Но с той стороны ставней все так же стучал град и море билось о
пляж. Севр не находил себе места. Он погрыз еще один сухарь, пальцем залез
в варенье, облизал, уже чувствуя отвращение. В кухне все было на своем
месте. Даже мангал. Но за раздвижными дверцами шкафов, за стеклами буфета
с нарисованными голубыми парусниками было пусто. Севру пришлось пить из
горсти. Он вытер лицо платком Мерибеля. Нет! Он не сможет здесь остаться.
Он посмотрел на взятую с собой связку ключей. Там был и ключ от конторы.
Он пойдет посмотрит, нельзя ли устроиться в другом месте. Половина
десятого! Мари-Лор, наверное, все еще находится в охотничьем домике, ее
допрашивают то один, то другой. Сумеет ли она лгать до конца? Даже не
лгать, а просто молча поддерживать ложь! Что до Мопре, то он-то уже, ясно,
поостережется напомнить о своем существовании... Севр размотал провод
электробритвы... Только Мопре мог бы точно рассказать все полиции, ведь
даже Мари-Лор многого не знает. Она не имеет ни малейшего представления о
сцене, последовавшей за отЪездом Мопре. Мерибель во всем сознался, в
отчаяньи и раскаяньи... в своей двойной жизни и в мошенничестве... Да,
конечно, он знал, что все однажды раскроется, но это было выше его сил!
"Ты не можешь понять!" Он все время повторял эти слова. "Ты не можешь
понять!" Боже мой! Да надо быть тупым как пробка. Севр со злостью воткнул
вилку в розетку. Послышался треск. Посыпались искры. Бритва затихла. Севр
позабыл о том, что напряжение здесь 220В. Моторчик перегорел. Запахло
паленым. Решительно все против него. Когда Мари-Лор вернется, она увидит
бродягу.
Он выбросил бритву в мусорный ящик, погладил ладонями по щекам.
Щетина уже выросла и кололась, Несчастный Филипп, счел себя интересной
жертвой только потому, что не смог устоять перед искущением. Да все тут
ясно! Конечно, работа часто казалась делообразной. Да и Мари-Лор не такая
уж привлекательная женщина! И деньги таким способом много легче
зароботать. Но должны же быть и другие причины, которых Мерибель не
назвал. В сущности, кто такой был Мерибель? Глядя в лицо этому
озлобленному незнакомцу, что говорил умопомрачительные вещи: "Я сдыхаю во
Франции... Я хотел переехать куда-нибудь в другое место... Построил бы
хижину... Нет, меня ничто не держит...", - Севр явственно почуял
катастрофу. Но ни малейшего доказательства вытянуть не удалось.
- Итак, сколько же миллионов ты растратил? Я хочу знать цифру.
Мерибель пожал плечами.
- Не знаю... Все получалось как-то само собой!
- Шестьдесят... Восемьдесят... Сто?
- Больше?
Мерибель открыл окно, вытер лоб. Ветер уже трепал плохо закрепленный
ставень. На маленькой ферме ничто хорошенько не закрывалось. Огонь
разгорелся ярче.
- Но ты же не все истратил?
- Нет.
- Деньги в банке?
- Я не так глуп.
Он бросил эти слова с горечью, как будто он, Севр вдруг стал его
худшим врагом.
- А Мари-Лор? Ты подумал о Мари-Лор?
- О, Мари-Лор!
- Ты думаешь, она поддержала бы тебя?
- Не в ее привычках спорить.
- А я?
Они остановились, друг против друга, глаза в глаза. А потом, почти
шепотом, Мерибель воскликнул:
- Так ты не знал, что я негодяй?
У Севра в ушах все еще звучала интонация зятя, смесь жалости,
иронии... насмешки. Он должен был бы схватить его за горло. Он
удовлетворился вопросом:
- Без сомнения, у тебя есть личный гроссбух?
- Да. Но, я предупреждаю, ты там ничего не поймешь.
- Это книга?
- Ты что думаешь, я веду книги!... Красная записная книжка, в ящике
рабочего стола.
Севр на мгновение задумался, воскликнул:
- Двести тысяч франков!... Двадцать миллионов!... Он хоть соображает,
где я их возьму?
Мерибель судорожно пожал плечами.
- Если б еще можно было быть уверенным в его молчании!
- Но он обещал, что...
- Сразу видно, что ты его не знаешь.
Вот оно! Он никого не знает. Ни Мерибеля, ни Мопре. Он привык
безукоризненно делать дела с безукоризненными людьми. Обязательство есть
обязательство. Подпись есть подпись. Его отец был нотариусом, сын
нотариуса. Кабинет Севра, это было серьезно, солидно, как банк. По крайней
мере, так оставалось долго, до начала этой строительной горячки,
охватившей всех несколько лет назад. Участки рвали из рук друг у друга.
Раскупили все побережье. Тот, кто не последовал бы за всеми, был бы смят.
Но в сделках не было духа авантюры. Клиент оставался святыней.
