— Как жаль, что она начинает выезжать во время войны, — печально сказал Константин. — Дай бог, чтобы к июню все кончилось.
Оба надеялись на это, хоть и знали, что надежды скорей всего не сбудутся.
— Ты уже присмотрел ей жениха? — осведомился Николай. — Кое-кто из моих друзей был бы отличной партией для нее.
— Не могу представить, что придется расстаться с Зоей! Хоть и понимаю, что это глупый отцовский эгоизм. Зоя скоро выпорхнет из родного гнезда. Твоя бабушка прочит ей в мужья князя Орлова.
— Да что ты! Он слишком стар для нее! — Князю едва исполнилось тридцать пять, но Николай сдвинул брови при одной мысли о том, что Зоя может стать его женой; впрочем, никто в мире не казался ему достойным его сестры.
Константин поднялся и с улыбкой потрепал сына по плечу.
— Ну, пойдем в столовую, не то мама станет беспокоиться.
Они присоединились к остальным в ту минуту, когда Зоя о чем-то с жаром упрашивала мать.
— Ну, что ты натворила на этот раз? — спросил Николай, заметив, что бабушка отворачивается, чтобы скрыть улыбку. Наталья была бледней обычного, а Зоя, алая, как пион, сердито взглянула на брата:
— Тебя не касается!
— Что случилось, дитя мое? — спросил Константин и сейчас же поймал на себе укоризненный взгляд жены: его снисходительность была явно неуместна.
— Случилось то, — заговорила Наталья гневно, — что Алике сделала ей совершенно нелепый подарок.
И я не желаю, чтобы это оставалось в доме!
— Боже мой, что «это»? Неужели знаменитые романовские жемчуга? Тогда лучше их принять: не хочешь носить сейчас — наденешь позже, — пошутил Константин, пребывавший после разговора с сыном в отличном настроении.
— Тут нет ничего смешного, Константин, и я прошу, чтобы ты поддержал меня. От этого надо немедленно избавиться.
— От чего? Это дрессированная гадюка? — засмеялся Николай.
— Никакая не гадюка! Это щенок. — Зоя умоляюще поглядела на отца, на глаза ей навернулись слезы. — Прошу тебя, папочка!.. Я обещаю, что сама буду заниматься им и не выпущу из своей комнаты, и мама его даже не увидит… Ну, пожалуйста, разреши… — Зоя была готова заплакать.
Наталья, глаза которой засверкали, как бриллианты под ярким светом, стремительно поднялась и вышла на середину комнаты.
— Нет! Собаки разносят заразу! А вы ведь все прекрасно знаете, что у меня слабое здоровье! — В эту минуту она отнюдь не казалась хрупкой и болезненной и живо напомнила Константину те времена, когда он так долго и безуспешно добивался ее руки. Он лучше, чем кто-либо другой, знал силу ее характера.
— Но если поместить ее на кухне… тогда, быть может… — проговорил он вслед жене, уже взявшейся за ручку двери.
— Ты вечно потакаешь ее капризам! — гневно воскликнула она.
— Да ведь собачка, наверно, совсем маленькая… В семье государя не любят больших псов.
— Зато они держат еще двух собак и кошку, а наследник постоянно находится между жизнью и смертью.
— Но к собакам его болезнь отношения не имеет…
А бабушка не согласится держать ее у себя? — И Константин с надеждой посмотрел на мать, которую явно забавляла эта семейная сцена. Как это похоже на Алике: подарить Зое щенка, зная, что это приведет Наталью в ярость. Между этими женщинами никогда не утихало глупое соперничество, хотя тягаться с императрицей было трудновато.
— С удовольствием, — сказала Евгения.
— Вот и отлично! — воскликнул Константин, радуясь, что отыскался выход из безвыходного положения. Но дверь хлопнула, и это означало, что до утра он свою жену не увидит.
