огромные залы, в которых терялось эхо тяжелых шагов, сменялись извилистыми коридорами, ведущими неведомо куда. Тору так и не удалось разглядеть потолок, покоившийся на массивных колоннах из неизвестного металла. Он насчитал таких колонн более десятка и бросил это бесполезное занятие. Все равно при свете факелов трудно было охватить взглядом всю грандиозность этого подземного мира.
Воробей уселся в одно из кресел, обтянутых посеревшей от пыли кожей, и с удивлением уставился на расположенный перед ним огромный экран. Сначала он принял его за окно, но, как ни всматривался, ничего за стеклом не обнаружил. Огорченный меченый недолго думая потянул ни себя ближайший рычаг, но ничего не произошло, Воробей толкнул рычаг вверх, но уже просто с досады. Послышалось ровное гудение. Звук шел снизу. Внезапно сверху полился свет, будто кто-то невидимый отодвинул громадную портьеру, закрывшую тысячу окон. Это был не солнечный свет, это было то таинственное электричество, виденное ими на картине. Воробей тупо смотрел на экран, засиявший вдруг множеством разноцветных огней.
– Что это такое? – спросил Тор у молчуна.
Кон в ответ пожал плечами. Воробей наобум потянул еще один рычажок. Стена дрогнула и неожиданно начала раздвигаться. Тор первым нерешительно шагнул в образовавшийся проем. Стена за мечеными сомкнулась. Воробей метнулся назад и пнул ее несколько раз ногой, но стена даже не дрогнула под его ударами. К счастью, таинственный свет пока еще не погас. Тор внимательно осмотрел возникшую преграду, но не нашел ни щели, куда можно было бы вставить меч, ни рычага, за который следовало потянуть. Мысленно он обругал себя дураком: надо же было столь глупо попасться в расставленную кем-то ловушку. Хотя, быть может, это не ловушка, а испорченный механизм, который теперь просто некому починить. Оставался один путь – вперед.
Коридору, по которому они шли, казалось, не будет конца. Тор потерял ощущение времени, механически передвигая ноги по гулкому каменному полу. Воробей тяжело дышал сзади – воздух был спертый, и долгий переход вызвал одышку. Тор вынужден был все чаще останавливаться, чтобы подождать отставших товарищей и перевести дух. В этом проклятом подземелье было довольно прохладно, но пот градом катился с его лица.
– Когда же он наконец закончится? – тяжело вздохнул Воробей.
– Наверняка он куда-то ведет, – заметил подошедший Кон, – иначе зачем его нужно было строить?
– А зачем они вообще полезли под землю? – возмутился Воробей. – Чем наверху не житье, спрашивается?
Вопреки утверждению Кона, что бесконечный коридор должен их куда-то привести, меченые уперлись в глухую стену. Это была даже не стена, а огромная скала, преградившая дорогу. Создавалось впечатление, что строители долго и упорно рыли тоннель, а потом, напоровшись на преграду, бросили это никчемное занятие и спокойно возвратились обратно.
– Чушь какая-то, – растерянно проговорил Тор.
Кон прижался щекой к скале и подал меченым предостерегающий знак. Тор и Воробей последовали его примеру. Ровное гудение за стеной живо напомнило им, что нечто подобное они уже слышали на другом конце этого утомительного подземного хода.
– У тебя заряда нет с собой? – с надеждой покосился на молчуна Воробей.
– Это тебе не решетка, – покачал головой Кон. – Всего нашего пороха не хватит, чтобы своротить такую махину.
– Что же делать? Возвращаться?
– Коридор слишком длинный, – сказал Тор задумчиво, – должен же сюда как-то попадать воздух.
– Правильно, – поддержал его Кон, – смотрите на потолок.
Все трое дружно взглянули вверх. Тор едва не вскрикнул при этом от изумления – прямо перед ними на расстоянии вытянутой руки сцепились в смертельной схватке два скорпиона. Тор осторожно провел по рисунку рукой – скорпионы были высечены в скале и размерами совпадали с тем таинственным медальоном, который висел на груди у Данны.
– Странно, – нахмурился Тор, – я уже видел нечто подобное.
– Быть может, это был ключ к замку, – спокойно предположил молчун.
– В таком случае, чтобы добраться до этого ключа, нам следует побыстрее выбраться наружу.
Весь обратный путь меченые тщательно обшаривали глазами потолок, но ничего примечательного там не обнаружили.
– Черт знает что, – выругался Воробей, – заколдованное место.
Тор с досадой хлопнул ладонью по проклятой стене и, к их радостному удивлению, стена, еще несколько часов назад не реагировавшая на мощные удары ног, подалась в сторону, пропуская меченых. Ни секунды не медля, все трое бросились вперед. Стена так же бесшумно сомкнулась за их спинами.
– Я же сказал, чертовщина какая-то! – возликовал Воробей.
Тор мысленно согласился с ним – никакого разумного объяснения происшедшему он не находил.