Доказательство: Мопре был вышвырнут вон, как только свернул с пути
истинного. И именно Мерибель открыл зятю глаза. Почему? Неужели Мерибель
тогда уже мошенничал? Или речь шла всего лишь о сведении счетов между
сообщниками? Что творилось за его спиной?
Ах! Ужасная поездка в Ла Боль, под дождем, который дворники не
успевали вытирать. К счастью, кабинет Севра располагался в новом здании,
занятом исключительно административными помещениями. Нечего бояться
нежелательных встреч. Красный блокнот оказался на указанном месте, и, как
и предупреждал Мерибель, записи были непереводимы. Цифры, адреса,
инициалы, даты... Время поджимало, но Севр сел и терпеливо стал
перелистывать блокнот. Он привык подводить итоги. Глядя на эти страницы,
он почувствовал себя обезоруженным, обведенным вокруг пальца, осмеянным.
Однако, Мерибель не мог успеть растранжирить целое состояние!... Даже если
швырял деньги направо и налево! Как можно истратить целое состояние?...
Что можно купить на такие деньги?... Что это значит: растратить?..
Пробегая блокнот, он задавал себе вопросы, с каким-то ужасом. В нем
воспитали уважение к деньгам вместе с уважением к хлебу. Он каждый день
ворочал значительными суммами, но жил скорее скромно. Он довольствовался
Рено 404, в тоже время как Мерибель владел Шеврале. Что это такое, деньги,
в конечном счете? Укрытие. Крепость, за которой можно спокойно жить! Стена
против всего... всего что шевелится, меняется, проваливается, взрывается.
Мол, противопоставленный морю. Есть те, кто строит, и те, кто разоряет.
Мерибель был из другого племени. Красный блокнот с зашифрованными словами
похож был на бортовой журнал пирата. Где спрятано сокровище? Насколько оно
велико?...
Севр бросил блокнот обратно в ящик. В этот самый момент зазвонил
телефон и его сердце забилось с перебоями. Он снял трубку, и машинально,
так велика была его растерянность, ответил:
- Севр слушает.
Это была Мари-Лор, обезумевшая, запыхавшаяся, как будто бежала.
- Приезжай немедленно!... Он хочет убить себя.
- Что?
- Да. Он закрылся в гостиной. Не отвечает. Что вы с ним сделали?...
Ох и наговорил же он мне после вашего отъезда!... Но я ничего не поняла.
- Он вор, если хочешь знать.
- Он!... Но этого не может быть... Боже мой!... Возвращайся
немедленно! Я тут одна с ума сойду...
- Сейчас приеду.
Естественно, об этой молниеносной поездке Мари-Лор промолчит. Об этом
они договорились. И ни слова о Мопре. В сущности, ее заявление сведется к
немногому: возвращение с охоты, ссора между зятьями... может, начавшаяся
по дороге... бегство ее мужа и его собственное самоубийство... в гостиной.
И все. Остальное, причины ссоры, возможно, финансовые трудности, она будет
лишь плакать и говорить, что была не в курсе. Да это и правда! Поскольку
она ничего не понимала в делах, при ней делались намеки на всевозможные
планы, но ее мнения никогда никто не спрашивал, и в свидетели ее не
выставишь. Совершенно ясная отчетность Кабинета не даст ничего. Придется
ждать, пока откликнутся все те, кто приобретали участки или квартиры, и
следствие еще долго не соберет полного досье. До тех пор, если повезет...
Ну-ну! Лучше не думать о будущем!... Грядущее уже никогда не удостоится
называться будущим...
Севр везде выключил свет и спустился, продолжая свои безотрадные
размышления, как шахматист, ведущий вслепую несколько партий. Он еще успел
подумать и о сторожихе здания, так мало заботящейся о своих обязанностях;
она слишком уж беспечна, под предлогом, что жильцы далеко и со Дня всех
святых до самой Пасхи никто не приедет. Любой бродяга может зайти!... Он
прошел через сад, который в проспектах назывался: частный парк. Ворчание
моря, казалось, слышалось со всех сторон. Земля неуловимо вибрировала, как
палуба идущего корабля. В воздухе пахло непрогоревшими дровами. Повсюду
вода лилась из водосточных труб. Это Дениза решила так окрестить ансамбль:
Дверь в Бесконечность. Бедная Дениза! Она тоже заставила его наделать
столько глупостей! С поднятым воротником, руки в карманах куртки, теребя
пальцами трубку Мерибеля, Севр нашел заднюю дверь агенства. Он еле открыл
ее. Замок поддавался плохо. Уже заржавел? Или просто заело? Дверь со
скрипом отворилась. Севр не стал ее закрывать, чтоб было лучше видно. В
полумраке помещение казалось мрачным: большой письменный стол
американского образца, крутящееся кресло, металлические каталоги, планы на
стенах, отклеившиеся местами из-за сырости. По правилу, все квартиры
должны были продаваться через Кабинет. Это агентство служило только для
приманки проезжих туристов летом. Время от времени, кто-нибудь из них
желал посетить квартиру-образец... Все они говорили, что еще вернуться...
