https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/kuvshinka-kvatro-101519-item/
Одни газеты опубликовали фотографию и биографический очерк путешественника. Другие рассказали и о его партнерах, никому не известных вчера, обреченных на забвение завтра, но сегодня завладевших вниманием британских читателей. Все это было громкой рекламой для Клуба охотников; каждый из его членов купался в лучах славы спортсмена-аристократа, который в течение двадцати четырех часов стал самым знаменитым человеком в Объединенном Королевстве. Первые пари влекли за собой все новые и новые, их заносили в книгу ad hocnote 19, к которой предстояло обратиться девяносто дней спустя. Впрочем, скоро страсти улеглись, и Джордж Лесли, Джеймс Фергюссон, Эдвард Проктор, Эндрю Вулф и даже сам бигорн – случайный повод этих бурных событий – были временно, но полностью забыты.
Планы сэра Джорджа, абсолютно равнодушного к тому, что о нем говорилось, воплощались в жизнь с поразительной точностью, обычно не очень свойственной британской службе водных и сухопутных путей.
Отплыв со своим необременительным багажом шестнадцатого мая 1886 года в полночь из Ливерпуля, сэр Лесли высадился в Галифаксе, столице новой Шотландии, являющейся сейчас провинцией Канады.
От Галифакса до расположенного между сто двадцать третьим и сто двадцать восьмым градусами к западу от Гринвича и между сорок восьмым и пятьдесят первым градусами северной широты острова Ванкувер, словно приклеенного наискось к континенту (от материка его отделяет только узкий пролив Джорджия), насчитывается не менее пяти тысяч девятисот восьми километров.
Удобно устроившись в спальном вагоне, сэр Лесли без напряжения и особой усталости преодолел это немалое расстояние и за шесть суток пересек территорию доминионаnote 20. Канадская Тихоокеанская железнодорожная линия, последняя из трансконтинентальных линий, построенных на Американском континенте, являла собой подлинное техническое чудо. И что уж совсем удивительно для нас, французов, годами ожидающих, пока проложат железнодорожную ветку местного значения длиною двадцать пять миль, строительство этой колоссальной по протяженности дороги длилось всего пять лет. В июле 1885 года из Монреаля к берегу Тихого океана отправился первый поезд – на пять лет раньше, чем предполагалось проектом. Результат этот поистине поразительный, если помнить, что пути прокладывались в необитаемом краю, в трудных климатических условиях.
Впрочем, все это не очень трогало сэра Джорджа, которому его принадлежность к английской расе не позволяла восхищаться феноменамиnote 21, не упомянутыми в справочниках Карла Бедекера и Брэшоуnote 22; он спал, пока поезд пересекал северо-западную равнину, ел словно людоед и успел отправить из Риджайныnote 23 телеграмму, сообщавшую партнеру Эндрю Вулфу: «Хожу черным слоном. Ответ – в Литтон»note 24.
Путешественник курил в тамбуре сигару за сигарой, потом спал, ел, вновь курил – и так до самых Скалистых гор.
Он даже взглядом не удостоил знаменитый Кикинг-Хорс, перевал Мчащейся или Лягающейся Лошади, где железная дорога поднимается на самый высокий хребет знаменитых гор. Этот отрезок пути расположен на высоте тысячи шестисот четырнадцати метров, что значительно выше, чем туннели проложенные в Альпах. Но подъем кажется плавным, благодаря тому, что на каждом метре он повышается всего на 39 – 45 миллиметров – и так на дистанции шести километров.
Находясь в лучших условиях, чем их европейские собратья, английские и американские инженеры смогли обойти наиболее опасные для железной дороги места поверху, не прибегая к туннелям и прочим строительным хитростям, которые так усложняли и удлиняли сооружение этого чуда цивилизации в Альпах.
Ни совершенство техники, изобретенной человеком, ни открывающаяся взору восхитительная панорама не могли растопить одушевленный кусок льда, расположившийся в спальном вагоне под именем сэра Джорджа Лесли.
Правда, он долго, приложив к глазам лорнетnote 25, с дотошностью флегматичного англичанина рассматривал встречающиеся расщелины и бурчал себе под нос:
– Вот где, наверное, прячутся бигорны!