– Наверное, мы зря искали рычаг и пинали стену ногами, – сказал Кон, – следовало просто приложить к стене в нужном месте руку.
Тор с удивлением покосился на молчуна, но Кон, похоже, не шутил, а впрочем, кто их знает, молчунов, когда они шутят и шутят ли вообще. Капитан потянул рычаг вниз и вернул его в прежнее положение. Гудение сразу же стихло, и свет стал медленно гаснуть.

Глава 9
ХРАМ

Смеркалось, когда меченые наконец выбрались на поверхность. Встревоженный Ара встретил их в доброй сотне метров от лагеря, глаза второго лейтенанта горели от возмущения.
– Еле выбрались, – коротко объяснил ему Тор причину долгого отсутствия.
– А я уже собирался искать вас, – Ара с досады хлопнул плетью по сапогу. – Чирс прибыл.
– В самый раз, – усмехнулся Тор.
– Резвый видел каких-то людей в развалинах.
Тор помрачнел, подобный оборот дела ему совсем не нравился. События последних дней яснее ясного показывали, что Чирсу доверять нельзя, какие бы доводы он сейчас ни приводил в свое оправдание.
– Сержант утверждает, что они были вооружены автоматами. Поначалу он принял их за вас и уже собирался окликнуть.
Чирс встретил Тора как самого дорогого друга. И вообще он показался капитану слишком возбужденным, быть может, это близость родного города на него так действовала?
Рассказ Тора о приключениях в подземельях Гордана поразил даже Чирса.
– Может, рвануть эту скалу? – предложил Ара. – Узнаем, что за пчелиный рой там гудит.
– Я об этой двери слышал, – задумчиво проговорил Чирс – К ней подходил только один ключ, но он утерян. Там, на стене, должен быть высечен вот такой знак.
Чирс быстро набросал на земле острием кинжала контуры двух скорпионов.
– Я видел этот ключ, – кивнул головой Тор. – И даже держал его в руках. Не скажу, что это доставило мне удовольствие.
Чирс опустил голову и надолго задумался. Похоже, этот хранившийся у Данны медальон имел для него очень важное значение. Странно только, что Данна ничего не сказала о нем брату. Не понимала, что хранит? Или была какая-то другая причина?
– А разве жрецы Храма не могут изготовить новый ключ? – спросил Воробей.
– Что они вообще могут, эти самодовольные невежды? – В голосе Чирса прозвучала горечь. – Разве что использовать достижения великих предков для запугивания суеверной толпы. Гордан умер, а вместе с ним умерли и его знания.
– Почему горданцы покинули свой город, ведь его еще можно восстановить?
– Это тебе только так кажется, меченый, – криво усмехнулся Чирс – Разрушенные стены можно восстановить, но разбитую душу уже не склеишь. Наши деды возомнили себя богами. Они уцелели во время страшной катастрофы, сохранили знания и даже сумели их приумножить. На тысячи верст в округе им не было равных по мощи. Они превосходили соседей не только оружием, но и мозгами. Великие проекты, великие мечты по возрождению мира – все пошло прахом. Храм – это их работа. Чудо, созданное гениями, попало в руки кретинов. Враг не вовне, меченые, враг всегда внутри нас, и имя этому врагу зависть, невежество, корысть, властолюбие.
– Почему Храм начал войну с нами? – спросил Тор. – Разве не сам Геронт пригласил нас сюда?
– Геронта окружают сотни завистников и интриганов. Их кругозор – это кругозор мыши, живущей в темной норе и вздрагивающей от дуновения свежего ветерка.
– Разве не люди Храма орудуют сейчас в Лэнде?
– Это не то, капитан, совсем не то. Мышам не хватает корма, и они приворовывают его у соседей. Я же призываю вас строить большой дом, где корма хватит всем.
– Почему ты не порвешь с Храмом, если так его презираешь?
– Храм – это знания, Тор. Пятьсот лет мои предки из поколения в поколение передавали хрупкий сосуд мудрости и не уберегли его – сосуд разбился. Мой долг собрать хотя бы осколки для наших потомков.
– Но ты же один?
– Я не один, хотя, согласен, нас не так уж много. Но разве мои цели – не ваши цели? Камешек к камешку, кирпичик к кирпичику – только так можно построить дом.
Тор с удивлением слушал Чирса. Горданец был поразительно откровенен сегодня. Неужели он так нуждался в их помощи, что не стал скрывать даже самых заветных своих мыслей. Этот человек практически в одиночку боролся с могущественной силой, им можно восхищаться, но можно ли ему доверять?
– Твои люди не слишком скучают в развалинах? – неожиданно спросил Тор.
Чирс поежился под его взглядом:
– Надеюсь, ты не собираешься обвинять меня в предательстве?
– А почему бы и нет? – вмешался в разговор Ара. – Ты говоришь о доверии и союзе, а сам прячешь от нас свою охрану. Мы потеряли девятнадцать человек, и я не уверен, что в этом нет твоей вины.
