https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/80x80/kvadratnye/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Нет, вы ошибаетесь. Поэзия — это всего лишь тщеславное потакание собственным слабостям. Слова ничего не значат. Лишь дела имеют значение.
— Кто вам это сказал?
Итан плотно сжал губы, но не смог удержать в себе мрачные воспоминания, и они хлынули наружу.
— Мой отец.
— Он был не прав. — Вскочив, Джейн быстро пошла к Итану, двигаясь с неподражаемой грацией. — И только потому, что ему не понравились ваши стихи, вы решили, что у вас нет таланта. Может быть, ему просто не дано было понять ваше эстетическое мышление. Это дело вкуса и предпочтения.
«Она не понимает, — подумал Итан. — Или не желает Понять». Такая же упрямая и безжалостная, как и его покойный папаша.
— Дело не только в этом, — бросил он. — Все гораздо сложнее.
— Вы когда-нибудь читали ему свои стихи?
— Да.
— И?
Схватив кочергу, Итан помешал догорающие угли, бросил в камин еще несколько кусков угля из ведерка и начал рассказывать, стараясь, чтобы голос его звучал как можно равнодушнее:
— Когда мне было одиннадцать лет, я написал поэму в честь дня рождения отца. Я провел много дней, сочиняя ее, подбирая нужные слова, а потом переписывая начисто на пергамент. В ней я превозносил отца до небес, изобразив его чуть ли не Господом Богом. И когда я преподнес поэму ему, он скомкал мое творение и швырнул в огонь.
Итан смотрел на язычки пламени, разгорающиеся в камине, а видел ту давнюю рукопись. Вот она, на секунду вспыхнув, постепенно стала обугливаться и вскоре превратилась в пепел. А он, вихрастый мальчишка, стоял, не отрывая от нее глаз, и едва сдерживался, чтобы не расплакаться.
Злясь на себя за то, что поддался воспоминаниям, Итан швырнул кочергу в ведерко.
Джейн ласково коснулась его руки.
— Какая жестокость! Если бы я только знала…
— Если бы вы знали, это ровным счетом ничего бы не изменило. — Итан приказал себе отстраниться от Джейн: теплое прикосновение ее руки подействовало на него угрожающе успокаивающе. Однако он не двинулся с места. — Он хотел, чтобы я все свое время посвящал изучению управления поместьем и наукам, необходимым, чтобы занять когда-нибудь свое место в парламенте. Он отправил меня изучать право, однако в этом я не преуспел. Меня интересовала только литература, и это выводило отца из себя. Он сказал мне…
— Что же он вам сказал?
Итан почувствовал, что у него перехватило горло, однако заставил себя говорить:
— Он сказал, что я кончу свою жизнь под забором, если буду продолжать в том же духе. Что я буду хуже самого горького пьяницы, потому что у меня было много возможностей, а я ими не воспользовался. — Итан отвел взгляд от Джейн. — И предсказание отца сбылось.
— И поэтому вы все эти годы скрывали свой талант! — В глазах Джейн вспыхнул огонь. — А я вам вот что скажу, мнение вашего отца гроша ломаного не стоит!
— Он хотел, чтобы я преуспел в жизни, точно так же как он сам.
— Чепуха! Он хотел сделать из вас свое подобие, вместо того чтобы позволить вам жить своей жизнью.
Не желая поддаваться ее логике, Итан решил обратить этот ставший чересчур серьезным разговор в шутку.
— Что я слышу? Неужели это именно мисс Мейпоул хвалит меня за то, что я пренебрег своими обязанностями?
— Да, — сказала Джейн и, шурша юбками, подошла к Итану, порывисто схватила его за руки, словно строгая гувернантка, успокаивающая не в меру расшалившегося ученика. — Вы заперли себя в этой комнате, упрямо пряча от всех свой талант, только потому, что у вашего отца не хватило ни души, ни ума понять, какой вы одаренный человек. Неужели вы не понимаете, что должны быть тем, кто вы есть на самом деле, а не тем, кого из вас хотят сделать? Ваш талант — не порок, а Божье благословение.
