Он знает, как ты относишься к Ричи, Ворд. – Мать прикоснулась к его руке. – Мы оба знаем. Ты так много сделал для всех нас. Я просто хочу… тебе обязательно надо жениться, Ворд, завести детей… Я знаю, что… – Она вопросительно посмотрела на него. – Ты встретил кого-то, да? Не отрицай, Ворд, в твоих глазах все написано…
Ворд, слишком изумленный, чтобы отрицать это предположение, лишь произнес осторожно:
– Знаешь, мне не хотелось бы говорить об этом.
Ничего удивительного, что мать догадалась о существовании кого-то в его жизни – об Анне. Ведь он все время думает о ней с того момента, как прочитал ее записку. Даже здесь, в больнице, мысли об Анне не отпускают его.
Напрасно он убеждал себя, что все его действия справедливы и это его долг по отношению к Ричи и другим жертвам обмана. О ее преступлении он и не думал, зато так живо вспоминал те невероятные, сладкие ощущения: она лежит в его объятиях, целует его, ласкает; ее аромат, ее руки и нежная кожа… Он ужасно скучает по ней, и чем дальше, тем больше.
– Расскажи мне о ней! – В голосе матери зазвучали властные нотки.
Ворд взглянул на закрытую дверь палаты – помощи отчима ждать в этот момент не приходится.
– Да нечего особенно рассказывать, мама. – Он нахмурился. – О, пожалуйста, не смотри на меня так. – И горько улыбнулся. – Это совсем не то, что ты предполагаешь, вовсе не райская любовь, мама. Это просто ужасно.
В глазах матери он заметил беспокойство и решимость.
– Она обманщица, даже еще хуже – она воровка, – грубо объяснил он. – Никак не могу понять, почему испытываю к ней такое… И даже если она испытывает то же самое ко мне… Сейчас она знает… – И замолчал.
– Рассказывай! – распорядилась мать.
– Тебе это не понравится, мама, – предупредил он глухо.
Минут через двадцать, когда он закончил свой рассказ, лицо матери было очень бледно.
– Ты прав, – произнесла она странным голосом, – мне это не понравилось. О, Ворд! – воскликнула она с болью. – Как мог ты так поступить? Бедная девушка! Что она должна была чувствовать?
– Бедная девушка? – взорвался Ворд. – Мама, да она… – И умолк, запустив пальцы в волосы. – Если кому-то нужно твое сочувствие, так…
– Ворд, она, наверно, страшно обижена, потрясена: зacтaвить поверить, что ты так же любишь ее, как она тебя…
– Минуточку… почему ты думаешь, что она меня любит? – поинтересовался Ворд.
– Но это очевидно. Если бы не любила, то никогда бы… Ворд, конечно, она любит тебя!
– Мама, ты странно рассуждаешь. – Он поколебался, разочарованно покачал головой. – Я говорил тебе – в первый раз я поехал повидаться с ней…
– Знаю – потому что она обманула Ричи. Но, Ворд, может быть, у нее были причины… могли ведь так сложиться обстоятельства…
– Какие тут обстоятельства, тут…
– А это правда так важно, что она совершила, Ворд? Раз ты любишь ее и – я знаю – она любит тебя.
– Конечно, важно, мама! Если человек нечестен, как можно иметь с ним дело? Как я могу…
– Вот что, Ворд, я никогда не говорила тебе этого, послушай-ка. В то время, когда я впервые встретила твоего отчима, в школе было несколько краж. Денег пропало немного, но кражи есть кражи. Твой отчим знал то же, что и я: обстоятельства указывали на меня; у него имелись веские доказательства моей вины, но его чувства ко мне не изменились, он полюбил меня и продолжал любить, поддержал, поднялся выше всех подозрений.
– Но ты ведь не была воровкой… – хмуро возразил Ворд. – А Анна…
– Ворд, ты не слушаешь меня, – нежно попеняла ему мать. – Ты не слушаешь свое сердце, а тебе следует. Иногда сердце, а не логика подсказывает правильное решение. Иди и поговори с ней! Поговори со своей Анной, Ворд, и скажи ей то, что рассказал мне, – как ты любишь ее.
