Его, конечно, не существовало, но в этот момент кто бы не поверил в это?— Может быть, я спрячусь в туалете?— Не говори глупостей, дорогой. Я имею в виду, если ты посидишь в гостиной, мне будет спокойнее. Да, и если произойдет какое-то недоразумение, я буду знать, что ты находишься близко.— Зельда, — я положил руки ей на плечи и заглянул в глубину ее глаз, — у меня такое чувство, что ты наивная девчонка, которая скрывает от папы Рика всю правду об этой сделке.— Не мели вздор, дорогой, — она мелодично засмеялась, — это только чисто деловые отношения, так что каждый сможет сделать на этом...— Миллионы и миллионы миленьких долларов, — закончил я за нее. — Ты уже говорила об этом.— Ты догадливый, Рик. — Она подалась вперед и нежно поцеловала меня в губы. — Такая прекрасная перемена после Ли Брогана. Каждый раз, когда я разговариваю с ним, его глаза так заняты раздеванием меня, что он даже не слышит, о чем я говорю. Не люблю, когда меня вынуждают повторять несколько раз.— Особенно мужья?На мгновение ее глаза стали задумчивыми.— Мама всегда говорила, что девушка выходит замуж по расчету, и она была права, дорогой. Посмотри, что случилось со мной, когда я вышла замуж по любви. Глава 4 Я стоял на краю террасы, всматриваясь в глубину залитой лунным светом темной массы Тихого океана, в волны, разбивающиеся о берег. Ночной ветерок с океана освежал меня прохладой, и луна плавно скользила в безоблачном калифорнийском небе. Это была прекрасная ночь, как будто созданная для соседства зажженной свечи и бокала хорошего вина, нежных звуков полузабытой мелодии и шуршания дорогого шелкового платья, для таинственного шепота и исступленного вскрика девушки, не чувствующей раскаяния.— Пять минут двенадцатого, — неожиданно произнесла Джен Келли. — Они сидят в библиотеке уже три часа. Вот это да. У них и правда совещание.— Поскольку еще никому не перерезали горло, нам не о чем беспокоиться, — ответил я с раздражением. — Почему бы вам не расслабиться и просто насладиться этой ночью?Она взволнованно хихикнула:— Вы говорите так, будто собираетесь подобрать ко мне ключики, мистер Холман.Я повернул голову и оценивающе взглянул на Джен Келли. На ней было длинное черное платье без рукавов, но его элегантность разбивалась о безвкусный звенящий браслет на руке и три длинные нитки жемчуга, обмотанные вокруг шеи.Мисс Ретивая Работница — так назвала ее Зельда утром, и это прозвище как нельзя лучше подходило ей. Ее очень полная и высокая грудь страстно упиралась в тонкую ткань платья, и вся она выглядела как воплощенная целеустремленность. Она была ретивой, это уж точно, и, возможно, однажды, когда я почувствую себя не слишком старым, менее мудрым и не очень занятым...— Вам сколько лет, мисс Келли? — спросил я. Она заморгала глазами:— Что это за вопрос? Мне уже достаточно много лет, если вы хотите знать.— О чем?— Не представляйтесь таким наивным, мистер Холман! — Она снова хихикнула, но на этот раз в голосе почувствовалась смесь волнения и смущения. — Вы хотите, чтобы я произнесла по буквам для вас, Рик?— Если разговоры о сексе заставляют ваши щечки так по-девичьи краснеть, милая, — спокойно заметил я, — подумать только, как бы вы прореагировали на практический эксперимент.Ее губы дрогнули.— Теперь вы смеетесь надо мной! — Она быстро повернулась и уставилась в панораму ночи. — Вы такой же, как все, — ничем не отличаетесь даже от Ли Брогана. Когда Зельда Роксан рядом, вы не замечаете ни одной женщины вокруг. — Ее плечи изогнулись в неловкую кривую линию и вдруг начали потихоньку вздрагивать. — Ненавижу вас, — выпалила она со слезами, — Боже, как я ненавижу всех мужчин.— Мне кажется, что надо немного выпить. Почему бы нам не вернуться в комнату, и я приготовлю что-нибудь.— Оставьте меня, — ответила Джен Келли приглушенным голосом, — вместе со своими шуточками про краснеющую девицу.Я спустился по террасе и прошел мимо разбитого окна, где Гарри Тайг исполнил свой драматический выход. Моя голова была занята мыслями о том, что наступает время, когда девушке надо либо льстить, говоря о ее сексуальности, либо не упоминать об этом совсем, но только не надо укорять ее за девственность. Быть может, я уже становлюсь старым?Слуга предусмотрительно пополнил запасы бара. Так что я выбрал любимую марку бурбона и налил себе. Примерно через десять минут я услышал звуки голосов в коридоре, которые становились все отчетливее. Первым вошел Гарри Тайг с самодовольной ухмылкой на лице. Он сразу же направился к бару, оживленно потирая руки.— Вот что мне нужно — так это выпить после всех этих чертовых разговоров, — радостно воскликнул он. — Никогда еще не слышал столько чепухи за всю жизнь, включая восемь лет работы на Бродвее, юноша!