А потом добавлял, словно речь шла о том же самом:
– Вулфу придется сделать ход королевской пешкой.
В Иеле, увидев золотоискателей-китайцев, копошащихся в топкой грязи, невозмутимый аристократ почувствовал, как по телу пробежали мурашки.
– Золото… В этом краю земля потеет золотом… Надо будет вернуться сюда потом!..
Конечной точкой трансконтинентальной канадской линии сейчас является не Нью-Вестминстер, а Ванкуверnote 26. Но в эпоху, когда сэр Джордж пересекал доминион, Ванкувера с пятнадцатью тысячами жителей еще не было. Там, где сегодня раскинулся этот кокетливый и богатый город с домами, расположенными в шахматном порядке, как во многих американских городах, стояла стена непроходимого леса. Побежденный Нью-Вестминстер скоро станет просто пригородом Ванкувера, бум вокруг которого растет с каждым днем.
В одиннадцать часов утра девятнадцатого мая сэр Джордж покинул спальный вагон, велел перенести свой багаж на пароходик, обеспечивающий связь между конечным пунктом железной дороги и столицей края, и без промедления поднялся на борт.
Хотя Виктория находится на острове, добраться до нее очень легко благодаря постоянно курсирующим паровым суденышкам.
Виктория – изящный преуспевающий город, опоясанный деревьями роскошного парка, сверкающий огнями, имеющий в достатке питьевую воду из находящегося в двенадцати километрах озера и насчитывающий не менее двадцати тысяч жителей. Четверть из них – китайцы.
Поскольку Виктория – столица Британской Колумбии, в ней разместилась администрация штата, состоящая из правителя-наместника, министров и законодательной ассамблеиnote 27.
Так же как их соседи-американцы, англичане обеспокоены наплывом китайцев, которые образовали азиатскую колонию в английском городе: у них свои улицы, свои кварталы, свой театр.
Не имея ни права голоса на выборах, ни гражданства, сыны Небесной империиnote 28 живут в каком-то ином измерении, на них смотрят как на предмет купли-продажи и перевозят по территории страны в пломбированных вагонах.
Несмотря на эту изоляцию и полное смирение, несмотря на въездную таксу в пятьдесят пиастров, которую они должны платить, китайцы представляют для англичан серьезную опасность: численность их растет стремительно и не подчиняется никаким прогнозам.
Не проявляя интереса к заботам молодого города, сэр Джордж, еще более флегматичныйnote 29, чопорный, высокомерный, чем обычно, просит переправить его багаж во дворец правителя-наместника, а сам сразу направляется на почту, где находит две телеграммы: одна от его партнера Вулфа, сообщающего, что он делает ход королевской пешкой, а вторая – с поздравлениями от членов Клуба охотников. На первую адресат отвечает: «Хожу на одну клетку пешкой от ладьи королевы». А на вторую: «Все в порядке». Затем, завершив дела, словно только что вспомнив, что его брат является правителем-наместником этого края, путешественник отправляется во дворец.
На широких улицах Виктории пешеходам тем не менее на них тесно, а сэр Джордж как истый англичанин не терпит препятствий, особенно когда они живые. Два китайца, несущие чемоданы-витрины, где выставлены всякие импортные безделушки, имели несчастье загородить путь и предложить сэру Лесли выбрать покупки. Он схватил их за волосы, стянутые на макушке конскими хвостами, поднял на вытянутых руках и отшвырнул словно чучела на проезжую часть, с той невозмутимой грубостью, с какой подданный Ее Величества привык обращаться с теми, кто слабее.
Один из испанцев, видевших это, возмутился и, подумав, что сэр Лесли из немцев, похожих своей заносчивостью на выпь, презрительно бросил:
– Прусская свинья!
От удара, быстрого как молния и увесистого как дубина, он грохнулся навзничь. Второй испанец тоже ощутил силу кулаков англичанина. Вскочив, он сплюнул кровь и с ножом в руке, как тигр, подскочил к надменному драчуну.