Не пойдет он и не скажет – зачем, и так выставил себя полным дураком, признавшись ей в любви. Но судьба дает ему другой шанс, надо слушать логические сигналы рассудка, а не головокружительное томление сердца. Не последует он совету матери, сам знает, что ему делать.
Но почему же тогда, едва убедившись, что отчим идет на поправку, он мчится на полной скорости по дороге? И дорога эта не домой, в Йоркшир, а в обратную сторону – в Рей? Мать права: он любит Анну и не позволит ей уйти из его жизни. Еще хотя бы раз увидеть ее…
Но кого он обманывает – он же любит ее, и так сильно, так страстно… Готов ли он поступиться ради нее своими принципами и убеждениями? Как он закроет глаза на происшедшее – представит, что она ничего не сделала, хотя оба они знают, что это не так?
А сама Анна? Что, если она не захочет меняться, если ей нравится обманывать, обижать? И она бросит ему в лицо его прощение и предложение жить по-новому?
И все-таки в глубине души Ворд не принимал мысль, что Анна – та Анна, которую он узнал и полюбил, – проделала такое. Непохоже это на нее: нежная и чуткая, все понимает с полуслова, всегда считается с чувствами других…
Но знает ли он настоящую Анну? Возможно, он чувствует ее сердцем, не разумом, и только убеждает себя верить в ее порядочность. Ведь по мере развития их отношений она могла приспособиться, притвориться… Нет, пустые фантазии, никогда он не поверит в это!
Спустя полчаса он еще имел возможность изменить свое решение – свернуть на дорогу, ведущую домой. Теперь поздно.
– Ты уверена, что уже чувствуешь себя лучше и можешь вернуться домой? – настойчиво спрашивала Ди Анну уже у нее на кухне.
– Ди, со мной все в порядке, – мягко убеждала подругу Анна.
Ди изо всех сил старалась уговорить ее остаться погостить еще, не уезжать к себе. Но Анна была непреклонна.
– Пора мне начать вести свою обычную жизнь! Чем раньше окунусь в привычные заботы, тем легче справлюсь! – настаивала Анна. – Ди, дорогая, я так ценю то, что ты сделала для меня. Без тебя… сама понимаешь, как важно, когда рядом кто-то, с кем можно поделиться, все обсудить. И еще, Ди, я очень тебе благодарна за то, что ты никому ничего не рассказала. Грустно, что я была такой дурой…
– Уверена – Келли и Беф все поняли бы!
– Да, знаю, поняли бы, но… Беф вроде бы избавилась от Джулиана, но она изменилась, она другая. Все думает о чем-то своем, что-то угнетает ее, но обсуждать это не хочет ни с кем.
– Ну-у… честно говоря, я заметила, – согласилась Ди, – но не стала ничего выяснять – думала, это связано с заказом из Праги.
– О! А она что, еще не получила этот заказ? Бедняжка Беф! Поскорее бы… Она так надеялась на хорошую прибыль.
– У нее еще есть время, – успокоила ее Ди.
– Ты такой хороший друг для всех нас, Ди! Всем помогаешь и…
– Разве? Ведь это я вовлекла тебя в историю с Джулианом, и потому Ворд Хантер вел себя так отвратительно по отношению к тебе…
Иной раз Анна забывала, что Ди моложе ее, всем им часто хотелось опереться на Ди, искать у нее поддержки. А оказывается, и у Ди бывают моменты слабости, неуверенности.
– Ты хороший друг, – мягко повторила она, – очень хороший друг, Ди. Я просто хотела… – она остановилась и вгляделась в лицо подруги, – не прими за навязчивость, но… то, что случилось между тобой и Джулианом Коксом… Ведь здесь гораздо больше, чем ты нам рассказывала, а, Ди?
