https://wodolei.ru/catalog/chugunnye_vanny/140na70/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Совокупная длина вечерних платьев составила бы не одну милю, были представлены все цвета радуги, каскады всевозможных драгоценностей, ослепительно белые сорочки мужчин в черных смокингах были застегнуты запонками, украшенными жемчугом, ониксом, а то и маленькими сапфирами и бриллиантами. Среди присутствующих добрая сотня были знаменитостями, а остальные две — ничем не примечательными гостями, любителями шампанского, икры, танцев под оркестр, желающими взглянуть на знаменитого писателя и, если повезет, перекинуться парой слов с Джастином Дэниелзом и его окружением.Беттина скользила между гостями, стремительная, изящная. Она неназойливо следила, чтобы все были представлены друг другу, чтобы не кончалось шампанское и было вдоволь закусок, чтобы отцу подали сначала виски, а уж потом бренди, и чтобы сигары всегда были у него под рукой. Когда он затевал легкий флирт с какой-нибудь дамой, Беттина старалась держаться на расстоянии. В то же время она не забывала провожать к нему важных гостей сразу по прибытии. Ей все удавалось с блеском. Айво считал, что нет никого прекрасней Беттины, во всяком случае на этом вечере. И он в который раз пожалел, что она не его дочь.— Вижу, что ты не изменяешь себе, Беттина. Устала? Наверное, валишься с ног?— Глупости, мне это нравится. Однако Айво видел, что взгляд у нее слегка утомленный.— Хочешь чего-нибудь выпить? — предложила Беттина.— Перестань ухаживать за мной как за гостем. Давай лучше присядем.— Может быть, попозже?— Нет, сейчас.— Ладно, Айво, будь по-твоему. — Беттина посмотрела в его бездонные синие глаза. За многие годы она полюбила его доброе лицо. Они прошли в уголок у окна, сели на диван и некоторое время молча смотрели, как падает снег. Потом Беттина вновь перевела взгляд на Айво. Густая белая шевелюра была на редкость хороша. Айво Стюарт всегда выглядел великолепно. Такой уж он был мужчина. Моложавый, высокий, стройный красавец с синими глазами, всегда готовыми подарить улыбку. А ноги — таких длинных Беттина не видела ни у кого. Ребенком она звала его Высоким Айво. Беттина вдруг невольно нахмурилась и озабоченно спросила: — Ты заметил, что папа сегодня выглядит очень устало?Айво отрицательно покачал головой.— Нет, зато я заметил, что устало выглядишь ты. Что-нибудь стряслось? Беттина улыбнулась.— Ничего, если не считать экзаменов. И как это ты все замечаешь?— Просто я люблю вас обоих, а твой отец частенько ведет себя как старый олух и не видит дальше своего носа. Известное дело, писатели! Можно упасть замертво, а они перешагнут через тебя, говоря о концовке пятнадцатой главы второй части. Твой отец не исключение.— Может быть, только он пишет лучше.— Это, конечно, его оправдывает.— Ему не нужны оправдания. — Беттина произнесла это очень мягко и сумела выдержать внимательный взгляд Айво. — Чудесно все, что он делает.«Даже если он и не самый примерный отец, — подумала она, — но писатель-то он первоклассный!» Однако вслух Беттина никогда не решалась произнести это.— Ты тоже все делаешь чудесно.— Спасибо, Айво. Ты всегда скажешь что-нибудь приятное. А теперь мне пора, — с этими словами Беттина неохотно поднялась и разгладила платье. — Возвращаюсь к роли гостеприимной хозяйки.Веселье закончилось только в четыре утра. Когда Беттина медленно поднималась к себе в спальню, у нее ныло все тело. Отец уединился в кабинете с несколькими близкими друзьями, а ей пришлось потрудиться. Слуги в основном успели все привести в порядок, музыканты, получив гонорар, разошлись по домам, с прощальными поцелуями и благодарностями ушли последние гости. Мужья сопровождали закутанных в меха жен к лимузинам, которые все это время терпеливо ждали хозяев под падающим снегом. Подойдя к дверям своей комнаты, Беттина на минуту задержалась и посмотрела в окно. Было очень красиво: город казался мирным, тихим и белым. Постояв у окна, Беттина вошла в комнату и закрыла дверь.Она бережно повесила плечики с туалетом от Баленсиаги в шкаф, надела ночную рубашку из розового шелка и нырнула в постель на ароматные простыни, которые горничная незадолго до того поменяла. Лежа в кровати, Беттина вновь возвращалась в мыслях к событиям минувшего вечера. Все прошло гладко. Как всегда. Она зевнула и задумалась о следующем вечере. Когда отец его устроит: через неделю или через две? Интересно, понравились ли ему музыканты? Забыла спросить. А икра… какого он мнения об икре? Она еще раз зевнула и погрузилась в сон. Глава 2 «Хочешь с нами пообедать в полдень».