– Дьявольски неправдоподобное имя, если хотите знать мое мнение. – Линдси Смит неуклюже откинулся на стуле, уткнувшись взглядом в бокал. – Кому, скажите на милость, когда-нибудь при крещении давали имя Миракл?
– Шлюх не крестят, – сострил кто-то. – Их имеют!
Мужчины грубо загоготали, не замечая собирающееся над головой хозяина грозовое облако.
– Что-то не припомню этой дамы, – вставил свое слово Райдер. – Хорошенькая?
– О, милорд! Писаная красавица. Ваша светлость, должно быть, видели ее в городе?
– Не могу сказать, – ответил Райдер. – Я живу в деревне.
Смит, пьяно щурясь, подался вперед и доверительно сообщил:
– С подобными мне она, увы, чересчур заносчива! Меньше чем с сыном аристократа знакомств не водит. Совсем недавно уехала в Дорсет с графом Хэнли, проклятая мерзавка!
– И давно они вместе? – При упоминании имени Хэнли Райдер сжал под столом кулаки.
– Несколько месяцев, – ответил Дартфорд. – Хэнли просто голову потерял. И тем не менее, несколько дней назад вернулся в город один, без нее.
– Быть может, Миракл Хитер уже нашла другого?
– Если это так, – отвечал Смит, – то за графом теперь нужен глаз да глаз. Говорят, он не в себе. Еще бы! Ведь его прилюдно опозорили! И кто? Какая-то шлюха? Будь я проклят, сэр! Партия снова за вами.
Дартфорд сгреб монеты со стола. Райдер поднялся. Вечер был окончен. Дартфорд опустошил карманы у всех, в том числе и у хозяина. Правда, хозяин в отличие от других мог себе это позволить.
По одному и по двое гости брели, пошатываясь, по улице, делясь впечатлениями от самого лучшего вечера в их жизни, не считая, конечно, вечеринки у лорда Эстерли, когда выпивку подавали шесть обнаженных женщин. Интересно, как отреагировала бы на это леди Белинда, подумал Райдер.
Последним уходил Дартфорд. Он был совершенно трезвым. Натягивая перчатки, он помедлил на миг. Его мягкий взгляд скрывал острый ум.
– Пошли слухи о причине скандала, который устроил Хэнли, – проговорил он.
– В настоящее время я почти не знаюсь с графом, – сказал Райдер. – Меня это не касается.
– Значит, вы слишком долго были оторваны от жизни, Райдерборн. Если бы вы хоть раз увидели Миракл Хитер, вы не скоро забыли бы ее. Говорят, Хэнли ворвался в ее комнаты и разгромил там всю мебель, даже на горничную накинулся, как бешеный. – Дартфорд взял трость и улыбнулся. – А уж была ли включена мебель в аренду комнат, вам лучше знать, ведь комнаты находятся на Блэкдаун-сквер.
Дверь за ним захлопнулась. Райдер на мгновение закрыл глаза и расхохотался. Блэкдаун-сквер! Силы небесные! Она снимала комнаты во владениях герцогства? Он перевернет Лондон вверх дном, но разыщет ее. И к дьяволу лорда Хэнли!
Горничная присела в низком реверансе. Лицо ее сделалось свекольным. Руки тоже были красными, как будто она недавно что-то яростно терла.
– Все в порядке, – ободряюще улыбнулся ей Райдер. – Никто не собирается выставлять вас на улицу.
Девушка пробормотала что-то нечленораздельное. Милое и до крайности примитивное создание, попавшее в Лондон скорее всего прямо из деревни.
– Ваша госпожа покинула Дорсет с лордом Хэнли и так и не вернулась. Граф искал ее здесь. Не застав, вышел из себя и пригрозил уволить вас без рекомендаций. Однако в этом доме распоряжаюсь я. Так что вам не о чем беспокоиться.
Девушка теребила в руках край передника.
– Да, милорд.