— Ну-с, на этой радостной ноте позвольте откланяться. — И Николай с улыбкой отвесил бабушке церемонный поклон. — Мне пора возвращаться в свой глубоко мирный полк.
— Хорошо, если и правда в полк, — не без яду усмехнулась старая графиня. — Я слышала, ты сделался на-. стоящим повесой, мой милый.
— Не верьте вздорным слухам, милая бабушка. Покойной ночи. — Он расцеловал ее в обе щеки, мягко положил руку на плечо отцу. — И ты, проказница, будь здорова, — он прикоснулся губами к щеке Зои и слегка взъерошил ее рыжие кудри, — веди себя прилично и, пожалуйста, больше не притаскивай в дом никаких животных, не то мама просто сойдет с ума.
— Тебя не спрашивают! — ответила она, целуя его. — Покойной ночи, скверный мальчишка!
— Я, может быть, и скверный, но уж никак не мальчишка. Пора бы тебе понимать разницу между мальчишкой и мужчиной.
— Пойму, когда увижу наконец перед собой мужчин)'.
Уже в дверях он помахал всем рукой и удалился — без сомнения, направившись к своей танцовщице.
— Как он очарователен, — сказала старая графиня, — и до чего же напоминает мне тебя, Костя, в юности.
Константин горделиво улыбнулся, а Зоя, скорчив гримасу, с размаху шлепнулась на стул.
— Он просто ужасен!
— А вот он отзывается о вас, Зоя Константиновна, гораздо снисходительней, — сказал ее отец, горячо любивший их обоих и гордившийся ими. Склонившись, он поцеловал дочь и улыбнулся матери:
— Ну что, вы и в самом деле возьмете собачку к себе? Иначе есть все основания предполагать, что Наташа выставит нас всех из дому, — прибавил он со вздохом. Порою ему хотелось, чтобы жена была сговорчивей и проще — особенно когда он ловил на себе осуждающий взгляд старой графини, которая, впрочем, уже давно раскусила свою невестку и составила о ней мнение. Изменить его Наталья была не в силах, как ни старалась.
— Конечно. Мне нужен маленький верный дружок.
Это от Чарли или от Таниного французского бульдога?
— Нет, бабушка. Это — от Джоя, коккер-спаниеля Мари. Она такая прелесть! Ее зовут Сава. — Зоя с детской радостью, сияя, бросилась к старой графине и мигом оказалась у нее на коленях. Та своей подагрической рукой обхватила ее плечи.
— Если только она не станет обижать мою Обюссон, ручаюсь, мы скоро подружимся. — Графиня перебирала рассыпанные по плечам внучки огненно-рыжие локоны. Зоя поднялась и поцеловала ее — она с детства помнила и любила прикосновение этой руки.
— Спасибо вам, бабушка, спасибо!.. Мне так хотелось, чтобы эта собачка осталась у меня!
— Ну, вот желание твое и исполнилось!
Графиня тоже встала и перешла поближе к камину, между тем как Зоя стрелой понеслась забирать щенка у прислуги. Графиня повернулась к сыну: кажется, только вчера он был маленьким мальчиком, подростком, юношей… Как стремительно пронеслись годы!..
Но жизнь была к ней добра: старый граф дожил до глубокой старости и умер три года назад в возрасте восьмидесяти девяти лет, и она всегда благословляла тот день и час, когда они встретили и полюбили друг друга. Жизнь их была полна и счастлива. Константин очень походил на отца, и графиня со светлым чувством — особенно когда видела сына рядом с Зоей — вспоминала покойного мужа.
— У тебя, друг мой, очаровательная дочь. Она вырастет настоящей красавицей.
— Она очень похожа на вас, матушка.
Графиня покачала головой, но по глазам ее Константин видел, что она согласна с ним. Да, иногда она узнавала в Зое себя и неизменно радовалась, что девочка пошла не в мать, а в их, юсуповскую породу. Даже когда она не слушалась мать, капризничала или упрямилась, старая графиня видела в этом проявления того, что в жилах Зои текла ее кровь, и не могла сердиться. Разумеется, это еще больше бесило Наталью.