Беттина прочла записку отца за утренним кофе. Собираясь в школу, она надела серые габардиновые брюки и темно-синий кашемировый свитер. Уже в пальто из тяжелого красного драпа и зимних сапогах, в которых, как она надеялась, ей будет не страшен снег, она набросала ответ на обороте листка:«Еще бы не хочу, но что поделать — экзамены! Желаю приятно провести время. Увидимся вечером. Твоя Б.»Она целую неделю говорила отцу об экзаменах. Да разве он помнит обо всех подробностях ее жизни! Он сейчас думает только о своей книге, она занимает все его помыслы. Ее школьные дела недостойны внимания отца, это понятно. Она и сама не слишком-то увлечена ими. По сравнению с ее второй жизнью учеба — такое пресное занятие. В глубине души Беттина сознавала, что хоть школа и вносит здоровое разнообразие в ее жизнь, но все-таки это не ее стихия. В школе она ощущала себя сторонним наблюдателем. Она так и не влилась в коллектив. Кроме того, слишком многие знали, кто она такая. На нее так и пялились, затаив дыхание, будто она какая-то диковина. Но Беттину раздражал повышенный интерес к ее персоне. Ведь не она же пишет книги. Она всего-навсего дочь писателя.За спиной мягко закрылась дверь, и Беттина направилась в школу, по пути мысленно пробегая конспекты, которые делала, готовясь к экзамену. Трудно взбодриться после трехчасового сна, но экзамен надо сдать во что бы то ни стало. Пока она ни разу не получала плохих отметок. Может быть, это было еще одной причиной, по которой одноклассники держались от нее в стороне. Ах, зачем она позволила отцу уговорить себя? Надо ли продолжать учение, когда единственное желание — найти укромный уголок, где можно было бы написать пьесу? И все. Только это… Лифт доставил ее на первый этаж, а Беттине так хотелось еще помечтать. Вот бы написать такую пьесу, которая стала бы гвоздем сезона! Но, видимо, на это потребуется время. Может быть, лет двадцать или тридцать.— Доброе утро, мисс.Она улыбнулась швейцару, который приветствовал ее, приподняв фуражку. На улице было так холодно, что хотелось немедленно. вернуться в квартиру. Первый же глоток воздуха словно иголками уколол горло. Беттина поймала такси — сегодня не тот день, чтобы, прикидываясь скромницей, добираться в школу автобусом.
— А где Беттина? — удивленно спросил Айво, когда Джастин присоединился к нему в просторном баре, обычном месте встреч в «21».— Очевидно, она не сможет прийти. Я забыл сказать ей об этем вчера, поэтому оставил записку, а сегодня утром прочел ответ. Что-то про экзамены. Надеюсь, что за этим не кроется ничего другого.— Что ты имеешь в виду?— Ничего, просто надеюсь, что она не связалась с каким-нибудь дурачком в школе.Друзья знали, что у Беттины еще никого не было. Джастин не оставлял ей на это времени.— Хочешь, чтобы она всю жизнь была привязанной к тебе? — подозрительно спросил Айво, оторвавшись от мартини.— Едва ли это возможно. Но надеюсь, что она сделает разумный выбор.— А разве есть повод думать, что она поступит иначе? — Айво с интересом наблюдал за другом. В глазах Джастина по-прежнему сквозила усталость, которую заметила прошлым вечером Беттина.— Видишь ли, Айво, женщины не всегда делают правильный выбор.— А мужчины, что, всегда?! — воскликнул в изумлении Айво. — У тебя есть причина подозревать, что она с кем-то встречается?Джастин покачал головой.— Нет, но кто знает? О, как я ненавижу этих юных негодяев, которые дурачат наивных девушек! Только за этим они и ходят в школу.— Как и ты когда-то, — с широкой улыбкой заметил Айво.Джастин метнул недобрый взгляд и заказал виски.— Не обращай на меня внимания. Что-то мне нехорошо.— Видимо, вчера хватил лишку? — безучастно спросил Айво.— Не знаю. Может быть. С ночи желудок совсем расстроился.— Старость не радость.— Может, ты помолчишь, если уж не получается сказать ничего умного? — Джастин взглядом дал понять Айво, что тот зашел слишком далеко. Друзья рассмеялись. Несмотря на несхожесть взглядов на Беттину, они никогда не ссорились. Она была единственным источником разногласий между ними. — Кстати, не заинтересует ли тебя предложение совершить поездку в Лондон в ближайший уик-энд?— С какой целью?— А я почем знаю? Сходим в театр, поволочимся за девушками, спустим денежки. Как обычно.— Я думал, ты начал работать над новой книгой.— Ну и что? Начал, да застрял. Хочется развлечься.— Увидим. Ты, верно, не обращаешь внимания, но в мире идут войны, не говоря о путчах. Для газеты будет лучше, если я останусь на месте.— Но мир не перевернется, если ты уедешь на пару дней. Кроме того, газета и есть ты. Кому, как не тебе, быть за все в ответе? Сам провинишься, сам себя и накажешь.— Ну, спасибо! Я тебе это припомню. Кстати, кто составит нам компанию за обедом?— Джудит Эббот, драматург. Беттина сойдет с ума, когда узнает, что она упустила. — Джастин уныло — посмотрел на Айво и заказал еще порцию виски. От Айво не укрылся испуганный взгляд друга.