Сэр Джордж изящным движением отстраняет коснувшееся его тела лезвие, слегка поранив при этом указательный палец левой руки, и, увидев кровь, спокойно произносит:
– За каплю моей крови – всю вашу!
Выхватив из потайного кармана пистолет марки «смит-и-вессон», он приставляет дуло ко лбу противника и спускает курок.
Полицейский, решив, что это американец из метрополии, не торопясь подходит, прикасается к его плечу дубинкой и вежливо приглашает следовать за ним к шерифуnote 30.
– Нет, прямо к моему брату, правителю-наместнику.
– Ну тогда другое дело, – говорит полицейский, – тогда вы свободны, Ваше Высочество.
– Вот вам две гинеиnote 31 на чай.
Пять минут спустя дежурный проводит сэра Джорджа к его младшему брату – сэру Гарри Лесли; тот встречает его крепкими объятиями.
– Джордж, это ты! Вот неожиданная радость! И даже не предупредил меня? Каким добрым ветром тебя занесло?
– Да, Гарри, я тоже очень рад тебя видеть. На досуге расскажу о причинах моего прибытия в Колумбию – у нас будет время поболтать, я уезжаю только завтра. Кстати, на улицах вашего города много лишних людей.
– В каком смысле?
– Я только что намял бока двум китайцам да размозжил голову какому-то придурку. Бог мне судья. Прикажи, чтоб принесли патроны четыреста десятого калибраnote 32, мои остались в багаже.
Сэр Лесли был истинным англичанином и потому, конечно, одобрил мотивы, приведшие сюда старшего брата. Такое серьезное пари и так мало времени… Черт возьми, дорога каждая минута, а бигорнов с каждым днем все меньше. Нужно, следовательно, быстро составить план действий, выехать без промедления, прочесать все горные массивы вдоль реки Фрейзер, дающей воду Колумбии. Только там, может быть, посчастливится встретить это величественное животное, уничтожаемое с безумным неистовством.
– Если еще добавить к этому, брат мой, что я полностью разорен, у меня за душой не больше двух тысяч фунтов, ты поймешь, как необходимо мне сколотить состояние.
– Ну, – добавил беззаботно правитель-наместник, – все мы в той или иной мере сидим на мели… Тем более надо поскорее добраться до богатых шахт Карибу. Там немало толстосумов-предпринимателей, забывающих заполнять предписанные законом декларации о доходах… Отправишься туда в должности инспектора с правом выносить решения и требовать их немедленного исполнения. Многие концессииnote 33 таким образом удастся освободить от золотоискателей, которые не в ладах с законом, и устроить туда нужных людей.
– У тебя доброе сердце, Гарри, и живой, изобретательный ум.
– Но заранее предупреждаю, что без риска тут не обойтись, не исключены сражения, наши «свободные рудокопы» – горячие головы. Поняв, что у них забирают концессию – хотя бы и на законных основаниях, – они, боюсь, начнут оказывать сопротивление. Найдутся и ружья, которые стреляют сами, не оставляя улик.
– Ты же знаешь, Гарри, перестрелки меня не страшат, – ответил сэр Джордж, и тусклые его глаза сразу загорелись зловещим огнем.
– Да, я знаю, ты скор на руку и чертовски ловок. Не стоит, однако, слишком бравировать этим, помни, что фактически мы там в состоянии войны… И обходись без ненужных убийств.
– Ладно, постараюсь убивать, лишь имея серьезные основания, в трудных случаях.
– Вот и прекрасно! А теперь разреши познакомить тебя с частью твоих сопровождающих.
При этих словах правитель-наместник нажал кнопку электрического звонка. Слуга прибежал столь поспешно, что стало ясно: Его Высочество держит всех в кулаке.
– Позови Ли.
Не прошло и тридцати секунд, как на пороге комнаты для курения появился чистенький, напомаженный до блеска китаец, весь в белом, на ногах соломенные сандалии.
– Господин Ли, познакомьтесь с этим джентльменом, моим братом. С сегодняшнего дня будете его сопровождать в качестве повара и слушаться как меня, какие бы приказы он ни отдавал. Советую все время помнить, что здесь всегда найдется три сажени крепкой веревки вам на галстук, если вздумаете плохо нести службу. Завтра к восьми часам будьте готовы. Идите!
