– Я не дам тебе снова замерзнуть, – добавила она, мысленно целуя его шрамы. Перестань, мне кажется, ты меня убиваешь! Квин был в растерянности. Он испытывал странные чувства, и это его пугало.А Ракель ликовала. Она впервые ощутила свою молодость и способность любить, и это придавало ей сил. Она смогла растопить лед в душе Джона Квина, и теперь ее невозможно остановить. Для нее больше не существовало преград. Я все сделаю правильно, – говорила она, отметая печали и сомнения Квина. – Неужели ты хочешь, чтобы я остановилась? Нет. Наверное, это самая приятная смерть, но… Ракель не смогла до конца уловить его мысль, но почувствовала приближение новой волны холода. Однако это был холод извне.Она совсем забыла о существовании внешнего мира. Ей казалось, что, кроме нее и Квина, нет никого на свете…Но…Но существовали другие люди, и происходили события, в которые Ракель должна была вмешаться.– Господи, Квин, мы забыли о вампирах! Глава 15 Звук ее собственного голоса вернул Ракель из потока света на бренную землю. Она словно вынырнула из глубокой воды, вернувшись из одного мира в другой. Какое-то время не могла понять, где находится и что с ней происходит, но потом почувствовала объятия Квина и увидела яркий свет лампы. Она обнаружила себя на втором этаже дома, в комнате с белыми стенами. Это был дом на частном острове.Они с Квином стояли на коленях и держали друг друга в объятиях. Голова Ракель лежала на плече Квина. Она не заметила, когда он перестал пить ее кровь и сколько прошло времени.– Квин? – Он снова был Квином, а не Джоном.– Да.– Что случилось? Ты понял, что с нами произошло?– Мне кажется, обмен кровью усилил телепатические способности. Раньше я всегда мог заблокировать это, но теперь…– Это происходило и раньше, когда мы встречались.– Да. Мне кажется… это называется… – Он вдруг снова перешел на мысленное общение: – Это возникает, когда встречаются духовные супруги. Я никогда не верил в это и смеялся над теми, кто мне об этом рассказывал.– Квин, а что это такое?Она слышала о духовных супругах совсем недавно. Но это было понятие не из ее мира, и она попросила объяснений у существа из Царства Ночи. Каждый имеет только одного духовного супруга, и если ты встречаешь его, то немедленно узнаешь. И тогда… ну, в общем, все. – Но это не должно происходить между миром людей и представителями Царства Ночи. Разве не так? Некоторые полагают, что по неизвестным причинам такое стало происходить все чаще. Особенно этому подвержены Редферны. Квин замолчал, а потом произнес вслух:– Кажется, мне придется попросить прощения у некоторых из них.Ракель начала подниматься, опираясь на Квина.– Ты думаешь, мы с тобой духовные супруги? – спросила она, заглядывая ему в глаза.– Ну… – смущенно кивнул он, – а у тебя есть другое объяснение?– Нет, – вздохнула она. – А ты все еще хочешь превратить меня в вампира?Он взглянул на нее с такой болью, словно она ударила его.– О Ракель!..Он протянул руки, обнял ее и прижался лицом к ее волосам. Его дыхание было прерывистым.– Мне жаль, что ты задала этот вопрос, но я тебя понимаю. Я не хочу превращать тебя в вампира. Я хочу… Хочу, чтобы ты оставалась такой, какой была минуту назад. Такой счастливой, устремленной в будущее…Это прозвучало так, словно он что-то потерял, и потерял навсегда.Но Ракель ощущала в нем нечто новое, светлое. Он уже не испытывал желания убивать, а ей не было нужды убивать его.– Я просто хотела удостовериться, – сказала она и обняла его. – Не знаю, что нас ожидает, но, думаю, вместе мы с этим справимся. Мне кажется, что с этого момента мы либо будем вместе жить, либо вместе умрем, – ответил Квин.«Да», – подумала Ракель. В ней еще оставалась растерянность, а в нем – печаль, но они были вместе и не сомневались друг в друге.– Нужно что-то делать с теми, внизу, – сказала она.– Да.– Но мы не будем убивать их.– Нет, уже было достаточно смертей. Это нужно прекратить.Квин говорил искренне. Ракель посмотрела на него.– Но они просто так не уйдут. А если все же попытаются снова устроить кровавую фиесту? Кто бы это ни затеял… – Неожиданно она поняла, что спрашивала о клиенте всех, кроме Квина. – Джон, а кто организовал все это?Он улыбнулся:– Я не знаю.– Ты не знаешь?– Это вампир, который решил объединить других вампиров. Я никогда не видел его. Посредником была Лили, но я не уверен, что она с ним встречалась. Они общались по телефону. Мы не задавали лишних вопросов. Нас интересовали деньги.– Значит, этот вампир может отправиться в другое место и найти кого-то, кто доставит ему рабынь. И эти семеро вполне смогут устроить кровавую фиесту в следующем месяце.– Ты права, это нужно прекратить, – сказал Квин. – Вопрос в том, как сделать это без насилия.