Я стиснул зубы и рывками сдернул с призрака остатки дымящейся одежды. Проволока начиналась у самого горла, обвивала туловище и спускалась до самой лодыжки, где другой конец ее просто скрывался в плоти.
– Силы небесные, – пробормотал я. – Еще бы ей не сбрендить.
– Эта проволока, – спросил Майкл. – Она причиняла призраку боль?
Я кивнул.
– Похоже на то. Еще какую.
– Почему мы не заметили этого там, в больнице?
Я покачал головой.
– Чем бы это ни было… я не думаю, чтобы его можно было увидеть в материальном мире. Сомневаюсь, чтобы мы вообще заметили это, не попади мы сюда.
– Господь смилостивился над нами, – вздохнул Майкл.
Я осмотрел свои травмы, потом перевел взгляд на Майкла, тоже щедро украшенного синяками и ссадинами.
– Угу, похоже на то. Послушайте, Майкл, такие штуки не случаются сами собой. Кто-то ведь проделал это с призраком.
– Из чего следует, – продолжал Майкл, – что кто-то намеренно сделал так, чтобы призрак погубил этих малышей, – лицо его тревожно нахмурилось.
– Ну, трудно сказать, ставил этот кто-то своей целью именно это, но уж во всяком случае, это свидетельствует о том, что за всей этой вспышкой потусторонней активности стоит кто-то конкретный, а не просто природные условия. Кто-то целенаправленно проделывает это с местными призраками, – я встал и отряхнулся. Призрак продолжал гореть, равно как и дома вокруг нас, только те горели ярче. Огонь охватил почти все вертикальные поверхности, и начал перекидываться на тротуары и мостовые. Воздух заволокло дымом: воспоминания призрака сгорали вместе с ним.
– Ф-фух, – только и выдохнул я. Иногда и я могу быть сдержанным на реплики.
Майкл ухватил меч за рукоять и, покачав головой, выдернул его из огня.
– Город горит.
– Спасибо. Я тоже заметил.
Он улыбнулся.
– Этот огонь может навредить нам?
– Очень даже, – подтвердил я. – Пора делать ноги.
Мы повернулись и как могли быстро затрусили к щели между мирами. Едва пройдя несколько шагов, Майкл плечом выпихнул меня из-под рушившегося дымохода, и нам пришлось делать крюк, огибая груду битого кирпича и пылающих головешек.
– Стойте, – сказал я вдруг. – Погодите. Слышите?
Майкл продолжал нетерпеливо подталкивать меня к щели.
– Что? Я не слышу ничего.
– Угу, – закашлялся я. – Собачий лай стих.
Высокая, стройная, неземной красоты женщина выступила из дыма. Вьющиеся алые волосы каскадами ниспадали ниже бедер, обрамляя гладкую, без морщинки кожу, высокие скулы и полные, чувственные губы. Возраст по ее лицу определить было невозможно, и зрачки ее золотых глаз имели не круглую, но веретенообразную форму как у кошки. Длинное платье переливалось сочными оттенками зеленого.
– Привет, сын мой, – мурлыкнула Леа, совершенно не обращая внимания ни на дым, ни на бушевавший вокруг огонь. Три огромных пса – жуткие подобия мастиффов, сотканных из теней и золы – кружили у ее ног, глядя на нас бесстрастными черными глазами. Они стояли как раз между нами и щелью, ведущей домой.
Я судорожно сглотнул и с трудом подавил приступ всепоглощающей детской паники, которая зародилась в желудке и угрожала выплеснуться из горла. Я сделал шаг вперед, оказавшись между феей и Майклом.
– Привет, крестная, – хрипло выдавил я из себя.

Глава шестая

Моя крестная оглянулась на бушевавшее вокруг пекло и улыбнулась.
– Все это напоминает мне, сколько времени прошло. А тебе, милый? – она опустила руку и потрепала одну из своих гончих по холке.
– Как это вы так быстро нашли меня, а, крестная?