– Как вас зовут?
– Иззи, милорд.
– А теперь, Иззи, будьте умницей, сядьте и расскажите все, что вам известно о мисс Хитер.
Девушка как подкошенная рухнула на изящный стул и, устроившись на самом краешке, уставилась на свои красные руки. Никаких следов разбитой мебели вокруг не было видно, хотя на каминной полке вместо пары ваз стоила лишь одна, а на стенах кое-где зияли отметины будто от ударов, отвалились куски штукатурки.
– Я ничего не знаю, милорд. Она ничего не рассказывали о себе.
С какой-то странной неохотой Райдер приблизился к двери в одну из комнат и открыл ее. За ней оказалась спальни, совершенно простая, без каких-либо изысков, с белыми стенами и полом, устланным светло-зеленым ковром. По периметру потолка тянулся выполненный позолотой изящный бордюр. Не такой спальни можно было ожидать от известной куртизанки.
С минуту Райдер взирал на холодные, немые простыни и покрывало цвета слоновой кости. Это ли ложе она делила с Хэнли? Райдеру вдруг стало больно глотать, словно горло обожгло пламя. Он прикрыл дверь и снова повернулся к горничной:
– Мисс Хитер никогда не рассказывала о своей семье или о своем детстве? Откуда она родом?
– Ничего такого, милорд.
– Когда она уезжала отсюда с лордом Хэнли, с ними никого больше не было?
– Не знаю, милорд.
– А что с ее личными вещами?
За второй дверью оказался небольшой кабинет с полкой книг в кожаных переплетах. На некоторых корешках были заметны зарубки, словно кто-то исполосовал их лезвием ножа. Прочие были сложены в беспорядке, будто их собирали впопыхах после того, как они свалились на пол.
– Кое-что она забрала с собой, – отвечала горничная, – но остальную одежду и все, что было на туалетных столиках, лорд Хэнли растерзал в клочья. Он и фарфор кое-какой перебил. Я не знала, что и делать. Что могла, починила, поменяла покрывало на кровати.
– Он и постель разворотил?
Горничная, залившись румянцем, кивнула:
– Все, даже матрас, искромсал ножом.
Райдер проглотил пламя, которое, казалось, вот-вот прожжет его горло насквозь.
– А драгоценности? И прочие ценные вещи?
– Все это она забрала с собой, милорд. Лорд Хэнли ничего не нашел.
Потрясенный услышанным, Райдер застыл.
– Думаете, он что-то искал?
– Не знаю, милорд. Он осерчал, как разъяренный бык, выпущенный из амбара. Прикажете упаковать оставшиеся вещи? Здесь поселится другая леди?
– Нет. Пусть комната сохранится как есть. Вы славная девушка, Иззи. Оставайтесь здесь.
– Слушаю, милорд.
Горничная следила за тем, как Райдер натягивает перчатки. Ему хотелось скорее уйти. Неужели эти девственно-чистые, непорочные белые простыни и покрывало цвета слоновой кости вовсе не ее выбор, а всего-навсего результат стараний горничной, пытавшейся привести в порядок комнату после погрома, учиненного Хэнли? И она со своим любовником спала на красных сатиновых или черных шелковых простынях? Знать этого Райдеру не хотелось.
И все же прояснить то, чему не находилось объяснения, он желал: «Лорд Хэнли не нашел ничего…»
– Я вот что думаю: она из Дербишира, милорд.
Сердце у Райдера екнуло.
– Из Дербишира? Почему вы так думаете?
– Как-то раз она обронила, что, мол, даже в Лондоне не так шумно, как на прядильной фабрике в Дербишире.
– Вот, – сказал Райдер, достал из кармана соверен и протянул горничной.
Глядя вслед лорду Райдерборну, горничная попробовала монетку на зуб, и по щекам ее медленно поползли слезы.
