А ловушка, естественно, магическая. А мир, конечно же, живет по этим самым магическим законам, будь они неладны. Вот так занесло…
Стоп.
Кажется, этот тип толковал о рабстве?
Большая ошибка с его стороны. Очень большая.
Не дождавшись от меня никакой реакции, маг по имени Драхуб снова угрожающе зарычал:
– На колени, раб! Поторопись выполнить мою волю, ибо неповиновение будет наказано…
Теперь с каждым словом из черного провала рта вырывался язычок голубого пламени, завиваясь в кольца вокруг ослепительно белых клыков, густо усеивающих обе челюсти. Я поморщился, как от оскомины. С пламенем этот любитель эффектов явно переборщил. Самоуверенный тип. Даже странно, что до него до сих пор не дошло, что магическая ловушка на меня, чужака, не особенно-то и подействовала. А сей факт, соответственно, предполагает наличие у этого чужака определенных способностей и силы. Или он считает себя настолько крутым, что ему абсолютно все равно: есть у чужака сила или нет?
Я недобро прищурился. Ясно было, что никакие объяснения приняты не будут, раз я уже низведен в раба: ведь рабы права голоса не имеют. Впрочем, я и не собирался пускаться в объяснения со столь неприветливым инорасовиком. Мне нужен источник информации, и подходящий источник был как раз передо мной.
– Неповиновение будет наказано! – вновь злобно пророкотал всадник и широко взмахнул руками в стороны, принимая позу, характерную для сотворения заклинания. Я частенько видел подобные жесты в фэнтезийных визо-постановках: там этих типов – магов, колдунов, чародеев, волшебников – хлебом не корми, только дай руками помахать; пара-другая заклинаний – и все проблемы решены.
В тот же миг я понял, что не так все просто. Я отчетливо ощутил, как потенциальная опасность в долю секунды переросла в смертельную угрозу, и не стал ждать, когда маг сделает меня своей решенной проблемой. Кто знает, как заклинание подействует на меня, чужака в этом мире, не рожденного среди его магии…
Тело привычно ухнуло глубоко в Лешу, в несколько раз ускорив все жизненные процессы, и мир вокруг стремительно замедлил бег.
Руки всадника продолжали подниматься, но теперь, с новой скоростью восприятия, так медленно, словно к запястьям мага вдруг подвесили по тяжеленной гире, а шевеление губ, произносивших какие-то слова, стало почти незаметным. Изменилась и характеристика окружающего пространства – воздух как бы загустел, и высокие тона звуковых волн стерлись на фоне низкого угрожающего гудения. Уровень восприятия обычно ускоряется в соответствии с ускорением уровня угрозы для жизни – похоже, на этот раз опасность была не так уж и велика, если реальность все еще двигалась.
Недолго думая, я прыгнул прямо с места – три метра не расстояние и без Лешу. Удар открытой ладонью пришелся точно в центр затянутой стальным панцирем груди мага. Затем, едва коснувшись носками ботинок скованной холодом земли, совершенно уверенный в результате своего выпада, я таким же длинным прыжком отскочил на прежнее расстояние. Для обычного наблюдателя со стороны, не владеющего Лешу, удар мог так и остаться незамеченным, в крайнем случае маг мог разглядеть лишь размытую тень, мелькнувшую туда и обратно.
Но не ощутить такой удар было невозможно.
Наблюдая за результатом своего выпада, словно глядя на экран при страшно замедленной покадровой развертке, я видел, как стальной панцирь на груди мага дрогнул и стал сминаться внутрь по форме человеческой пятерни, будто был слеплен из воска. Он сминался глубже и глубже, пока деформируемый невидимой силой металл не коснулся тела – и оно содрогнулось, прогнулось назад. Выбросив вперед руки и склонив голову, словно от удара многотонного тарана, каким проламывают ворота средневековых крепостей, воин-маг медленно стал вылетать из седла. По меркам Лешу, полет его мог продолжаться довольно долго, поэтому я вернулся в поток скорости обычного сознания. Полюбоваться делом своих рук можно было и так, без неоправданных трат жизненных сил, сгоравших в быстро-временье, как топливо корабля на предельном форсаже.
Мир тут же сорвался с места, загрохотал и завопил на высоких тонах, атакуя органы восприятия, затем сознание очистилось… Все было привычно.
Пролетев несколько метров, маг тяжелой бесформенной грудой рухнул на лед, глухо лязгнув латами.
Я нахмурился.
