Сегодня все заложено в память компьютеров, информация вводится при помощи сканеров прямо с «верхов». Теперь мне не надо совершать дивные прогулки с вооруженной охраной, притворяясь, что меня вот-вот атакует из кустов соблазнительная Мата Хари. Я уж и забыл, когда у меня к запястью был прикован портфель.
– Так значительно безопаснее, – вставил Алекс.
– Зато мне нечего рассказать внукам, старина... «Что ты делал, когда был главным шпионом, дедушка?» – «По правде говоря, малыш, в последнее время я боролся с огромным количеством кроссвордов».
– Полегче, мистер Десоул, – усмехнувшись, сказал директор ЦРУ. – Я ведь не стану слишком возражать, если мне рекомендуют сократить вам зарплату... С другой стороны, я не могу этого сделать, так как не верю вам ни на йоту.
– Так же, как и я, – совершенно спокойно, но сердито произнес Конклин. – Такова ситуация, – прибавил он, всматриваясь в раздобревшего аналитика.
– На самом деле это мой отчет, Апекс, – возразил Десоул. – Тебя не затруднит объяснить, что здесь происходит?
– Ты ведь знаешь, зачем я здесь, не так ли?
– Я не знал, что ты здесь.
– Ах вот как. Просто удачное совпадение: ты «оказался внизу» и был готов в любую минуту зайти сюда.
– Мой кабинет находится внизу. Кстати, довольно далеко отсюда, должен заметить.
Конклин посмотрел на директора ЦРУ и сказал:
– Опять-таки очень ловко, сэр. Пригласить трех человек, с которыми у меня не было серьезных ссор вне службы, которым, по вашему мнению, я полностью доверяю и потому поверю каждому их слову.
– Совершенно справедливо, мистер Конклин, то, что вы услышите, – чистая правда. Присаживайтесь, мистер Десоул... Лучше с этой стороны стола, чтобы наш бывший коллега мог изучать наши физиономии, когда мы будем давать ему объяснения. Как я понимаю, этот метод в почете у оперативников.
– А мне, черт побери, нечего объяснять, – заявил аналитик, направляясь к стулу рядом с Кэссетом. – Но, услышав несколько смелых реплик нашего бывшего коллеги, я бы хотел изучить и его самого... С тобой все в порядке, Алекс?
– С ним все в порядке, – ответил заместитель директора Валентине. – Он рычит не на ту тень, но с ним все в порядке.
– Информация не могла просочиться без согласия и помощи людей, которые находятся в этой комнате!
– Какая информация? – спросил Десоул, посмотрев на директора. Его и без того большие глаза увеличились за стеклами очков. – То сверхсекретное дело, о котором вы спрашивали меня сегодня утром?
Директор кивнул, затем посмотрел на Конклина.
– Давайте вернемся к сегодняшнему утру... Семь часов назад, в начале десятого, мне позвонил Эдвард Мак-Алистер, который раньше работал в Госдепартаменте, а теперь занимает должность председателя Агентства национальной безопасности. Меня проинформировали, что мистер Мак-Алистер был вместе с вами в Гонконге, не так ли, мистер Конклин?
– Да, мистер Мак-Алистер был вместе с нами, – резко ответил Алекс. – Под чужим именем он отправился в Макао с Джейсоном Борном. Там он был так сильно ранен, что едва не умер. Он – эксцентричный интеллектуал и один из самых смелых людей, каких я встречал на своем веку.
– Мак-Алистер ничего не сказал мне об обстоятельствах этой поездки, упомянул только, что был там. Он сказал, что, даже если мне придется изменить свое расписание, я должен принять вас и считать эту встречу безотлагательной, под грифом «красная»... Это тяжелая артиллерия, мистер Конклин.
– Повторяю еще раз: у меня есть веские причины использовать пушки.
– Очевидно... Мистер Мак-Алистер дал мне точные сверхсекретные шифровки, которые должны были прояснить вопрос, как обстоят дела с досье, содержащим отчет о гонконговской операции. Я, в свою очередь, передал эту информацию мистеру Десоулу, он расскажет вам, что ему удалось узнать.
– Никто не дотрагивался до этого досье, Алекс, – тихо сказал Десоул, глядя Конклину прямо в глаза. – Вплоть до 9.30 сегодняшнего утра оно хранилось за семью печатями; четыре года пять месяцев двадцать один день одиннадцать часов и сорок три минуты... никто в него не заглядывал. Кроме того, есть еще одно обстоятельство, которое убедительно свидетельствует о сохранности этого досье, – правда, я не знаю, в курсе ли ты дела...
– Что касается этого досье, я знаю все!
– А может, и нет, – мягко продолжил Десоул. – Нам стало известно, что у тебя не все в порядке со здоровьем, а доктор Панов не обладает достаточной квалификацией в делах, связанных с секретностью...
– К чему ты клонишь?