Рекс Куртни и Хьюго фон Альсбург подошли следом, оба молчаливые, с застывшими лицами. Затем пришла Нина Фарсон, ее огромные глаза были пустыми и безжизненными. Она осторожно погрузилась в кресло.— Позвольте налить вам, мисс Фарсон? — вежливо спросил Куртни.— И сделайте двойную, — произнесла она словно из другого мира.Зельда совершила свой обычный безупречный выход, неосознанно затмив всех, кто находился в комнате. Ее длинное черное платье вызывающе блестело лакированной кожей. Колье из ярких сапфиров в форме звезд, окаймленных бриллиантами, и такие же серьги были надеты несколько небрежно, что, однако, не портило ее, а лишь придавало ей очарование.— Рик, дорогой, пожалуйста, налей мне. Все эти разговоры о деньгах довели меня до изнеможения. — Она изящно опустилась в кресло, и улыбка, застывшая на лице, постепенно приобрела лакированное качество ее платья.Когда я встал, чтобы выполнить просьбу Зельды, в комнату вошел Рамон Перес, сопровождаемый своей тенью по имени Валеро. Оба посмотрели на меня так, словно я был контрреволюционным лозунгом, написанным на стене казармы, и торопливо прошли мимо меня. Сказать, что атмосфера была натянутой, означает — ничего не сказать. Я наполнил бокал и отнес Зельде. Она быстро выпила половину, затем немного расслабилась.— Ли все еще в библиотеке, дорогой, — нежно прошептала она. — Будь добр, отнеси ему выпить — все равно чего.Ее глаза сигнализировали о безотлагательности алкогольных потребностей Брогана, потому я, не раздумывая, отправился выполнять это задание. Когда я вошел в библиотеку, он сидел во главе стола, весь окутанный табачным дымом, словно председатель правления, которого только что искусно отправили в отставку, а он все еще пытался сообразить, как им это удалось. Я сел в пустое кресло справа от Брогана и поставил перед ним наполненную до краев рюмку. Он жадно выпил и благодарно закивал.— Мне это было очень нужно, Холман, — медленно выговорил он.— В этом вы не одиноки, приятель, — ответил я. — Остальные чувствуют себя так же. Что-нибудь не получилось?— Конечно, — сказал он. — Вас прислала сюда Зельда? Думаю, что вам самому не пришло бы в голову принести мне выпить.— Правильно, — проговорил я. — Так что же случилось?— Сначала все шло хорошо, — сказал он грустным голосом, — но потом какая-то крыса все испортила. Угадайте кто. Даю вам три попытки.— Гарри Тайг.— Кто же еще? — Он отпил из рюмки. — Вы должны что-нибудь предпринять, Холман.— Но что?— Откуда, черт возьми, я знаю. — Он беспомощно пожал плечами. — Нанять вас — это идея Зельды, а не моя. Вам лучше знать, мистер Примирение, ведь это вы суете свой любопытный нос во все дела. Вот и займитесь этим делом.— Что вы предлагаете, Броган? — Я старался говорить как можно вежливее.— Скрутить руки Гарри, пока он не закричит “Дяденька, отпустите!” и не отдаст мне пачку измятых банкнот. Я сказал вам — это ваша проблема, а не моя. — Броган неистово замахал руками. — Спросите Зельду. Она считает вас гением, который может уладить все.— Почему так важно получить деньги с Гарри? — вновь задал я вопрос. — У остальных, наверное, их достаточно, чтобы внести его долю. А если они не идут на это — можно найти другого спонсора, чтобы покрыть недостающую сумму.— Я сказал вам — это не моя проблема, — устало произнес он. — Идите и спросите у Зельды, она вам все скажет.— Я скорее поговорил бы с вами, Броган, — холодно заметил я. — Вы посвящены в это. Почему бы вам не сказать правду? Что кроется за всеми этими недомолвками?— В последний раз говорю: идите и спросите Зельду, — упрямо повторил он. — У нее все ответы.— О'кей, — воскликнул я. — Подожду здесь, а вы приведите ее.— Не понимаю почему, черт возьми! — Он увидел мой взгляд и выбрался из кресла. — Ладно, но ей это явно не понравится.— Мое сердце истекает кровью, — оборвал я его. Он вышел из библиотеки, и несколько томительных минут я рассеянно разглядывал унылые жесткие корешки непрочитанных книг, которые бесконечными рядами тянулись вдоль стен.Дверь открылась, и внезапно вся атмосфера комнаты преобразилась, когда в нее вошла Зельда. Ряды книг отодвинулись вглубь и превратились в размытый фон, который я больше не замечал.— Ли сказал, что ты хочешь поговорить со мной, дорогой. — Она досадливо нахмурилась. — Я надеялась, что он объяснит тебе все о нашей маленькой загвоздке.— Давай будем говорить начистоту, милая, — произнес я твердо. — Броган не в состоянии оправдать Гитлера перед комиссией Джона Берга Комиссия Джона Берга — ультраконсервативная организация, основанная в 1958 г. Робертом Уелшем для борьбы с коммунистической деятельностью на территории США. Названа в честь Джона Берга — капитана ВВС, погибшего в 1945 г.

