— Вот уж не думала, что ты встанешь на сторону Гэлана!— Боже меня упаси! — горько улыбнулась Рианнон. — Но я не могу позволить тебе все испортить ради памяти о жестоком, ничтожном болване! Неудивительно, что первая жена не выдержала и сбежала от него!— Дермотт не намного лучше!— Наш дядя по крайней мере знает, что такое любовь и прощение! Советую тебе последовать его примеру! — Рианнон пытливо заглянула ей в лицо. — Сиобейн, смири наконец свою гордыню и сделай что-то ради себя, а не ради всего клана! Постарайся простить и залечить те раны, которые ты уже наверняка успела ему нанести!— Я?! По-твоему, это я виновата…— Сиобейн!Женщины оглянулись: в дверях стоял Гэлан. Он смотрел на Сиобейн со смесью гнева и тревоги и лишь мельком покосился на Рианнон как на досадную помеху.Судя по всему, он успел подслушать почти весь их разговор. Рианнон кинулась в ноги лорду Донегола, не давая ему войти в сушильню.— Оставьте ее до завтра, милорд! — Гэлан сердито посмотрел на Рианнон. — Не стоит требовать от нее слишком многого за один день! — Рианнон потихоньку вытеснила его из сушильни и прикрыла за собой дверь.— Я сам разберусь со своей женой, сестрица!Он хотел было войти внутрь, но Рианнон схватила его за руку, и он вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Она опустила голову, чтобы скрыть торжествующий блеск глаз.— Я знаю, что это ваше право, милорд, но… — Она умолкла, взгляд ее вдруг стал испуганным и растерянным. — Приготовьтесь, брат мой!.. Сюда идет большая тьма! — сбивчиво, горячо зашептала провидица. — Много горя для многих людей! И только вы можете нас спасти!Рианнон замигала и улыбнулась, приходя в себя.— Вам следует дать ей время, чтобы она смогла убедиться в том, что ваши поступки пойдут на пользу всем нам!— Так ты и правда…— Слишком часто мне приходится видеть больше, чем хочется, — призналась она с грустной улыбкой.Гэлану тут же захотелось спросить, какую судьбу она разглядела для них с Сиобейн, но он отбросил эту мысль. Он сроду не верил во всю эту чепуху и не собирался подвергать опасности свое будущее из-за какой-то помешанной колдуньи.— Нет, я не колдунья, — возразила она его мыслям, — хотя иногда мне хотелось бы уметь колдовать!Гэлан разозлился не на шутку. Ну что за приставучая баба!— А твой нынешний гнев вовсе не к лицу настоящему мужчине!Гэлан ошеломленно вытаращился на нее и вдруг увидел жену, напряженно застывшую в дверях. Никогда в жизни он не видел ее такой потерянной, и его снова пронзило острое чувство вины.— Я буду ждать тебя сегодня в нашей спальне! — И он вышел из сушильни.Усталый, покрытый потом и пылью, Гэлан шел через двор в замок и по пути остановился у бочки с водой, чтобы утолить жажду. Люди тревожно поглядывали в его сторону — слухи об их ссоре уже поползли по всему замку. Гэлан в сотый раз подумал, что пора наконец объясниться с Сиобейн начистоту, и решительно направился в замок.Когда он проходил мимо сыроварни, его слуха достигли странные выкрики и пыхтение. Англичанин завернул за угол, ожидая застать слишком ретивую парочку в самый интересный момент, но вместо них увидел Коннала, петушком налетавшего на мальчишку гораздо выше его самого.Гэлан растащил малышей, и они захлопали глазенками, все еще пыхтя и отдуваясь. Конная торопливо провел рукавом под носом, и Гэлан увидел, что лицо его залито слезами. Второй мальчишка был года на три старше и на две головы выше, однако под глазом его уже набухал здоровенный синяк. Пендрагон взял драчунов за шиворот, чтобы они не удрали.