Она не ожидала встретить его ни дома, ни в больнице и совсем не подготовилась к каким-то серьезным объяснениям. Не смогла даже придумать достаточно важного повода для разрыва. Естественно, он ничему не поверил.На самом деле причина, конечно, в другом. Кэрол очень любила Алвеша, а чтобы уйти от мужчины, которого любишь, нужно большое мужество. Мужество, которым Кэрол не обладала. Может, лучше было бы ему сказать о чувствах к Стиву или, в конце концов, просто правду?Ведь именно истинная правда положит конец их отношениям.Когда она поднималась по лестнице к себе в комнату, Алвеш спокойно объявил:— Я жду тебя к обеду.Да он обращается с ней как рабовладелец!И она не выдержала:— Отстань от меня!— Томпсон изумится, когда я вытащу тебя обедать силой, — предупредил Алвеш. — Может быть, не будем развлекать слуг?— Ты не посмеешь!Но Кэрол знала, что этот человек способен на все. И, закусив губу, лишь посмотрела на него, вложив в этот взгляд все негодование.— И не надевай черное вельветовое платье, мне оно не нравится.— Надену то, что захочу!Кэрол приняла душ и бесповоротно решила надеть именно это платье. Но никак не могла застегнуть молнию. Справившись с ней, она взглянула на себя в зеркало и в ужасе отпрянула. Все понятно… До этого момента она просто не замечала, как сильно изменилась ее фигура.Спускаясь вниз в бесформенном цветастом балахоне, который считался сейчас почему-то ультрамодным, она размышляла о том, почему Алвеш не разрешил ей надевать черное платье.Он только дважды видел ее в нем. И последний раз, всего несколько недель назад, он сказал, что она выглядит великолепно.Алвеш ждал в столовой. Высокий, необыкновенно красивый брюнет. Сердце Кэрол уже в который раз бешено забилось. Во рту стало очень сухо. Она с трудом отвела от него взгляд.— В этом платье ты выглядишь так, словно ждешь ребенка, — заметил он.Кэрол сделала большой глоток черри.Эта же мысль пришла и ей в голову, когда она увидела себя в зеркале, но что могла она сказать в ответ?— Просто оно очень удобное.— Еще черри? — предложил Алвеш.— О, обед! — воскликнула она с облегчением, увидев в дверях Томпсона с подносом.Она действительно была очень голодна. Но, приступая ко второму блюду, она вдруг подумала, что сейчас самое время убедить Алвеша в бесперспективности их отношений.Странно, но на протяжении всего обеда он хранил молчание, хотя вовсе не относился к людям, которые переживают свои страдания молча.— Почему ты такой молчаливый?Он улыбнулся в ответ. И эта улыбка смутила ее.— Мне доставляет удовольствие наблюдать за тем, как ты ешь.Кэрол взглянула на него.— Боюсь, что была не до конца честна с тобой сегодня днем.В его глазах появилось напряжение. Он отставил фужер и тихо произнес:— Я чувствую это.Странным образом неожиданно показалось, что стол между ними вдруг превратился в стол управляющего банком, а сама она — в должника, отказывающегося уплатить долг. Было что-то очень деловое и холодное во внимательном взгляде Алвеша.— Хорошо, я скажу тебе правду.— Скажи, — согласился он.— Я вдруг поняла, что все еще неравнодушна к Стиву, — виновато пробормотала Кэрол.Сейчас не требовалось притворяться, она действительно так себя чувствовала.Воцарилась гнетущая тишина. Лицо Алвеша скривилось, как от зубной боли, — Почему же ты мне не скажешь остаток правды? — мягко потребовал он. Только в этой мягкости было что-то зловещее.— О чем ты?— Можешь мне сказать, например, почему не надела черное платье? Почему отказалась от второй рюмки черри? Или почему один из моих близких друзей не смотрит мне в глаза, когда я задаю ему совершенно определенный вопрос?Кэрол побледнела.— Или, например, как ты приобретаешь формы, достойные обложки «Плейбоя»?— Как ты смеешь?! — задохнулась Кэрол, не в силах сказать ничего более вразумительного.Он не мог догадаться! Просто не мог.Алвеш нарочито громко рассмеялся и отодвинул от себя тарелку.— Ты беременна… И все, что мне нужно узнать, — как давно? — Боль захлестнула Кэрол. — Джек не сказал мне. Но когда ты встала с постели и объяснила, что наши отношения закончены, мне только и осталось сложить два и два. Поэтому скажи мне, когда это счастливое событие имело место?— Когда нас похитили…— Теперь я понимаю, почему ты согласилась переехать ко мне.— Но я не знала до сегодняшнего дня, -запротестовала Кэрол.— И ты хочешь, чтобы я поверил?— Но это правда.— Не слишком ли много лжи для человека, который гордится тем, что всегда говорит правду.К горлу подкатил комок. Почему, ну почему не сказала ему правду сегодня днем, как только сама ее узнала. Да потому, что ожидала такой реакции. Ведь это была именно та сцена, которой она боялась больше всего.