Лорд Хэнли сидел в клубе на своем обычном месте. Они с Райдером знали друг друга с детства, еще с Харроу. С минуту Райдер изучал его. Красивый, стройный, высокий, с решительным подбородком и пшеничными волосами, слегка посеребренными на висках сединой.
Леди Хэнли, бледное, кроткое существо, нарожала кучу детей мал мала меньше и почти безвыездно жила в деревне, и то время как супруг все время проводил в городе.
Хэнли сложил газету, которую читал, и поднял глаза на приближающегося Райдера.
– Пришел порасспросить меня о любовнице? – спросил он, криво усмехнувшись. – Боже! Какая скука! Все в городе только и заняты тем, что строят догадки на сей счет. Будто я убил ее в припадке безумной страсти, а ее прелестное тело расчленил. Или же она сбежала с каким-то князьком из Богемии?
– Ну, так расскажи, что произошло на самом деле, – обратился к нему Райдер, усаживаясь.
Хэнли забарабанил пальцами по столу.
– Ни то, ни другое, разумеется. Впрочем, если выбирать из двух версий, в образе злодея-убийцы я, пожалуй, выгляжу не таким дураком.
– Но ты ее, конечно, не убил.
– А ты как думаешь?
– Думаю, это возможно, но маловероятно. Стало быть, она по той или иной причине сбежала от тебя. Это унизительно, но не так уж важно. – Райдер взял газету и лениво пробежал глазами заголовки. – Полагаю, она, в конце концов, вернется под свой кров на Блэкдаун-сквер?
– Не имею ни малейшего понятия, – ответил Хэнли. – Я больше не оплачиваю аренду.
– Зато я оплачиваю. Надеюсь, тебе известно, что эти меблированные комнаты – собственность герцогства.
Продолжая барабанить по столу, Хэнли с минуту безмолвно смотрел на Райдера.
– Я умываю руки и больше не хочу иметь ничего общего с этой девкой. Когда она снова заявится в город в поисках нового покровителя, можешь претендовать на это место.
– Если она захочет меня принять, вряд ли я стану спрашивать у тебя разрешения.
Граф расхохотался. Его смех напоминал лай встревоженной собаки.
– Если она захочет тебя принять! Да она профессиональная шлюха. А ты – сын и наследник Блэкдауна. Еще бы она не захотела! Да она пойдет с первым встречным.
– То есть ты можешь рекомендовать ее общество?
Граф откинулся в кресле, судорожно комкая газету.
– В постели она сущая ведьма. Когда встретишься с ней, попроси проделать с тобой маленький трюк с бархоткой. Ну, знаешь, когда тебя связывают, очень волнует.
В жилах Райдера взыграла кровь, ему захотелось немедленно убить и расчленить того, кто сидел перед ним, но он лишь поднялся с напускным безразличием.
– Остается небольшой вопрос о порче имущества, принадлежащего герцогству, – предметов обстановки, повреждений оштукатуренных стен. Мелочь, однако факт досадный.
Отбросив в сторону газету, Хэнли тоже поднялся и посмотрел Райдеру прямо в глаза.
– Уверен, ты поймешь: ни одному джентльмену не понравится оказаться дураком по милости шлюхи. Это существо из сточной канавы, Райдерборн. Испорченная, как подгнивший персик. Возьми ее, если сумеешь найти. А покамест, если у тебя есть охота заняться ремонтом, милости прошу, пришли смету моему поверенному. Засим позволь откланяться.
Отвесив поклон, граф ушел. Газета упала на пол.
Райдер несколько раз глубоко вдохнул. Он Сент-Джордж. Занимает одно из первых мест в величайшей империи мира. Однако найти эту женщину не в его силах.
И тем не менее, если это Хэнли избил ее и оставил умирать в лодке, то пусть поупражняется в стрельбе.