– Это находка, просто жемчужина, дорогой мой Джордж, – добавил сэр Гарри, когда китаец вышел… – Ты сам увидишь, какой это незаменимый слуга! Он будет тебе за повара, за прачку, за сапожника, за портного, за кого хочешь! Не загоняй только его до смерти, «господин Ли» понадобится мне после твоего возвращения.
– И сердце и желудок благодарят тебя, милый Гарри, право, ты все предусмотрел.
– Я дам тебе также в качестве лакея и слугу-европейца, такой сорвиголова! Он будет твоим главным помощником. Еще отряжу кучера-янки, который научился всему, кроме ремесла быть честным человеком. Это отличный всадник, прекрасный охотник, поскольку недавно еще был ковбоем. Он способен на все, даже на преданность. Кучера зовут Том, лакея – Джо. Я познакомлю тебя с ними вечером, сейчас они заняты. Ну что еще? Тебе, очевидно, будет достаточно четырех лошадей, впряженных в шарабан, да еще четырех муловnote 34 при двух повозках. Дорога от Йела до Карибу прекрасная.
– Отлично.
– Когда прибудете в Камлупсnote 35, найми полдюжины носильщиков-индейцев.
– Мне доводилось раньше пользоваться их услугами, здесь они зовутся возчиками.
– Краснокожие понадобятся, чтобы провезти по горным дорогам все имущество – палатку, оружие, снаряжение, вещи, продукты. Если удастся отыскать в качестве гида одного-двух метисов-канадцевnote 36, лучше французского происхождения, да еще заинтересовать их твоим делом, успех обеспечен. К тому же я дам телеграмму в Камлупс и попрошу во что бы то ни стало помочь найти бигорнов. Ты отправишься на охоту сам, оставив слуг в Ашкрофте и подъехав к Скалистым горам по железной дороге. Ну, а сейчас идем ужинать, окажем честь кухне Ли.
ГЛАВА 3
Самая богатая рыбой река. – Носильщики или возчики. – Гид-канадец. – В дороге. – Как метис понимает отношения между слугами. – Полный комфорт для Его Высочества. – Английский эгоизм. – «Кровавые люди». – Сэр Джордж хочет видеть обряд каннибализмаnote 37.
Фрейзер – самая большая река Британской Колумбии.
1 2 3 4
Планы сэра Джорджа, абсолютно равнодушного к тому, что о нем говорилось, воплощались в жизнь с поразительной точностью, обычно не очень свойственной британской службе водных и сухопутных путей.
Отплыв со своим необременительным багажом шестнадцатого мая 1886 года в полночь из Ливерпуля, сэр Лесли высадился в Галифаксе, столице новой Шотландии, являющейся сейчас провинцией Канады.
От Галифакса до расположенного между сто двадцать третьим и сто двадцать восьмым градусами к западу от Гринвича и между сорок восьмым и пятьдесят первым градусами северной широты острова Ванкувер, словно приклеенного наискось к континенту (от материка его отделяет только узкий пролив Джорджия), насчитывается не менее пяти тысяч девятисот восьми километров.
Удобно устроившись в спальном вагоне, сэр Лесли без напряжения и особой усталости преодолел это немалое расстояние и за шесть суток пересек территорию доминионаnote 20. Канадская Тихоокеанская железнодорожная линия, последняя из трансконтинентальных линий, построенных на Американском континенте, являла собой подлинное техническое чудо. И что уж совсем удивительно для нас, французов, годами ожидающих, пока проложат железнодорожную ветку местного значения длиною двадцать пять миль, строительство этой колоссальной по протяженности дороги длилось всего пять лет. В июле 1885 года из Монреаля к берегу Тихого океана отправился первый поезд – на пять лет раньше, чем предполагалось проектом. Результат этот поистине поразительный, если помнить, что пути прокладывались в необитаемом краю, в трудных климатических условиях.