— Я слушаю! — грозно сказал он.Коннал с ненавистью посмотрел на своего противника и прошипел сквозь стиснутые зубы:— Огги врет!— Лучше заткнись, малявка!— Врешь, врешь! — И Коннал ринулся в атаку, молотя кулаками Огги в живот.Гэлан вздохнул, снова растащил драчунов в стороны и спросил:— Что он сказал, малыш?— Он назвал мою маму шлюхой!Пендрагон посмотрел на второго драчуна. Огги уставился на свои босые ноги, готовый провалиться от стыда сквозь землю.— Коннал, тебе известно, что означает это слово?— Нет, — признался тот, шмыгая носом, — но он говорит, что это значит вот что! — И мальчик неумело воспроизвел неприличный жест.Гэлан подтащил Огги к себе и прошипел:— Если ты еще раз посмеешь сказать такое о любой женщине — пеняй на себя! — Огги затрясся от страха. — Мне придется поговорить с твоим отцом! — Он отпустил драчунов и выпрямился. — А теперь ступай домой!Забияку как ветром сдуло.Гэлан встал на колени и вытер замурзанную мордашку принца.— Я тебя ненавижу и хочу, чтобы ты оставил нас в покое!— Но я женат на твоей маме и не собираюсь ее бросать.— Ты ей не нужен! «Но она мне нужна!»— Наверное, ты собрался ненавидеть меня всю жизнь?— Да! А когда я вырасту, то убью всех англичан, пока не найду того, кто убил моего папу!Боже милостивый! Гэлан побледнел.— Давай-ка присядем и поговорим. — Он опустился прямо на землю. Коннал с несчастным видом хлопнулся рядом с ним. Так они сидели, не зная, с чего начать.— Это слово, из-за которого ты дрался…— Шлюха?— Оно обозначает… так называют женщину, которая предлагает свое тело за деньги любому мужчине. Разве это похоже на твою маму?— Нет!— Теперь ты сам понимаешь, что Огги просто ошибся.— Но это слово плохое, а он назвал так мою маму! — От обиды у Коннала задрожали губы, а глаза наполнились слезами.Никогда в жизни Гэлан не чувствовал себя таким беспомощным. Этот мальчишка готов был воевать с целым светом за честь своей матери!— Знаю, малыш! — Тяжелая рука замерла в нерешительности над тоненьким детским плечом — а вдруг оно сломается? — но все же опустилась на спину Конналу. То, что мальчик не отшатнулся, немного ободрило Гэлана. — Если мы позволим себе обижаться на каждое грубое слово, то только и будем, что драться на поединках!— Ты же дерешься!— Да, я дрался за деньги, но дрался не ради себя. Это помогло мне не поддаваться ярости и биться с большим искусством.— А что такое ярость?— То, что почувствовал ты, когда Огги сказал плохое о твоей маме.— Ух! — Коннал вздрогнул и шумно вздохнул. — А тебе… нравится моя мама?У Гэлана перехватило горло.— Я бы не женился на ней, если бы это было не так, Коннал.— Ты все время ее обнимаешь!— Она же мне нравится! Люди всегда обнимают того, кто им нравится. — Гэлан улыбнулся. — Скажи, ты когда-нибудь хотел чего-то так сильно, что готов был сделать для этого все, что угодно?— Да! Хотел! Чтобы ты ушел!Черт побери, до чего же он похож на свою мать!— Но я никогда отсюда не уйду! И тебе лучше не мечтать об этом и перестать мне пакостить! — Он строго посмотрел на малыша и добавил: — Это слишком расстраивает твою маму, а у меня скоро не хватит кожи, чтобы чинить подпруги на седле!Коннал растерялся — он надеялся, что хоть эта проказа сойдет ему с рук!— Она больше меня не любит — теперь у нее есть ты! При этих словах на Гэлана снизошло озарение… и сочувствие.— Ты же знаешь, Коннал, что это не так, и она сама мне говорила, что очень любит тебя! — Коннал покраснел от стыда. — Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы украсть твою маму. Просто я тоже хочу быть вместе с ней. — И он добавил шепотом: — Но, прежде всего она была и останется твоей мамой.