Но Айво не мог понять, в чем дело. Он мягко дотронулся до руки Джастина и спросил едва ли не шепотом:— Джастин… что с тобой? Тот не смог ответить сразу.— Не знаю. Что-то вдруг схватило… Раньше никогда такого не было.— Хочешь пересесть с табурета в кресло? Но было уже поздно — Джастин рухнул на пол. Две женщины, мирно беседовавшие у стойки бара, в ужасе вскрикнули. Лицо Джастина страшно скривилось, словно он пытался превозмочь невыносимую боль. Айво лихорадочно засуетился, призывая помощь. Дежурные медики ресторана прибыли спустя несколько минут, и все это время Айво держал друга на руках и молил нёбо, чтобы помощь не пришла слишком поздно. Но она опоздала. Рука Джастина Дэниелза безжизненно опустилась на пол в тот момент, как подоспели врачи, которые тут же взялись за дело, а полиция отогнала любопытных.Реанимация продолжалась полчаса. Айво безнадежно наблюдал, как врачи бьются за жизнь Джастина, делают ему искусственное дыхание, дают кислород. Айво не переставал молиться за друга. Но ничего не помогло. Джастин Дэниелз был мертв. Когда врачи накрыли его лицо, Айво, не стесняясь, заплакал. Его спросили, не желает ли он сопровождать тело до морга. В морг? Джастина? Невозможно. Но это так. И они отправились в больницу.Айво вышел оттуда через час, землисто-серый и растерянный. Вот и все, теперь только надо сказать Беттине. И он вздрогнул, подумав об этом. Господи, что он ей скажет? Какие выберет слова? С чем она останется после этого? И с кем? На всем свете у нее никого не было, кроме Джастина. Ни единой души. Она устраивала лучшие приемы в Нью-Йорке и была знакома со столькими знаменитостями, скольких не знал даже ведущий светской хроники в «Таймс», но это все, что она имела. Еще у нее был Джастин. И теперь его не стало. Глава 3 В кабинете Джастина Дэниелза на каминной полке монотонно тикали часы. Айво сидел за столом у окна и горестно смотрел на парк. Вечерело, на город спускалась тьма. Под окном, как всегда, неумолчно гудела Пятая авеню. Час пик, да к тому же выпал снег. Беттине будет непросто добраться до дома. Поток машин еле двигался, водители сердито сигналили, но в квартире Дэниелзов шум уличного движения был почти не слышен: рычание двигателей и визг клаксонов доносились издалека. Айво не замечал этих звуков, прислушиваясь лишь к тому, что происходит в холле: не пришла ли Беттина, не ее ли это голос, не ее ли шаги? Он скользил взглядом по авторским работам и редкостным древностям, со вкусом расставленным на стеллажах между фолиантами в кожаных переплетах. Джастин с увлечением собирал антикварные книги. Многие были куплены на аукционах в Лондоне. Айво был тому свидетель, когда они вместе проводили уик-энды в Европе.. И не только в Лондоне, но и в Мюнхене, в Париже, в Вене… Как много приятных минут довелось им разделить за эти долгие годы. Их дружба продолжалась тридцать два года, не поколебленная ни любовными увлечениями, ни разводами, ни победами, ни поражениями… С кем, как не с Джастином, было праздновать, горевать, дурачиться? И Джастин позвал не кого-то, а Айво с собой в больницу в ночь, когда родилась Беттина. Помнится, они напились шампанского и уже после того, как Беттина появилась на свет, отправились праздновать в город. Джастин… как внезапно он ушел…Айво вновь и вновь возвращался в мыслях к случившемуся. Все казалось таким нереальным. Айво вдруг поймал себя на том, что он ждет не Беттину, а Джастина… Вот-вот раздастся его голос в просторном пустом холле и в дверях появится элегантный человек с улыбкой на губах и смеющимися глазами. Не Беттину, а Джастина надеялся увидеть Айво в этой тихой комнате, отделанной деревянными панелями.Перед Стюартом стояла чашка остывшего кофе, которую час назад принес дворецкий. Они уже все знали. Айво рассказал слугам о печальном известии сразу же как пришел в дом. Он также позвонил адвокату и литературному агенту Джастина. И больше никому. Ему не хотелось, чтобы сообщения по радио или в прессе появились прежде, чем узнает Беттина. Слугам тоже было наказано ничего ей не говорить, когда она вернется из школы, лишь проводить в кабинет, где в тишине ждал Айво… кого-нибудь из них. Ах, если бы только Джастин мог войти в дом, если бы все оказалось тяжелым сном и не надо было бы говорить с Беттиной…Айво вертел в руках тонкую, синюю с золотом чашку из лиможского фарфора, в глазах у него стояли слезы. Вдруг он услышал, как открылась дверь в квартиру и глуховато заговорил дворецкий, а потом, звонче, она. Айво зримо представил, как она с улыбкой сбрасывает с себя тяжелое красное пальто и что-то говорит дворецкому, который со всеми был учтиво-непроницаем и позволял улыбаться только ей, «мисс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37


А-П

П-Я