Его рука все еще обнимала Ракель, но мысли были уже о другом.Квин раскрывался для Ракель с новой стороны. Она видела, какие у него бывают перепады настроения, но никогда не работала с ним вместе. Теперь она поняла, что они образуют сильную и на многое способную пару.– Я придумал, – неожиданно сказал Квин и вновь улыбнулся. – Если насилие не помогает, нужно попробовать метод убеждения.– Это не смешно.– Конечно.– Что ты им скажешь? «Пожалуйста, не убивайте больше молоденьких девушек»?– Я скажу: «Пожалуйста, не убивайте больше молоденьких девушек, или я сообщу об этом Совету». Ракель, послушай меня! – Он схватил ее за руки. Глаза Квина сияли от возбуждения. – Я обладаю достаточным авторитетом в Царстве Ночи, поскольку являюсь наследником Редферна. А Хантер пользуется еще большим влиянием. Честно говоря, мы можем доставить массу неприятностей этим вампирам.– Но моя подруга Фэй говорила, что все они обладают большой властью.Она и не заметила, что назвала Фэй своей подругой.– Нет, – покачал головой Квин. – Пойми, они нарушают законы Царства Ночи. Нельзя без разрешения одновременно убивать целую группу девушек из одной местности. Работорговля нелегальна, кровавые фиесты – тоже. Неважно, насколько они сильны. Это не спасет их от Совета.– Но…– Мы запугаем их судом Совета, властью Хантера Редферна и других ламий. А ламии придут в ярость, узнав, что обращенные вампиры задумали создать свою организацию. Они воспримут это как угрозу им и начало междоусобной войны.«Это может сработать, – подумала Ракель. – Обращенные вампиры всегда были одиночками, но враждовали с семьями ламий, особенно с семьей Редфернов, самым старым и уважаемым кланом».– Все боятся Хантера Редферна, – медленно произнесла она.– Он практически единолично решает все дела в Совете и может при желании изгнать их из Царства Ночи. Думаю, они прислушаются ко мне.– Ты действительно считаешь его своим отцом? – тихо спросила Ракель. – Ведь ты не раз говорил о своей ненависти к нему, но я вижу – ты его уважаешь.– Он не такой плохой, как многие. И чаще всего поступает по чести.В Ракель забрезжила надежда, и она согласно кивнула. Ее сердце колотилось, но она заставила себя улыбнуться.– Давай попробуем убедить их.Они стояли друг против друга.«Мы сильные, – подумала Ракель, – и мы вместе. Кто, как не мы, сделает это?»Она взяла нож. Эта вещь, сделанная искусным мастером, была дорога ей.Они спустились по лестнице. В большой гостиной все еще гремела музыка.«Значит, прошло совсем немного времени», – догадалась Ракель.Ей казалось, что мир изменился, пока она была с Квином, но на самом деле их объяснение заняло всего несколько минут. Не думаю, что там будет опасно, – мысленно обратился к ней Квин, перед тем как они вошли в гостиную. – Они не так глупы, чтобы напасть на меня. Но все равно следует быть настороже.Ракель кивнула. Она чувствовала себя собранной и готовой ко всему. Только позже поняла, что в тот момент они вошли в комнату, как два агнца в клетку к тиграм.Квин шел первым, и голоса в гостиной смолкли при его появлении. Следом вошла Ракель и оказалась в комнате, залитой рубиновым светом.Семеро молодых вампиров с удивлением смотрели на Квина. Когда они увидели Ракель, на их лицах появился определенный интерес – они уже предвкушали удовольствие.– Привет, Квин!– Давно ждем тебя.– Наконец-то ты пришел. Мы уже устали ждать, – сказал темноволосый вампир и посмотрел на часы.– Выключите музыку, – велел Квин.Один из вампиров подошел к дорогому музыкальному центру и выключил его. Квин обвел взглядом комнату.– Кэмпбелл, – он приветствовал вампиров по очереди кивком головы, – Радху… Азариус… Макс…– Значит, ты тот, кто пригласил нас сюда, – сказал Кэмпбелл. У него была немного сонная улыбка. – А мы-то умирали от любопытства.– А это кто? – спросил другой вампир, разглядывая Ракель. – Первая перемена?Квин бросил на него такой взгляд, что тот непроизвольно сделал шаг назад.– Нет, она не входит в меню, – тихо сказал Квин. – Вообще-то должен сообщить: все перемены блюд исчезли.В гостиной воцарилась тишина. Все смотрели на Квина.Кэмпбелл спросил:– Что?– Они все исчезли. – Квин сделал характерный жест рукой. – Сбежали. Испарились.Снова наступила тревожная тишина. Ракель показалось, что она находится в клетке с дикими зверями, у которых наступило время кормежки.– Что ты несешь? – спросил тот, кого Квин назвал Азариусом.– Это шутка? – уточнил Кэмпбелл.– Нет, не шутка. Девушки, предназначенные для фиесты, сбежали, – вновь произнес Квин. – Но, если подумать, оно и к лучшему.– К лучшему? Квин, мы умираем от голода!– Они не могли убежать далеко, – сказал Макс. – Это же остров. Давайте пойдем и…– Никто никуда не пойдет, – оборвал его Квин.