Коннал ответил ему таким благодарным взглядом и так облегченно вздохнул, что в груди у Гэлана сладко защемило. Он прижал мальчика к себе, удивляясь тому, как переменчив детский характер.— Между прочим, я даже не англичанин! Я корнуэллец.— Это почти так же хорошо, как ирландец!Гэлан улыбнулся, и Коннал ответил на его улыбку. Снова повисла неловкая тишина, прежде чем Гэлан нерешительно начал:— Ты и я… у нас… гм… — Он громко сглотнул, все еще не уверенный, что следует касаться этих предметов. — В нашей жизни есть кое-что общее. — Коннал уставился на него, не скрывая своего недоверия. — Я тоже рос без отца!— Но сэр Рэймонд сказал, что это отец посвятил тебя в рыцари!Сэру Рэймонду давно следовало укоротить язык!— Ну да, но ведь, тогда я уже был большим мальчиком!— А он тебе обрадовался? Ты ему понравился? Он стал учить тебя всему, что должен знать мужчина?Гэлана потрясло нетерпение, звенящее в тонком детском голоске, — когда-то он сам, оказавшись впервые в отцовском доме, испытал то же самое. Ему так хотелось завоевать признание, стать одним из своих — а может, даже и одним из первых среди близких отцу людей!— Да, наверное, он мне обрадовался. — Гэлан неуверенно пожал плечами. — Нет, он не стал гладить мен» по головке — об этом не могло быть и речи. Но я помню, что, когда впервые попал копьем в мишень и сумел удержаться в седле, он улыбнулся. — Гэлан покосился на Коннала и добавил: — Один раз.Коннал горестно вздохнул и пожаловался:— А моя мама только и знает, что улыбается — даже когда я пью молоко! — Он снова принялся чертить что-то в пыли. Гэлан присмотрелся и различил грубое подобие лошади. — А твой отец… он разрешил тебе держать коня?— Тогда я был намного старше тебя, малыш, и уже умел ездить верхом.Мальчик снова вздохнул. Гэлан вдруг понял, что, несмотря на окружавшие его любовь и заботу, которым он так завидовал, Коннал ведет весьма замкнутую жизнь и из-за этого чувствует себя позабытым — если не отверженным — матерью ради нового мужа.— Хочешь, я буду учить тебя ездить верхом? Коннал расцвел.— Еще бы!— Отлично. А сейчас мне пора идти. Если хочешь, можешь сделать себе новую рогатку.Коннал захлопал глазами от неожиданности, а потом вскочил на ноги и отряхнулся.— Судя по твоему проворству, малыш, — заметил Гэлан, . и Коннал тревожно уставился на него, — из тебя выйдет неплохой воин!Мальчик отправился восвояси, буквально лопаясь от гордости.— Коннал! Он обернулся.— Посмей только еще раз расстроить свою маму — и я устрою тебе хорошую взбучку!Вместо того чтобы испугаться, Коннал весело кивнул и вприпрыжку помчался дальше.Гэлан прислонился к стене, задумчиво улыбаясь. Ах, если бы сердце его матери можно было завоевать такой же простой хитростью! Не успел он выйти во двор, как навстречу ему попалась Сиобейн с ведром молока. Ее глаза подозрительно блестели.— Спасибо тебе, Гэлан! — шепнула она, с трудом шевеля дрожащими губами.— Я собираюсь учить его верховой езде. Пусть привыкает иметь какие-то обязанности — тогда у него останется меньше времени для проказ.— Но он еще малыш!— Он принц крови, приемный сын лорда и в один прекрасный день станет хозяином Донегола, — решительно возразил Гэлан, чеканя каждое слово.Сиобейн чуть не разрыдалась у всех на виду. А Гэлан подумал о том, что у принцессы, столь снисходительной к своему народу, не находится и капли снисходительности для него.