https://wodolei.ru/catalog/unitazy/rossijskie/
– На такое действительно стоит посмотреть.
Первое, что бросилось мне в глаза в таверне «Сломанный якорь», была довольно большая, но плохо отшлифованная и не слишком чистая магическая сфера, укрепленная на полочке над стойкой. Сфера, к моему удивлению, действовала – в ее мутноватой глубине мельтешили человекоподобные фигурки. Действия фигурок были, по-видимому, понятны только группе завсегдатаев, рассевшихся на высоких табуретах: зрители периодически издавали то разочарованное бурчание, то радостный вопль, сопровождавшийся требованием дополнительного пива. Вахавиор перегнулся через стойку и поймал бармена за рукав.
– Эй, ты, хек мороженый! – гаркнул он. – Это что еще за китовая отрыжка?
Бармен посмотрел на сферу, на нас и опять на сферу.
– Э-это очень модно сейчас, – проговорил он, – во многих тавернах есть. Она настроена на одно поле ристалищное, где игрища всякие проходят, и показывает их день-деньской. Многим посетителям нравится…
Вахавиор с сомнением поглядел на сферу.
– Ну и морской таракан тогда с ней! А нам это ни к чему. Нам надо спокойный уголок, чтоб потолковать с ребятами. А еще – пива, и только попробуй нам его разбавить! И пожрать чего-нибудь, от чего палубу поганить не тянет. И быстро! – рявкнул он, стукнув по стойке кулаком, которым можно было заколачивать корабельные гвозди.
Это вызвало живейшую реакцию среди пивных кружек, стоявших на стойке. Даже завсегдатаи на секунду оторвались от сферы и перипетий неведомой игры, а бармен опрометью бросился на кухню.
– Узнаю дивную эльфийскую речь, – шепнул нам Виллеаден, следуя за Вахавиором.
Мы вчетвером уселись за стол, стоявший в самом углу таверны, – подальше от магического шара и компании его поклонников. Не прошло и минуты, как перед нами появился объемистый кувшин с пивом, компания кружек, готовых принять в себя сей ценный напиток, и блюда с какими-то закусками. Все это принесла нам миловидная девушка, которая, впрочем, была довольно широка в кости, что указывало на ее родство с троллями и наводило на мысли о разгибаемых ею на досуге подковах. Вахавиор подмигнул подавальщице и залпом влил в себя половину кружки, я же с подозрением уставился на одну из закусок.
– Что это? – Виллеаден, похоже, разделял мои сомнения.
– Креветки, запеченные в тесте, – отозвался всезнающий вампир, – чудесная вещь… И была бы еще лучше, если бы креветок перед запеканием как следует чистили.
Капитан уже бодро хрустел безвременно почившим ракообразным. Я взял с блюда удлиненный кусочек выпечки и осторожно откусил. Что ж, действительно оказалось весьма неплохо, хотя, пока я ел, меня смущало, что еда осуждающе глядит на меня глазками на стебельках, торчавшими из тестяной могилы.
– Итак, мужики, – начал Вахавиор, – только не говорите мне, что вы все мимо того сарая случайно проходили. Полагаю, всем вам зачем-то понадобился этот полоумный изобретатель к'Либбин.
– А ты давно его знаешь? – поинтересовался Стериан.
– Вообще не знаю, – отмахнулся капитан, – сегодня впервые увидел. Хотя слыхал про него, конечно: ведь это его устройства-то, которые туши китовые на берег выволакивают. И корабли – для ремонта. Я вам, мужики, не предлагаю колоться, за каким вам этот Нард понадобился, но признание самого факта заметно облегчит наш дальнейший разговор.
– Ну что ж, – начал я, – не буду упираться. Может быть, и есть смысл открыть карты, тем более что колода сплошь крапленая. Кое-какие лица желали бы, чтобы упомянутый гном переселился в Беррону, желательно – в Веят. Я не уполномочен – да и не взялся бы – организовывать само переселение, меня лишь просили передать уважаемому к'Либбину сие предложение.
– Далеко раскатилось эхо того взрыва в Нареоле! – усмехнулся Виллеаден.