Маг больше не шевелился, излучения жизненных эманации быстро гасли. После контрольного сканирования выяснилось, что ловчий маг Драхуб, слуга Владыки Колдэна и Хранитель Силы Рода, при падении банально свернул себе шею. Я выругался вслух и от души. Скверно получилось. Не этого я добивался. Не нужна мне смерть этого существа! Так, слегка проучить…
Мысль оборвалась – жуткий, леденящий душу рев буквально взорвал воздух рядом, и что-то мощное и стремительное бросилось на меня. Еще не осознав, что случилось, я снова оказался в Лешу…
Драконоконь!
Огромное тело взвилось на дыбы, тяжелый стальной щит на груди взметнулся, словно лист бумаги, подброшенный движением мощных грудных мышц, копыта с костяными серповидными резаками полоснули воздух перед лицом, замахнувшись для смертельного удара. В одно неуловимое мгновение я ощутил силу и мощь этого адского создания, его бешеную ярость, кровавым отблеском полыхнувшую в антрацитовых глазах, жажду крови и мести за хозяина. Хриплый вибрирующий выдох прочертил воздух пламенной струей, скользнувшей по правому плечу и непременно бы опалившей, если бы я не уклонился, мгновенно сместив корпус вправо.
Скорость чудовища оказалась просто невероятной, и уровень Лешу моментально взвинтился на целый порядок. Тварь была так смертельно быстра, что страшные копыта в одно мгновение не только расчленили бы меня на несколько окровавленных кусков, но и пронзили сталь, попадись она в этот миг на их пути.
Мощь… Конечно, я значительно превосходил драконоконя по скорости, и резерв был еще далеко не исчерпан, но мощь тела зверя, его стремительные движения наводили ужас и… и вызывали восхищение. Да, именно восхищение.
Промахнувшись, копыта со всей силы опустились на лед.
Серебристый фонтан сверкающего холода.
Драконоконь тут же развернулся в очередном прыжке.
Ответ был уже готов: связующая мыслеформула сконцентрировалась в руке.
Метнувшись прямо под зверя, я нанес жесткий удар открытой ладонью в надвигающуюся сверху широченную грудную клетку, под приподнявшийся стальной щит. Ладонь словно врубилась в бетон, и отдача едва не вырвала мне плечо, а махина из мяса и костей продолжала надвигаться, даже не заметив моих усилий по ее укрощению. В Лешу практически нет мыслей – точнее, там они качественно иные и сразу, едва возникнув, выплавляются в действие, – ибо мощный интеллект подсознания за едва уловимое мгновение просчитывает солидную кучу возможных комбинаций и выбирает наиболее подходящую. Поэтому некогда особенно сокрушаться, если, например, расчет веса этой туши почему-то оказался небрежно занижен этим самым злоклятым интеллектом. Не получилось сразу – попробуй применить второй, третий… десятый вариант, пока не добьешься успеха или не погибнешь сам. В данном случае погибать было просто смешно. Погибать я и не думал – задачка была не слишком сложна. Убивать зверя… Это великолепное адское создание? Об этом не могло быть и речи. Куда интереснее и перспективнее – попытаться подчинить его себе, ведь способы для этого имелись, способы, которые я никогда не применял на людях, по крайней мере, последние несколько лет.
Дальше все напоминало отдельно вырезанные кадры из визофильма.
«Энергия со всего тела споро течет в правую руку, формируя ее в молот…
Земля снова вздрагивает от удара копыт, осколки льда медленно отделяются от нее и устремляются вверх…
Очередной пламенный выдох зверя – и язычок пламени перед мордой начинает формироваться в струю…
Нырок влево…
Два быстрых шага прямо под брюхо, затянутое корсетом бронированной чешуи и стальных мышц…
Короткий отвод руки к груди для удара – энергия пылает на кончиках пальцев…
Рука пошла вперед…
Движение копыта задней ноги зверя навстречу…
(Слишком медленно. Но как он мог угадать?!)
Пальцы впиваются в чешуйчатую кожу брюха, в связки и мышцы, из-за взвинченной скорости удара податливые, словно масло… уклонение… копыто острым срезом скользит поверх плеча, словно меч разъяренного воина…
…И только сейчас пламя выдоха достигает льда и плавит его там, где меня давно уже нет. Давно – по меркам Лешу.)
Три скользящих шага в сторону…
Дело сделано».
Ментограмма, которую я ввел в прикосновение пальцев, уже запущена и действует в драконоконе самостоятельно. Структурирующий поток энергии скользит по нервным волокнам твари, глубоко проникает внутрь, минует внутренности, движется дальше, по гигантским мехам легких, достигает нервного сгустка, вычисленного как сердце, и охватывает его жестким коконом заданного алгоритма… Расчет оказался точен, и ощущение затухающей жизни зверя улавливается моей аурой как слабеющее тепло солнечного заката…
Драконоконь поражен. Оглушен и скован. Сон наваливается на него непреодолимой многотонной тяжестью.
