата госпожа фон Адлерштейн вздрогнула. Возможно, ему и показалось, но одно было очевидно – она явно нервничала.– А почему вы сейчас не вместе?– Потому, что он покинул меня, графиня, – ответил Морозини еще любезнее. – Вчера в отеле мы имели удовольствие поближе познакомиться с вашим внучатым племянником. Господин фон Апфельгрюне настоял на том, чтобы показать моему другу раскопки, но в машине только два места, вот меня и оставили бродить по Ишлю, и, признаться, вышло очень удачно.– Господи! Не хватало еще, чтобы этот ветрогон занялся археологией! Он же не способен отличить окаменелость от кирпича! Я надеюсь увидеть вас снова в ближайшие дни, князь, а вы, дорогой маэстро, приходите в Рудольфскроне в любую свободную минуту!– Надеюсь очень скоро воспользоваться вашим приглашением, – поспешил откликнуться музыкант, несколько раздосадованный тем, что его так легко оставили в стороне от разговора. – И, вероятно, сообщу вам хорошие новости о вашем родственнике, графе Голоцени. Мы вместе были в Брюсселе и...Но графиня уже спускалась по дорожке в направлении Кайзер-виллы. И все-таки она откликнулась;– Об Александре? Мы с ним недавно виделись, но тем не менее приходите поговорить о нем за чашкой чая.Графиня продолжила свой путь и больше уже не оборачивалась.– Что за странное поведение! – растерянно заметил Легар. – Обычно эта женщина – сама любезность!– Все из-за меня, дорогой маэстро. Я имел несчастье ей не понравиться, вот и все! Вам надо было оставить меня там, где я стоял. Но вы только что произнесли имя, которое мне знакомо. Граф...– Голоцени? – уточнил композитор, не заставляя себя просить. – Меня не удивляет, что вы уже встречались. Он занимает какую-то должность в нынешнем правительстве, но это не мешает ему много времени проводить за границей. Он любит Париж, Лондон, Рим... и красивых женщин! Они, вероятно, обходятся ему недешево, но об этом не стоит говорить. Особенно – графине: он венгр, как и она, и ее кузен...– Боюсь, мне вряд ли представится возможность еще раз увидеться с ней.– Я бы уладил это, если бы было время, но через два дня я уезжаю в Вену. Так что, если хотите навестить меня, надо поторопиться. Вы уже уходите?– Нет. Еще немного поброжу. Мне здесь нравится.– Вы правы, тут хорошо, но у меня слабое горло, а я немного озяб. До скорого, не правда ли?Создатель «Веселой вдовы» исчез из виду, а Альдо взглянул на часы, обошел пару раз беседку императрицы и спокойно направился к городу. Пора было возвращаться: темнело, и ворота парка должны были вот-вот запереть на ночь.Адальбера и его проводника он застал сидящими за белыми мраморными столиками у Цаунера, где царила старомодная, но теплая атмосфера и сладко пахло шоколадом и ванилью. Путешественники поглощали невероятное количество разнообразных пирожных, запивая их шоколадом, одна чашка следовала за другой.– Похоже, вы оба здорово проголодались?– Свежая воздух углублять аппетит, – сообщил ему Апфельгрюне, запихивая в рот громадный кусок торта, украшенного взбитыми сливками. – Вы хорошо погулять?– Замечательно! Лучше, чем предполагал, – добавил Альдо с язвительной улыбкой в адрес своего друга. – А как ваша экскурсия?– Чудесно! – ответил тот с такой же улыбкой. – Ты себе не представляешь, как это интересно! Я бы сказал: потрясающе интересно. Наверное, я проведу там несколько дней. Тебе бы тоже понравилось.Было совершенно ясно: Адальберу тоже посчастливилось, и Морозини мысленно послал ко всем чертям злополучного Фрица, мешавшего говорить открыто. Пришлось дожидаться возвращения в отель, где, едва оставшись наедине, друзья буквально накинулись друг на друга с вопросами:– Ну?– Что там у тебя?Я знаю, кто такой Александр, – сказал Альдо. – Что же касается дома, который он навещал ночью, он только что переменил хозяина, и мне не смогли назвать имени нового владельца. Кроме того, я встретил госпожу фон Адлерштейн, и она была очень недовольна тем, что Зеленое Яблочко повез тебя в Гальштат.– Меня бы удивило обратное. Гальштат – необычайное, чудесное место, совершенно вне времени, но и там случаются странные встречи. Можешь себе представить, кого я увидел, когда мы зашли выпить пива в трактир? Старого Иозефа, дворецкого нашей графини! Он шел по дороге между домами, но я не смог проследить за ним из-за моего спутника.– А он тебе ничего не сказал по этому поводу?– Нет. Он даже не удивился. Он считает, что у Иозефа там какие-то приятели. И все!– Не сказать, чтобы это проливало свет на нашу загадку, – проворчал Морозини. – Я думаю, нам надо перебраться туда завтра же, но куда же девать Фрица?– Слушай, старина, сегодня удача нам улыбнулась не раз, зачем же ей останавливаться на полпути!