Ракель придвинулась ближе к нему. Она начала нервничать, потому что вампиры, казалось, разъярились. Но она доверяла Квину и видела, что остальные побаиваются его.– Послушай, Квин, ты пригласил нас сюда…– Я вас не приглашал и даже не знаю, кто это сделал. Но не в этом суть. Мне нужно вам кое-что сказать. Больше не будет никаких кровавых фиест, ни теперь, ни потом. А тот, кто имеет возражения, может поделиться ими с Советом.Все мгновенно умолкли и насторожились. Они явно не ожидали такого от Квина.– И если вы не хотите, чтобы Совет узнал о том, что вы задумали, я рекомендую как можно быстрее отправиться по домам и забыть обо всем. Надеюсь, у вас будет болеть голова всякий раз при упоминании о кровавой фиесте.Тишину разорвало чье-то злобное бормотание:– Ах ты, грязный…Ракель нервничала. Как вампиры смогут отправиться по домам, ведь на острове не осталось лодок?! Если только они не воспользуются лодкой хозяина. Но где он, почему до сих пор не приехал? И где Лили?– Квин, – тихо сказала Ракель, но ее перебил худощавый вампир с каштановыми волосами:– Ты расскажешь обо всем Совету?– Нет, я попрошу сделать это Хантера Редферна, – ответил Квин. – Но не думаю, что вам этого хочется. Он может представить все в весьма неблаговидном свете. Поднимите руки те, кто считает, что Хантер одобрит это сборище.– А я имею право голоса?Вопрос прозвучал сзади. Голос был более низкий и глубокий, чем у молодых вампиров. Ракель почувствовала опасность и обернулась. Теперь ей казалось, что она заранее знала, кого увидит за спиной.В дверном проеме стоял высокий мужчина. Рядом с ним – молодая девушка и ребенок. Фигура мужчины слабо освещалась всполохами пламени, но Ракель видела его волосы цвета крови и золотистые глаза.Глаза цвета янтаря, глаза коршуна. Такие же, как у Лили Редферн. Почему она раньше не догадалась?!Лицо мужчины словно возникло из ее кошмарных воспоминаний. Это был тот, кто убил ее мать, а потом гнался за ней и обещал ей мороженое.Ракель мгновенно ощутила себя слабой и беспомощной пятилетней девочкой.– Здравствуй, Квин, – сказал Хантер Редферн.Квин замер рядом с Ракель. Ей казалось, что он утратил даже способность мыслить. Она понимала, почему это произошло, – ведь ей до сих пор было открыто его сознание. Ракель знала, что Хантер олицетворял для Квина: жестокость и безжалостность, вызванные необходимостью, но также и честь. И вот он понял, что все это было ложью.– Не нужно огорчаться, – продолжал Хантер. Он подошел ближе и улыбнулся. Его золотистые глаза смотрели только на Квина. – Для всего этого есть причины. – Он обвел рукой гостиную. – Совету нужны новые силы. Ламии становятся слишком слабыми. Я объясню тебе, и ты все поймешь.«Наверное, так он объяснял Квину, почему ему следует стать вампиром, – подумала Ракель, – почему люди являются их врагами».Она дрожала, но пламя гнева, разгоравшееся в ее душе, уничтожило страх.– А какая была причина для того, чтобы убить мою мать? – спросила она.Золотистые глаза метнулись в ее сторону. Похоже, Хантер был застигнут врасплох.– Мне было всего пять лет, но я все прекрасно помню, – продолжала Ракель, делая шаг навстречу Хантеру. – Ты убил ее, просто свернув ей шею. А зачем ты убил Тимми? Ему было четыре года, но ты выпил его кровь. А мою тетю? Ты хотел сжечь меня, но погибла она.Ракель замолчала, глядя на человека, которого искала двенадцать лет. Но он, похоже, не узнавал ее.– В чем дело? – спросила она. – Ты убил так много маленьких детей, что не можешь вспомнить? Или вполне уверовал в созданный тобой благородный образ?– Ракель… – прошептал Квин.Она повернулась к нему:– Это он, я в этом уверена.Квин посмотрел на человека, сделавшего его Редферном. Глаза Квина потемнели, превратившись в две черные зияющие дыры.«Один взгляд в эти глаза может стать смертельным», – подумала Ракель.Но это была ее месть. Нож все еще находился у нее за поясом. Если бы только ей удалось подойти поближе… Она снова сделала шаг к Хантеру:– Ты разрушил мою жизнь, но даже не помнишь меня.– Я помню… – раздался голос из-за спины Хантера.Ракель показалось, что она теряет сознание. Ребенок, стоявший позади Хантера, вышел на свет, и она вдруг почувствовала запах пластика и старых носков. Воспоминания навалились на нее, как снежная лавина.– Тимми! О господи, Тимми!.. – только и смогла вымолвить она.Он был таким же, каким она видела его в последний раз двенадцать лет назад. Темные волосы и широко распахнутые голубые глаза. Но это уже не были глаза ребенка. В них было слишком много знаний и опыта, и это пугало.– Ты бросила меня, – сказал Тимми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17