– Полагаю, что госпожа Визентская (в данный момент здесь отсутствующая) разыскивала изобретателя не сама по себе, а по просьбе Веятского университета, – проговорил Стериан, поглядывая на кузена Ивоны. – Составляя тем самым определенную конкуренцию уважаемому Виллеадену, действующему, в свою очередь, в интересах Эльфийской Королевской академии.
– Ну, это я ей по-родственному простил, – улыбнулся эльф, разгрызая очередную креветку.
– И только я, – продолжил вампир, – действительно тут ни при чем. Ну, почти ни при чем.
– Просто ты любишь быть в курсе, – съехидничал я.
– Понятно, – подвел итог капитан. – Короче говоря, всем вам действительно нужен изобретатель, и не мое дело – зачем. Мне же нужен лишь его аппарат – «Потаенная ладья». И не навсегда, а на один раз. За это я оплачу его ходовые испытания и даже предоставлю для их проведения собственный корабль.
– Тот, что сегодня входил в бухту? – скептически заметил я. – С откушенным рулем?
– Нет, другой, – не моргнув глазом, ответил Вахавиор. – Тот, что сейчас стоит в седьмом доке – только что отремонтированный и готовый к плаванию. Он, кстати, идеально подходит для подобного рода работ: мореходный, маневренный, с приспособлениями для подъема на палубу баркасов. Ну как, принимаете это условие? После ходовых испытаний я от вас тут же отстану, и вы получите гнома в свое полное распоряжение.
– Капитан, – спокойно спросил вампир, – а на кой вам эти, как вы выражаетесь, «ходовые испытания»?
– А вот это уже мое дело, – отозвался Вахавиор. – Эй, бармен, еще пива!
Очередная ночь опустилась на Наутис. Тьма, местами прорываемая светом магических фонарей, гномьих светильников и обычных смоляных факелов на высоких поставах, окутала город, приглушив шумную суету на его улицах, площадях, набережных и пирсах. По ночам не спят не только крабы, крысы, воры и владельцы таверн. Не спят также и дельфины, поэтому их глянцевые спины, отблескивая в лучах далеких факелов и еще более далекой луны, то и дело выскальзывают из черной, как нефть, воды.
А сегодня не спалось и Нарду к'Либбину. Он до позднего вечера возился со своим подводным кораблем, а когда закончил, ощутил потребность проветриться.
Гном-изобретатель не был избалован вниманием. То есть интерес к своей персоне он ощущал довольно часто, еще с тех пор, как в молодости представил соплеменникам усовершенствованную модель механической кирки. Вот только подобная популярность редко выливалась в дружеское похлопывание по плечу, одобрительные возгласы и кошели с деньгами: почему-то чаще она влекла за собой появление исполненных мрачной решимости стражников и обещаний утопить его в ближайшем крепостном рву сразу после повешения и колесования. Что не могло не ранить чувствительную душу к'Либбина и – он и сам осознавал это – отдалять его от потенциальных потребителей его изобретений. С годами Нард стал с подозрением относиться к этим самым «потребителям». Он свел общение с Разумными лишь к разного рода торговым операциям, в ходе которых в общественную собственность поступали наименее спорные достижения механики, а в собственность изобретателя – необходимые материалы и пища. Однако в глубине души к'Либбин лелеял надежду, что однажды ему удастся найти такое общество, которое не закостенело в предрассудках и было открытым для технической мысли и прогресса. Поэтому практически одновременное появление в его уединенной обители сразу пяти лиц, так или иначе заинтересованных его работой, внесло смятение в мысли изобретателя.
Ноги вели к'Либбина прочь из города – с его ночной суетой, назойливыми огнями и узкими улочками. Он протопал мимо городской свалки, где, подобно громадным обезглавленным скелетам, догнивали остовы баркасов и небольших судов; мимо старого мола, основу которого заложили морские эльфы, обосновавшись на берегах удобной бухты около пяти тысяч лет назад… И вот наконец он услышал шорох легкого прибоя, который поглаживал своей пенной рукой древние камни и ласково трепал спутанные лохмы бурых водорослей. При приближении к'Либбина неподалеку от берега из воды выпрыгнул дельфин, подбросив свое гладкое тело на полторы сажени в воздух, а затем вновь исчез в кружеве пены. Собственно, гном только и смог заметить это белое кружевное пятно на водной поверхности, различимое даже в темноте.