Губы у Кэрол пересохли. Она лихорадочно облизнула их и заговорила:— Мне наплевать, что ты обо мне думаешь. Но после визита Джека я была в таком же шоке, как ты сейчас. Поэтому я знаю, что ты сейчас чувствуешь.— Господи, ты даже представить не можешь, что я сейчас чувствую!Кэрол стала объяснять, почему не считала себя беременной. В этот момент ей было все равно, верит он ей или нет. Они оба пошли на этот риск два месяца назад. И если в первый раз во всем была виновата она сама, то за дальнейшее ответственность несет и он тоже.— И какие у тебя планы? Собираешься избавиться от ребенка? — Кэрол в ужасе взглянула на него. — Я должен был спросить, — пробормотал он, вполне удовлетворенный ее немым ответом. С его загорелого лица вдруг сошло напряжение. — Я боялся, что ты собираешься это сделать.— Нет, — сказала Кэрол, совершенно сбитая с толку его реакцией. В глубине души она страшно боялась, что он захочет именно этого.— Я бы не позволил тебе это сделать.— А я и не собиралась, — ответила Кэрол.— Мы поженимся как можно быстрее.Кэрол чуть не упала со стула. Смотрела на него широко открытыми глазами, отказываясь верить в это простое заявление. Оно прозвучало так естественно, словно было единственным решением, и никакое другое не предполагалось.— Я собираюсь получить на ребенка все законные права.Кэрол совсем опешила. Несколько минут назад она и понятия не имела, как он отреагирует на известие о ее беременности. Но теперь она столкнулась с совершенно другими проблемами. Однако…— Давай пойдем в гостиную, — предложил он, вставая из-за стола. — Сомневаюсь, что кто-нибудь из нас сегодня в состоянии съесть еще что-либо.Опустившись в кресло, Кэрол спросила:— Как ты можешь говорить о браке? Ты ведь вообще не любишь детей.— Когда я тебе такое говорил?— Ты сказал, что вовсе не желаешь стать отцом.— Естественно, нет… без брака, — подчеркнул он. — На самом деле я очень люблю детей, — продолжил он, наливая себе бренди. — Но они иногда приносят большое горе. У меня был сын, и я потерял его. Это был опыт, повторения которого я не хочу.— Я совсем не понимаю тебя…Он, несомненно, говорил о ребенке, который был у его бывшей жены.— Его звали Мануэль. По сей день не знаю, мой ли он сын или нет. Но это не имеет значения. Потому что, когда он родился, я считал его своим и любил его. Он был единственным светлым пятном в нашем браке, единственной причиной моих стараний сохранить его. Мэй не заботилась о нем. Он был для нее лишь способом выгодно выйти замуж. Но когда дело дошло до развода, он стал для нее и средством получить как можно больше денег. — Кэрол начала понимать, как далеки от истины были ее предположения. — Когда Мэй уехала от меня, она забрала с собой и сына. Думала, что я захочу его выкупить для себя, — зловещим шепотом произнес он. — Но она хотела больше, чем я мог тогда заплатить. И, окончательно потеряв совесть, принялась рассказывать всем, что это не мой ребенок.— Как она могла так поступить с тобой! — прошептала Кэрол.— На самом деле она, наверное, и сама не знала, чей это сын. Я был не единственным ее мужчиной в то время. Мануэль по решению суда остался с ней. Она собралась было сделать необходимые анализы, чтобы доказать, что он — не мой. И… — Алвеш помедлил, собираясь с силами: — И однажды, когда у нее была вечеринка, он упал в бассейн и утонул.— О Господи! — Кэрол была в ужасе.— Ему было восемнадцать месяцев от роду. А она оказалась совсем никудышной матерью. Накануне она поссорилась с няней и выгнала ее…— Извини меня, — тихо сказала Кэрол, глотая слезы и не отводя глаз от ковра под ногами. Она была до глубины души потрясена услышанным.— И я поклялся, что у меня никогда не будет больше другого ребенка, потому что потеря Мануэля заставила меня страдать так, как я никогда не страдал в моей жизни. — Лицо его неожиданно просветлело. — Но будь уверена, что ребенок, которого ты носишь, меняет все… Мы сделаем для него все, что сможем, — заявил он с неожиданным неистовством. — И я не позволю тебе уйти и забрать моего ребенка, как это сделала Мэй. Он в такой же степени мой, как и твой!.. И чем быстрее ты поймешь это, тем лучше! — С этими словами он вскочил и направился к двери.— Но я не хочу уходить от тебя! — тихо произнесла Кэрол, когда дверь за Алвешем уже закрылась.Она вскочила и бросилась за ним. Но когда поняла, что он не просто вышел в другую комнату, а покинул дом, его машина уже отъехала от ворот.Она была растеряна. Ругала его за то, что он не рассказал ей о Мануэле раньше. Она не сделала бы столько ошибок. Но, с другой стороны, понимала, почему он не сделал этого: трагедия, все еще незажившая рана. О Господи, на какой же шлюхе был он женат, беспомощно подумала Кэрол.