Впрочем, все это не очень трогало сэра Джорджа, которому его принадлежность к английской расе не позволяла восхищаться феноменамиnote 21, не упомянутыми в справочниках Карла Бедекера и Брэшоуnote 22; он спал, пока поезд пересекал северо-западную равнину, ел словно людоед и успел отправить из Риджайныnote 23 телеграмму, сообщавшую партнеру Эндрю Вулфу: «Хожу черным слоном. Ответ – в Литтон»note 24.
Путешественник курил в тамбуре сигару за сигарой, потом спал, ел, вновь курил – и так до самых Скалистых гор.
Он даже взглядом не удостоил знаменитый Кикинг-Хорс, перевал Мчащейся или Лягающейся Лошади, где железная дорога поднимается на самый высокий хребет знаменитых гор. Этот отрезок пути расположен на высоте тысячи шестисот четырнадцати метров, что значительно выше, чем туннели проложенные в Альпах. Но подъем кажется плавным, благодаря тому, что на каждом метре он повышается всего на 39 – 45 миллиметров – и так на дистанции шести километров.
Находясь в лучших условиях, чем их европейские собратья, английские и американские инженеры смогли обойти наиболее опасные для железной дороги места поверху, не прибегая к туннелям и прочим строительным хитростям, которые так усложняли и удлиняли сооружение этого чуда цивилизации в Альпах.
Ни совершенство техники, изобретенной человеком, ни открывающаяся взору восхитительная панорама не могли растопить одушевленный кусок льда, расположившийся в спальном вагоне под именем сэра Джорджа Лесли.
Правда, он долго, приложив к глазам лорнетnote 25, с дотошностью флегматичного англичанина рассматривал встречающиеся расщелины и бурчал себе под нос:
– Вот где, наверное, прячутся бигорны!
А потом добавлял, словно речь шла о том же самом:
– Вулфу придется сделать ход королевской пешкой.
В Иеле, увидев золотоискателей-китайцев, копошащихся в топкой грязи, невозмутимый аристократ почувствовал, как по телу пробежали мурашки.
– Золото… В этом краю земля потеет золотом… Надо будет вернуться сюда потом!..
Конечной точкой трансконтинентальной канадской линии сейчас является не Нью-Вестминстер, а Ванкуверnote 26. Но в эпоху, когда сэр Джордж пересекал доминион, Ванкувера с пятнадцатью тысячами жителей еще не было. Там, где сегодня раскинулся этот кокетливый и богатый город с домами, расположенными в шахматном порядке, как во многих американских городах, стояла стена непроходимого леса. Побежденный Нью-Вестминстер скоро станет просто пригородом Ванкувера, бум вокруг которого растет с каждым днем.
В одиннадцать часов утра девятнадцатого мая сэр Джордж покинул спальный вагон, велел перенести свой багаж на пароходик, обеспечивающий связь между конечным пунктом железной дороги и столицей края, и без промедления поднялся на борт.
Хотя Виктория находится на острове, добраться до нее очень легко благодаря постоянно курсирующим паровым суденышкам.
Виктория – изящный преуспевающий город, опоясанный деревьями роскошного парка, сверкающий огнями, имеющий в достатке питьевую воду из находящегося в двенадцати километрах озера и насчитывающий не менее двадцати тысяч жителей. Четверть из них – китайцы.
Поскольку Виктория – столица Британской Колумбии, в ней разместилась администрация штата, состоящая из правителя-наместника, министров и законодательной ассамблеиnote 27.
Так же как их соседи-американцы, англичане обеспокоены наплывом китайцев, которые образовали азиатскую колонию в английском городе: у них свои улицы, свои кварталы, свой театр.
Не имея ни права голоса на выборах, ни гражданства, сыны Небесной империиnote 28 живут в каком-то ином измерении, на них смотрят как на предмет купли-продажи и перевозят по территории страны в пломбированных вагонах.
Несмотря на эту изоляцию и полное смирение, несмотря на въездную таксу в пятьдесят пиастров, которую они должны платить, китайцы представляют для англичан серьезную опасность: численность их растет стремительно и не подчиняется никаким прогнозам.
