Фауста слегка покраснела. Легкий румянец, появившийся на ее щеках, свидетельствовал о том, что гордая итальянка вне себя. Она помолчала, видимо, опасаясь, как бы голос не выдал ее волнения, и, справившись с собой, спросила:— Вы встретили господина де Пардальяна?— Да, сударыня!— Он вас видел?— Он разговаривал со мной. Понимаю, вас удивляет, почему после разговора с ним я остался жив… То, что я скажу сейчас, удивит вас еще больше: Пардальян у нас в руках!На этот раз Фауста не смогла скрыть изумления и радости. Она и представить себе не могла, что Мореверу удастся справиться с таким человеком, как Пардальян. Моревер захватил шевалье де Пардальяна! Воистину жалкий конец для последнего из рыцарей нашей эпохи! Но, как бы то ни было. Пардальян схвачен, и значит, ничто не сможет помешать великим замыслам Фаусты!— Вы ранили его? — спросила женщина.Моревер отрицательно покачал головой.— Вы захватили Пардальяна живым? Не может быть…— Он у меня в руках! — с ненавистью выкрикнул Моревер. — Завтра в десять мы его возьмем! Нужно только устроить засаду, и Пардальян непременно туда угодит!Моревер расхохотался нервным смехом. Этот хриплый хохот в очередной раз обнажил перед Фаустой всю низость его души.— Извините, извините, сударыня, — захлебывался от смеха Моревер, — никак не могу сдержаться… Шестнадцать лет я не смеялся… А теперь так счастлив! Наверное, вы решили, что я сошел с ума!.. Позвольте, сударыня, я все организую: сотня хорошо вооруженных молодцов — и шевалье наш! Герцог де Гиз ни о чем не догадывается. Его светлость мне полностью доверяет… глупец! А Пардальян обязательно явится вместе с этим молокососом, герцогом Ангулемским, и с ним мы тоже миндальничать не будем… Ах, сударыня, я только что убил человека, моего хорошего приятеля… боялся, что из-за него сорвется охота на Пардальяна… Да я бы десять, нет, сто человек прикончил, лишь бы стать свободным! Завтра в десять утра шевалье де Пардальян ждет меня в Виль-Эвек!Фауста, откинувшись на спинку кресла, с любопытством смотрела на человека, наслаждавшегося собственной ненавистью. Отсмеявшись, Моревер продолжал уже спокойнее:— Я встретил их на холме Монмартр… в Париже они показываться боятся. Они ищут цыганочку. А я как раз шел к монастырю… и вдруг откуда ни возьмись появляется Пардальян. И я понял, что моя смерть пришла за мной! Ах, сударыня, тот отвратительный страх, что шестнадцать лет давил на меня, подогнул мои колени, и я взмолился о прощении!.. И он простил, представьте, простил! Как взыграла моя ненависть: мне, Мореверу, пришлось принять прощение от шевалье де Пардальяна!Он помиловал меня ради цыганочки Виолетты. Завтра в десять я должен сообщить ему, где прячет девушку герцог де Гиз.— Завтра… завтра в десять в Виль-Эвек, — прошептала Фауста.— Да… завтра мы схватим его. Нужно только подготовиться. Я прекрасно знаю окрестности городка и сам выберу место для засады.Фауста жестом велела ему замолчать. Она размышляла… А Моревер сидел и злился.«Что она тянет? Время дорого. К рассвету сети должны быть расставлены.»Какое же решение искала Фауста? Захватить Пардальяна? Это просто, слишком просто. Как сказал Моревер, достаточно устроить засаду… Как бы ни был отважен, силен и хитер шевалье, из такой мышеловки ему не выбраться…Но нет, не этого хотела Фауста… С того момента, как она встретилась с шевалье в Шартрском соборе, сердце ее терзали странные переживания. Любовь и ненависть в душе Фаусты уравновешивали друг друга… Пускай читатель простит нам такое сравнение: душа Фаусты напоминала весы — на одной чаше любовь, на другой ненависть. До того разговора в соборе обе чаши как бы застыли неподвижно. Но равновесие было нарушено. Тогда, в церкви, победила любовь, и Фауста смирила гордыню, позволила себе стать просто женщиной. Одно слово Пардальяна — и она бы покинула Францию. Но ненависть не отступала — и временами Фаусте мерещилось, что она собственными руками убивает шевалье.