– Я о людях, дающих допуск к официальному отчету об операции в Гонконге. Тогда-то и был добавлен третий... Эдвард Ньюингтон Мак-Алистер. Это было сделано по его настоянию и с одобрения президента США и конгресса. Он сам позаботился об этом.
– Боже, – тихо пробормотал Конклин. – Когда я позвонил ему прошлой ночью из Балтимора, он сказал мне, что утечка информации невозможна. А потом добавил, что я сам должен во всем убедиться и он организует нашу встречу... Господи, но что же случилось?
– По-моему, нам следует искать где-то в другом месте, – заявил директор ЦРУ. – Но прежде, чем мы приступим к работе, вам, мистер Конклин, придется кое-что прояснить. Видите ли, никто из сидящих за этим столом понятия не имеет о том, что хранится в этом сверхсекретном досье... Само собой разумеется, мы все предварительно обговорили и, как сказал мистер Кэссет, понимаем, что вы проделали чертовски сложную работу в Гонконге. Но мы не знаем, в чем была ее суть. До нас дошли кое-какие слухи от наших резидентов из Юго-Восточной Азии, которые, честно говоря, как считает большинство из нас, слишком быстро развалились. Акцент во всех этих сообщениях сделан на вашем имени и имени Джейсона Борна. Ходят слухи, что именно вам принадлежит честь поимки и казни убийцы, который нам известен под именем Борна, но всего несколько минут назад вы в гневе сказали: «Неизвестный, который взял себе имя Джейсон Борн», – тем самым утверждая, что он жив и в настоящее время где-то скрывается. Если говорить о сути вопроса, мы в растерянности, по крайней мере, что касается меня – это точно, Господь тому свидетель.
– Значит, вы не брали досье из архива?
– Нет, – ответил Десоул. – Я так решил. Как вам известно, – а может быть, и нет, – востребование сверхсекретного досье автоматически регистрируется: записываются дата и час... Так как директор проинформировал меня, что в Агентстве национальной безопасности подняли хай по поводу несанкционированного доступа к досье, я решил оставить все как есть. Никто не касался его почти пять лет, следовательно, никто не читал его и даже не знает о его существовании и, таким образом, не сможет сообщить его содержание врагу.
– Да, ты хорошо позаботился о том, чтобы прикрыть свой зад, ни одного голого кусочка не оставил.
– Более того, Алекс! На этом досье стоит пометка Белого дома. Сейчас обстановка спокойная, поэтому в Овальном кабинете никто и не подумает зря петушиться. Конечно, сейчас там сидит новый человек, но прежний президент еще в добром здравии и весьма деятелен. В случае чего с ним обязательно проконсультируются, так зачем мне лишние неприятности?
Конклин внимательно всмотрелся в лица всех присутствующих и затем тихо спросил:
– Так вы действительно не знаете эту историю?
– Действительно, Алекс, – сказал заместитель директора ЦРУ Кэссет.
– Ничего, кроме того, что все это болезненно для тебя, – согласился Валентине, позволив себе подобие улыбки.
– Даю слово, – добавил Десоул, не сводя огромных ясных глаз с Кон клина.
– Послушайте, Алекс, если вам нужна наша помощь, мы должны знать хоть что-то, кроме противоречивых слухов, – продолжил директор, откидываясь на спинку стула. – Я не знаю, сумеем ли мы помочь, но убежден, что ничего не сможем сделать, если будем лишены необходимой информации.
Алекс вновь внимательно посмотрел на сидевших перед ним людей, – морщины на его изможденном лице проступили резче. Что-то объяснять этим людям было слишком мучительно для него, и все-таки это было необходимо.
– Я не назову вам его имя, потому что дал слово; может быть, позднее, но только не сейчас. В досье вы его не найдете – его там просто нет; это псевдоним, и на этот счет я тоже дал слово. Остальное я вам расскажу, потому что мне нужна ваша помощь, и я хочу, чтобы досье по-прежнему оставалось за семью печатями... Так с чего начать?
– С этой встречи, вероятно? – предложил директор. – Чем она была вызвана?
– Ладно. Это не займет много времени. – Конклин задумался, опустил глаза, сжал трость, затем взглянул на собравшихся и начал: – Вчера вечером, в парке с аттракционами Балтимора была убита женщина...
– Я читал об этом сегодня утром в «Пост», – перебил его Десоул. Его мясистые щеки задрожали. – Боже милостивый, ты был...
– И я читал, – вмешался Кэссет, не сводя твердого взгляда карих глаз с Алекса. – Это произошло напротив тира. Сейчас его закрыли...
– Я видел статью и решил, что это – несчастный случай. – Валентино покачал головой. – Правда, я не вчитывался.
– Мне дали, как обычно, толстенную пачку газетных вырезок – любому по горло хватило бы... тем более утром, – сказал директор. – Я что-то не припомню эту статью.
– Ты был там, старина?
– Если бы я там не был, не произошла бы эта трагедия... точнее говоря, если бы мы там не были.
– Мы? – нахмурился Кэссет.
