Держа инструмент обеими руками, Мэнди принялась осторожно вскрывать края ниши. Через несколько минут дело было сделано, и Мэнди уронила инструмент на землю.
Судорожно вздохнув, она засунула руки в отверстия, сделанные по краям изображения, и мягко потянула стенку на себя. Ничего не получилось. Мэнди потянула сильнее, и кусок стены, на котором была нарисована сумка кенгуру, оказался у нее в руках. Опустив его на пол, Мэнди устремила взгляд в темноту.
Она была там — большая кожаная сумка!
Сердце Мэнди билось так сильно, что казалось, вот-вот выскочит из груди.
— Ну и шутник же ты, Чарли! — пробормотала Мэнди, осторожно доставая сумку из ниши.
В свете фонаря полночной радугой сверкало «Черное Пламя». Этот большой квадратный камень был не обработан и тем более не отшлифован, но все равно вид его завораживал. Полупрозрачный, он весь переливался зелеными, голубыми, багрово-красными прожилками — словно на ветру билось пламя, от которого он получил свое название.
Завороженная красотой камня, Мэнди долго смотрела на опал. Что чувствовал Чарли, обнаружив это чудо? Радость, страх, благоговение перед тем, что такая красота может существовать даже во мраке и мерзости Гребня Мертвеца? Наверное, все вместе.
В сумке лежал листок бумаги, но сейчас Мэнди не хотела читать записку. Вероятно, она предназначалась Миньон, а Мэнди чувствовала, что сегодня и так чересчур далеко вторглась в мир Чарли.
— Это все ради Киллару, Чарли, — прошептала она. — Твоей мечте не суждено было сбыться, но этот камень поможет другому Делани достичь своей. Мне кажется, тебе бы это понравилось. — Она осторожно положила опал в сумку и крепко завязала тесемки.
— Давай сюда, я ее возьму.
Мэнди вздрогнула, но поняв, кому принадлежит голос, успокоилась.
— Господи, как ты напугал меня, Деннис! Не беспокойся насчет опала. — Повернувшись, она взглянула на темную фигуру, стоявшую у входа в тоннель. — Я положу ее в ящик с инструментами. Так будет совершенно безо… — Она охнула, не договорив. Деннис держал в руках пистолет!
— Деннис!
Сжимая в руке пистолет, он сделал шаг ей навстречу.
— Поздравляю! Я же говорил, что ты всегда добиваешься своего. Ты чрезвычайно целеустремленная.
Мэнди в изумлении покачала головой.
— Что ты делаешь, Деннис? Ты же мой друг. И ты не вор.
— Бывают случаи, когда приходится выбирать между дружбой и другими ценностями.
— Деньгами?
— В определенном смысле — да. Речь идет о моей «Сессне». Я просадил кучу денег на скачках и в карты, и мне пришлось выставить ее в качестве залога. Я не могу лишиться «Сессны», Мэнди. Ты же знаешь, как я люблю этот самолет, как я люблю летать.
— Я знаю. — Мэнди крепче ухватилась за сумку. — Не делай этого, Деннис. Оно того не стоит.
— У меня нет другого выхода, — просто сказал он. — Роман скоро обнаружит, что это я продал фотографии, это лишь вопрос времени. Тогда я потеряю работу и, вероятно, попаду в «черный список». А мне ведь нужно расплатиться с долгами. Деньги, которые я получил за снимки, не составляют и десятой доли того, что я должен. — Взгляд его упал на кожаный мешочек в руке Мэнди. — А этот опал даст мне возможность где-нибудь открыть новое дело.
— Но он мой, Деннис. Я столько времени его искала…
— Мне очень жаль, Мэнди. — В голосе Денниса действительно звучали нотки сожаления. — Знаешь, в глубине души я надеялся, что ты его не найдешь. Я не хотел забирать его у тебя. Ты мне по душе, подружка.
— И все-таки ты направляешь на меня пистолет.