Вот и сейчас она искала и не могла найти решение: то ей хотелось спасти Пардальяна, то разделаться с ним, то она мечтала о счастье с любимым, то воображала, как Пардальян попадет в лапы к Мореверу. Фауста с ужасом почувствовала, что теряет самообладание.Моревер следил за выражением ее лица, пытаясь догадаться, о чем она думает. «Наверное, размышляет, как лучше устроить засаду!» — решил он.Тут Фауста подняла взгляд — и Моревер содрогнулся. Словно молния блеснула в глазах ее: решение было принято! Пардальян умрет!.. Она уже рассчитала, как и где это произойдет… Фауста хотела разом покончить со всеми, кто мешал ей. Погибнет и Пардальян, и герцог Ангулемский, и Виолетта, и кардинал Фарнезе, и палач Клод! Все сразу!Победив своих противников, Фауста спокойно займется осуществлением великих планов. Она станет королевой франции, женив на себе Гиза, который взойдет на престол после смерти Валуа. И она будет властительницей Италии, уничтожив Сикста V!Фауста, оставаясь внешне совершенно спокойной, обратилась к Мореверу со следующими словами:— Господин де Моревер, вы, кажется, имеете какое-то поручение от герцога де Гиза?— Вы сами так решили, сударыня, — недоуменно ответил Моревер.— Прекрасно. Приступайте же к выполнению этого поручения. Отправляйтесь в Блуа, осмотрите замок, выясните, какими силами располагает Крийон, узнайте, где разместился король и как его охраняют. Когда закончите, вернитесь и отчитайтесь о поездке перед своим господином.Моревер потрясенно уставился на Фаусту, а она продолжала:— Это займет дней восемь, самое большее — десять.— Сударыня, — возразил Моревер, — мне кажется, вы не совсем поняли…— А мне кажется, что ваша голова едва держится на плечах. Стоит мне сказать несколько слов герцогу — и вам конец… Будет лучше, если вы без возражений подчинитесь…— Подчиняюсь, сударыня! Но учтите, я готов отдать собственную жизнь, лишь бы увидеть, как умрет шевалье де Пардальян!— Потерпите! — улыбнулась Фауста. — Выполняйте мои приказы и очень скоро вы увидите, как умрет Пардальян.— О, простите, сударыня! Я подумал, вы помиловали его…— Как он помиловал вас? Нет, успокойтесь, господин де Моревер.— А наша встреча в Виль-Эвек?— Вы поедете.— Один?— Один. Потом направитесь в Блуа и проведете там дней восемь. Вы скажете Пардальяну, что через десять дней приведете к нему цыганочку. Пусть ждет вас у Монмартрских ворот.— Во сколько?— В полдень. Итак, через десять дней, за городской стеной, у Монмартрских ворот, ровно в полдень. Поклянитесь, что приведете им Виолетту… А теперь прощайте, господин де Моревер!Фауста встала и исчезла, прежде чем Моревер смог произнести хоть слово. Появились Мирти и Леа и знаком велели гостю следовать за ними. Они проводили его до дверей, и вскоре Моревер уже шагал по улице.Он вернулся домой, бесшумно проскользнул на конюшню, оседлал коня и вышел, ведя его в поводу. Добравшись до Новых ворот, он дождался утра и выехал из Парижа. В восемь утра Моревер уже несся во весь опор по тропе, что вилась через поля, охваченный какой-то безумной, дикой радостью… Он скакал не разбирая дороги, и лишь когда конь начал выдыхаться. Моревер пустил его помедленней и направил в сторону Виль-Эвек.