Она ласково улыбнулась адской псине.
– Гммм… У меня тоже есть свои маленькие секреты, милый. Я всего лишь хотела поздороваться со своим непутевым крестником.
– Что ж, хорошо. Здрасте, очень рад повидаться и надеюсь повторить это как-нибудь еще в будущем, – выпалил я, глотнул дыма и закашлялся. – Мы тут, типа, спешим, так что…
Леа рассмеялась. Звук этот напоминал звон чуть надтреснутых колоколов.
– Вечно вы, смертные, спешите. Гарри, Гарри, мы ведь сто лет как не виделись, – она шагнула ближе ко мне; тело ее перемещалось с чувственной грацией, которая при других обстоятельствах наверняка заворожила бы меня. Гончие за ее спиной бесшумно рассыпались веером. – Нам надо побыть вместе.
Майкл снова поднял меч.
– Мадам, – негромко произнес он. – Будьте добры, отойдите с дороги.
– А вот это мне не нравится, – со внезапной яростью прошипела она, и полные губы ее раздвинулись, обнажая волчьи клыки. Три гончих-тени испустили гортанный, угрожающий рык. Взгляд ее золотых глаз скользнул по Майклу и снова вернулся ко мне. – Он мой, сэр Рыцарь – по праву крови, по Закону и по его собственному слову, которое он нарушил. У нас с ним свои дела. Ты не властен над этим.
– Гарри? – Майкл на мгновение оглянулся на меня. – То, что она говорит – правда?
Я облизнул пересохшие губы и перехватил посох.
– Я был тогда сильно моложе. И гораздо глупее.
– Гарри… Если ты заключил с ней уговор по собственной воле, она права – я мало чем могу помешать ей.
С грохотом обрушилось еще одно здание. Кольцо пламени сжималось вокруг нас, и припекало все сильнее. Еще как сильнее. Щель колыхнулась и уменьшилась в размерах. Времени у нас оставалось совсем немного.
– Идем, Гарри, – мурлыкнула Леа голосом, который снова сделался томным и манящим. – Пусть славный Рыцарь Белого Бога ступает своей дорогой. А я отведу тебя к водам, которые исцелят твои раны и облегчат страдания.
Это казалось неплохой мыслью. Очень, очень неплохой. И магия ее подталкивала меня. Я ощутил, как ноги мои сами собой делают шаг в ее сторону.
– Дрезден! – резко произнес Майкл. – Боже праведный, дружище! Что вы делаете?
– Возвращайтесь домой, Майкл, – произнес я заплетающимся как у пьяного языком. Рот Леа – мягкий, прелестный – скривился в торжествующей улыбке. Я даже не пытался стряхнуть с себя ее чары. Я все равно не смог бы противиться ей. Леа знала мои координаты много лет – подозреваю, с самого моего рождения. Никакого моего заклинания не хватило бы, чтобы овладеть собой дольше, чем на несколько секунд. По мере приближения к ней воздух становился прохладнее, а запах ее все сильнее бил в мои ноздри: запах ее тела, ее волос, полевых цветов, пряной сырой земли… – До закрытия… щели осталось… совсем немного… Уходите.
– Гарри! – крикнул Майкл.
Леа положила свою тонкую, с длинными пальцами руку мне на щеку. По всему моему телу пробежала волна щекотного наслаждения. Тело мое полностью покорилось ей, и мне приходилось гнать прочь мысли о ее красоте, чтобы думать не только о ней.
– Да, радость моя, – прошептала Леа, и золотые глаза ее вспыхнули торжеством. – Милый, милый, лапочка. А теперь положи свои жезл и посох.
Я тупо смотрел, как пальцы мои сами собой разжимаются, роняя оба этих предмета. Огонь подступил еще ближе, но я его не ощущал. Щель продолжала съеживаться – собственно, она почти совсем уже исчезла. Я прищурился, собирая остатки воли.