– Думаешь, удастся от него избавиться?– Почему бы и нет? Я из тех, кто до седых волос верит в Деда Мороза! 6ДОМ НА ОЗЕРЕ Спустившись к ужину, два наших приятеля обнаружили на стойке портье записку от их нового друга, Зеленого Яблочка: тетя Виви срочно призвала его к себе, даже прислала машину, и он должен явиться к столу прилично одетым.«Я такая есть грустный, – признавался в заключение юноша, – Я с вами делать такая прогресс на французски. Я надеяться скоро видать вас снова...»– Ага, – сказал Альдо, – она забрала его, не теряя времени.– Это последствие твоего сообщения о том, что мы ездили в Гальштат? – Голову даю на отсечение! Мы на верном пути, Адаль! Завтра переберемся туда и пошире откроем глаза и уши. Но, поверь мне, лучше оставить здесь твою красную машину и ехать поездом: она слишком заметная...Адальбер охотно согласился. Морозини предупредил портье, что они на несколько дней уезжают из отеля и просят присмотреть за автомобилем месье Видаль-Пеликорна, а затем как бы небрежно спросил:– Не скажете ли вы мне, кому продана вилла графа Ауфенберга – та, что чуть дальше моста? Я заходил туда в надежде поприветствовать его, но наткнулся на запертые двери. А местная жительница сообщила, что у виллы теперь другой владелец, но не смогла назвать его имени.Лицо администратора сразу же выразило приличествующую такому случаю скорбь, и он поведал его сиятельству, что граф Ауфенберг несколько месяцев назад скончался.– Виллу спустя несколько недель продали госпоже баронессе Гуленберг. Не знаю, вступила ли она уже в права владения.– Неважно, я с ней незнаком. И благодарю вас. – Я начинаю сожалеть об отсутствии Фрица, – вздохнул Видаль-Пеликорн, когда друзья отправились выпить по стаканчику в баре. – Может, он что-нибудь рассказал бы нам об Александре и его баронессе, потому что уверен, между ними есть какая-то связь. Ведь не к сторожу и не к садовнику почтенный член правительства заезжал после полуночи!– Вряд ли ты из него что-нибудь вытянул бы. Интересно, так ли этот парень глуп, как кажется?– Поживем – увидим! Все может быть... * * * Горный поезд, связывавший Ишль с Аусзее и Штайнах-Ирднингом, остановился на станции Гальштат уже в сумерках, и полдюжины пассажиров, в том числе и Морозини с Видаль-Пеликорном, пересели на катер, чтобы переехать вместе со снаряжением и багажом на другой берег озера. Друзья прихватили с собой все необходимое для рыбалки, для прогулок в горах и даже для живописи. Рисовальные принадлежности были приобретены в последний момент по инициативе Альдо. Неплохой график, он подумал, что акварельные краски и прочие там угольные карандаши могут стать отличной маскировкой, если им надо будет какое-то время провести на наблюдательном посту.Кроме всего этого, друзья купили грубые, подбитые железом ботинки, шерстяные свитера, толстые носки, но все-таки, тщась нарядиться в духе местного колорита, не решились на штаны со шнуровкой и на подтяжках. Адальбер, со своей стороны, не устоял перед широкой накидкой с капюшоном и зеленой шляпой с перышком, которая, по мнению Альдо, делала его похожим на подвыпившего эрцгерцога.– Как жаль, – добавил он, – что у тебя нет времени отпустить усы, а то сходство было бы полным!Служащий маленькой станции помог им донести багаж до катера, который уже раздувал пары. Освободившись от забот, Альдо облокотился на парапет палубы и целиком отдался любованию грандиозным и суровым пейзажем. Восемь километров длиной и шириной в два, озеро Гальштатское словно украдкой пробиралось между высокими темными скалами, чтобы, достигнув Дахштейна – самого высокого в Верхней Австрии горного массива, на вершинах которого и летом не таял снег, – омыть его крутые отроги. В конце этого бессолнечного дня картина была величественной, но мрачной: черные грани гор отвесно уходили в свинцовую воду. Вдоль противоположного берега раскинулась деревня, цепляясь за неприветливые склоны, голые и бесплодные, над почти черной полосой лесов.По мере того как катер приближался к Гальштату, чье перевернутое отражение теперь виднелось в зеркале озера, деревня, которая издали казалась приклеенной к скатам и елям, вырисовывалась теперь, как горельеф с выступающими точками – колокольнями церквей. Их было две, соперничающих, но снисходительных друг к другу: одна, остроконечная, удлиненная протестантская кирха у самой воды, и другая – коренастая и увенчанная напоминавшей маленькую пагоду башней старого католического храма, стоящая чуть повыше. Вокруг, прижавшись друг к другу, как куры на насесте, теснились красивые старинные дома, где кроны темных деревьев, широко расходясь, накрывали фасады с балконами, посаженными на каменные основания... Верх живописности, водопад Мюльбах, низвергал свою белую пену прямо в центре селения.