Анна подождала, сдерживая дыхание: откликнется ли Ди на возможность открыться ей, довериться? На мгновение ей показалось именно так. Ди, заметно волнуясь, начала:
– Да, да, я… – Ди не смотрела на нее. – Да нет, не могу…
Анна поняла: ничего она больше не скажет, расспрашивать бессмысленно. Несомненно, Ди что-то знает и не говорит ей правды, печально подумала Анна.
Ди доставила Анну домой на машине и тут же объявила, что поедет купить продукты.
Не удалось ей отговорить Ди… Что ж, пусть едет; а если ей когда-нибудь тоже понадобится помощь, Анна всегда будет рада оказаться рядом.
– А потом мы можем вместе приготовить ленч, – сказала Ди уже в дверях. – Ты пока поспи.
Ложиться спать Анна совсем не собиралась, но как-то невольно прилегла и закрыла глаза. Не прошло и нескольких минут, как зазвонил телефон.
– Алло, здравствуйте! Я разговариваю с Анной Труэйн?
Незнакомый, мягкий женский голос.
– Да, но, простите…
– Меня зовут Руфь. Я мать Ворда…
Мать Ворда! Анна чуть не положила трубку; сердце заколотилось, первое побуждение – убежать прочь от телефона, не слышать этот мелодичный, приятный голос… Вероятно, догадавшись об этом, Руфь быстро проговорила:
– Пожалуйста, выслушайте меня, Анна, прошу вас! Не пытаюсь просить за него прощения и, конечно, не собираюсь передавать его извинения, – твердо начала Руфь. – Но хочу сказать, Анна: он очень любит вас.
– Но, он не любил меня, когда я была в больнице, и позволил мне поверить, что мы близки.
– Нет, тогда он еще не испытывал к вам таких чувств, но ведь он и не знал вас тогда.
– Он умышленно и недостойно воспользовался моим состоянием!
– Да, это так, – согласилась Руфь, не делая попытки оправдать сына. – Даже его уверенность, что вы совершили этот поступок по отношению к Ричи, не извиняет его поведения.
Анна засмеялась в ответ на это лишнее подтверждение всех своих подозрений.
– Почему вы говорите мне все это?
– Потому что я женщина и мать. Понимаю: вам нужно быть уверенной, что ваши чувства, ваша интуиция не подвели вас. Верьте мне, Aннa: то, что было у вас с Вордом, – это настоящее, он действительно любит вас.
«Я люблю тебя», – сказал он ей после ночи любви, и горечь охватила тогда Анну: опять он обманывает ее, как и раньше. А если это не ложь?..
– Он просил вас сказать мне об этом? – чуть изменившимся голосом спросила она.
– Нет, Анна, Ворд – мужчина гордый и независимый. Он не одобрит того, что я сделала. – Но тогда… зачем же вы…
Помолчав немного, Руфь заговорила очень серьезно – в голосе ее слышались интонации Ворда:
– А я сама хотела понять, что это за женщина, в которую так сильно влюбился мой старший сын – моя гордость и надежда.
– И вы надеетесь понять это… по телефону?
– Но вы ведь показали, что любите его, – показали несмотря на потерю памяти… У нас, женщин, хорошо развита интуиция.
– Вы утверждаете, что, если я люблю его, то не должна замечать, что он сделал, как повел себя…
– Нет, конечно, нет. Просто говорю вам – Ворд любит вас. Анна, тут мое стремление как матери помочь ему, защитить, хотя в свои сорок два он, безусловно, давно привык сам решать, как ему поступить.
– А что вы скажете, если я сообщу, что Ворд ошибся и я не имею ничего общего с бесчестными планами Джулиана Кокса? Более того, я сама тоже жертва его махинаций.
– Это не имеет никакого значения. Сказать по правде, меня даже радует признание Ворда в любви к вам при том, что он уверен в вашем партнерстве с этим Джулианом Коксом. Несколько мгновений Руфь молчала.