У гениев зачастую нет друзей и даже с хорошими знакомыми им везет не всегда. Но у Нарда друг был. Едва поселившись здесь, в Наутисе, к'Либбин однажды увидел некое дитя моря, умирающее на прибрежном пляже. Задействовав всю свою изобретательность, гном сумел вернуть его в родную стихию. И теперь, когда было настроение, приходил сюда пообщаться с ним. Изобретателя не слишком огорчало, что его друг бессловесен – зато он был прекрасным слушателем и, не перебивая, давал Нарду возможность изложить свои взгляды на перспективы использования шарнирных соединений или накопления природного электричества, да и просто пожаловаться на жизнь.
Нард постучал ладонью по воде. Минуту спустя вода саженях в пяти расступилась, пропуская продолговатое блестящее тело. Нард запустил руку в прихваченный с собой кожаный мешок и извлек оттуда ставриду. Размахнувшись, он отправил серебристую тушку в недолгий полет по баллистической кривой и скорее почувствовал, чем разглядел, как ее поймал рот, самой Природой изогнутый в чуть виноватой улыбке. Нард бросил еще одну рыбу и, ополоснув руку в набежавшей пологой волне, уселся на большой камень.
– Представляешь, – обратился он к плещущейся водой темноте, – сегодня ко мне заявились сразу пятеро. Люди, эльфы… Даже кто-то похожий на вампира. Правда, я никогда не видел вампиров. И все по мою душу. А я только что закончил свое подводное судно. Оно просто изумительно – я тебе его как-нибудь покажу…
Мысли Нарда перескакивали с одного на другое, но слушатель не возражал. Из сумрака вблизи ног Нарда донесся вздох, и гном ощутил крошечные брызги его миниатюрного фонтанчика.
– Кое-кто из них даже соображает… Девчонка одна, магичка – то ли полуэльфийка, то ли еще кто… Но слушала мои объяснения так, словно понимала! Во до чего нынче образование дошло!.. Ну да ладно. Опасаюсь я этих… гостей. Они ж меня заметили, я так чую, когда? Когда я нечаянно пару домов взорвал! Эка невидаль: я слыхал, иной маг деревню за один раз с землей сровнять может… Это я к тому, что всякие подъемные механизмы да прочие полезности им как будто безразличны. Ну, то есть народ всем этим пользоваться не брезгует, но и особого интереса не испытывает. Косные они, друг мой, косные…
Он протянул руку и похлопал друга по гладкой мокрой коже. Тот вздохнул, вновь выбросив в воздух облачко мелких брызг, и без всплеска ушел под воду.
«Шьер меликаль» («Морской кот») вышел ив порта, увлекаемый набирающим силу отливом, повернув бушприт навстречу солнцу. Лик светила, дочиста отмытый ночным купанием в океане, висел теперь почти прямо по курсу, расстилая перед неторопливо движущимся судном золотистую, мелко подрагивающую дорожку.
– Правда, красиво? – спросила Ивона, разглядывая искрящиеся волны, расходящиеся от форштевня.
Я согласно кивнул. Океан был сегодня на редкость спокоен и благостен: низкие пологие волны бывалый моряк не назвал бы даже рябью. Над этими водяными складками парили морские птицы – крупные чайки со свинцово-серыми спинами и мощными клювами и небольшие коричневые буревестники с непропорционально длинными крыльями. Когда «Морской кот» выходил на просторы Саларского залива, к нему присоединилась компания дельфинов, и теперь их глянцевые вытянутые тела мелькали вдоль обоих бортов.
– Отличный денек сегодня! – раздался за спиной громоподобный голос капитана Вахавиора. – Лучше и не придумаешь. Волн нет, ветра ровно столько, чтобы идти хорошим ходом под всеми парусами. В момент придем на место.
Что это было за место, мы так и не дознались. Капитан неизменно отвечал нам в том духе, что он здешние мели, банки и впадины как свои десять пальцев знает и лучшего места для «ходовых испытаний» не найти на пятьдесят миль окрест.