Не проявляя интереса к заботам молодого города, сэр Джордж, еще более флегматичныйnote 29, чопорный, высокомерный, чем обычно, просит переправить его багаж во дворец правителя-наместника, а сам сразу направляется на почту, где находит две телеграммы: одна от его партнера Вулфа, сообщающего, что он делает ход королевской пешкой, а вторая – с поздравлениями от членов Клуба охотников. На первую адресат отвечает: «Хожу на одну клетку пешкой от ладьи королевы». А на вторую: «Все в порядке». Затем, завершив дела, словно только что вспомнив, что его брат является правителем-наместником этого края, путешественник отправляется во дворец.
На широких улицах Виктории пешеходам тем не менее на них тесно, а сэр Джордж как истый англичанин не терпит препятствий, особенно когда они живые. Два китайца, несущие чемоданы-витрины, где выставлены всякие импортные безделушки, имели несчастье загородить путь и предложить сэру Лесли выбрать покупки. Он схватил их за волосы, стянутые на макушке конскими хвостами, поднял на вытянутых руках и отшвырнул словно чучела на проезжую часть, с той невозмутимой грубостью, с какой подданный Ее Величества привык обращаться с теми, кто слабее.
Один из испанцев, видевших это, возмутился и, подумав, что сэр Лесли из немцев, похожих своей заносчивостью на выпь, презрительно бросил:
– Прусская свинья!
От удара, быстрого как молния и увесистого как дубина, он грохнулся навзничь. Второй испанец тоже ощутил силу кулаков англичанина. Вскочив, он сплюнул кровь и с ножом в руке, как тигр, подскочил к надменному драчуну.
Сэр Джордж изящным движением отстраняет коснувшееся его тела лезвие, слегка поранив при этом указательный палец левой руки, и, увидев кровь, спокойно произносит:
– За каплю моей крови – всю вашу!
Выхватив из потайного кармана пистолет марки «смит-и-вессон», он приставляет дуло ко лбу противника и спускает курок.
Полицейский, решив, что это американец из метрополии, не торопясь подходит, прикасается к его плечу дубинкой и вежливо приглашает следовать за ним к шерифуnote 30.
– Нет, прямо к моему брату, правителю-наместнику.
– Ну тогда другое дело, – говорит полицейский, – тогда вы свободны, Ваше Высочество.
– Вот вам две гинеиnote 31 на чай.
Пять минут спустя дежурный проводит сэра Джорджа к его младшему брату – сэру Гарри Лесли; тот встречает его крепкими объятиями.
– Джордж, это ты! Вот неожиданная радость! И даже не предупредил меня? Каким добрым ветром тебя занесло?
– Да, Гарри, я тоже очень рад тебя видеть. На досуге расскажу о причинах моего прибытия в Колумбию – у нас будет время поболтать, я уезжаю только завтра. Кстати, на улицах вашего города много лишних людей.
– В каком смысле?
– Я только что намял бока двум китайцам да размозжил голову какому-то придурку. Бог мне судья. Прикажи, чтоб принесли патроны четыреста десятого калибраnote 32, мои остались в багаже.
Сэр Лесли был истинным англичанином и потому, конечно, одобрил мотивы, приведшие сюда старшего брата. Такое серьезное пари и так мало времени… Черт возьми, дорога каждая минута, а бигорнов с каждым днем все меньше. Нужно, следовательно, быстро составить план действий, выехать без промедления, прочесать все горные массивы вдоль реки Фрейзер, дающей воду Колумбии. Только там, может быть, посчастливится встретить это величественное животное, уничтожаемое с безумным неистовством.
– Если еще добавить к этому, брат мой, что я полностью разорен, у меня за душой не больше двух тысяч фунтов, ты поймешь, как необходимо мне сколотить состояние.
– Ну, – добавил беззаботно правитель-наместник, – все мы в той или иной мере сидим на мели… Тем более надо поскорее добраться до богатых шахт Карибу. Там немало толстосумов-предпринимателей, забывающих заполнять предписанные законом декларации о доходах… Отправишься туда в должности инспектора с правом выносить решения и требовать их немедленного исполнения. Многие концессииnote 33 таким образом удастся освободить от золотоискателей, которые не в ладах с законом, и устроить туда нужных людей.