– Знаете, Анна, он окружил себя стеной из жестких принципов, не слушается своих чувств. Придумал себе идеальную женщину – подходящую жену. Очень я из-за этого переживаю. Ему бы осознать, что… ну, он как все и ничто человеческое ему не чуждо.
Она опять умолкла и вдруг засмеялась.
– Совсем я не довольна, что мой дорогой сын повел себя так. Не дождусь, когда встречусь с вами, Анна!
Теперь настала очередь Анны высказать наболевшее.
– Не делайте, пожалуйста, поспешных выводов. Пусть Ворд и говорил вам, что любит меня и мои… жульничества не разрушили его любовь. Это вовсе не значит, что он собирается искать дальнейшего сближения или я захочу этого. – Анна почувствовала гордость за свою последнюю фразу.
– О, он собирается, – очень спокойно ответила Руфь и после небольшого молчания добавила: – Не хочу вмешиваться в жизнь сыновей, но после нашей с ним беседы мне показалось, что Ворд не может себя простить за то, что сделал.
Анне потребовалось несколько секунд, чтобы полностью осознать сказанное. Боже, но ведь не один Ворд вел себя необдуманно.
– О, но это… невозможно, – только и произнесла она, боясь сказать больше, и глубоко вздохнула.
Внезапно ей показалось, что вся ее спальня залита солнечным светом. Какая острая радость, как прекрасен и восхитителен мир! И у нее есть дивная тайна…
– И еще хочу сказать вам, Анна: все же Ворд никогда, например, не повернется спиной к своему ребенку. И не удивляйтесь его реакции, когда расскажете всю правду в связи с Джулианом Коксом. Уверена – ему будет очень стыдно за свое по ведение, за то, что так подумал о вас. И для него проявить великодушие по отношению к вам – одно, а осознать и принять, что вы оказались более благородны, – совсем другое.
Анна согласилась с этим без всяких возражений: да, это правда. Положив трубку, она почувствовала себя так, будто у нее выросли крылья. Ворд любит ее; никогда не собирался обмануть или наказать ее – просто воспользовался случаем. Что ж, она поступила так же! Зато у нее дивная тайна. И она запела, охваченная ощущением не испытанного до того счастья.
Ди уже готовилась повернуть к дому Анны, когда увидела – сзади нетерпеливо сигналит громадный «мерседес». Она остановила машину, вышла – насколько ей известно, Анна не ждет никаких посетителей, – и направилась к остановившемуся «мерседесу». Ди сразу узнала Ворда – по рассказам Анны.
– И куда же это вы направляетесь? – не очень любезно осведомилась она.
Ворд уставился на нее: кто, черт возьми, эта мегера?
– Вообще-то я собираюсь навестить Анну, но это не ваше дело, – в тон ей ответил он.
Почему эта молодая женщина настроена так воинственно, он не понимал; впрочем, ему все равно. Он намерен повидать Анну, обнять ее, сказать, как сильно ее любит…
Ди воззрилась на него – вот это наглость!
– А вам не кажется, что вы уже достаточно ее обидели?! Я-то точно знаю, кто вы и что сделали, и если вы хоть на одну минуту подумали, что она хочет вас видеть…
Ворд нахмурился:
– Она обсуждала это с вами?
– Да, Анна рассказала мне все, – язвительно проинформировала Ди.
Ворд нахмурился еще больше: вот уж не ожидал, что путь к Анне преградит ему эта злобная молодая женщина.
– Где она? – резко спросил Ворд, оглянувшись на дом Анны.
– Ее там нет, – усмехнулась Ди, – она уехала. А если бы и была, – подчеркнуто добавила она, – ни при каких обстоятельствах не захотела бы вас видеть после того, что вы сделали, как лгали и обманывали ее…
– Минутку, – мрачно перебил ее Ворд, – у меня были причины…
– Если ваши причины – абсолютная уверенность, что Анна вовлечена в делишки Джулиана Кокса, то должна отметить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16