Подводное судно стояло на палубе, вычищенное, вылизанное и, предположительно, доведенное до совершенства. Все его наружные медные части блестели и сияли. Вместо бронзовой пики на носу Вахавиор настоял укрепить стальную, более длинную и тонкую, хотя почему-то без наконечника, так что детище к'Либбина стало напоминать странную помесь черепахи с нарвалом.
Стериан, не упуская случая, в очередной раз подвергал подводное судно тщательному осмотру. Виллеаден ходил за ним по пятам, перебрасываясь с вампиром негромкими замечаниями. Начав с кормы и похожего на рыбий хвост руля, эти двое добрались наконец и до гарпуна.
– А представляешь, – сказал Стериан, постукивая по гарпуну кончиком пальца, – стоит сделать каркас этого судна помощнее, а спереди укрепить таран – и любой вражеский флот, вставший на рейде, за одну ночь можно превратить в гниющие на дне обломки. И, заметь, в отличие от магии, никакого шума, взрывов и грохота. Всего лишь один меткий удар из-под воды.
– Но ведь это судно и магию можно совместить, – высказал свою мысль эльф. – К примеру, подобраться под покровом воды к врагу, а затем швырнуть заклинание в упор… Или просто кувшин с Бальзамом Эвксов.
Глаза к'Либбина, присевшего отдохнуть на краешке светового люка, расширились от ужаса.
– Да что вы такое говорите?! – возмутился он. – Я создаю свои творения для облегчения труда и для познания тайн природы! Но нет, вы все обязательно скатываетесь к войне и уничтожению!..
– Успокойтесь, уважаемый Нард, – начал Стериан, – мы…
Но маленький изобретатель с самого утра был не в духе. Всю свою работу он выполнял с мрачной сосредоточенностью, и видно было, что внутренне он напряжен, как натянутая тетива. Письмо, которое я ему передал утром, не вызвало на лице гнома никаких эмоций.
– «Успокойся»?! Нет, вы меня послушайте! Я делал полезные вещи, и мне за них не всегда даже «спасибо» говорили! Но стоило мне по глупой случайности разрушить дом праздничной ракетой – и началось! Посыпались просьбы: сделай что-нибудь, что может взорвать сразу десять домов и за десять миль от такого-то пункта! Изобрети такую вещь, чтобы стрелять из арбалета в темноте;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Первое, что бросилось мне в глаза в таверне «Сломанный якорь», была довольно большая, но плохо отшлифованная и не слишком чистая магическая сфера, укрепленная на полочке над стойкой. Сфера, к моему удивлению, действовала – в ее мутноватой глубине мельтешили человекоподобные фигурки. Действия фигурок были, по-видимому, понятны только группе завсегдатаев, рассевшихся на высоких табуретах: зрители периодически издавали то разочарованное бурчание, то радостный вопль, сопровождавшийся требованием дополнительного пива. Вахавиор перегнулся через стойку и поймал бармена за рукав.
– Эй, ты, хек мороженый! – гаркнул он. – Это что еще за китовая отрыжка?
Бармен посмотрел на сферу, на нас и опять на сферу.
– Э-это очень модно сейчас, – проговорил он, – во многих тавернах есть. Она настроена на одно поле ристалищное, где игрища всякие проходят, и показывает их день-деньской. Многим посетителям нравится…
Вахавиор с сомнением поглядел на сферу.
– Ну и морской таракан тогда с ней! А нам это ни к чему. Нам надо спокойный уголок, чтоб потолковать с ребятами. А еще – пива, и только попробуй нам его разбавить! И пожрать чего-нибудь, от чего палубу поганить не тянет. И быстро! – рявкнул он, стукнув по стойке кулаком, которым можно было заколачивать корабельные гвозди.
Это вызвало живейшую реакцию среди пивных кружек, стоявших на стойке. Даже завсегдатаи на секунду оторвались от сферы и перипетий неведомой игры, а бармен опрометью бросился на кухню.
– Узнаю дивную эльфийскую речь, – шепнул нам Виллеаден, следуя за Вахавиором.
Мы вчетвером уселись за стол, стоявший в самом углу таверны, – подальше от магического шара и компании его поклонников. Не прошло и минуты, как перед нами появился объемистый кувшин с пивом, компания кружек, готовых принять в себя сей ценный напиток, и блюда с какими-то закусками. Все это принесла нам миловидная девушка, которая, впрочем, была довольно широка в кости, что указывало на ее родство с троллями и наводило на мысли о разгибаемых ею на досуге подковах. Вахавиор подмигнул подавальщице и залпом влил в себя половину кружки, я же с подозрением уставился на одну из закусок.
