— В ее глазах засветился теплый свет. — В первый же момент, когда я увидела его там, на съемочной площадке, я поняла: в нем есть все, что я хотела бы видеть в мужчине, и он должен принадлежать мне любой ценой. Я начала с того, о чем обычно говорят: “Известная актриса проявляет доброжелательность к неизвестному молодому актеру”. Затем я помогла ему некоторыми практическими советами. Он был талантлив, но его способности были еще не отточены, и он впитывал мои советы как губка. Достаточно было сказать ему о чем-нибудь только один раз, и он никогда не забывал этого. Даже работа с ним, Рик, возбуждала, и после первой недели работы я знала, что Род Блейн взлетит как метеор и ничто не сможет его остановить. Он жил в доме Кинга, поэтому мне было трудно пригласить его на свидание. Но однажды, на третьей неделе съемок, он случайно упомянул, что Кинг и его жена собираются провести следующий уикэнд в Палм-Спрингс. Он не знал, как ему развлечься, пока их не будет дома... — Делла притворно-скромно улыбнулась. — Какая женщина могла бы устоять перед таким соблазном? Мы провели в моем доме весь уикэнд. Это время прошло для меня в каком-то безумном экстазе, который продолжался до воскресного вечера. У него на пиджаке была оторвана пуговица, и я сделала тактическую ошибку, пришив ее. Пришивая пуговицу, я чувствовала, что он наблюдает за мной, а взглянув на него, увидела в его глазах почти откровенную насмешку. Эта насмешка поразила меня. “Делла, дорогая, — сказал он своим вибрирующим красивым голосом, — не проявляй ко мне материнских чувств. Ты еще не так стара, чтобы быть моей матерью, и зачем тебе тратить на меня те несколько лет, оставшихся еще до того, как твое прекрасное упругое тело начнет терять свою упругость?” Я начала плакать как дурочка, но ему это очень понравилось, и он придумал еще несколько колких замечаний, чтобы продлить мой истерический плач!— Я уже убежден в привлекательных личных качествах Блейна, в его мягкости и откровенности, — пробурчал я. — Скажите мне, как получилось, что вы привели его к Барни Райэну, когда Джером Кинг уже подобрал ему агента-посредника за несколько недель до того?— Утром, в понедельник, во время шестой недели съемок фильма, — ответила Делла монотонно, — Род пришел в студию с застывшим от ужаса лицом. Весь день он вел себя как зомби. Когда мы закончили съемки, я спросила его, в чем все-таки дело. Он ответил, что прошлым вечером у них в доме был ужасный скандал и что Кинг выбросил его из своего дома. Род сказал, что с ним все кончено, и я почувствовала, какой у него внутри был страх, Рик! Кинг сказал ему, что это была его первая и последняя кинокартина, что после этого никто не пригласит его для съемок фильма, в том числе и его главный агент-посредник, которого Кинг нанял для него несколько недель назад. Я привела его сюда, к себе. Работа Рода в фильме была почти закончена, и в следующие несколько дней в съемках должна была участвовать я, поэтому наутро я привела Рода Блейна к Барни. Может быть, Барни Райэн на семьдесят процентов и мошенник, но он может определить настоящий талант, увидев его, и Барни тут же принял Рода к себе на работу.— Сколько картин сделал Блейн после этого? — спросил я.— Четыре, — сказала Делла. — Он погиб, когда сделал примерно две третьих своей пятой картины.— То есть Кинг, по-видимому, не включил его в черный список?— Мне кажется, что нет, — сказала Делла, пожав плечами. — Кинг приберег эту маленькую услугу для меня!— Барни упомянул девушку — кажется, ее звали Джерри, — манекенщицу с рыжими волосами, с которой Блейн появлялся некоторое время вместе.— Джерри Ласло, — ответила Делла коротко.— Вы знаете ее?— Я никогда не встречала ее, но я могла бы сказать, что мне известны о ней многие интимные подробности. — Делла улыбнулась, но уголки ее рта горько опустились. — В течение некоторого времени Род, бывало, сравнивал нас, и у меня оказывалось больше недостатков, чем у нее. Ее фигура была лучше моей, ее техника любовных игр — намного выше моей, даже умение одеваться — все это было выше моего!Я удивленно покачал головой:— Единственное, что вам оставалось сделать, — это открыть входную дверь и вышвырнуть его на улицу!— Вместе с ним ушла бы и вся моя жизнь, — проговорила она мягко. — Но я не думаю, что вы сможете понять это.— Сообщал ли он вам когда-либо какие-нибудь подробности об этой девушке? — продолжал спрашивать я.— Вы смеетесь? — Делла горько улыбнулась. — Я знаю каждый дюйм ее тела лучше, чем своего собственного!— Я имею в виду, например, где она живет, на кого работает, вот какие подробности меня интересуют, — заметил я ворчливо.