Хотелось дождаться его и объяснить ему все. Но, начав снова и снова прокручивать в уме его слова о Мэй и малыше, она вдруг поняла, что дело вовсе не в его бывшей жене. Он просто больше не хотел рисковать своим ребенком. А то, что ребенок уже существует, изменило его отношение к ней. И он был обеспокоен вовсе не тем, что теряет его. Он боялся лишь за своего ребенка. И ничего удивительного в том, что он позволил себе расслабиться, узнав, что она не собирается от него избавляться. Алвешу просто не терпелось побыстрее получить права на ее дитя! Ради этого он готов был даже жениться на нелюбимой женщине.Кэрол поднялась в спальню, потрясенная и расстроенная. Она была совершенно выбита из колеи, никогда раньше не оказывалась в таком затруднительном положении. Теперь понятно, что Алвеш действительно хочет этого ребенка, но в то же время он совершенно не заботится об их отношениях. Все было так странно.Он разбудил ее рано утром, войдя в спальню. Она ничего еще не понимала спросонья, когда он скользнул под одеяло.— Я попросил тебя выйти за меня замуж. Думал, что ты будешь рада, — пробормотал он.Кэрол подпрыгнула на кровати от возмущения.— Какого черта я должна быть этому рада!— Но ведь это именно то, чего ты хотела с самого начала.— Я больше всего боялась этого!— Успокойся, — приказал он. — Ты совсем не думаешь о ребенке, когда так кричишь!— Это тебя не касается!.. — зарыдала Кэрол. Ее страхи подтверждались.Но он вдруг обнял ее и прижал к себе.— Кэрол…-сдавленно начал он.-Я находился в страшном напряжении. Был очень смущен и поражен тем, что ты беременна, а потом испуган тем, что ты можешь избавиться от ребенка. Но когда я распил бутылку шампанского с Джеком… — Кэрол не поверила своим ушам. Так вот, значит, как он провел это время! — Я по-настоящему понял, как я счастлив, — закончил он торжественным тоном.— Ты отпраздновал это событие с доктором? — изумленно воскликнула Кэрол.— Естественно, мы не говорили о тебе ни в медицинском, ни в личном аспекте, — уверил ее Алвеш.— Ты подлец! — закричала она.С него в одну секунду слетело благодушное настроение. Темные глаза бешено сверкнули.— Неужели ты думаешь, он захочет тебя, если узнает, что ты беременна?— Кто? — недоуменно уставилась на него Кэрол.— Кто? — эхом повторил за ней Алвеш.Ответ на этот вопрос заставил ее покраснеть. За всей этой нервотрепкой она совсем забыла о Стиве. Продолжать лгать было бесполезно, и она смущенно пробормотала:— Я придумала это…— Что?— О Стиве… Это была маленькая ложь…— Маленькая ложь? — взорвался Алвеш, спрыгивая с кровати. — Ты говоришь мне, что любишь другого мужчину, а потом называешь это «маленькой ложью»?— Я должна была найти вескую причину, чтобы уйти от тебя! — защищалась Кэрол.— Если ты не любишь Стейка, то почему собралась уходить от меня? — напрямик спросил он, одеваясь.— Из-за ребенка. — Кэрол посмотрела так, словно говоря: «Неужели ты такой дурак, что не можешь сам догадаться?» — Я боялась, что ты не захочешь… Думала, что для тебя это будет самой плохой новостью, какую ты когда-либо слышал.— А когда ты вообще собиралась сообщить мне о ребенке?! — закричал он.— Через некоторое время после того, как мы бы расстались. Тогда все это не было бы таким болезненным.Алвеш недоверчиво взглянул на нее. Казалось, он не верил своим ушам.— Ты понимаешь, что ты говоришь?Кэрол покачала головой. Обнаружив, что беременна, она впала в такую панику, что вряд ли могла здраво оценивать то, что совершает.— Я думала, что смогу убежать от всего этого. Не могла набраться смелости сказать тебе то, о чем ты не захочешь услышать.— Ив этом виноват я?Кэрол пожала плечами.— Ты не хотел, чтобы тебя снова заманили в ловушку брака, и это нормально. — Она вздохнула. — По тем же самым причинам и я не хочу выходить за тебя. Раз уже мы оба были такими беспечными.— Я никогда не был беспечным, дорогая Я знал, что мы рискуем, и был готов к этому. Я думал, что между нами что-то есть…Кэрол вскинула голову.— Алвеш, пожалуйста, не говори мне ничего такого, что убедит меня выйти за тебя замуж Я наверное, не понимаю, но… — Он взял ее за руку и потянул из кровати. — Что ты делаешь?— Хочу тебе кое-что показать.— Но сейчас только четыре часа утра.Он не слушал ее.— Пойдем, — сказал Алвеш и надел на нее халат.— Куда?— Увидишь.Он нетерпеливо подтолкнул ее к двери. Они спустились по лестнице, вышли на улицу и подошли к автомобилю, стоявшему у входной двери. Алвеш сел за руль.— Я же не одета.— А мы никуда не едем.Автомобиль обогнул лужайку и направился по аллее к конюшне. Алвеш остановил машину, вышел и подошел к загону. Заинтригованная Кэрол последовала за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17