— Она — нечто новое, ни на что не похожее, совсем особенное. Как бы только нам ее не испортить. Смотри, Костя, не повтори моих ошибок.
— Почему же мы должны ее испортить? — возразил сын, любивший и глубоко почитавший ее. Он знал, что в своих решениях — иногда безрассудных — она неизменно руководствуется сердцем, а не разумом, душевным чутьем, а не холодным расчетом, и видел в этом высшую мудрость.
— Вот она! — В комнату влетела Зоя, прижимая к груди щенка, который почти целиком умещался у нее на ладонях. — Правда, прелесть?
— Лишь бы только эта прелесть не сгрызла мою любимую шляпу, или самые удобные башмаки, или, боже избавь, обюссоновский гобелен. Вот только попробуй, — прибавила она, обращаясь к Саве и трепля ее шерстку, как незадолго до этого — кудри Зои, — и я велю сварить из тебя суп. Помни это! — Щенок тявкнул, словно бы в ответ на эти слова. — Со стороны Алике было очень мило сделать тебе такой подарок. Надеюсь, ты ее поблагодарила?
Зоя фыркнула, сейчас же зажав себе рот изящным и вместе с тем совершенно детским движением:
— Она опасалась, что мама будет сердиться!
Старая графиня рассмеялась, Константин едва сдержал улыбку.
— Вижу, она отлично знает Наташин характер. Как по-твоему, Костя? — И взглянула сыну прямо в глаза; он понял, что должен означать этот взгляд.
— Она ведь так слаба здоровьем… — попытался он вступиться за жену. — От этого и случается иногда…
— Ну, ничего, ничего. — Она поднялась, жестом приказывая ему не тратить так много слов: все, мол, и так ясно. — Завтра ты навестишь нас, Зоя? Или ты опять собираешься в Царское? Как-нибудь на днях возьми меня с собой: Алике приглашала меня.
— Но, мама, только не сейчас — ведь там больны дети… И потом, в такую погоду… это будет вам трудно…
В санях…
— Что за глупости! — рассмеялась она. — У меня была корь — правда, лет эдак сто назад. А погода меня вообще никогда не пугает. Я отлично себя чувствую и надеюсь проскрипеть еще десяток-другой. На большее я не рассчитываю, но за десять лет ручаюсь.
— Вот и отлично, — улыбнулся Константин. — Позвольте, я провожу вас.
— Прекрасно дойду сама, — отмахнулась она, пока Зоя набрасывала ей на плечи шубу. — Пройти через сад мне пока еще по силам. Я это делаю несколько раз на дню.
— В таком случае не лишайте меня удовольствия проделать этот путь вместе с вами, — с шутливой церемонностью сказал Константин.
Графиня улыбнулась ему как маленькому — да, для нее он навсегда остался таким — и сказала:
— Ну хорошо, пойдем. Покойной ночи, Зоя.
— Покойной ночи, бабушка! Спасибо вам за Саву!
Они поцеловались. Зоя побежала наверх, в свою комнату, оклеенную розовато-лиловыми обоями, а графиня, опираясь на руку сына, вышла в холодный, темный сад.
Зоя зевнула и улыбнулась, вспомнив о подарке Мари. Какой чудесный был день! Она мягко закрыла за собой дверь. Через день-два она непременно отправится в Царское Село. А пока надо придумать, что бы такое привезти Маше в подарок.
Глава 3
Через два дня, когда Зоя собралась ехать в Царское Село, пришло письмо от доктора Федорова, личного врача наследника. Он сообщал неприятные новости: великая княжна Мария тоже заразилась корью. Зоя страшно огорчилась: это означало, что она не увидится с подругой в течение нескольких недель — в зависимости от того, как будет чувствовать себя Маша. Корь часто дает осложнения: у Анастасии заболели уши, а у наследника доктор подозревал воспаление легких.