— Она живет в маленькой гостинице в центре Лос-Анджелеса, — ответила Делла послушно. — Род говорил мне, что это одна из тех псевдобританских дешевых гостиниц, в приемной которой висел большой портрет хозяина в форме полковника индийской кавалерии. В обеденной комнате 6 потолка свисают куски отставшей краски, которые часто падают в суп. Я не знала, где она работала, но у меня было такое чувство, что она была фотомоделью, если ей предлагали работу, — и это были главным образом снимки в полуголом виде в журналах для мужчин.— Барни упомянул еще одно имя, — сказал я с надеждой. — Стив Дуглас.Ее рот плотно сжался, а глаза становились холоднее и холоднее, пока в них не застыл лед.— Стив Дуглас! — повторил я более громко. — Что вы знаете о нем?— Он был другом Рода, — ответила Делла резко. — Это все, что я знаю!— Он разговаривал с вами обо всех своих друзьях, детка, — стал выяснять я. — Почему же он ничего не говорил вам о Стиве Дугласе?— Я не знаю! Если вы хотите получить ответ, почему бы вам не взять маленькую дощечку для спиритических сеансов и не спросить самого Рода?Зазвонил телефон, и она быстро соскользнула со стула у бара. Когда она подошла к телефону, на ее лице промелькнуло выражение облегчения, но не прошло и двух секунд, как я увидел, что ее тело застыло, а затем начало трястись. Я быстро обогнул бар и вырвал телефонную трубку у нее из руки.— ..осталась валяться в грязи, созданной твоим собственным пороком! — уже знакомый голос, внушающий суеверный страх, горячо шептал мне в ухо:— Иезавель! Распутница! Распутство разъест тебя, и твое когда-то прекрасное тело, которое ты бесстыдно демонстрировала, будет съедено могильными червями и...— Сделайте себе, дружище, одолжение, — сказал я весело. — Сразу после того, как вы положите трубку, подойдите к зеркалу и посмотрите на себя! Затем громко скажите: “Мне нужна помощь. Я схожу с ума. У меня осталось очень мало времени!"В течение некоторого времени я слышал только звуки неровного дыхания, затем тот же голос произнес ругательное слово, после чего сразу же послышались прерывистые гудки: звонивший бросил трубку.Делла была взволнована и вся дрожала.— Вот в такие моменты, как этот, возможность стать миссис Эрик Стейнджер кажется мне раем!— Кто бы там ни был, ему не понравилось, когда я упомянул о сумасшествии, — сказал я довольно. — Если бы только удалось узнать номер телефона! Уж я бы доставил ему или ей больше неприятных минут, чем они доставляют вам!— Это очень хорошая мысль! — сказала она резко. — Пойдемте сядем снова за бар, я хотела бы выпить еще!— У меня нет времени, дорогая, — ответил я ей. — Мне надо идти.— Зачем? — Она посмотрела на меня безучастно. — Еще только полдевятого.— Работа консультанта по промышленным вопросам никогда не кончается, — сказал я ей грустно. — И поэтому я рад, что я не женат. На такой работе мне, по-видимому, приходилось бы оставлять жену в самое неподходящее время. Быть оставленной в одиночестве, когда Холман использовал свою технику любви, было бы вполне достаточно, как я полагаю, чтобы расстроить бедную женщину.— Рик!— Что? — Моя рука застыла на ручке двери.— А если Стейнджер вернется, чтобы услышать мой ответ, что мне делать?— Выпроводите его! — Я рывком открыл дверь.— Выпроводить его? — воскликнула Делла в отчаянии. — Пробовали ли вы когда-нибудь остановить нападающего носорога?— Ведь прошло уже четырнадцать лет с тех пор, когда вы отделали его стулом, — сказал я. — Закон за давностью лет уже давно освободил вас от какой-либо ответственности, поэтому сейчас вы можете совершенно свободно избить его снова в любое время, когда захотите. Почему бы вам на этот раз не использовать для этой цели высокий стул у бара? Он всегда сможет заявить, что второй шрам он получил, сражаясь на дуэли бутылками с отбитыми горлышками в какой-нибудь венской таверне в то время, когда молодой Штраус...Я успел выскочить за дверь, пожалуй за полсекунды до того, как еще один бокал врезался в панель двери и со звоном разлетелся на куски. Глава 5 Я заказал дорогой обед и спокойно пообедал в ресторане на той улице, где полным-полно этих заведений. Может быть, сам я и не заслужил такого обеда, но мой желудок заслужил. Поэтому было уже немного больше одиннадцати часов вечера, когда я вошел в заведение под названием “Робертос-Плейс”. Это был один из элегантных баров с богатой мебелью, мягким, неярким освещением и отличным обслуживанием. Спиртное в этом баре не разбавлялось и было хорошего качества.Старший официант провел меня в угол зала, в нишу, которая находилась почти на одной линии с пианино, и меня это вполне устраивало. Я заказал бурбон со льдом и назвал марку, затем откинулся на мягкую спинку кожаного кресла и закурил сигарету.