Райдер вышел на Сент-Джеймс-стрит и пошел, не разбирая пути, через парк. На берегу Темзы теснились громады зданий парламента. У Вестминстерского моста он остановился, вперив взгляд в белые арки над рекой. Каждую неделю какой-нибудь несчастный кончал свое жалкое существование в этих быстрых водах.
Но только не Миракл! Ведь так ярко и трепетно горела в ней жизнь! И все же в Лондоне ее, очевидно, нет. Ничто больше не занимало его, кроме одной-единственной мысли: куда она могла податься?
Если она проезжала верхом по пятьдесят миль в день, то теперь находится на полпути в Дербишир. Но в какой-то момент ей нужно было пересечь Лондон, чтобы выбраться на дорогу, ведущую в Бристоль. Если бы ему удалось напасть там на ее след, он мог бы догнать ее. Это было его единственным шансом.
Райдер резко повернулся и зашагал обратно к дому.
Наутро, когда над Лондоном едва занималась туманная заря, самый скорый экипаж Райдера помчал его из города на запад. После Мальборо он будет спрашивать о гнедом коне на каждом посту у заставы, на каждом постоялом дворе, где ее могли бы видеть. Он найдет ее, если даже на поиски придется потратить всю оставшуюся жизнь.
Ночное небо дарит успокоение, однако звездами сыт не будешь. Плащ лорда Райдерборна согревал ее, но не тепло способно было успокоить ее сердце. Воспоминания о море и мужчине, хранимые плащом, лишали ее покоя, как неотступно движущаяся по пятам тень.
Это было глупо. И губительно. Одержимая этим запахом, Миракл каждую ночь воскрешала в памяти и не могла прогнать мучительное воспоминание о встрече. С наследником герцога! А что она? Оставила ли она в его душе след? Помнит ли он ту ночь или уже забыл и как ни в чем не бывало вернулся к своей прежней жизни?
Было время, когда она с радостью ухватилась бы за возможность принять покровительство такой влиятельной особы. Однако между ними произошло нечто такое, чего не следовало допускать. Это привело Миракл в ужас. Это «нечто» представляло для нее такую же угрозу, как месть Хэнли.
Однако жизнь научила ее быть стойкой, ничего не бояться и не терять надежды. Теперь она ни за что не сдастся.
Следующее утро Миракл брела, еле передвигая ноги, по бесконечным полям и тропинкам, терявшимся в болотах. Крестьяне бросали в ее сторону любопытные взгляды, однако ни один из них не спросил о том, куда она направляется. С трудом взобравшись на небольшой пригорок, она присела на ствол поваленного дерева и устремила взгляд на расстилавшуюся перед ней местность.
Внизу пролегала широкая дорога с оживленным движением – главный путь из Бристоля в Лондон. Повозки и экипажи без конца сновали сквозь арочные ворота нескольких роскошных гостиниц, расположенных на окраине большого города.
В нескольких милях к западу этот путь пересекала зеленая тропа – дорога для перегона скота, ведущая на северо-запад. На некотором расстоянии от перекрестков дорог – между главной дорогой и зеленой тропой – виднелось маленькое низенькое строеньице, окруженное загонами для скота. Миракл вгляделась в него повнимательнее. Рассмотреть дом как следует ей не удалось, но постоялый двор, поменьше и победнее, назывался «Приют гуртовщика».
Миракл вынула из кармана ножичек, одну из немногих сохранившихся у нее ценных мелочей, купленных втридорога в «Веселом монархе», и подняла юбки выше колена. Сапоги были заляпаны грязью, но расстилавшийся впереди заливной луг пестрил полевыми цветами. Она нарежет лент из нижней юбки и, перевязав ими букетики, будет продавать их путникам. При мысли о том, что ее могут разоблачить, Миракл похолодела, но либо она немедленно купит что-нибудь поесть, либо умрет с голоду.
Экипаж Райдера въехал во двор «Белого лебедя». Конюхи с завистью глазели на его лакея в нарядной ливрее и упряжку отменных лошадей.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6