Вскоре на его пути неожиданно появились Пардальян и герцог Ангулемский, вынырнувшие из-за кустов, Моревер понял, как трудно было бы завлечь шевалье в засаду. Он возблагодарил Бога и Фаусту за то, что та предложила новый план.В какой-то момент Мореверу показалось, что Пардальян раскаивается в своем великодушии. Но он сумел сохранить спокойствие, соскочил с коня и произнес:— Господа, я к вашим услугам!Радость осветила лицо герцога Ангулемского; шевалье же де Пардальян хранил молчание и смотрел мрачно. Моревер решил заговорить первым.— Господа, — начал он, — я явился на встречу, что доказывает — слово мое твердо. Если бы мне вздумалось сбежать, я легко мог бы это сделать…Он замолчал, ожидая ответа, но Пардальян по-прежнему молчал, а Карл был слишком взволнован, чтобы подыскивать какие-то слова.— Господа, — продолжал Моревер, — вы простили меня, и я обещал принести вам некие сведения. К сожалению, мне не удалось узнать точно, где находится интересующее вас лицо… Для этого нужно время. Разумеется, если вы откажете мне в доверии, вы можете снова считать меня вашим пленником.Карл смертельно побледнел, а шевалье с удивлением взглянул на Моревера.— Ваше поведение, сударь, искупает некоторые ваши поступки, — заметил Пардальян. — Не скрою, сердце мое по-прежнему полно ненависти к вам, но, кажется, вы достойны не только презрения…Моревер поклонился, хотя замечание Пардальяна трудно было считать комплиментом.— Итак, сударь, — продолжал шевалье, — вы сказали, что не смогли полностью выполнить то, что обещали нам. Ваши слова, однако, означают, что кое-что вам-таки сделать удалось…— Да, господа, и сейчас я постараюсь точно объяснить, что я знаю и чего пока не знаю. Девушка, о которой шла речь, увезена из Парижа, в этом нет сомнений. Но куда отправил ее герцог — неизвестно, хотя я целую ночь пытался выяснить это.— Я потерял Виолетту! Потерял навсегда! — прошептал Карл.— Господа, — с притворным волнением продолжал Моревер. — поверьте, я испытываю к вам чувство благодарности и готов продолжить поиски…— Говорите же! Хоть что-то вы узнали?— Так вот, я клятвенно обещаю через десять дней не только сообщить, где находится эта девушка, но и проводить вас к ней. Десять дней — долгий срок, но мне необходимо съездить в провинцию и встретиться с одним человеком. Я поеду в Блуа. Тот, кому известно местонахождение девушки, сейчас находится именно там. Я не могу сообщить вам, зачем: это государственная тайна. Самой Виолетты в Блуа нет, я уверен. Герцог не стал бы отсылать ее так далеко, к тому же этот город — не самое безопасное место… там может всякое случиться… Но этот человек мне многим обязан и без сомнения расскажет, куда по приказу герцога увезли девушку. Повторяю, господа, через десять дней вы увидите Виолетту!..Пардальян и Карл переглянулись. То, что говорил Моревер, очень походило на правду. Гиз, безусловно, не оставил своих планов и готовит новое покушение на короля. В такой ситуации вполне естественно, что его приближенные направляются в Блуа. Конечно, все эти замыслы держатся в секрете, и Мореверу предстоит тайком от герцога посетить Блуа и найти этого человека.Карл умоляюще взглянул на Пардальяна, и шевалье отбросил всякие сомнения.— Сегодня у нас двенадцатое октября, — сказал Пардальян. — Итак, через десять дней…— Я буду ждать вас двадцать первого октября за городской стеной у Монмартрских ворот.— Мы придем! — заключил шевалье.— Я могу ехать? — спросил Моревер.— Поезжайте, сударь!