— Так надо. — Его губы дрогнули. — Ты ведь любишь этого старого аборигена, так что вряд ли захочешь отдать мне опал, если обнаружишь, что это я стукнул его по голове.
— Так это был ты!
— А ты еще не догадалась? Мне нужны деньги, а ты явно искала что-то стоящее. Я подумал — надо посмотреть, что ты тут делаешь.
Мэнди затошнило.
— Ты ведь мог его убить!
— Постарайся понять, Мэнди, я ведь мог лишиться своей «Сессны».
Она посмотрела на него с недоумением.
— Неужели человеческая жизнь для тебя дешевле самолета?
Деннис нетерпеливо взмахнул пистолетом:
— Опал! Давай его сюда! У меня мало времени. Я проскользнул незаметно, как только начали рваться дымовые шашки, но скоро сюда обязательно кто-нибудь явится.
— А что будет, если я откажусь?
— Не делай этого, — тихо сказал он. — Я отчаянный человек. Я могу в тебя выстрелить. Нет, не убить. Просто прострелить руку или… — Не договорив, он пошатнулся и, взмахнув руками, рухнул на землю.
Мэнди с недоумением смотрела на его неподвижную фигуру.
— С тобой все в порядке? — спросил Роман.
Подняв глаза, Мэнди увидела, что там, где только что стоял Деннис, появилась новая тень.
Обойдя распростертого Денниса, Роман вошел в круг света, который отбрасывал фонарь Мэнди.
— Господи, я боялся, что сейчас ты на него прыгнешь. Почему ты не отдала ему этот дурацкий опал? Я бы забрал его еще до того, как он добрался до ступенек.
— Я этого не знала, — ошеломленно сказала Мэнди. — Что ты с ним сделал?
— Ударил по шее. Таким делам я научился во Вьетнаме. — Он подошел вплотную к ней. — Я так боялся опоздать. Ты не собиралась отдавать опал, а у него был пистолет.
— Сколько же ты ждал? И что ты вообще здесь делаешь?
— Я здесь с трех часов ночи. Охранники позвонили мне и сказали, что ты проводишь совещание, которое напоминает военный совет перед битвой. Я решил, что надо быть здесь, когда Деннис сделает свой ход.
— Так ты что же, знал, что это Деннис?
— Я знал, что он мог продать снимки. Когда я позвонил в службу безопасности в Сидней, то поручил узнать, какие у него долги, и вообще попытаться разведать в газете все, что можно. Мне не хотелось дать ему улизнуть, и я решил — пусть он считает, что я подозреваю тебя. — Он покачал головой. — Но тут ты рассказала о нападении на Джакто, и я подумал, что Деннис и за этим стоит. Черт, я не знал, что он за тип! Я не хотел подвергать опасности вас с Джакто и потому отправил тебя в Кубер-Педи. — Он вздохнул. — Тут Джакто снова ускользнул, и я понял, что ты тоже не останешься в гостинице. Я был готов к тому, что ты по всем правилам проведешь комбинированную наземную и воздушную атаку, и, когда на поверхности раздались взрывы, понял, что так и произошло. Осталось там хоть что-нибудь, чтобы я мог закончить картину?
Мэнди кивнула.
— Это был всего лишь безобидный отвлекающий маневр. Но как ты понял, что это именно он продал фотографии?
— Если исключить тебя, остается только он. Ведь, кроме него и тебя, в Сидней никто не ездил. А ты отпадаешь, между прочим, еще и потому, что в последней статье рассказывалось о нескольких случаях на съемочной площадке, о которых ты просто не могла знать, потому что день и ночь работала в шахте.
— Кто-нибудь из съемочной бригады мог мне о них рассказать.
— Да. — Он ласково улыбнулся. — Но я решил, что надо же кому-то верить. Как сказал Деннис, это вопрос доверия.
Мэнди почувствовала, как ее охватывает восторг. Ей хотелось крепко-крепко обнять Романа, хотелось петь и танцевать.