– У тебя доброе сердце, Гарри, и живой, изобретательный ум.
– Но заранее предупреждаю, что без риска тут не обойтись, не исключены сражения, наши «свободные рудокопы» – горячие головы. Поняв, что у них забирают концессию – хотя бы и на законных основаниях, – они, боюсь, начнут оказывать сопротивление. Найдутся и ружья, которые стреляют сами, не оставляя улик.
– Ты же знаешь, Гарри, перестрелки меня не страшат, – ответил сэр Джордж, и тусклые его глаза сразу загорелись зловещим огнем.
– Да, я знаю, ты скор на руку и чертовски ловок. Не стоит, однако, слишком бравировать этим, помни, что фактически мы там в состоянии войны… И обходись без ненужных убийств.
– Ладно, постараюсь убивать, лишь имея серьезные основания, в трудных случаях.
– Вот и прекрасно! А теперь разреши познакомить тебя с частью твоих сопровождающих.
При этих словах правитель-наместник нажал кнопку электрического звонка. Слуга прибежал столь поспешно, что стало ясно: Его Высочество держит всех в кулаке.
– Позови Ли.
Не прошло и тридцати секунд, как на пороге комнаты для курения появился чистенький, напомаженный до блеска китаец, весь в белом, на ногах соломенные сандалии.
– Господин Ли, познакомьтесь с этим джентльменом, моим братом. С сегодняшнего дня будете его сопровождать в качестве повара и слушаться как меня, какие бы приказы он ни отдавал. Советую все время помнить, что здесь всегда найдется три сажени крепкой веревки вам на галстук, если вздумаете плохо нести службу. Завтра к восьми часам будьте готовы. Идите!
– Это находка, просто жемчужина, дорогой мой Джордж, – добавил сэр Гарри, когда китаец вышел… – Ты сам увидишь, какой это незаменимый слуга! Он будет тебе за повара, за прачку, за сапожника, за портного, за кого хочешь! Не загоняй только его до смерти, «господин Ли» понадобится мне после твоего возвращения.
– И сердце и желудок благодарят тебя, милый Гарри, право, ты все предусмотрел.
– Я дам тебе также в качестве лакея и слугу-европейца, такой сорвиголова! Он будет твоим главным помощником. Еще отряжу кучера-янки, который научился всему, кроме ремесла быть честным человеком. Это отличный всадник, прекрасный охотник, поскольку недавно еще был ковбоем. Он способен на все, даже на преданность. Кучера зовут Том, лакея – Джо. Я познакомлю тебя с ними вечером, сейчас они заняты. Ну что еще? Тебе, очевидно, будет достаточно четырех лошадей, впряженных в шарабан, да еще четырех муловnote 34 при двух повозках. Дорога от Йела до Карибу прекрасная.
– Отлично.
– Когда прибудете в Камлупсnote 35, найми полдюжины носильщиков-индейцев.
– Мне доводилось раньше пользоваться их услугами, здесь они зовутся возчиками.
– Краснокожие понадобятся, чтобы провезти по горным дорогам все имущество – палатку, оружие, снаряжение, вещи, продукты. Если удастся отыскать в качестве гида одного-двух метисов-канадцевnote 36, лучше французского происхождения, да еще заинтересовать их твоим делом, успех обеспечен. К тому же я дам телеграмму в Камлупс и попрошу во что бы то ни стало помочь найти бигорнов. Ты отправишься на охоту сам, оставив слуг в Ашкрофте и подъехав к Скалистым горам по железной дороге. Ну, а сейчас идем ужинать, окажем честь кухне Ли.
ГЛАВА 3
Самая богатая рыбой река. – Носильщики или возчики. – Гид-канадец. – В дороге. – Как метис понимает отношения между слугами. – Полный комфорт для Его Высочества. – Английский эгоизм. – «Кровавые люди». – Сэр Джордж хочет видеть обряд каннибализмаnote 37.
Фрейзер – самая большая река Британской Колумбии.
1 2 3 4