Сиобейн вошла в спальню к Конналу и тревожно нахмурилась. Мальчик крепко спал у себя в кроватке, однако Рианнон исчезла, и плаща ее на месте не было. Выругавшись себе под нос, Сиобейн спустилась по лестнице в главный зал, но интуиция подсказывала ей, что Рианнон нет в замке и она лишь попусту потратит время, обшаривая все его закоулки. Сиобейн вернулась к себе в комнату, отодвинула сундук и нажала замаскированный под сучок рычаг. Потайная дверь со скрипом подалась, открывая темный проход, и она быстро скользнула внутрь. Интересно, что на этот раз задумала ее сестрица?Она закрыла за собой потайную дверь и решительно двинулась вперед. Гэлан, конечно, заметит, что сундук переставлен, и наверняка доберется до этой двери. Черт побери, почему она не открыла ему эту тайну раньше? Тайгеран в свое время ужасно гордился, что приказал устроить в замке два потайных туннеля, но только не смог додуматься до того, чтобы вывести их оба за стены замка. В итоге один проход вел в голубятню, а вот другой — в небольшую рощицу напротив замка. Бесшумной тенью проскользнув по двору, она внимательно осмотрелась. Все, кроме часовых, сидели за ужином в главном зале, и лишь гуси бродили по двору, шумно гогоча и поклевывая свежую травку. Караульный мирно дремал, держа в руке кружку. Она принюхалась. Так и есть — Рианнон подсыпала ему снотворного!Сиобейн быстро прошла по второму туннелю, открыла дверцу, замаскированную под травянистую кочку, и увидела, как ее сестра скачет верхом на лошади по тропинке, ведущей в сторону гор.Понимая, что дорог каждый миг, Сиобейн пробралась в лагерь английских солдат и кинулась к коновязи. Она быстро успокоила недоверчивых животных, нашла себе невысокую кобылку, с которой могла легко справиться, и вскочила в седло. Пришпоривая лошадь, она молилась, чтобы у сестры нашлось убедительное объяснение ее поступку. Ведь рано или поздно обо всем узнает Гэлан, и кто может сказать, во что выльется его гнев?Гэлан так и не смог ее отыскать.Он приказал ей ждать его нынче вечером в спальне, а когда ее там не оказалось, невольно вздрогнул от неясных предчувствий. Он же сам видел, как Сиобейн вошла внутрь, — так где она теперь? Первым делом он заглянул в спальню к Конналу, затем спустился в зал и выбежал во двор. Ее не было ни в сушильне, ни на огороде. В конце концов он решил, что пора поднимать тревогу, и вызвал сэра Рэймонда, собираясь отправить в горы дополнительные патрули.— Ты не видел Сиобейн?Рэймонд вздохнул и долго разглядывал свои сапоги, прежде чем решился посмотреть в лицо своему другу.— Сэр Оуэн заметил женщину на юге, возле границы с владениями Магуайра.Гэлан помрачнел и жестом подозвал Оуэна.— Почему ты не задержал и не допросил ее? Черт побери, ты что, не понимаешь, что разбойники не всегда носят штаны?— Но, милорд… — замялся Оуэн. — Это была принцесса. Гэлан сделался мрачнее тучи.— Во всяком случае, она была очень на нее похожа. Нет, не может быть! Ведь скоро совсем стемнеет, и что она делает вдали от замка? Она не стала бы так рисковать!— Тем более вам следовало либо допросить ее, либо выследить! — Он глянул на Рэймонда: — Едем, сейчас же!— Милорд! — окликнул его Оуэн.Пендрагон оглянулся, и вид его не предвещал ничего хорошего.— Она была не одна!Лицо Гэлана закаменело.— Она говорила с каким-то мужчиной, и я готов поклясться, что на нем был плед тех же цветов, что у разбойников, напавших на наш отряд!На разбойниках были пледы клана Магуайра. Глава 21 В лесу быстро стемнело, а густые облака закрыли тонкий серп молодой луны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37