— Он был не прав, — сказала она. — Дело не только в доверии, хотя во многом это так. Мы еще об этом поговорим. — Она шагнула вперед и нежно погладила его по щеке. — Но не, здесь. Это царство Чарли, а я сегодня уже и так слишком много забрала у него. Вернемся в реальный мир. — Она усмехнулась. — А там я расскажу, почему было так важно отыскать «Черное Пламя», и познакомлю тебя с сестрами.
Глава 10
— Класс! — глядя на выходящую из самолета Мэнди, Брент тихо присвистнул. — Вы просто великолепны, Мэнди! Я и не представлял себе, что вы носите что-либо еще, кроме шортов и обрезанных джинсов. — Брент говорил не вполне серьезно. Облегающая одежда из мягкой зеленой замши действительно выглядела весьма элегантно и сексуально, но вместе с тем она была вполне в стиле Мэнди Делани. Верхняя ее часть представляла собой безрукавку на пуговицах, некоторые из которых согласно нынешней моде оставались соблазнительно расстегнутыми. Расклешенная книзу юбка имела разрез до самого бедра, сквозь который во время ходьбы можно было увидеть длинные загорелые ноги, обутые в греческие сандалии с завязками крест-накрест. — Я потрясен.
Мэнди сделала гримасу.
— Я собиралась потрясать вовсе не вас. Где Роман?
— Он снимает одну из последних сцен. Я там не занят, так что он попросил меня встретить вас здесь, в Кубер-Педи. — Брент ухмыльнулся. — Это меня страшно удивило. Зная Романа, я считал, что он приставит к вам телохранителя, прежде чем позволит мне приблизиться хотя бы на метр.
— Разве вы не слышали? — безмятежно улыбнулась Мэнди. — Роман теперь мне полностью доверяет.
— Может быть, — скептически сказал Брент, подсаживая ее в джип. — Но все-таки, я думаю, мне лучше исчезнуть еще до того, как он увидит вас в этом наряде. — Он небрежно окинул ее взглядом. — Он никогда не поверит, что в своем нынешнем целомудренном состоянии я сумел удержаться от искушения. — Усевшись на место водителя, он включил зажигание. — Да я и сам этому не поверю. Как там ваши дела в Сиднее? Продали опал?
Мэнди покачала головой.
— Ювелир пытается найти коллекционера, который даст наивысшую цену. Он сказал, что еще позвонит мне сегодня и изложит окончательные условия. — Она облизала пересохшие губы. — К сожалению, ювелир предложил мне за «Черное Пламя» только триста пятьдесят тысяч фунтов, а мне нужно больше.
— Не волнуйтесь, вы обязательно получите столько, сколько нужно. — Брент сдал машину назад и развернулся. — Женщина, которая сумела убедить меня залезть на верблюда, способна творить чудеса.
Засмеявшись, Мэнди устроилась поудобнее — предстоял долгий путь. Слава богу, сегодня разлуке наступит конец. Четыре долгих дня она не видела Романа и, хотя ежедневно говорила с ним по телефону, этого было явно недостаточно. В тот же день, когда Мэнди нашла «Черное Пламя», она уехала вместе с сестрами в Сидней, где сразу принялась искать покупателя на опал. К ее огорчению, выяснилось, что сделать это гораздо труднее, чем она думала.
К тому времени, когда Мэнди села в самолет, она уже сходила с ума от нетерпения и была чрезвычайно разочарована, увидев, что ее встречает не Роман, а Брент. Может быть, это глупо, но ей хотелось, чтобы Роман увидел ее в более женственном наряде, нежели та грубая одежда, которую она носила на Гребне Мертвеца, когда они впервые встретились. К чему скрывать? Теперь она желала выглядеть как можно соблазнительнее. Мэнди улыбнулась, вспомнив, как однажды с возмущением обвинила Романа в том, что он ее соблазнил. Сейчас они поменялись ролями. Впрочем, это вполне объяснимо. Прошло слишком много времени с тех пор, когда они последний раз занимались любовью, и Мэнди намеревалась как можно быстрее исправить этот недостаток.