Итана поразили ее слова. Меньше всего он ожидал, что Джейн встанет на его защиту. Он сказал ей правду лишь затем, чтобы вызвать в ней отвращение, чтобы заставить ее понять, что было бы ошибкой признаваться всему свету в том, что он пишет стихи. И потом, Джейн так и не поняла, что побуждает его сочинять стихи. Так и не уразумела, что они затрагивают очень личные чувства, которые хочется спрятать от посторонних глаз, а не выставлять напоказ. Не поняла, что у него все внутри перевернулось, когда он увидел, что она прочитала его стихи. А что с ним произойдет, если их прочтут сотни или даже тысячи?
Судя по пылающему взору, Джейн не так-то легко откажется от своего нового мнения о нем. Она стояла перед ним, стиснув его руки с такой силой, словно желала навязать ему свою волю, заставить его думать и чувствовать, как хотела она.
Она смотрела на него, и глаза ее сияли так, будто перед ней стоял падший ангел, в котором она разглядела не погасшую еще искру добра.
Черт бы ее побрал! Черт бы побрал ее за то, что пытается сделать из него этакого идеального героя! И черт бы побрал его самого за то, что ему очень хочется ей поверить.
— К черту поэзию! — пробормотал он, прижав Джейн к каменной стене, — Сейчас я покажу вам, кто я есть на самом деле.
И он впился в ее губы страстным поцелуем. Накрыв руками ее высокую грудь, он принялся грубо мять ее, нисколько не смущаясь, что имеет дело с невинной девушкой. Она была высокая, стройная, гибкая, почти с него ростом, однако мягкая как раз в тех местах, в каких нужно. На сей раз пьяной она не была. Вот и хорошо. Пускай узнает, какой он мерзкий развратник, подумал Итан.
Он мял ее груди сквозь жесткий корсет, каждую минуту ожидая, что Джейн стряхнет его руки, влепит ему пощечину и выскочит из комнаты. Именно этого он и добивался: чтобы она, вне себя от отвращения, выбежала из комнаты, оставив его одного.
И тут случилось невероятное. Сдавленно застонав, Джейн обвила его руками за шею и зарылась пальцами в его волосы.
— Итан… — прошептала она, прильнув к нему всем телом.
Кровь бросилась Итану в голову. Не осознавая того, что делает, он еще крепче прижался губами к ее губам. Яростное желание охватило его. Захотелось подхватить Джейн на руки, отнести в спальню, сдернуть с нее эту дурацкую одежду и сделать своей. Итан знал, что такое страсть. Он умел ее сдерживать, знал, как подчинить женщину своей воле. И с Джейн он мог проделать то же самое, мог стать для нее центром вселенной, дать ей такое наслаждение, чтобы она забыла обо всем на свете. Нащупав на ее спине пуговицы платья, Итан принялся их расстегивать. Дойдя до пояса, он вдруг опомнился.
Да он с ума сошел! Ведь это Джейн! Джейн Мейхью, мисс Мейпоул, нудная старая дева!
Он отпрянул от нее и встал, упершись руками в стену, наклонив голову и тяжело дыша.
— Мы не должны этого делать.
— Но почему? — сдавленным шепотом спросила она, машинально поглаживая его плечо. — Разве вам не приятно меня целовать?
Итан поднял голову. Серо-голубые глаза Джейн с мольбой смотрели на него. Губы были влажными и алыми, манящими и зовущими.
— Поцелуи — это для девственниц, — сказал он напрямик. — Возвращайтесь к себе, иначе я вас погублю.
И он отступил на шаг, давая ей пройти. Однако Джейн не пошевелилась.
— А может быть, я хочу, чтобы вы меня совратили, — прошептала она и повела плечами, отчего лиф платья, на секунду .прямо задержавшись на ее груди, соскользнул к поясу. — Мне того и правда очень хочется. Ну пожалуйста!