– Я сделал все, что мог, меченый, – лицо Чирса побледнело от обиды, – но я не всесилен. Разве я не предупреждал вас, что поход будет опасным – у нас много врагов.
– Врагов я не боюсь, – отрезал лейтенант, – я боюсь предателей.
Взбешенный Чирс вскочил на ноги, глаза его сверкнули, рука метнулась к кинжалу, висевшему на широком расшитом золотом поясе. Полы его кафтана распахнулись, и Тор не без удивления увидел стальную кольчугу из мелких колец, облегающую крепкое мускулистое тело.
– Хватит, – остановил он лейтенанта. – Поздно говорить о доверии, когда мы у стен Храма. Когда Геронт нас примет?
– Завтра. В Храме Великого.
– А где гарантия, что это не ловушка? – не удержался Ара.
– Если вы боитесь, то мой человек проводит вас обратно, хотя вырваться отсюда будет непросто.
– Мы не за тем шли так долго, чтобы повернуть от самого порога, – сказал Тор спокойно. – Я согласен.
Чирс вздохнул с видимым облегчением:
– Мой человек будет ждать тебя завтра у ворот Железного города.
Горданец поклонился всем присутствующим и быстро удалился, мягко ступая по земле длинными мускулистыми ногами.
– Не знаю, – покачал головой Ара, – по-моему, глупо так рисковать.
– Было бы лучше встретиться с Геронтом где-нибудь ни открытом месте, – поддержал лейтенанта Резвый.
– Вряд ли они согласятся на это, – возразил Тор. – Все-таки они здесь хозяева, а мы только гости.
– Гостеприимные хозяева, – съязвил Ара.
– Хозяева они никудышные, но я, кажется, нашел способ испортить им настроение, если они окажутся уж слишком высокомерными.

Проводник прибыл на рассвете. Это был рослый воин с угрюмым и надменным лицом горданца. Автомат был небрежно переброшен через его правое плечо, а на широком поясе тускло отливал серебром широкий кинжал. Глаза горданца холодно блеснули в сторону капитана меченых:
– Посвященный Геронт, Правая рука Великого, ждет тебя, варвар.
Вороной, словно из одного куска выкованный жеребец, нетерпеливо перебирал ногами под седлом горданца. Тору не доводилось видеть лошадей столь совершенных пропорций. Горданец перехватил восхищенные взгляды меченых и надменно улыбнулся.
Дорога к Храму не заняла слишком много времени. Степь вокруг словно полыхнула пожаром, и застывшим от удивления меченым открылось поразительное зрелище: черная как головешка пирамида плыла в море бушующего огня.
– Странно, – покачал головой Резвый, втягивая носом воздух, – степь полыхает, а дыма нет.
Горданец только скривил презрительно толстые губы, похоже, его позабавила реакция варваров на открывшееся их глазам величественное зрелище. Его красавец конь легко взял с места в галоп и полетел черной птицей прямо в преисподнюю. Впрочем, чем ближе меченые подъезжали к Храму, тем меньше становилось пламя, а потом и вовсе исчезло. И только опаленная этим пламенем пирамида по-прежнему непоколебимо возвышалась среди окружающих ее холмов.
Только подъехав вплотную к пирамиде, меченые смогли убедиться, насколько она велика. Черные камни, из которых было построено это странное здание, играли на солнце полированными гранями, отражая растерянные лица меченых. Мрачная красота Храма казалась чужеродной, раскинувшейся вокруг ковыльной степи. Непонятно кому и зачем понадобилось разнообразить столь прекрасный в своей унылости ландшафт, а уж о предназначении этой пирамиды и вовсе говорить было трудно, как трудно было вообразить, сколько сил было затрачено на строительство столь грандиозного сооружения.
Пирамида вдруг раскололась надвое, во всяком случае так показалось меченым, которые не спешиваясь смогли проникнуть в ее мрачное чрево. Пол внутри огромного помещения светился голубоватым светом. Тор первым спрыгнул с коня и постучал каблуком сапога по гулкой поверхности. Пол не был каменным, но не был и деревянным. Больше всего это покрытие было похоже на стекло, но по стеклянному полу вряд ли смогли бы проехать десять всадников. Потолком этому странному залу служил свод пирамиды, но, как ни старались меченые пробиться взглядом сквозь льющийся сверху свет, это им так и не удалось.
В зале не было ни души, если не считать меченых и их проводника-горданца. В дальнем углу зала горел в круглой чаше огонь, но и его назначение было не совсем понятно – он явно не смог бы ни обогреть, ни осветить это грандиозное помещение. И здесь же, у этого странного очага, стояло кресло или, вернее, трон, богато отделанный золотом и драгоценными камнями. Драгоценные камни сверкали и на стенах пирамиды: то в гордом одиночестве, то сложными узорами, напоминающими скопления звезд на ночном небе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11