Зачарованный Альдо вспомнил слова Адальбера, произнесенные накануне вечером: «Необычайное, чудесное место, совершенно вне времени...» Именно так! Впечатление, будто попал в волшебную сказку! Где тут могут скрываться «приятели» старика Иозефа?Особое внимание князя привлек один из домов, самый дальний: его старые стены, казалось, вырастали из темной воды и еще хранили остатки укреплений. Хотелось рассмотреть его как следует, но единственным биноклем завладел Адальбер...Когда они наконец высадились на берег, Морозини увидел, что, кроме маленькой площади, расчищенной, чтобы обеспечить доступ к протестантской церкви, среди этого странного нагромождения домов не было ни единой улицы. Дома вырастали один над другим на маленьких – естественных или искусственных – террасках и связывались между собою лестницами, сводчатыми проходами и аркадами. Селение не могло не привлекать художников и любителей романтики. Здесь было как минимум три постоялых двора, и Адальбер выбрал тот, что носил имя «Зееауэр». Поскольку Видаль-Пеликорна уже видели накануне, а теперь он привез нового клиента, прием ему был оказан весьма почтительный. Друзьям отвели две лучшие комнаты, обе – с балконами, позволяющими наслаждаться чудесным видом на озеро. Однако Георг Браунер и его жена Мария, содержавшие постоялый двор, заранее извинились перед новоприбывшими: завтра здесь празднуют свадьбу, и господам иностранцам, очень может быть, не удастся и глаз сомкнуть. Не лучше ли будет, если они согласятся принять участие, в празднике?– Замечательная идея! – сказал Альдо. – Уж наверняка на этой свадьбе будет повеселее, чем на той, где нам довелось присутствовать в последний раз, – добавил он, вспоминая о роскошном, но абсолютно нелепом бракосочетании Анельки Солманской с беднягой Эриком Фэррэлсом.– По крайней мере, можно будет повеселиться, ни о чем не думая! – подхватил Адальбер. – А в предвкушении мы, пожалуй, начнем завтрашний день с рыбалки на озере, – прибавил он, улыбаясь Марии. – Не знаете ли, кто нам может дать напрокат лодку?– Георг, конечно, – сказала хозяйка. – У нас их много, и он охотно отдаст одну в ваше распоряжение. Посмотрите завтра утром?– Разумеется. Не беспокойтесь, все, что нам сегодня нужно, это добрый ужин и удобная постель.Они освободились от багажа, потом отправились в большой зал, уже заранее щедро украшенный еловыми гирляндами и бумажными цветами. Усевшись на скамейке друг против друга за столом, способным вместить человек шесть, они набросились на кнели и вяленую говядину, поданные им вместе с легким белым сухим вином, налитым в пузатый кувшинчик с деревенским рисунком.– Скажи-ка, – утолив первый голод, спросил Морозини, – что это тебя разобрало идти на рыбалку чуть ли не на рассвете? Не забыл, что ты – археолог?– Гальштатская культура ждала меня тысячелетиями, может она еще потерпеть? Зато я сгораю от желания рассмотреть как следует некую феодальную башню или что-то в этом роде, которую я приметил, когда мы подъезжали. С озера это должно быть довольно удобно.На следующее утро, хорошенько выспавшись на удобных крестьянских кроватях, застеленных приятно пахнувшим после сушки на открытом воздухе бельем, они вступили во владение плоскодонкой, выбранной ими за то, что она единственная была с двумя веслами, остальные – с одним кормовым, а с подобными упражнениями ни Альдо, ни Адальбер до сих пор не сталкивались.Альдо сел на весла, Адальбер приготовил удочки, и они вышли на простор, следуя советам Георга, наблюдавшего за их отплытием, пока работа не призвала его. Момент был выбран удачно: деревня вовсю готовилась к празднику. И хотя было свежо, но озеро было спокойным, а утро – ясным. Лодочка легко скользила по гладкому темно-зеленому зеркалу воды.Когда они отплыли достаточно далеко и с берега их уже невозможно было разглядеть, Морозини стал грести туда, куда направлял его Видаль-Пеликорн, следивший за берегом при помощи бинокля. Вскоре они оказались довольно близко от строения, издали представлявшегося маленьким укрепленным замком, но это оказались всего лишь руины, поросшие зеленью, за которой не было ничего особенно интересного. Даже струйки дыма, которая выдала бы присутствие людей, нуждавшихся в тепле и еде. Только в узкой башне без верхушки да за куском стены, отвесно уходившим в воду, могло скрываться какое-то жилье, но такое казалось столь мало вероятным.– Хотел бы я знать, как называется это древнее произведение искусства, – сказал Адальбер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40