Она говорила так, словно просила за обедом добавки. Не сводя с Итана взгляда, она потянула за шнуровку корсета.
Итан уставился на корсет, украшенный розовыми ленточками, за которым скрывалась полуобнаженная грудь Джейн, и у него перехватило дыхание. Он представил себе, что таится за этим изящным предметом туалета, и едва сдержал уже готовый сорваться с губ стон. Должно быть, Джейн выпила за ужином слишком много вина. Больше он ничем не мог объяснить ее необычного поведения.
— Ни за что! — И прежде чем Джейн сняла корсет, ухватился за него, коснувшись при этом рукой ее мягкой, нежной, теплой кожи цвета слоновой кости. И в ту же секунду Итана охватило желание сорвать с Джейн это последнее досадное препятствие, не позволявшее ему коснуться рукой ее высокой груди, а потом швырнуть Джейн на пол и заняться с ней любовью. С трудом подавив его, он хрипло приказал:
— Прикройтесь!
Однако Джейн и не подумала его послушаться. Опустив голову, она взглянула на Итана из-под полуопущенных ресниц. Для невинной девицы взгляд этот был необыкновенно эротичный.
— О, Итан, прошу вас, займитесь со мной любовью! Если вы сейчас этого не сделаете, я никогда не узнаю, что это такое. Пожалуйста, разрешите доказать вам, что я не нудная старая дева!
Даже если бы она сейчас ударила его, Итан не испытал бы такого потрясения. Он не мог ни думать, ни дышать. Тело было объято огнем желания.
Не в силах сдержаться, он обхватил руками ее голые плечи.
— Боже правый! Вы заслуживаете большего, чем какая-то грязная интрижка. — И едва слышным шепотом добавил:
— Я вас не стою.
— Может быть, — спокойно сказала Джейн и улыбнулась. — Но я не хочу никого другого. Только вас.
От порыва ветра за окном задрожали стекла. Сверкнула молния, совсем рядом, однако Итан ничего этого не замечал.
Он поверить не мог, что перед ним Джейн, чопорная, не в меру щепетильная Джейн, и что она признается в том, что хочет его. Он понимал, что должен вытолкнуть ее из комнаты и запереть за ней дверь. Что он может ей предложить? Лишь короткую интрижку, за которую потом, возможно, ей придется дорого расплачиваться.
Но он не мог сделать ни шагу.
Джейн стояла, освещенная светом лампы, глядя на него ясными серо-голубыми глазами, и выражение ее лица, нежное, любящее, заставило Итана забыть о последних угрызениях совести, которые у него еще оставались.
И в этот момент он понял, что погиб.
Глава 17
А дальше произошло то, чего Джейн не ожидала.
Подскочив к ней, Итан порывисто обнял ее, впился поцелуем в ее губы и увлек к ковру у камина.
В душе Джейн взметнулась надежда. Однако у нее не было времени ни думать, ни порадоваться тому, что ее план сработал. Руки Итана заскользили по ее телу, и она забыла обо всем на свете. Он рывком дернул за шнуровку корсета, а когда тот раскрылся, запустил руку внутрь и накрыл ладонью ее грудь.
Джейн мечтала о том моменте, когда мужская рука — рука Итана — коснется ее груди, однако действительность превзошла все ее ожидания. Итан коснулся большим пальцем ее соска, и Джейн пронзило такое сладостное чувство, что она едва сдержалась, чтобы не застонать. Она инстинктивно выгнулась, чтобы стать к Итану еще ближе, почувствовать прикосновение своего тела к его телу.