– Ну что, завершим нашу с тобой сделку, а, милое смертное дитя? – промурлыкала Леа, скользнув руками по моей груди и положив их мне на плечи.
– Я пойду с вами… – ответил я, стараясь говорить медленно и внятно. Взгляд ее вспыхнул еще ярче; она откинула голову назад и рассмеялась, открыв взгляду изрядную часть восхитительных шеи и бюста.
– …когда Ад замерзнет, – добавил я и в последний раз за этот вечер встряхнул своим кисетом антипризрачного порошка. Щедро, не скупясь, посыпал я им вышеозначенный бюст. Мне не доводилось пока слышать сказок насчет фей и обедненного урана, зато насчет фей и заговоренного железа – сколько угодно. Феи его не любят, а процент железа в смеси был достаточно высок.
Безупречно гладкая кожа мгновенно покрылась алыми шрамами; кожа сморщивалась и трескалась на глазах. Торжествующий смех Леа сменился полным боли воплем, и она отпустила меня. В панике рвала она свое шелковое платье, открывая взгляду все больше восхитительной плоти, разъедаемой железом.
– Майкл! – крикнул я. – Ну! – слабеющими руками я оттолкнул свою крестную, подобрал жезл с посохом и ринулся к щели. Я услышал рычание, и секундой спустя что-то вцепилось мне в ботинок, опрокинув на землю. Я замахнулся на гончую посохом и угодил им ей прямо в глаз. Она злобно взвыла, и двое ее приятелей немедленно бросились ей на помощь.
Майкл заступил им дорогу и взмахнул мечом. Настоящая сталь врезалась в призрачную тварь, и из раны вырвались кровь вперемежку с белым огнем. Вторая адская псина прыгнула на Майкла и впилась зубами ему в бедро.
Я с размаху треснул эту тварюгу посохом по черепу, отшвырнув ее от Майкла, и потащил друга к сокращающейся на глазах полоске щели. Тем временем из дымящихся руин выныривали все новые адские гончие.
– Быстрее! – прохрипел я. – Время все вышло!
– Обманщик! – бросила мне вслед моя крестная. Почерневшая, опаленная, она поднялась с земли; от шелкового платья остались горелые ошметки, а разом вытянувшееся тело и члены ничем не напоминали уже человека. Она сжала кулаки, и огонь полыхавших вокруг зданий, казалось, разом опал и сжался, превратившись в два светящихся шара изумрудного и фиолетового цветов. – Подлый, распущенный мальчишка! Ты мой – твоя мать сама завещала тебя мне! И ты тоже!
– А вот не надо уговариваться с несовершеннолетними! – крикнул я, почти не оглядываясь, и толкнул Майкла в щель. Он провалился в нее и исчез, вернувшись в реальный мир.
– Если ты не отдашь мне свою жизнь, гадкий змееныш, я потребую твоей крови ! – Леа сделала два больших прыжка в мою сторону и выбросила руки перед собой. Сгусток сплетенных изумрудных и фиолетовых языков энергии метнулся мне прямо в лицо.
Я попятился спиной к щели, молясь, чтобы она оставалась еще открытой настолько, чтобы я смог пролезть в нее. Я успел еще выставить перед собой посох, нацелив его в мою крестную, и последними остатками сил выстроил хоть кое-какой щит. Магический огонь ударил в него и как щепку отшвырнул меня спиной вперед прямо в щель. Последнее, что я успел ощутить перед тем, как вывалиться в свой мир – это как вспыхнул у меня в руке посох.
Я приземлился на пол палаты новорожденных больницы Кук-Каунти. За моей черной ветровкой тянулся шлейф дыма, почти мгновенно съежившийся и превратившийся в тонкую пленку эктоплазмы. Посох продолжал полыхать жутким зеленым и фиолетовым огнем. Младенцы в стеклянных колыбельках голосили кто во что горазд. Из соседней комнаты доносились встревоженные голоса.