Около пианино вертелись три-четыре девушки, потому пианиста я мог видеть только в течение коротких промежутков времени. Это был необыкновенно красивый молодой человек с лицом фавна. Я думаю, ему было немногим более тридцати лет, но в его густых черных волосах было много седины, а в небрежных локонах — что-то мальчишеское. То, что он виртуоз, не вызывало сомнения. Доставляло удовольствие его как бы случайно демонстрируемое мастерство, когда он переходил от сложного ритма “босса-новы” прямо к “калипсо”. Причем делал он это так изящно, что заметить новый ритм можно было только через три такта.Немного позднее он спел одну остроумную песню. Он исполнял ее классно, и в интимной обстановке бара она звучала особенно хорошо, но я понял, что его голос недостаточно силен, чтобы он мог исполнять эту песню в другом месте. В любом из больших клубов она не звучала бы так впечатляюще и не была бы так воспринята аудиторией.Я вынул из бумажника визитную карточку и написал на обратной стороне: “Хочу поговорить с вами о Роде Блейне, фактор времени играет здесь большую роль. Можете ли вы уделить мне несколько минут в любое время сегодня вечером?” Официант, видя мой пустой стакан, находился недалеко от меня, ожидая нового заказа. Я попросил его передать мою карточку господину Дугласу и обязательно принести мне еще порцию виски. Он отнес сначала карточку, я видел, как Дуглас взял ее левой рукой и небрежно прочитал, правой рукой продолжая играть. Затем он кивком дал знак официанту, что тот может быть свободен, и бросил карточку на крышку пианино. “И черт с ним, с этим пианистом”, — подумал я мрачно. Через одну или две минуты официант вернулся с новой порцией виски и извиняющимся голосом сказал мне, что он передал мою карточку господину Дугласу.Я сидел и пил виски, недовольно слушая популярные номера из современных бродвейских постановок, интересный отрывок из латиноамериканской бравурной пьесы, в которой негромкий, но умный голос так мягко и хорошо высмеивал одну глуповатую народную песню, что я невольно рассмеялся. Так завершилась первая часть концерта. Дуглас встал из-за пианино, быстро направился в конец зала, даже не взглянув в мою сторону, и исчез за дверью с надписью: “Посторонним вход воспрещается”. Я подумал было, что мне следует идти за ним, но для этого не было основания. Если он не хотел разговаривать со мной, я не мог ничего сделать, чтобы заставить его изменить это решение.Плотная группа девушек, собравшаяся вокруг пианино, начала постепенно расходиться, и я неожиданно увидел, что одна из них — высокая, гибкая брюнетка — направляется прямо ко мне. На ней было красивое черное вечернее платье с плотно облегающим корсажем, на котором от глубокого круглого декольте до самой талии ярко сверкали многочисленные бусинки. От талии вниз платье было расклешено и переходило в вихрь тонких присборенных шифоновых юбок. То, как она шла, вызвало у меня вопрос, а не носит ли она с собой в сумочке маленький коврик из тигровой шкуры на случай крайней необходимости. Девушка остановилась прямо передо мной и подняла карточку, которую она держала в правой руке так, чтобы я смог легко прочитать напечатанные на ней слова.— Мистер Рик Холман? — Она говорила тихим и сухим голосом и с такой ноткой чувственности, которая сразу вызвала у меня ответную реакцию.— Да, это я, — ответил я.— У меня к вам сообщение от Стива Дугласа. — Она небрежно скользнула в кресло, стоявшее рядом с моим. — Я — Юджиния Сент-Клэр. Я знаю, что это смешное имя, но в этом надо винить мою маму. Она была француженкой и помешалась на королевских династиях, начиная с Людовика Четырнадцатого. Ну и на мужчинах, естественно.В ее черных как смоль волосах была выстрижена челка, которая прикрывала лоб и не доходила до бровей примерно на полдюйма. Головка была ровно причесана с обеих сторон, даже прилизана в стиле, который подчеркивал совершенную симметрию ее лица. Ее большие блестящие темные глаза смотрели на меня слегка насмешливо. У нее были изящно вылепленные высокие скулы, широкий рот и мягкие чувственные губы. Волевой, хотя и мягко очерченный подбородок свидетельствовал о том, что ее мягкость, скорее всего, идет не от природы.Это красивое и интеллигентное лицо, казалось, было создано, — чтобы производить потрясающее впечатление, и, по-видимому, выполняло свою функцию.— Я напугала вас, мистер Холман? — В ее хрипловатом голосе чувствовалась искренняя озабоченность. — Я всегда очень много болтаю, это все говорят! Не заставляет ли моя идиотская разговорчивость вас молчать? Не лишила ли она вас дара речи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17