— Боже мой! — воскликнула мать, услышав обо всем этом. — А ведь ты с ними общалась! А я строго-настрого запретила тебе бывать в Царском! Теперь ты заразишься! Как ты смела?! Как ты могла не подумать обо мне!
При мысли о том, что Зоя могла занести в дом инфекцию, с нею едва не сделалась истерика. По счастью, вовремя вмешавшийся Константин тотчас послал горничную наверх за нюхательной солью, а сам принялся успокаивать жену. Флакон в форме огромной эмалевой клубничины, украшенной бриллиантами, всегда лежал у графини на ночном столике.
Доктор Федоров приехал весьма вовремя: он осмотрел графиню, а Зоя тем временем написала записочку Маше. Она желала ей поскорее поправиться, чтобы они могли увидеться, а подписалась и за себя, и за Саву, которая прошлой ночью оскандалилась — прямо на обюссоновский коврик. Но бабушка, лишь повторив свои угрозы сварить из нее суп, если она не изменит своего поведения, только тем и ограничилась.
«Люблю тебя и целую. Скорее поправляйся, и я сейчас же приеду к тебе». Зоя послала ей две книжки, которыми сама зачитывалась неделю назад, а в постскриптуме приписала, чтобы Маша не смела больше жулить в теннисе, как было прошлым летом в Ливадии, когда они играли в паре против двух великих княжон. Это была их любимая игра, и Мария неизменно выходила победительницей. «…Я приеду, как только твоя мама и доктор мне позволят. Целую тебя, твоя Зоя».
Днем она снова виделась с Николаем, и это немного отвлекло ее от грустных мыслей о подруге, из-за которых она целый день не хотела даже выходить из своей комнаты. Взаперти сидела и Наталья, совершенно убитая известием о болезни Мари и страхом за дочь.
— Что-то ты зачастил к нам, братец, — сказала Зоя. — Опять разговор с отцом. Что-нибудь случилось?
— Какие дурацкие мысли приходят тебе в голову.
Ничего не случилось, — ответил Николай, хотя был поражен догадливостью девочки. Она инстинктивно поняла, что он в сильной тревоге и именно это послужило причиной его приезда. Он хотел обсудить с отцом последние события.
Накануне, на заседании Думы, Александр Керенский произнес чудовищную речь, в которой подстрекал к цареубийству. Николай понял, что французский посол был во многом прав. Должно быть, положение в стране было хуже, а многочисленные лишения ожесточили народ сильней, чем казалось ему и людям его круга. Британский посол, сэр Джордж Бьюкенен, отправляясь на десять дней в Финляндию, тоже нарисовал весьма безрадостную картину. Вот почему Николай хотел знать, что думает обо всем этом отец.
— Никогда просто так не приедешь, — упрекнула его Зоя.
Заснеженный Невский проспект, по которому мчались их сани, был прекрасен, как никогда. Николай с деланной бодростью отвечал сестре, что все обстоит превосходно, а она, хоть и почувствовала фальшь и затаенную тревогу, решила поверить ему.
— Ты лучше скажи, зачем ты так огорчаешь маму?
Из-за тебя она слегла, и я слышал, что к ней уже дважды вызывали доктора.
— Вовсе не из-за меня, — фыркнула Зоя, — а из-за того, что у Машки корь.
— Значит, и у тебя? — засмеялся Николай.
— Глупости какие! Я никогда не заболею.
— Отчего ты так в этом уверена? Ты ведь поедешь в Царское?
Зоя по-детски замотала головой, всем своим видом выказывая крайнее разочарование:
— Нет, меня не пустят. Туда никого сейчас не пускают. А у бедной Настеньки ужасно болит ухо.
1 2 3 4 5 6 7 8