Моревер взлетел в седло:— Прощайте, господа, мне предстоит опасное путешествие. Но не сомневайтесь, я выполню обещанное. Знайте, сегодняшний день навсегда останется в моей памяти!Он пустил лошадь вскачь и вскоре исчез за поворотом дороги.— Что вы об этом думаете? — встревоженно спросил молодой герцог.— Я думаю, — ответил Пардальян. — что некоторые люди на самом деле не столь уж безнадежны, как я полагал…— Он действительно поехал в сторону Блуа…— Он поехал спасать свою жизнь и получать прощение! Глава XКАРДИНАЛ Итак, Моревер отправился в Блуа, а Фауста на следующий день после его отъезда покинула свой дворец. Она приказала подать простую карету, отказалась от эскорта, оделась в строгое, темное платье.Карета остановилась недалеко от Гревской площади, на набережной. Обычно Фауста действовала очень осторожно, но на этот раз она не скрываясь подошла к дому, в котором наши читатели уже не раз бывали. Она шествовала одна, неторопливо, словно рассчитывая, что кто-нибудь заметит ее из окна особняка.Фауста постучала в дверь, ей открыл слуга. Этот человек был не знаком Фаусте: всю прислугу в доме сменили, и никого из ее людей в особняке не осталось.— Мне нужно побеседовать с его преосвященством кардиналом Фарнезе, — произнесла женщина.Слуга с удивлением посмотрел на нее и ответил:— Вы ошиблись, сударыня. Такого человека здесь нет. Да и вообще в доме я один…Фауста улыбнулась:— Друг мой, передайте вашему господину, что с ним желает говорить принцесса Фауста.— Сударыня, — почтительно настаивал мужчина, — вы ошиблись…— Друг мой, — спокойно произнесла итальянка, — передайте своему господину, что я хочу поговорить с ним о Леоноре де Монтегю.Тут в полутемный коридор шагнул какой-то человек, который знаком велел слуге удалиться и произнес с дрожью в голосе:— Соблаговолите войти!— Вижу, кардинал, вас надежно охраняют, — улыбнувшись, заметила Фауста.И она протянула слуге кошелек, полный золота.Появившийся в коридоре мужчина был одет в черное, живые выразительные глаза его притягивали взгляд, но волосы и борода были совершенно седыми, а на лице застыло выражение глубокой скорби. Перед Фаустой стоял принц Фарнезе. Он любезно предложил гостье руку и проводил на второй этаж, в просторный зал, окна которого выходили на Гревскую площадь.Фауста без приглашения, чувствуя себя хозяйкой, опустилась в кресло черного дерева, очень напоминавшее трон.Несколько мгновений она с невыразимой печалью смотрела на кардинала, а он стоял перед ней и с трепетом в душе ждал, когда она заговорит… заговорит о Леоноре!— Кардинал, напрасно вы скрываетесь от меня! — сказала Фауста.Голос ее звучал мягко и нежно.— О, я знаю, смерти вы не боитесь. Вы хотите жить, чтобы встретиться с ней… Но зачем вы бежите от меня?.. Вы ведь были в моей власти. Суд приговорил вас, обрек на смерть. А я возвратила вам жизнь и свободу… Несмотря на то, что вы изменили, я все еще любила вас, Фарнезе! Я помнила, что именно вы первым поверили в мою звезду… Вы привели меня на тайный конклав!..Она замолчала, потом вновь заговорила, и в словах ее чувствовался упрек:— Если бы я хотела погубить вас, кардинал, мне было бы очень легко это сделать!.. Вы же знаете меня, неужели вы надеялись скрыться? Мои сети расставлены повсюду… Я могу вам рассказать, что вы делали после того, как я распахнула перед вами двери тюрьмы и вы вышли на свободу, едва живой… Три дня вы провели в гостинице «У ворожеи»… Потом, когда к вам вернулись силы, перебрались к мэтру Клоду… Затем пришло известие, что я вернулась из Шартра, и вы решили, что улица Каландр слишком близко от дворца Фаусты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63