Севр провел ладонью по столешнице, такой же влажной, как и все
остальное. Любой предмет становился жирным на ощупь, покрывался какой-то
соленой испариной. Но нельзя же не отключать отопление всю зиму, только
чтобы сохранить в сухости пустое здание! Ящики были пусты. Севр заглянул в
каталожные ящики. Каждая из ячеек соответствовала квартире. Он наконец
нашел, что искал: карточки с именами владельцев. Шесть за два года!...
Нет!... Следователь не удивиться!... Чтобы прочесть, он подошел к двери:
Ван дер Пот... Клостерман... Ольсен... Фрек... Фонданаро... Блази... Этим
занимался его управляющий по продаже, а может даже и Мопре, в конце
концов. Из шести клиентов, он лично встречался только с Фонданаро,
Пьемантуем, автомобильным магнатом. На карточках неловким почерком матушки
Жосе было помечено:
Найти домработницу на июль... Следить за паркетом... Мешает водосток
над кухней... Найти репетитора по французскому на август...
Они жили здесь лишь с мая по сентябрь. Никто не побеспокоит Севра.
Остается только выбрать. Связки ключей висели на деревянной доске. Севр
взвесил все за и против. Где ему лучше поселиться? За пять дней он ничего
не испортит. Стоп! Мари-Лор придет в квартиру-образец. Значит, надо быть
рядом. Итак, остаются квартиры Фрек и Блази. Он взял обе связки, остальное
привел в порядок. То, что он собирался сделать, было ему очень неприятно.
Хуже, чем просто хамство. Почти взлом. Но он так замерз!
Дверь закрыть он не смог. Ключ застрял. Он прикрыл ее, огляделся.
Квартира Блази на четвертом этаже. Вместо того, чтоб сократить путь, как
он сделал это вначале, он возвращался вдоль стен. Никто его не увидит. Но
он сам видел себя, как вор, грязный, обросший, дрожащий. Он себя
ненавидел.

3
Северный блок назывался крылом Кассар. На западе располагалось крыло
Дюгэ-Труэн, на юге - крыло Жан Бар, а на востоке - крыло Дю Геклен. Его
протесты были напрасны, сколько он ни повторял, что Дю Геклен - не был
корсаром, Дениза настояла на своем, считая, что будущие клиенты не все
такие эрудиты, и название им нравится, лишь бы хорошо звучало и красиво
выглядело. Дверь в квартиру Блази открылась легко. Севр не решился
щелкнуть выключателем и невольно прислушался. Он видел такие сцены по
телевизору: напряженный силуэт, луч электрического фонарика, мечущийся по
мебели. Но он не искал драгоценностей. Только необходимое для жизни! Он
оставил слева вход в гостиную, прошел прямо на кухню. Там были только
несколько пустых бутылок, чашки, пластмассовые стаканчики - один он сунул
в карман - и в ящике кухонного стола вилки, ложки, алюминиевые ножи,
подставка для яиц в смятку, штопор, но консервного ножа не было. Он
заглянул в стенные шкафы. В них были одни пустые плечики. Очевидно,
хозяева квартиры все свои вещи в конце отпуска забрали с собой. Спальня,
напротив, казалась уютнее. Все белье было на месте, он сразу это заметил,
и решил про себя вернуться сюда, если квартира Фрек ему не понравиться.
Однако, на данный момент самой острой была проблема съестных припасов.
Конечно, и одежда тоже, но об этом-то Мари-Лор наверняка подумает, и даже
если за домиком в Ла-Боль установлено наблюдение, то у себя дома в Нанте у
нее будет огромный выбор, ведь зятья, к счастью, были одного сложения и
роста.
Севр тщательно закрыл за собой дверь. Он наделся на большее. Квартира
Фрек находилась как раз над квартирой-образцом. Решающий фактор, чтобы в
ней поселиться. Спуститься на этаж - и он уже у себя. Если только этот
Фрек не все увез с собой, уезжая... кстати, куда? Севр вернулся в кабинет
агентства, снова поборол дверь, которая поддавалась все хуже и хуже.
Повесил на место, возможно временно, ключи от квартиры Блази и нашел
карточку Фрек: Фрек Доминик, 44, Калле де Сан Висенте, Валенсия. Забавно!
Так далеко приехать за солнцем! Или нет. Этот человек, видимо, наоборот,
нуждался в ветре, соленом дожде, в сером горизонте. Французу, а может
Бретонцу?.. В таком случае, не неосторожно ли?.. На пять дней!.. Чем он
рискует?
Сад задымился новым ливнем. Севр побежал, шлепая по лужам,
запыхавшись, ворвался в холл, где уже пересекались две цепочки его мокрых
следов. Отвратительно! Надо будет затереть, чтоб не заметила матушка Жосс.
Севру здесь понравилось сразу. Неизвестно почему, квартира казалась
обитаемой... может, из-за запаха духов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18