Губы его оторвались от ее губ, и Джейн ощутила горечь разочарования, но всего лишь на секунду, поскольку уже в следующий момент Итан принялся покрывать поцелуями ее щеку, потом добрался до уха и игриво потеребил губами мочку, отчего по телу Джейн прошла дрожь. Вдоволь насладившись мочкой, губы Итана спустились к шее, прошлись по ней, лотом скользнули еще ниже, к ее груди. Руки его снимали корсет, а губы прильнули к соску, и, даже не удосужившись снять с Джейн рубашку, Итан принялся сосать его как ребенок.
Джейн ахнула, не готовая к тому острому наслаждению, которое вызвала эта ласка. Ее окутала теплая волна, стремительно распространявшаяся к низу живота. Трясущимися руками она зарылась Итану в волосы, откинула голову назад и скрыла глаза, чтобы полнее насладиться волшебным чувством, которое доставляли ей его губы.
— О, Итан… — простонала она.
Внезапно у нее подкосились ноги. Должно быть, она очнулась, и Итан осторожно усадил ее на пол, а затем, опустившись перед ней на колени, быстро снял тонкую батистовую рубашку. Теперь Джейн была обнажена до пояса. Обхватив ее одной рукой за талию, Итан провел по ее груди кончиками пальцев, не оставляя без внимания ни одной выпуклости, ни единой впадины.
— У тебя потрясающая грудь, — удовлетворенно произнес он. — И как ты умудрилась так долго ее прятать?
Неожиданно для нее самой похвала эта доставила Джейн удовольствие.
— А как ты умудрялся скрывать от всех свой талант?
Итан криво усмехнулся:
— Похоже, у каждого из нас свои секреты. Но, нужно признаться, твой мне нравится больше.
И, наклонив голову, он вновь прильнул к ее груди восхитительным поцелуем, провел языком по одной стороне груди, по другой, прильнул к соску, и Джейн почувствовала такое наслаждение, что по телу ее пробежали мурашки.
Дрожащими руками она обняла Итана за шею, с наслаждением вбирая в себя тепло его тела, коснулась губами щек, ощущая, как они движутся в такт сосательным движениям.
Боже правый! Как она прожила столько лет, не ведая о подобном наслаждении? Неудивительно, что женщины слетаются к нему как мухи на мед.
Мысль эта доставила острую боль, и Джейн попыталась выбросить ее из головы. Не станет она думать о его многочисленных любовницах. Не сегодня. Конечно, смешно ждать от Итана верности, да и не ставит она такой задачи целиком подчинить его себе. Но сейчас он принадлежит ей, а все остальное не имеет значения.
Итан вытащил из прически Джейн шпильки, и темно-каштановая волна волос закрыла ее до пояса.
— Боже, как же давно мне хотелось сделать это, — прошептал Итан и, наклонив голову, зарылся лицом в ее густые волосы. — Как хотелось раздеть тебя, а потом безудержно ласкать.
Говоря это, Итан гладил одной рукой ее грудь, а другой забрался под платье и по-хозяйски накрыл ягодицы. Его большая ладонь казалась сквозь тонкую ткань нижней юбки такой теплой и твердой, что у Джейн перехватило дыхание.
— Это правда? — спросила она, схватив Итана руками за плечи, нимало не заботясь о том, что он может удивиться той горячности, с какой она это спросила. — Тебе и в самом деле этого хотелось?
Издав то ли смешок, то ли стон, Итан ответил:
— Джейн, с того самого дня, когда ты в Уэссексе ворвалась в мою спальню, я только об этом и мечтал.
Сердце Джейн сладко заныло. Ей не хотелось думать, что он скорее всего преувеличивает. Сегодня она поверила бы всему, что бы он ей ни сказал. Сегодня она будет упиваться его ласками и обучаться тому, чему он захочет ее научить. И может быть, если — нет, не если, а когда — он женится на ней, они будут ласкать друг друга каждую ночь. И быть может даже, он не рассердится, узнав, что она специально явилась к нему, чтобы его соблазнить…
Джейн вскинула голову, и Итан вновь прильнул к ее губам долгим, сладким поцелуем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45


А-П

П-Я