Возврат из Лешу в обычный поток сознания.
Снова привычный хаос из звуков и образов, сопровождающий переход сознания на другой уровень восприятия, и спустя какой-то миг все приходит в норму…
Драконоконь пятился из последних сил, запаленно хрипел, приседал на задние ноги, словно пытаясь сбросить чуждые оковы магии Мобра, особого искусства структурирования мыслеобраза с Новы-2, но одолеть их был не в силах. Огромное тело неотвратимо влекло к земле… Пламя вилось множеством отдельных смерчиков вокруг судорожно раздувающихся ноздрей. В темных, влажно отблескивающих глазах – невероятное потрясение… Затем земля вздрагивает – драконоконь обрушивается на нее подобно высокой каменной башне при землетрясении…
В этот момент толчок интуиции заставил меня оглянуться.
Как оказывается, своевременно. Разрез в пространстве, через который проник маг, медленно закрывался. Его края будто затягивались прозрачным вязким клеем, скрывая траву и деревья и возвращая на место картину адского пекла. Забавно, но в фэнтезийных визопостановках заклятия обычно гасли после смерти сотворившего их мага.
Впрочем, я сейчас не дома перед визором.
На решение проблемы оставались считанные мгновения, и я метнулся вперед. Разрез затянулся уже наполовину, но тридцать шагов – ничтожная доля секунды для быстровременья, сдвиг в которое произошел сам собой, без малейших усилий – сил пока было еще немало. Одинаково дробящие лед и пекло удары каблуков, прыжок…
…И я выпадаю в другую реальность, под бледное солнце и свежий ветер.

2. Пища для размышлений

Быстро оглянувшись вокруг, я удовлетворенно хмыкнул.
Лед и пекло исчезли, словно лопнувший мыльный пузырь. С севера, примерно километрах в пяти, смутно прорисовывалась серо-зеленая стена неведомого леса, с востока обозначилась россыпь разновеликих холмов, протянувшаяся до тонущих в туманной дымке далеких горных круч. Судя по белизне, укутывающей вершины, высота их была немалой. Остальные стороны света покрывала ровная как стол равнина, сплошь укрытая одеялом из зеленовато-серой, слегка пожухлой травки. Небо осталось почти прежним – тусклая клякса солнца плавала в зените, словно в мутном киселе, тучи из черных полиняли в темно-серые. Остро пахло грозой. Время года по ощущениям – поздняя осень, время суток – ближе к вечеру.
«Раб, прибывший из-за Сферы»… Какая-то загадочная сфера окружала планету, поглощая едва ли не две трети света. Первые же ассоциации навели на аналогию с планетарной силовой сферой Ат-Ссунди, используемой в особо развитых мирах для защиты густонаселенных планет от атак из космоса, но как-то с трудом верилось, что я попал в столь технологически развитый мир. Скорее уж – какая-то местная аномалия, проделки матушки-природы и тетушки-мироздания.
Сканирование не выявило никаких живых созданий в пределах нескольких километров. Я позволил себе расслабиться и осторожно вернулся к месту своего появления в этом мире. Ледяное поле, источавшее смертоносный холод, заменил ровный каменистый круг, полностью совпадавший с ним размером, – чужеродная нашлепка среди живой природы, неизвестно как оказавшаяся посреди степи. Словно след огромного таинственного зверя, мимоходом превратившего почву в камень прикосновением громадной лапы. Холода больше не было, ощущалась лишь слабая пульсация энергетических волн.
Скорее всего, энергию для своей ловушки ловчий маг почерпнул прямо из самого круга. Сам он, вернее, его тело покоилось на краю каменистого пятна, а драконокон громоздился громадной тушей прямо в его центре, словно жертвоприношение на древнем алтаре некоего кровожадного божества. Этот, по крайней мере, был жив. И медленно приходил в себя. По телу зверюги пробегала крупная беспокойная дрожь, чешуйчатые клиновидные уши дергались, словно отгоняя надоедливых мух.
Я осторожно шагнул на пятно и замер, прислушиваясь к внутренним ощущениям.
Нет, ничего особенного. Та же слабая пульсация, что ощущалась и на расстоянии…
Я неторопливо подошел к телу мага, прикидывая, что из его вещей может понадобиться мне. Моя одежда меня вполне устраивала. Прочнее и надежнее, чем экровеленовая ткань с адаптантом, трудно было что-либо придумать. Как только попадется подходящий объект для копирования внешнего облика, достаточно будет лишь мысленного толчка, чтобы изменить цвет и стиль одежды. Я неплохо подготовился к этому походу. Но поверженный маг подходящим объектом не показался. Разве что в его сознании можно будет отыскать что-нибудь подходящее.
Что же до меча…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11