А потом щель закрылась окончательно, и мы остались в реальном мире, в окружении горластых младенцев. Люминесцентные плафоны разом вспыхнули как положено, и из помещения дежурных сестер доносились все новые голоса, полные беспокойства и замешательства. Я сбил огонь с посоха и остался сидеть, задыхаясь. Болело у меня, казалось, все и разом. Никакое вещество из Небывальщины не может вернуться в реальный мир – но заработанные там травмы самые что есть взаправдашние.
Майкл встал и огляделся по сторонам, проверяя, все ли младенцы целы и невредимы. Удостоверившись в этом, он сел рядом со мной, вытер со лба липкую слизь эктоплазмы и попытался зажать полой плаща рваную рану на ноге в том месте, куда впилась своими зубищами адская гончая. Потом, нахмурившись, строго посмотрел на меня.
– Что-то не так? – спросил я.
– Ваша крестная. Вы сбежали от нее, – заявил он.
Я устало усмехнулся.
– Угу. На этот раз удалось. Так чем вы недовольны?
– Вы солгали ей, чтобы сделать это.
– Я ее перехитрил, – возразил я. – С феями только так и можно.
Он зажмурился, потом другой полой плаща вытер эктоплазму с клинка «Амораккиуса» .
– Я всегда считал вас честным человеком, Гарри, – произнес он с оскорбленным видом. – Я не могу поверить в то, что вы солгали ей.
Я негромко рассмеялся. Я слишком устал, чтобы шевелиться.
– Вам не верится, что я ей солгал.
– Ну… нет, – как бы оправдываясь, пояснил он. – Мы должны побеждать, но не так. Мы же хорошая сторона, Гарри.
Я посмеялся еще и попробовал стереть с лица кровь.
– А как же!
Где-то в глубине больницы заголосила сирена. В палату вошла сестра, бросила взгляд на нас двоих и с визгом выбежала обратно.
– А знаете, что меня беспокоит? – спросил я.
– Ну, что?
Я отложил обугленный посох и жезл.
– Мне вот интересно, каким это образом моя крестная ухитрилась оказаться поблизости именно тогда, когда я шагнул в Небывальщину. Это ведь не маленькая деревушка, где все сразу становится известно. Я не пробыл там и пяти минут, когда она объявилась на сцене.
Майкл убрал меч в ножны и осторожно положил его на пол, в пределах досягаемости правой руки. Потом расстегнул плащ и поморщился.
– Да. Это мало похоже на простое совпадение.
Тут нам пришлось заложить руки за голову: в палату ворвался с пистолетом наголо патрульный коп в куртке и штанах, забрызганных пролитым кофе. Так мы и сидели: с руками за головой, изо всех сил стараясь казаться дружественно настроенными и не представляющими угрозы.
– Не беспокойтесь, – шепнул мне Майкл. – Дайте я сам ему все объясню.

Глава седьмая

Майкл уронил лицо на руки и вздохнул.
– Даже не верится, что мы в тюрьме.
– Нарушение общественного порядка, – фыркнул я, расхаживая взад-вперед по камере предварительного заключения. – Незаконное проникновение в больницу. Ха! То-то бы они увидели нарушенного порядка, если бы мы туда не проникли… незаконно, – я выудил из кармана еще дюжину нарушений. – Нет, вы только послушайте: превышение скорости, несоблюдение дорожных знаков, опасное и безответственное управление транспортным средством. И вот вам самое лучшее: незаконная парковка. У меня права отнимут!
– Не судите их слишком строго, Гарри. Можно подумать, мы сами смогли объяснить им все в доступных им выражениях.
Я раздраженно лягнул стальную решетку и тут же пожалел об этом, такая боль пронзила ногу: первым делом после ареста меня разули, оставив босиком. В дополнение к ноющим ребрам, ссадинам на голове и распухшим пальцам это было последней каплей. Я плюхнулся на кушетку рядом с Майклом и сдулся как воздушный шарик.
1 2 3 4 5 6 7 8