– Что это? – Виллеаден, похоже, разделял мои сомнения.
– Креветки, запеченные в тесте, – отозвался всезнающий вампир, – чудесная вещь… И была бы еще лучше, если бы креветок перед запеканием как следует чистили.
Капитан уже бодро хрустел безвременно почившим ракообразным. Я взял с блюда удлиненный кусочек выпечки и осторожно откусил. Что ж, действительно оказалось весьма неплохо, хотя, пока я ел, меня смущало, что еда осуждающе глядит на меня глазками на стебельках, торчавшими из тестяной могилы.
– Итак, мужики, – начал Вахавиор, – только не говорите мне, что вы все мимо того сарая случайно проходили. Полагаю, всем вам зачем-то понадобился этот полоумный изобретатель к'Либбин.
– А ты давно его знаешь? – поинтересовался Стериан.
– Вообще не знаю, – отмахнулся капитан, – сегодня впервые увидел. Хотя слыхал про него, конечно: ведь это его устройства-то, которые туши китовые на берег выволакивают. И корабли – для ремонта. Я вам, мужики, не предлагаю колоться, за каким вам этот Нард понадобился, но признание самого факта заметно облегчит наш дальнейший разговор.
– Ну что ж, – начал я, – не буду упираться. Может быть, и есть смысл открыть карты, тем более что колода сплошь крапленая. Кое-какие лица желали бы, чтобы упомянутый гном переселился в Беррону, желательно – в Веят. Я не уполномочен – да и не взялся бы – организовывать само переселение, меня лишь просили передать уважаемому к'Либбину сие предложение.
– Далеко раскатилось эхо того взрыва в Нареоле! – усмехнулся Виллеаден.
– Полагаю, что госпожа Визентская (в данный момент здесь отсутствующая) разыскивала изобретателя не сама по себе, а по просьбе Веятского университета, – проговорил Стериан, поглядывая на кузена Ивоны. – Составляя тем самым определенную конкуренцию уважаемому Виллеадену, действующему, в свою очередь, в интересах Эльфийской Королевской академии.
– Ну, это я ей по-родственному простил, – улыбнулся эльф, разгрызая очередную креветку.
– И только я, – продолжил вампир, – действительно тут ни при чем. Ну, почти ни при чем.
– Просто ты любишь быть в курсе, – съехидничал я.
– Понятно, – подвел итог капитан. – Короче говоря, всем вам действительно нужен изобретатель, и не мое дело – зачем. Мне же нужен лишь его аппарат – «Потаенная ладья». И не навсегда, а на один раз. За это я оплачу его ходовые испытания и даже предоставлю для их проведения собственный корабль.
– Тот, что сегодня входил в бухту? – скептически заметил я. – С откушенным рулем?
– Нет, другой, – не моргнув глазом, ответил Вахавиор. – Тот, что сейчас стоит в седьмом доке – только что отремонтированный и готовый к плаванию. Он, кстати, идеально подходит для подобного рода работ: мореходный, маневренный, с приспособлениями для подъема на палубу баркасов. Ну как, принимаете это условие? После ходовых испытаний я от вас тут же отстану, и вы получите гнома в свое полное распоряжение.
– Капитан, – спокойно спросил вампир, – а на кой вам эти, как вы выражаетесь, «ходовые испытания»?
– А вот это уже мое дело, – отозвался Вахавиор. – Эй, бармен, еще пива!
Очередная ночь опустилась на Наутис. Тьма, местами прорываемая светом магических фонарей, гномьих светильников и обычных смоляных факелов на высоких поставах, окутала город, приглушив шумную суету на его улицах, площадях, набережных и пирсах. По ночам не спят не только крабы, крысы, воры и владельцы таверн. Не спят также и дельфины, поэтому их глянцевые спины, отблескивая в лучах далеких факелов и еще более далекой луны, то и дело выскальзывают из черной, как нефть, воды.
А сегодня не спалось и Нарду к'Либбину. Он до позднего вечера возился со своим подводным кораблем, а когда закончил, ощутил потребность проветриться.