– Моррис Панов и я получили абсолютно одинаковые телеграммы от Джейсона Борна, в которых он настоятельно просил нас быть в парке в 9.30 прошлым вечером по срочному делу. Мы должны были встретиться перед тиром, но ни в коем случае не звонить домой ему или кому-либо еще... Мы оба, независимо друг от друга, решили, что он не хочет беспокоить свою жену и должен поговорить с нами с глазу на глаз, – так, чтобы она не знала... Мы пришли одновременно, но я первым заметил Панова и понял: что-то здесь нечисто. Любому понятно, а Борну тем более, что сначала нужно договориться друг с другом и только потом идти в парк, но нам не велели этого делать. Все это дурно пахло, и я сделал все возможное, чтобы поскорее убраться оттуда. Атаковать толпу – вот единственный способ смыться.
– И ты устроил панику, – договорил Кэссет.
– Это единственное, что я смог придумать, и это одно из немногих дел, для которых пригодна моя чертова трость, если не считать, что она помогает мне держаться в вертикальном положении. Я бил по голеням и коленным чашечкам, пронзил несколько животов и грудных клеток. Нам-то удалось выбраться, но эту несчастную женщину убили выстрелом в горло.
– Что ты думаешь об этом... как ты это расцениваешь? – спросил Валентине.
– Не знаю, Вал. Это была ловушка, без сомнения, но что за ловушка? Если мои предположения верны, то как мог наемный убийца-снайпер промахнуться на таком расстоянии? Выстрел был произведен откуда-то сверху слева от меня. Из тира стрелять не могли: там винтовки прикованы цепями, да и громадная рана на шее женщины нанесена оружием значительно более крупного калибра, чем у любой из имевшихся там игрушек. Если бы убийца хотел ликвидировать Панова или меня, его телескопический прицел исключил бы промах. Во всяком случае, если ход моих рассуждений верен.
– Вы правы, мистер Конклин, – перебил его директор ЦРУ, – все это указывает на Карлоса-Шакала.
– Ка-а-рлоса? – вскрикнул Десоул. – Какое же отношение, во имя всего святого, имеет Карлос к этому убийству в Балтиморе?
– Джейсон Борн, – проговорил Кэссет.
– Да, я так и подумал, но здесь ужасная путаница! Нам известно, что Борн, этот подонок, наемный убийца, из Юго-Восточной Азии перебрался в Европу, чтобы бросить вызов Шакалу, но проиграл. По словам директора, он возвратился в Юго-Восточную Азию и был убит не то четыре, не то пять лет назад; но Алекс говорит о нем так, словно он все еще жив: Алекс и некто по имени Мо Панов, мол, получили от него телеграммы... Ради Бога, какое отношение имеет к случившемуся прошлым вечером убийству мертвый мерзавец, который считался самым неуловимым убийцей в мире?
– Ты не слышал начала нашего разговора, Стив, – ответил Кэссет. – Очевидно, Борн имеет самое прямое отношение к вчерашним событиям.
– Я не понимаю.
– Думаю, мы должны вернуться к самому началу, мистер Конклин, – предложил директор. – Кто же он – Джейсон Борн?
– В том качестве, в каком он был известен миру, он никогда не существовал – это легенда, – ответил бывший офицер разведки.

Глава 3

– Настоящий Джейсон Борн был подонком – параноиком; он бежал с Тасмании, участвовал во вьетнамской войне и был в батальоне, от которого теперь все открещиваются. Это было сборище убийц, неудачников, мошенников и воров – большей частью беглых преступников, многие из которых были приговорены к смертной казни; но они знали каждый дюйм в Юго-Восточной Азии как свои пять пальцев и действовали в тылу противника при нашей поддержке.
– «Медуза», – прошептал Стивен Десоул. – Это досье надежно спрятано. Это скоты: они убивали всех без разбора, не дожидаясь приказа, они наворовали миллионы. Настоящие дикари.
– Большинство, но не все, – сказал Конклин. – Настоящий Борн достоин самой отрицательной характеристики, какая только может прийти на ум; он мог предать даже своих. Командир одной рискованной операции – какое там рискованной, черта с два, она была просто самоубийственной! – застукал Борна, когда тот по рации передавал координаты своей группы северным вьетнамцам. Командир пристрелил Борна на месте и кинул его тело в болото, чтобы оно сгнило в топях Тамкуана. Так Джейсон Борн исчез с лица земли.
– Как же он вновь появился, мистер Конклин? – спросил директор ЦРУ, подавшись вперед.
– Это был другой человек, – продолжил Алекс. – У него была другая цель. Командир, который казнил Борна в Тамкуане, взял его имя и согласился пройти у нас подготовку к операции, которую мы назвали «Тредстоун-71» в честь здания на нью-йоркской Семьдесят первой улице. Он прошел курс жесткого обучения. На бумаге все выглядело великолепно, но в итоге операция провалилась из-за обстоятельств, которых никто не мог не только предусмотреть, но и предположить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16