День уже кончался, когда джип начал преодолевать последний подъем.
— Вы хотите, чтобы я отвез вас прямо на съемочную площадку? — спросил Брент.
Мэнди покачала головой.
— Лучше сбросьте меня возле опалового месторождения. Я сообщу Джакто, что вернулась, а дальше пройду пешком.
— Когда я сообщил, что еду за вами в аэропорт, он велел передать, что подождет, пока вы вернетесь.
— Подождет? — испытывая нехорошее предчувствие, переспросила Мэнди.
Выпрыгнув из джипа, едва только тот остановился, она прямиком направилась к лагерю. К тому времени, когда Мэнди достигла навеса, она почти бежала. Рюкзака Джакто под брезентом не оказалось.
Он ушел! Но нет, он не мог уйти. Джакто ее не бросит.
— Черт возьми, Джакто, где ты?
— Я здесь.
Резко повернувшись на голос, Мэнди облегченно вздохнула. Двигаясь со своей обычной грацией, Джакто направился к ней со стороны рощицы камедных деревьев.
— Как ты меня напугал, Джакто! Я не нашла твой рюкзак и подумала… — Она замолчала. Рюкзак был у Джакто на спине. — Ты уходишь?
— Пора.
— Но ты вернешься? Ты ведь всегда возвращаешься.
Ответа не последовало.
— Ты должен вернуться! Мы ведь с тобой одна команда, помнишь? Никто в мире не понимает меня так, как ты! — Голос Мэнди дрогнул, и она постаралась овладеть собой. — Почему ты уходишь?
— Ты изменилась. Я нет.
— Но это не имеет значения. Я все так же люблю тебя. И ты мне все так же нужен.
— Ты пошла другим путем. — На мгновение в его глазах мелькнула боль. — По этой дороге я не могу идти. Такое происходит со мной всю жизнь. День, год или десятилетие кто-то идет рядом, а потом происходят перемены, и мне снова приходится идти одному.
— Джакто! — Она едва могла говорить. — Останься! Роман тебе понравится, вот увидишь. Я знаю, что у тебя есть к нему предубеждение, но…
— У меня нет предубеждения. Он будет тебе прекрасным мужем. Он хорошо тебя понимает.
— Но ты на него даже не взглянул! — нахмурилась Мэнди.
— Всегда больно глядеть на того, кто приносит печаль. Я знал, что именно он уведет тебя на новый путь.
По щекам Мэнди медленно потекли слезы.
— Останься, ну пожалуйста! Джакто покачал головой.
— Пора! — И повернувшись, он пошел прочь.
Мэнди сжала кулаки. Рыдания душили ее, но она старалась их сдерживать. Слезы не убедят Джакто остаться. Ничто его не убедит. Разве что…
Мэнди шагнула вперед, и ее голос зазвенел над безмолвной пустыней:
— Черт возьми, Джакто, ты еще к нам вернешься! Если не из-за меня, то по другой причине.
Не оглядываясь, Джакто продолжал идти вперед.
— Знаешь, какие дети будут у нас с Романом? Подумай об этом, Джакто. Они будут такими же, как мы, свободными и такими же сумасшедшими. Они захотят пересечь пороги, захотят взобраться на вершины Голубых гор и пройти теми же путями, что и мы. Нужно будет, чтобы кто-то провел их по этим дорогам. — Она замолчала, чтобы перевести дух, и попыталась успокоиться. — Ты слышишь меня? Ты еще вернешься, Джакто!
Остановившись, Джакто надолго застыл в полной неподвижности, затем оглянулся через плечо, и края его губ тронула слабая улыбка.
— Я слышу тебя, Мэнди. — Он отвернулся. — Я подумаю над тем, что ты сказала.
Только и всего. Мэнди оставалось лишь беспомощно наблюдать, как Джакто идет через выработки к лежащей у горизонта дороге.
Больше он так и не обернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17