Гном-изобретатель не был избалован вниманием. То есть интерес к своей персоне он ощущал довольно часто, еще с тех пор, как в молодости представил соплеменникам усовершенствованную модель механической кирки. Вот только подобная популярность редко выливалась в дружеское похлопывание по плечу, одобрительные возгласы и кошели с деньгами: почему-то чаще она влекла за собой появление исполненных мрачной решимости стражников и обещаний утопить его в ближайшем крепостном рву сразу после повешения и колесования. Что не могло не ранить чувствительную душу к'Либбина и – он и сам осознавал это – отдалять его от потенциальных потребителей его изобретений. С годами Нард стал с подозрением относиться к этим самым «потребителям». Он свел общение с Разумными лишь к разного рода торговым операциям, в ходе которых в общественную собственность поступали наименее спорные достижения механики, а в собственность изобретателя – необходимые материалы и пища. Однако в глубине души к'Либбин лелеял надежду, что однажды ему удастся найти такое общество, которое не закостенело в предрассудках и было открытым для технической мысли и прогресса. Поэтому практически одновременное появление в его уединенной обители сразу пяти лиц, так или иначе заинтересованных его работой, внесло смятение в мысли изобретателя.
Ноги вели к'Либбина прочь из города – с его ночной суетой, назойливыми огнями и узкими улочками. Он протопал мимо городской свалки, где, подобно громадным обезглавленным скелетам, догнивали остовы баркасов и небольших судов; мимо старого мола, основу которого заложили морские эльфы, обосновавшись на берегах удобной бухты около пяти тысяч лет назад… И вот наконец он услышал шорох легкого прибоя, который поглаживал своей пенной рукой древние камни и ласково трепал спутанные лохмы бурых водорослей. При приближении к'Либбина неподалеку от берега из воды выпрыгнул дельфин, подбросив свое гладкое тело на полторы сажени в воздух, а затем вновь исчез в кружеве пены. Собственно, гном только и смог заметить это белое кружевное пятно на водной поверхности, различимое даже в темноте.
У гениев зачастую нет друзей и даже с хорошими знакомыми им везет не всегда. Но у Нарда друг был. Едва поселившись здесь, в Наутисе, к'Либбин однажды увидел некое дитя моря, умирающее на прибрежном пляже. Задействовав всю свою изобретательность, гном сумел вернуть его в родную стихию. И теперь, когда было настроение, приходил сюда пообщаться с ним. Изобретателя не слишком огорчало, что его друг бессловесен – зато он был прекрасным слушателем и, не перебивая, давал Нарду возможность изложить свои взгляды на перспективы использования шарнирных соединений или накопления природного электричества, да и просто пожаловаться на жизнь.
Нард постучал ладонью по воде. Минуту спустя вода саженях в пяти расступилась, пропуская продолговатое блестящее тело. Нард запустил руку в прихваченный с собой кожаный мешок и извлек оттуда ставриду. Размахнувшись, он отправил серебристую тушку в недолгий полет по баллистической кривой и скорее почувствовал, чем разглядел, как ее поймал рот, самой Природой изогнутый в чуть виноватой улыбке. Нард бросил еще одну рыбу и, ополоснув руку в набежавшей пологой волне, уселся на большой камень.
– Представляешь, – обратился он к плещущейся водой темноте, – сегодня ко мне заявились сразу пятеро. Люди, эльфы… Даже кто-то похожий на вампира. Правда, я никогда не видел вампиров. И все по мою душу. А я только что закончил свое подводное судно. Оно просто изумительно – я тебе его как-нибудь покажу…
Мысли Нарда перескакивали с одного на другое, но слушатель не возражал. Из сумрака вблизи ног Нарда донесся вздох, и гном ощутил крошечные брызги его миниатюрного фонтанчика.