.— Очень хорошо, Рик, — покорно ответила она. — Что конкретно ты хочешь знать?— Твои трудности, милая, — воскликнул я оживленно, — от “а” до “я”. Мне нужно, чтобы ты была откровенна со мной, открой тайные планы своего маленького сердца папе Рику, детка.— Дорогой, о чем ты говоришь?— Ты собралась устроить здесь небольшой рэкет, милая, — произнес я беспристрастно, — а Гарри Тайг взял и все сорвал? Так что, если ты хочешь поправить дело, мне нужно знать, что за кашу попыталась ты заварить с помощью своего прелестного шантажа.— Шантаж? — Ее голубые глаза сияли оскорбленной невинностью. — Не понимаю, о чем ты говоришь, дорогой, решительно не понимаю.— О'кей, — я расслабился в кресле, v— тогда я возвращаюсь в Лос-Анджелес завтра утром, сказав тебе спасибо за то, что вспомнила обо мне, а также за этот чудесный уик-энд и всю эту компанию.— Рик, подожди. — Она ненадолго задумалась. — Мы не можем разговаривать здесь. Сюда может войти кто-нибудь. Почему бы не подняться в мою комнату, где нас никто не побеспокоит и где мы можем спокойно обо всем поговорить.— Отлично, — уступил я, — что мне терять?— Не скромничай, дорогой, — пробормотала она, — ты становишься похожим на мисс Келли.— А как же твои остальные гости? — добавил я, неожиданно вспомнив сборище счастливых лиц в гостиной. — Они не заметят отсутствия своей очаровательной хозяйки и не заскучают?— Они никогда не будут скучать по мне, — запротестовала Зельда. — Они слишком заняты собственными проблемами, чтобы желать развлечений.Я последовал за ней из библиотеки в просторный зал. Мы поднялись по громадной лестнице, которая выглядела так, словно первоначально была построена для Дугласа Фербэнкса, а затем переделана для Флинна. Наконец мы добрались до роскошных апартаментов Зельды в северном крыле дома, выходящем к океану. Она осторожно прикрыла за нами дверь и повернулась ко мне спиной.— Расстегни, пожалуйста, молнию, дорогой, — воскликнула она беспечно.Я послушно расстегнул до пояса молнию на ее платье. Она слегка повела плечами, и облегающее платье упало к ее ногам, а она осторожно переступила через него, оставшись в черном шелковом бюстгальтере со шнуровкой и шелковой нижней юбочке. Черное белье возбуждающе контрастировало с нежно-розовой кожей, и даже ее колье сверкало еще ярче.— Теперь мы можем поговорить, дорогой, — сказала она со слабым вздохом облегчения. — Это платье такое тесное, словно корсет, никогда в жизни я не надену эти ужасные вещи! — Ее руки пригладили черный шелк на ее округлых бедрах в самодовольном жесте удовлетворения. — И к тому же, дорогой, зачем прятать то, что делает тебя женщиной? Ты согласен?Зельда, волнообразно покачивая восхитительными бедрами, прошла к нарядному туалетному столику, села напротив зеркала и стала неторопливо причесывать волосы.— Это все не совсем разумно, милая, — холодно произнес я. — У тебя неожиданно возникла блестящая идея создать фильм о своей личной жизни, и ты пригласила пять человек, которые были бы заинтересованы вложить в него деньги. Среди них — три экс-супруга, южноамериканский диктатор и твоя личная подруга. Это означает наверняка, что никто не вложит ни цента в то, чтобы фильм вышел на экраны.— Но почему, дорогой? — удивилась она. Щетка по-прежнему совершала ритмичные движения.— Потому что до боли очевидно, что у каждого из них есть какие-то тайны, которые они не хотели бы выставлять напоказ перед публикой. Они должны сойти с ума, чтобы оказывать тебе свою финансовую поддержку. — Ее отражение наблюдало за мной внимательным немигающим взглядом, и я продолжал:— У тебя была очень хорошая идея, Зельда, но не было ни одного шанса из миллиона, чтобы они вложили деньги в создание такого фильма. Напротив, они попытаются заплатить значительно больше, чтобы фильм никогда не появился на свет.Зельда тихо вздохнула:— Ты помнишь, Рик, дорогой, как мы ждали самолет на взлетной полосе в джунглях, когда ты увозил меня из дворца. Хосе? — Ее длинные ресницы опустились не спеша вниз, словно падающий занавес, прикрывающий приятные воспоминания. — Ты был тогда как пожарный, вынесший меня из пламени.— Конечно, — заверил я сухо, — но мне не хотелось бы менять тему. Как я уже сказал внизу в библиотеке, твою блестящую идею можно назвать одним неприятным словом — шантаж.— Ты не понимаешь, дорогой. — Ее глаза снова широко распахнулись. — Все, о чем я попросила их, — это поддержать картину. И если они настаивают на том, чтобы дать мне деньги, лишь бы картину не создавать, в этом не моя вина!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15