– Кое-кто из них даже соображает… Девчонка одна, магичка – то ли полуэльфийка, то ли еще кто… Но слушала мои объяснения так, словно понимала! Во до чего нынче образование дошло!.. Ну да ладно. Опасаюсь я этих… гостей. Они ж меня заметили, я так чую, когда? Когда я нечаянно пару домов взорвал! Эка невидаль: я слыхал, иной маг деревню за один раз с землей сровнять может… Это я к тому, что всякие подъемные механизмы да прочие полезности им как будто безразличны. Ну, то есть народ всем этим пользоваться не брезгует, но и особого интереса не испытывает. Косные они, друг мой, косные…
Он протянул руку и похлопал друга по гладкой мокрой коже. Тот вздохнул, вновь выбросив в воздух облачко мелких брызг, и без всплеска ушел под воду.
«Шьер меликаль» («Морской кот») вышел ив порта, увлекаемый набирающим силу отливом, повернув бушприт навстречу солнцу. Лик светила, дочиста отмытый ночным купанием в океане, висел теперь почти прямо по курсу, расстилая перед неторопливо движущимся судном золотистую, мелко подрагивающую дорожку.
– Правда, красиво? – спросила Ивона, разглядывая искрящиеся волны, расходящиеся от форштевня.
Я согласно кивнул. Океан был сегодня на редкость спокоен и благостен: низкие пологие волны бывалый моряк не назвал бы даже рябью. Над этими водяными складками парили морские птицы – крупные чайки со свинцово-серыми спинами и мощными клювами и небольшие коричневые буревестники с непропорционально длинными крыльями. Когда «Морской кот» выходил на просторы Саларского залива, к нему присоединилась компания дельфинов, и теперь их глянцевые вытянутые тела мелькали вдоль обоих бортов.
– Отличный денек сегодня! – раздался за спиной громоподобный голос капитана Вахавиора. – Лучше и не придумаешь. Волн нет, ветра ровно столько, чтобы идти хорошим ходом под всеми парусами. В момент придем на место.
Что это было за место, мы так и не дознались. Капитан неизменно отвечал нам в том духе, что он здешние мели, банки и впадины как свои десять пальцев знает и лучшего места для «ходовых испытаний» не найти на пятьдесят миль окрест.
Подводное судно стояло на палубе, вычищенное, вылизанное и, предположительно, доведенное до совершенства. Все его наружные медные части блестели и сияли. Вместо бронзовой пики на носу Вахавиор настоял укрепить стальную, более длинную и тонкую, хотя почему-то без наконечника, так что детище к'Либбина стало напоминать странную помесь черепахи с нарвалом.
Стериан, не упуская случая, в очередной раз подвергал подводное судно тщательному осмотру. Виллеаден ходил за ним по пятам, перебрасываясь с вампиром негромкими замечаниями. Начав с кормы и похожего на рыбий хвост руля, эти двое добрались наконец и до гарпуна.
– А представляешь, – сказал Стериан, постукивая по гарпуну кончиком пальца, – стоит сделать каркас этого судна помощнее, а спереди укрепить таран – и любой вражеский флот, вставший на рейде, за одну ночь можно превратить в гниющие на дне обломки. И, заметь, в отличие от магии, никакого шума, взрывов и грохота. Всего лишь один меткий удар из-под воды.
– Но ведь это судно и магию можно совместить, – высказал свою мысль эльф. – К примеру, подобраться под покровом воды к врагу, а затем швырнуть заклинание в упор… Или просто кувшин с Бальзамом Эвксов.
Глаза к'Либбина, присевшего отдохнуть на краешке светового люка, расширились от ужаса.
– Да что вы такое говорите?! – возмутился он. – Я создаю свои творения для облегчения труда и для познания тайн природы! Но нет, вы все обязательно скатываетесь к войне и уничтожению!..
– Успокойтесь, уважаемый Нард, – начал Стериан, – мы…
Но маленький изобретатель с самого утра был не в духе. Всю свою работу он выполнял с мрачной сосредоточенностью, и видно было, что внутренне он напряжен, как натянутая тетива. Письмо, которое я ему передал утром, не вызвало на лице гнома никаких эмоций.
– «Успокойся»?! Нет, вы меня послушайте! Я делал полезные вещи, и мне за них не всегда даже «спасибо» говорили! Но стоило мне по глупой случайности разрушить дом праздничной ракетой – и началось! Посыпались просьбы: сделай что-нибудь, что может взорвать сразу десять домов и за десять миль от такого-то пункта! Изобрети такую вещь, чтобы стрелять из арбалета в темноте;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36